Евгений Красницкий - Отрок. Внук сотника (Часть 1-2)

• Название: Отрок. Внук сотника (Часть 1-2)
• Автор: Евгений Красницкий
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9922-0136-9

Что произойдет, если в далеком прошлом окажется не десантник-спецназовец, способный пачками повергать супостатов голыми руками, не химик-физик-инженер, готовый пришпорить технический прогресс на страх врагам и на радость себе любимому, а обычный, в общем-то человек, имеющий «за душой» только знание теории управления, да достаточно богатый жизненный опыт? Что будет, если он окажется в теле не князя, не богатыря, а подростка из припятской лесной глухомани? А может быть, существуют вещи более важные и даже спасительные, чем мордобойная квалификация или умение получать нитроглицерин из подручных средств в полевых условиях? Вдруг, несмотря на разницу в девять веков, люди будут все теми же людьми, что и современники, и базовые ценности: любовь, честность, совесть, семейные узы, патриотизм (да простят меня «общечеловеки») — останутся все теми же?

* * *

Версия с СИ от 23/04/2009.

---

Второй провал ознаменовался звонким подзатыльником в купе с краткой, но энергичной рекомендацией заткнуться и не лезть не в свое дело. Огреб это все Мишка в качестве гонорара за проект продажи излишков оружия и покупки на эти деньги холопов. Самое обидное заключалось в том, что ни о какой конструктивной критике предложения не было и речи, дед его даже не дослушал. Ввиду столь радикальной реакции аудитории на, казалось бы вполне разумный и реальный бизнес-план, о возможности заняться ростовщичеством Мишка не решился даже заикаться.

Суровая проза жизни вынудила сделать поправку на специфику восприятия аудитории, и заткнуться надолго, поэтому в отпущенный самому себе месячный срок, уложиться не удалось. Более того, склонность президента фирмы «Дед Корней и родственники» к методам физического давления на оппонента, его консерватизм, доходящий до прямо-таки вопиющего ретроградства, и отсутствие у «младшего партнера» возможности подкрепить свои теоретические посылки натурным экспериментом, вынуждали Мишку, впредь, изыскивать не только актуальную в имеющихся обстоятельствах идею, но и способы «продать» ее таким образом, чтобы предложение не было отвергнуто, что называется, с порога.

Решение пришло в середине лета, и толчком для его появления опять послужил зрительный образ. Сельская жизнь на развлечения не богата, поэтому, когда однажды вечером обычные шумы, сопровождающие жизнь села, перекрыл отчаянный женский визг, а потом к нему одновременно добавились: громкий детский крик, собачий скулеж и смачные фольклорные обороты в мужском исполнении — это хоровое выступление не могло не вызвать любопытства соседей. Ко всему прочему, через некоторое время к голосам добавился еще и запах дыма. К пожарам жители Ратного, по понятным причинам, относились очень серьезно, а потому, уже через несколько минут, и во дворе, над которым поднимался довольно жидкий дымок, и возле него, было не протолкнуться.

Тревога, впрочем, очень быстро сменилась весельем, и собравшаяся толпа, обретя внеплановое развлечение вместо необходимости производить пожаротушение с сопутствующими ему мероприятиями, расходиться не торопилась. Мишка, вместе с другими ребятам шмыгавший в толпе, вскоре уловил юмор ситуации. Оказывается в поленице дров, сложенной в несколько рядов под навесом, поселились осы. Хозяйка, вытаскивая полешки, постепенно добралась до того места, где жили воинственные насекомые и потревожила их. Осы, всем скопом поднявшиеся по тревоге, «дали прикурить» всем находящимся поблизости так, что крики были слышны почти во всем селе. Хозяин дома, у которого уже заплывал волдырем правый глаз, а правое же ухо цвело, как райское яблочко, по быстрому соорудил факел из бересты и ответно «дал прикурить» осам, сгоряча чуть не устроив пожар.

— Вот ведь пакость какая — услышал Мишка чей-то голос в толпе. — Нет чтоб пчелы поселились, брали бы мед прямо у себя во дворе…

Мишка представил, как хозяин в сетке и с дымокуром лезет в дрова, за медом и…

«Опаньки! Дед же был бортником! Ну не может он в лес ходить и по деревьям лазать. Так можно же дерево с пчелиным дуплом срубить, и притащить куда-нибудь, где с ним будет удобно работать. Да не одно дерево, а несколько — сколько выйдет. Получится пасека. Мед и воск ЗДЕСЬ товары весьма ходовые, даже являются предметом экспорта, если не ошибаюсь. В Новгороде — точно идут на экспорт, а здесь? Неважно, главное дед займется привычным и прибыльным делом, а пчеловод — не пастух, совсем другой статус. И доход совсем другой.

Теперь весь вопрос в том, как идею „продать“. Просто так дед может опять не дослушать, а по второму разу к нему и вообще не подступишься. Спокойствие, сэр, только спокойствие! Вы кто? Управленец или прачка? Управлять можно двумя способами: принуждением и манипуляцией. В вашем распоряжении имеется только второй. Что такое манипуляция? Попросту говоря, создание условий, когда управляемому кажется, будто он действует по собственной воле или в собственных интересах. Вот и попробуем подвести деда к нужным выводам так, чтобы он этого не заметил. Вперед, сэр Майкл, Вас ждут великие дела!»

— Деда, а зачем перед бортью колоду на ремне вешают? — Начал Мишка разговор издалека.

— Чтоб висела. — Ответ отличался железной логикой и лапидарностью, но Мишка уже знал, что если все делать аккуратно, деда можно-таки разговорить.

— А зачем висела?

— Для спросу.

— А Демка говорил — медведей пугать.

— Самого бы его там подвесить, вот бы медведи напугались.

— Ну правда, деда, зачем колоду вешают? Она же тяжеленная, охота возиться. Не впустую же силы тратят?

Дед поскреб в бороде и с сомнением поглядел на внука, явно размышляя: прогнать или пообщаться?

— Кхе, вот ты, Михайла, что делаешь, когда тебе что-то мешает? — Дед, похоже, остановился на втором варианте.

— Убираю.

— Вот и медведь лезет на дерево к дуплу, а колода мешает. Он ее — лапой в сторону, а она качнется на ремне и обратно. Он ее опять — лапой, а она еще сильней качнется да по башке ему. Он осерчает, да еще сильней, а она тоже — еще сильней. А тут еще пчелы на шум вылетят и давай жалить.

— И что?

— А то! Медведь взбеленится, да как хватит ее изо всех сил, а колода отлетит в сторону, да обратно. Бывает так влепит косолапому, что тот и с дерева сверзится. Почешет ушибленное место, плюнет и скажет: «Ну его, этот мед! Пойду я лучше Михайлу корнеева внука съем!»

— А меня-то за что?

— А ты — как та колода: тебя отпихнешь, а ты снова лезешь.

Дед явно намеревался заканчивать разговор, надо было предпринимать срочные меры.

— Деда, ты же много знаешь, а я мало. Хочешь, чтоб я дурнем вырос?

— А на что тебе про борти знать?

— Ты же был бортником, и я стану, когда вырасту.

— Сначала врасти…

— Деда, а дерево с дуплом — трухлявое?

— Бывает и трухлявое.

— А может упасть?

— Может и упасть.

— А куда пчелы деваются, если дерево упадет?

— Никуда. Если дождь дупло не заливает — так и живут. Но недолго.

— Почему недолго?

— Потому, что дупло низко и всякий охотник до меда достать может, на дерево-то лезть не надо.

— А если дерево обратно поставить?

Дед наконец утратил безразличный вид: то ли начал сердиться, то ли, наоборот, заинтересовался беседой.

— Да что ты дурь всякую спрашиваешь? Кому надо дерево обратно ставить?

— Бортнику. Если пчелы передохнут или улетят — ему же убыток.

— И где ж ты такого богатыря видел, который упавшее дерево поднять, да на место воткнуть может?

— А зачем все дерево? Можно только кусок с дуплом. И лезть высоко не понадобится. А еще можно этот кусок поближе к дому отнести, чтоб далеко за медом не ходить.

— Ага! И пчел научить, чтобы мед не к себе носили, а тебе прямо в рот.

— Хорошо бы, да не выйдет.

— А ты попробуй. Вдруг выйдет?

— Я бы другое попробовал…

— Что ж другое-то?

— Смотри, деда.

Мишка взял заранее подготовленную веточку.

— Вот дерево с бортью.

Кончик ножа покрутился в середине ветки, создавая имитацию дупла.

— Вот оно упало и лежит. Прихожу я ночью, когда все пчелы дома. Закрываю дупло.

Мишка облизнул березовый листик и заклеил им дырочку.

— Потом отрубаю верх и низ.

Два движения ножа, верх и низ ветки упали на землю.

— Беру тот кусок, где дупло с пчелами и уношу туда, куда мне надо. Там рою яму и вставляю дерево, чтоб не падало.

Мишка воткнул обрезок ветки в землю.

— Перед утром открываю дупло и пчелы летят собирать мед. Дупло над землей невысоко, чтоб мне удобно было, а чтоб никто не лазал, вокруг забор ставлю. Потом еще одно дерево приношу, потом еще. Только где столько упавших деревьев с бортями взять, я еще не придумал.

— А-я-яй! Как же ты так? — Дед сочувственно покачал головой. — Все придумал: и про яму, и про забор, только вот самого главного — где упавшие деревья… — Бывший сотник вдруг резко замолк и уставился невидящим взглядом куда-то в пространство. После недолгого размышления Корней Агеич просветлел ликом и совершенно не сердитым голосом шуганул от себя внука: — А ну-ка, иди отсюда, совсем своей трепотней извел… Иди, иди — делом займись!

«Тихо! Чапай думать будет! Поздравляю, сэр Майкл, клиент заглотнул блесну до самого кишечника. Считайте, что Вам аплодирует все прогрессивное человечество во главе с Вселенским Патриархом… Как зовут — не припомню, но он не обидится».

Мишка уселся на свою лошадку и поехал вокруг стада, периодически оглядываясь на деда. Тот сидел возле потухшего костерка, крутил в руке мишкину палочку и, кажется, что-то бормотал себе поднос. Через некоторое время Мишка услышал дедов крик: