Виталий Гладкий - Мертвая хватка

• Название: Мертвая хватка
• Автор: Виталий Гладкий
• Жанр: Боевик

Гибель английской принцессы Дианы и ее друга Додди аль Файеда продолжает волновать миллионы людей. Любимица простого народа, леди Ди словно яркая комета оставила после своего падения – автокатастрофы в Париже – шлейф всевозможных домыслов, предположенийи инсинуаций. Роман В.Гладкого `Мертвая хватка`, написанный на основании тщательного анализа материалов о жизни и трагической гибели принцессы Дианы (как изложенных в средствах массовой информации, так и пока не доступных широкой общественности), приоткрывает завесу тайны над событиями, приведшими к страшному финалу.

---

Плюнув от отчаяния на каноны конспирации и маскировку, я угнал прямо от бензозаправки "фольксваген" вместе с хозяином, чтобы не поднял шум раньше времени, и туманным майским утром спустился с гор к городу Анамур. К сожалению, из-за предательства бывшего сотрудника ГРУ, которого я грохнул в отеле "Тарабийя", мне пришлось на ходу менять давно апробированный канал эксфильтрации через Болгарию на другой, по "жесткому" варианту: в заранее обусловленный день и час вблизи порта Иске, что в пяти километрах от Анамура, нас будет ждать подводная лодка. Будь Акула в добром здравии, я бы не сушил мозги, как стряхнуть с хвоста чеченских боевиков и где перекантоваться два дня и две ночи до подхода плавсредства и группы спецназовцев из команды "Скат", а проще – диверсантов-подводников. Но сейчас он лежал на заднем сиденье "фолькса", укутанный в плед, и дышал как сом, выброшенный на берег взрывом авиабомбы; хозяина машины мы закрыли в багажнике.

– Старлей… – Голос Акулы больше напоминал стон. – А, старлей…

– Хочешь пить? – спросил я и потянулся за бутылкой минералки.

Для него я как был старшим лейтенантом еще со времен Афгана, где он служил под моим началом, так и остался.

– Нет… Где мы?

– На побережье.

– Да? – слабо удивился он. – Так быстро…

– Кому как. – Я криво ухмыльнулся. – Для меня, например, эта ночь показалась бесконечной.

– Вдыхать тяжело… – пожаловался Акула, со стоном поворачиваясь на бок. – Ребра будто кто клещами сжал.

– Потерпи, что делать…

– У нас там что-нибудь еще осталось? – Он кивком указал на мою сумку, изрядно отощавшую за эти четверо суток.

Я понял, что он имел в виду:

– Две ампулы.

– Невезуха, бля!.. – выругался Акула. – Ладно, хрен с ним, ширни в последний раз.

– Почему в последний?

– А потому, старлей, что здесь мы с тобой и попрощаемся.

– Ты опять за свое?! Закрой пасть, черт тебя дери!

– Кончай волну гнать. Двое суток я не протяну. А быть тебе обузой не желаю. Похоже, я уже свое отбегал… – Он закрыл глаза и скрипнул зубами. – Бля-а… – простонал и стал еще бледнее, чем был. – Коли, старлей… Две сразу. Чтобы умирал весело. Жил бедно, скучно, в грехе, а подохну с улыбкой. Клево, а? Быстрее, черт!.. – вскричал он, закатывая глаза.

Я быстро достал из аптечки две последние ампулы с обезболивающим наркотическим средством и набрал в шприц. При этом я с тупым недоумением соображал, что он задумал. У Акулы уже были порывы пустить себе пулю в лоб, еще до перевала. К счастью, тогда он быстро потерял сознание, а я изъял у своего бывшего сержанта все стреляюще-колюще-отравляющие приспособления. А потом ни ему, ни мне было не до психологических экзерциций: я был похож на загнанного мула, а Акула представлял собой груду костей, жил и мышц, совершенно никчемных и разобранных, которую я тащил на собственном горбу.

– Уф, хорошо… – Акула блаженно улыбался. – Знаешь, старлей, в Афгане я, как и многие другие наши ребята, баловался травкой. Не знал? Догадывался… Ладно, дело прошлое. Но эта ширка не идет с ней ни в какое сравнение. Сплошной кайф. Спасибо… Макс, уважил… – Он вдруг подмигнул мне, сунул руку в карман и достал… пистолет!

– Где взял? – Я постарался занять позу поудобней, чтобы быть готовым к любым неожиданностям – похоже, Акула опять сел на своего любимого конька.

– Хозяин машины "подарил". – Он указал глазами на модную мужскую сумочку, где обычно хранятся документы, портмоне и презервативы, – она лежала на заднем сиденье, и я, осел, по запарке не проверил ее содержимое.

– Серьезная "дура". – Я был сама невинность. – Турецкий "кырыккале", калибр 9 мм. Дай посмотреть.

– Э-э, старлей, не чеши мне уши. – Акула вымучил улыбку и приставил пистолет к виску. – Посиди спокойно полминуты, прошу тебя. Пару слов под занавес…

– Твою мать!.. – выругался я. – Что ты как барышня под клиентом суетишься?! Придет время – если, конечно, придет, – одолжишь и мне этот пистолетик. А пока нечего изображать портрет скорбящего. Давай лучше пожуем, подкрепимся. И покумекаем, что почем.

– Максим, я не шучу. Я не могу быть тебе обузой. Ты знаешь наш закон: главное – выполнить задание и не оставить следов. Все остальное – от лукавого. У тебя рука не поднимается меня прикончить – и это мне понятно. И… спасибо… старлей… За все спасибо. Ты и в Афгане за чужие спины не прятался, и сейчас свою голову готов положить ради дружбы. Но мы не красные девицы, мы – диверсанты. А потому просто не могу позволить тебе поддаться минутному – пусть и благородному – порыву. У нас, сам знаешь, благородство не в цене. И пока я в состоянии хоть чтото соображать и двигаться, мне необходимо все сделать как нужно. Прощай, брат…

– Сюда идут! Замри! Стой! – Я вцепился в свою пятнадцатизарядную "беретту".

Акула поверил сразу, что я делаю это не для отвлечения внимания – он знал меня так давно, что научился понимать даже без слов. Мой бывший сержант быстро спрятал оружие под плед и застыл в тревожном ожидании. Он прекрасно понимал, что звук выстрела выдаст нас с головой.

Мы остановились на берегу моря, в роще, примерно в двух-трех километрах от старинного римского замка. Я знал, что рядом с нами находится кемпинг, в котором сдавалось бунгало с душем и туалетом, но появиться там не мог – если где и будут нас искать "воины шариата", так это в первую очередь в кемпинге. Но я знал, что в лесу разрешалось разбивать палатки. Чем и пользовались небогатые городские жители, приезжающие в выходные дни погреть бока на прекрасных анамурских пляжах. А сегодня как раз была суббота, и конец мая выдался на удивление теплым и сухим.

Тревога оказалась ложной. Завидев наш "фольксваген", полноватый мужчина с седеющими черными усами что-то сказал семенящей рядом девочке десяти-двенадцати лет – наверное, дочери, – и они повернули обратно. Похоже, отец семейства подыскивал подходящее место для палатки.

– Все о'кей… – Облегченно вздохнув, я спрятал пистолет. – Туристы. – Я с насмешкой посмотрел на Акулу. – Что притих? Давай стреляйся. Если, конечно, хочешь и меня за собой потащить. Законник хренов… Что ты понимаешь в наших законах, зеленка? Ты в группе ликвидаторов без году неделя, а пытаешься косить под "деда". Если понадобится, если припрет, я тебя сам придушу, как щенка, и не пискнешь. Так сказать, без шума и пыли. И без всякого там благородства. И не потому, что нужно выполнить предписания, а из-за банальной истины, гласящей, что своя рубаха ближе к телу. Усек, недоразвитый?

– Ты считаешь… что мы можем выкрутиться?

– Если уж одолели горы, то переплывем и море. Главное, не суетиться и держать ушки на макушке. А отправиться на тот свет никогда не поздно. Давай лучше достанем нашего неудачника. Если, конечно, он еще не околел – ночью было довольно прохладно…

Когда я извлек хозяина машины из багажника и вынул у него изо рта кляп, он прохрипел:

– Руки… Ради всех святых, быстрее! Развяжите…

– Только без глупостей. – Я сначала достал пистолет, присоединил к нему глушитель, а затем разрезал веревки на его онемевших руках.

– Скорее, скорее… У-у…

Едва он оказался свободным, как тут же отбежал в сторону на несколько шагов и принялся расстегивать брюки. Мы с Акулой, который под действием наркотика настолько оживился, что даже смог без посторонней помощи сесть, посмеиваясь, смотрели на его манипуляции. Он притопывал, подвывал, закатывал под лоб глаза и безбожно ругался, пытаясь непослушными пальцами облегчить свою мятежную душу, за ночь опустившуюся на уровень мочевого пузыря.

– О-о-о.. Слава Аллаху…

– Что с ним делать? – спросил я больше себя, нежели Акулу.

– Воткни ему пять кубиков ПА-2 за пять приемов – и дело с концом.

ПА-2, или первантин, недавнее изобретение отдела спецтехники, смесь сильного стимулятора первитина, в свое время входившего в аптечку офицеров ВВС США и английской разведки, и одного из препаратов для анестезии. Три-пять инъекций – и человек становится "зомби", готовым исполнять любые приказы, даже броситься вниз головой с небоскреба, совершенно не задумываясь о последствиях. К несчастью, возврат этого подопытного кролика в первоначальное состояние возможен только после длительного лечения в психушке. И то не всегда.

– Не будь таким извергом. – Я криво ухмыльнулся.

Да, этот турок стал для нас большой проблемой. Просто ликвидировать его рука не поднималась. А держать при себе было очень опасно.

– У тебя есть другое предложение?

– Давай сначала побеседуем с ним.

– Зачем?

– Ну хотя бы ради любопытства.

– Турок, он и есть турок… – пробурчал Акула.

– Не скажи. Ты много видел турок, разгуливающих с пистолетом в кармане? Притом армейской модели.

– И то правда.

– Эй, ты, чучело гороховое! – позвал я справившего нужду пленника. – Поди сюда.

Тот покорно подошел к машине и протянул руки, которые я тут же связал, – береженого Бог бережет.