Вера Панова - Собрание сочинений (Том 1)

• Название: Собрание сочинений (Том 1)
• Автор: Вера Панова
• Издательство: Художественная литература. Ленинградское отделение
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1987

В первый том собрания сочинений Веры Пановой вошли повести «Спутники» и «Евдокия», роман «Кружилиха». Повесть «Спутники» и роман «Кружилиха» отмечены государственными премиями в 1947 и 1948 годах.

_______________

Составление и подготовка текста А. Нинова и Н. Озеровой-Пановой.

Примечания А. Нинова.

---

Как чуткий художник, Вера Панова раньше других обратилась к таким проблемам социального развития и нравственного воспитания, которые продолжают волновать нашу общественность. Но в пору создания романа ей не удалось еще обнажить всю сложность реальных условий и обстоятельств, с которыми эти проблемы связаны. Вот почему после «Времен года» Панова неоднократно возвращалась к тем же жизненным ситуациям, которые раньше уже занимали ее внимание, но так или иначе должны были быть пересмотрены вновь более точно, проницательно и глубоко.

Художественная ретроспектива двадцатых годов по-настоящему удалась Пановой в «Сентиментальном романе» (1958), где картины прошлого, выпуклые и живописные, просвеченные горячим солнечным светом юности, заняли почти все пространство произведения. Шире, чем в каком-нибудь прежнем своем сочинении, Панова использовала биографический материал. Однако она предложила читателям не мемуары в собственном смысле слова, а именно повесть о юности — воспоминания, отданные герою и рисующие его во всей конкретности человеческого окружения и быта южно-русского города первых послеоктябрьских лет и времен нэпа.

«Когда я его написала, — рассказывает Панова о „Сентиментальном романе“, — мне казалось, что я сбросила с плеч многопудовый груз самых юных моих впечатлений, человеческих образов и неодушевленных предметов, которые носила в себе чуть не полвека… Какой это был груз, какой тяжести, можно представить себе почти наглядно, если учесть, что в него вошли многие здания моего города — Ростова-на-Дону, его церкви, магазины, рынки, его мостовые с булыжником крупным и расшатанным, как старые зубы, не говоря уже о людях всевозможных классовых групп и занятий, начиная с политического карьериста Ильи Городницкого до благонамереннейшей и тишайшей комсомолочки Зойки и от старого спекулянта старика Городницкого до „левака“ Фильки Сторчука — со всей своей одеждой, судьбами, чертежами характера».

В «Сентиментальный роман» вошли также герои, духовно близкие автору, повторяющие в чем-то собственный путь и опыт писательницы, профессиональный и нравственный, — Шурка Севастьянов, Зойка-маленькая, Семка Городницкий. Искренно и правдиво рассказала Панова о первых столкновениях молодого послеоктябрьского поколения с прозой мещанского быта, о начале духовных исканий своих сверстников, юность которых совпала с первыми шагами нового социалистического общества.

Если в «Сентиментальном романе» Панова вернулась к молодости своего поколения, то в последующих повестях и рассказах — «Валя», «Володя», «Конспект романа», «Сестры» и др. ее больше всего занимает судьба послевоенной молодежи. В таком соотношении творческих замыслов и планов есть своя последовательность, своя внутренняя логика.

Отношение взрослых к детям и детей к взрослым, связь людей разных возрастов и поколений, их общий язык или взаимное непонимание — все это составляло кровную, лично выношенную и прочувствованную тему писательницы. Панова находит в ней свою поэзию, свои исторические светотени, свой неподдельный драматизм. К юным героям она относится с особой чуткостью, соединяющей в себе душевную доброту и высокую требовательность. Панова хорошо сознавала пластическую гибкость формирующейся души, закономерности ее развития в добрую или дурную сторону — в зависимости от влияний, испытанных с первых шагов жизни.

В рассказах «Валя» и «Володя» перед нами судьбы подростков, встретивших начало Отечественной войны детьми, а конец ее — вступлением на путь самостоятельной жизни. Тыловой быт в этих рассказах преломлен через психологию рано повзрослевших детей. На новом материале Панова продолжила и развила стилевую линию «Сережи» — маленькой повести о становлении большой человеческой души.

Одну из своих коротких повестей Панова с некоторым вызовом озаглавила «Конспект романа». Она решила сжато рассказать о том, что могло бы составить содержание обширного художественного полотна. Легким и свободным штрихом здесь очерчены две-три обыкновенные жизни. Один мальчик, Женя Логинов, — из интеллигентной профессорской семьи; другой, Костя Прокопенко, — из семьи рабочей, потерявшей отца и кормильца в годы войны. В одном ленинградском доме с ними живет третий персонаж короткой повести — девочка Майка. Ее отец фронтовик, он горел в танке, но умер не на поле боя, а дома, от сердечного приступа. Казалось бы, герои взяты наугад и объединяет их только то, что они живут в одном старинном доме недалеко от Таврического сада. Но Панова так строит сюжет, чтобы через систему художественных контрастов и сопоставлений лучше объяснить судьбу каждого. И она трезво оценила не только благоприятные перспективы, открытые перед современной молодежью, но и ее неудачи, изъяны семейного и общественного воспитания, уроки несостоявшихся судеб.

Особая тема развита в коротком рассказе Пановой «Трое мальчишек у ворот». Один из самых прекрасных и величественных ансамблей Ленинграда — Марсово поле — любовно, со всеми бытовыми и поэтическими подробностями вписан в сюжет рассказа, составляя совершенно реальный, конкретный и в то же время символический, многозначительный его фон. Высокий настрой рассказа оттеняется лукавыми ироническими штрихами бытовых зарисовок с натуры, как всегда у Пановой очень точных и острых.

Писательница любит своих подрастающих героев, доверяет лучшему, что есть в них. Она твердо верит, что для каждого поколения приходит время осознания своей связи с теми, кто шел впереди. В конце рассказа — фигурки двух малышей, ничего не понявших из той торжественной церемонии у братских могил, которая произошла у них на глазах в центре Марсова поля. Их время понимать еще не настало. Но это время наступит, как наступило оно для трех обыкновенных мальчишек, стоящих у ворот взрослой, сознательной жизни.

В числе любимых героев Пановой есть еще один — город, в котором она появилась впервые в 1934 году и к которому возвращалась из всех странствий и путешествий. Реальности ленинградского городского пейзажа вошли в некоторые очерки и рассказы Пановой, они одушевлены в ее пьесе «Проводы белых ночей»; историческая память о Петербурге живет в драме «Тредьяковский и Волынский». Любовь к Ленинграду была, несомненно, одним из сильных побудительных импульсов творчества Веры Пановой, ставшей ленинградским писателем по судьбе и по духу. И она умела найти слова, чтобы высказать свое чувство.

«На Марсовом поле цветет сирень. Полукружия кустов, обрамляющих могилы жертв Революции, объяты лиловым дымом. В белые ночи гроздья сирени светятся. Громадное небо распахнуто над Марсовым полем, громадное небо отражается в Неве, немеркнущий закат сияет на шпиле Петропавловской крепости.

Он прекрасен не только весной, не только в цветах и зорях, Ленинград, волшебный город, обожаемый наш город. Он прекрасен во все сезоны и в любую погоду, это одна из его особенных, неповторимых черт. Как хороши его набережные в инее. Как он красив в снегопад, вечером, когда кисеей несущегося снега завешена бесконечная перспектива фонарей на Невском и Кировском. И даже дождь ему к лицу — сквозь водяную пелену по-новому видится тогда Ленинград, потемневший, нахмуренный, в грозовых дымах заводских труб, величаво-стройный во всех своих линиях».

Особое место в творческой биографии Пановой занимает драматургия. После журналистики это самая ранняя ее литературная профессия, в которой она пробовала свои силы с 1933 года. Уже в довоенных пьесах «Илья Косогор» и «В старой Москве» Панова обнаружила незаурядное мастерство драматургической лепки характеров, живость диалога, лирический юмор. Пьесы военных лет — «Метелица», «Бессонница» и «Девочки» — являются своего рода параллелью к первым крупным произведениям прозы Пановой. Многое здесь совпадает, перекликается, растет из одного корня. Но не менее важны и отличия.

По самой природе жанра каждый персонаж драмы тяготеет к самостоятельности, требует максимальной художественной объективности воплощения. Мысль и талант драматурга должны открыть необходимый простор для свободного проявления характеров. Непосредственный голос автора понижается в драме до немногословных ремарок, с тем чтобы не заглушать живую полифонию голосов, звучащих со сцены.

Напряженно-скорбные сцены «Метелицы» сохраняют суровый и сумрачный колорит исторической трагедии 1941 года. Масштабы этой трагедии являются внутренним мерилом того, что происходит с героями пьесы. Ее действующие лица — военнопленные, обыкновенные советские люди, испившие до дна всю горечь первого поражения, испытавшие на себе гнет вражеского нашествия. Люди разных национальностей, разных возрастов, разных профессий, они проходят через испытания плена, сохраняя то, что было заложено и воспитано в них всей нравственной атмосферой советской жизни. Своим внутренним пафосом «Метелица» обращена против философии предательства, разобщенности, против психологии национализма и антисемитизма, на которые делал ставку фашизм.