Барбара Картленд - Звезды в волосах

• Название: Звезды в волосах
• Автор: Барбара Картленд
• Жанр: Исторические любовные романы

---

Она также старалась уберечь газеты от горничной, которая уносила их и разводила ими огонь. Газеты были для Гизелы единственной возможностью заглянуть в другую жизнь, и обычно она ощущала собственную непросвещенность, потому что имела небольшой кругозор или вообще не понимала, почему тому или иному вопросу придавали такое большое значение.

Вот и все ее достижения, и ни одним из них, Гизела была вполне уверена, нельзя было кого-нибудь заинтересовать. Ну кто возьмет такую гувернантку? Она очень в этом сомневалась. Даже маловероятно, что ее наймут в служанки, так как ей никогда не позволяли готовить и к тому же у нее не было самого главного — хорошей рекомендации. Она вновь и вновь обдумывала то одну, то другую возможность, но так и не пришла ни к какому выводу.

Настало утро. Гизела поднялась с первыми лучами солнца. Умылась, оделась и начала причесываться, когда вошла Элси.

— О, как вы рано встали, мисс, — сказала она. — Я думала, вы захотите, быть может, поспать сегодня подольше.

— Я уезжаю, — ответила Гизела.

— Уже слышала об этом, — сообщила Элси. — Вчера вечером, когда я отнесла нагретый кирпич в хозяйкину кровать, она мне говорит: «Мисс Гизела уезжает утром, поэтому скажи повару, что завтрак ей не понадобится». Но я подумала, вы все равно можете проголодаться, и принесла вам кое-что на подносе.

— Спасибо, Элси, — сказала Гизела, добавив чуть слышно:

— Значит, она решила уморить меня голодом.

«Кое-что» на подносе выглядело не очень аппетитно. Два толстых ломтя хлеба с маслом и стакан молока.

— Я не осмелилась захватить что-нибудь еще, мисс, — пояснила Элси. — Боялась, повар спросит меня, кому это предназначается.

— Я и так очень благодарна тебе, Элси, — сказала Гизела, — и не хочу навлечь на тебя неприятности, — О, мисс! Не могли бы вы взять меня с собой? — попросила Элси. — Когда вас не будет, жизнь здесь станет невыносимой. Знаете, какова наша хозяйка. Вы единственная, кто относится ко мне по-человечески.

— Я бы очень хотела взять тебя с собой, Элси, — сказала Гизела. — Но я сама пока не знаю, что буду делать. Элси переменилась в лице.

— Она выставляет вас из дома? — возмутилась горничная. — Нет у нее никакой совести!

— Тише, Элси, ты не должна ничего говорить. Иначе она тебя тоже прогонит. И рекомендаций не даст. Элси выглядела очень серьезной.

— Мне все равно, лишь бы быть с вами, мисс. Но дело в том, что я почти все свои деньги отсылаю матери. Она у меня старенькая и не может столько работать, как раньше.

— Оставайся здесь, — сказала Гизела. — Если я когда-нибудь смогу помочь тебе, то сделаю это непременно. Если обстоятельства сложатся так, что я смогу послать за тобой, обещаю, что ни секунды не стану медлить.

Элси просияла.

— О, благодарю вас, мисс. Это дает надежду. Я буду каждую ночь молиться за вас. Непременно. Куда вы едете?

— Не знаю, — ответила Гизела.

— Если вы хотите найти место, мисс, вам лучше ехать в Лондон. Мне говорили, в Лондоне полно мест. Я и сама поехала бы, если бы подвернулась такая возможность. Моя матушка всегда говорит, что в Лондоне все девушки попадают в беду, но мне думается, все же не все.

— Да, наверняка, не все, — повторила Гизела. — Ты права, Элси. Я поеду в Лондон.

Элси помогла уложить в сундук всего несколько вещей, принадлежавших Гизеле, поверх тех, что там уже были. Гизела присоединила к ним потертую библию, подарок матери, свой охотничий кнут и лисий хвост, врученный на охоте, когда ей исполнилось только пять лет.

— И это все, мисс? — удивленно спросила Элси.

— Да, все, — подтвердила Гизела.

В самом деле, не очень много для двадцати лет жизни.

«Мой уход вряд ли кто заметит», — подумала Гизела, ощутив внезапную боль от этой мысли.

— Не могу понять, почему хозяйка не позволила вам остаться до похорон, — сказала Элси. — Ведь должна же она соблюсти хоть какие-то приличия.

— Я все равно не смогла бы пойти на похороны, — ответила Гизела — У меня нет подходящего платья.

Отвечая Элси, Гизела понимала, что именно по этой причине мачеха торопилась от нее избавиться. В ее чувстве к падчерице слились воедино и ревность, и ненависть, и какая-то извращенная жажда мести, и, конечно, стремление сохранить деньги. Даже она не могла позволить, чтобы Гизела появилась перед людьми в своем старом коричневом платье и старомодной шляпке. Поэтому гораздо выгоднее было отослать ее прочь, отделаться от нее как можно скорее. Немногие поинтересуются ее судьбой, даже сомнительно, что кто-нибудь вообще заметит ее отсутствие. Но появись она на похоронах, языкам нашлась бы работа, и поползли бы сплетни, что дочь одета не должным образом. Да, леди Харриет была довольно сообразительна, если дело касалось денег.

Когда, все было сложено, Гизела посмотрела на часы.

— Половина десятого, — сказала она. — К ней уже заходили?

Элси покачала головой.

— Еще нет, — ответила она. — Хозяйка сказала, что позвонит, когда проснется. Вы уедете, не попрощавшись?

— Я не могу так сделать, — призналась Гизела. Но не добавила при этом, что причина здесь вовсе не в привязанности или вежливости, а просто ей» нужно было получить обещанные деньги.

Пробило одиннадцать часов, когда, наконец, леди Харриет проснулась, и Элси прибежала в комнату Гизелы сообщить, что хозяйка хочет ее видеть.

— Она опять не в настроении, — сказала служанка. — Так что не задерживайтесь у нее долго, мисс.

— Постараюсь пробыть там ни на секунду больше, чем понадобится, — уверила ее Гизела. , Хотя она знала, что сейчас увидит мачеху скорее всего в последний раз в своей жизни, ее захлестнул обычный страх, и сердце бешено заколотилось, когда она вошла в большую спальню с легкомысленным убранством в розовых тонах, совершенно не подходящим для худой наружности леди Харриет.

Хозяйка Грейнджа сидела в кровати, закрутив редеющие волосы на папильотки и накинув теплую шаль на ночную кофту всю в оборочках, небесно-голубого цвета, который только подчеркивал желтизну ее кожи. Гизела остановилась у кровати и ждала, словно служанка, явившаяся за расчетом.

— Надеюсь, ты ничего не прихватила из вещей, тебе не принадлежащих, — резко проговорила леди Харриет.

— Конечно, нет, — отозвалась Гизела.

— Никаких «конечно, нет» быть не может, — оборвала ее мачеха, — Я не доверяю тебе. Если бы я не чувствовала себя так плохо, то пошла бы взглянуть на твой сундук, чтобы точно знать, что именно ты взяла.

— Если вам угодно, я принесу его сюда, и вы посмотрите сами, — предложила Гизела.

— Я не потерплю никакой дерзости с твоей стороны, — отрубила леди Харриет. — Подай мне шкатулку со стола.

Гизела принесла шкатулку, и леди Харриет открыла ее ключом, который носила на жемчужном браслете. В шкатулке, как видела Гизела, было полно золотых соверенов. Леди Харриет отсчитала десять монет, ощупав каждую своими костлявыми пальцами, словно никак не могла расстаться с ними.

— Вот десять фунтов, — произнесла она, наконец, — И можешь благодарить небо, что я так щедра к тебе. Это больше, чем ты заслуживаешь. А теперь я скажу тебе спасибо, если увижу, как ты выметаешься отсюда. И не вздумай приползти просить еще денег, потому что ничего не получишь.

— Этого не будет никогда, — сказала Гизела. И слова ее прозвучали как клятва, нежели простое обещание.

Леди Харриет с шумом захлопнула шкатулку и заперла на замок.

— Прощайте, — произнесла Гизела.

Леди Харриет откинулась на подушки. Она посмотрела на девушку. Чью-то свежесть и молодость она не могла перенести. Закрыв глаза, она проскрипела:

— Убирайся! Скатертью дорога!

Гизела вышла из комнаты. Внизу ее ждала старая повозка, в которой ездили в Таусестер за покупками. Она рискнула попросить отвезти ее в город два часа тому назад, когда украдкой пробиралась в конюшню попрощаться с лошадьми.

— Я уезжаю, Том, — сказала она старому кучеру. — Ты не отвезешь меня на вокзал — Обязательно отвезу, мисс. Какой сегодня печальный день для всех нас, мисс, раз вы покидаете Грейндж.

Гизела промолчала, а кучер, посмотрев ей в лицо, добавил:

— Понимаю, мисс Гизела, я все понимаю. В холле ее ждала Элси. Гизела наклонилась и поцеловала ее в щеку. Потом она пожала руку старому Хиллу, дворецкому, и села в повозку. Том взмахнул кнутом, и они затряслись по дороге. Гизела не обернулась: ей невыносимо было видеть Грейндж в последний раз.

Вскоре после полудня она прибыла на вокзал в Таусестер. Оказалось, она опоздала на утренний поезд в Лондон, а следующего нужно было ждать довольно долго, до четверти четвертого. Но Гизеле было все равно.

Никого не волновал ее приезд, ни с кем у нее не была назначена встреча. Совершенно неважно, когда она прибудет в Лондон.

Гизеле было странно и страшно ощущать себя никому не нужной, сознавать, что никто не знает и не беспокоится о том, что с ней происходит. Ее не оставляло беспокойство, что великая столица поглотит ее, как только она туда приедет. В Лондоне она перестанет существовать, потеряет себя.