Агата Кристи - Испытание невиновностью

• Название: Испытание невиновностью
• Автор: Агата Кристи
• Жанр: Классический детектив

Это один из наиболее любимых романов миссис Кристи. Он и построен в соответствии с ее вкусами того периода: убийство в прошлом, продолжающее тяготить своими последствиями всех без исключения участников драмы, а также человек со стороны, ведомый страстью к справедливости.

Это глубоко драматичная книга, демонстрирующая умение Агаты Кристи сдержанно и вместе с тем напряженно изображать эмоциональную сторону человеческой жизни и раскрывающая представления автора о добре и зле. «Испытание невиновностью» в гораздо большей степени дает нам возможность понять миссис Кристи, нежели другие ее детективы, и в этом смысле приближается к ее «псевдонимным» романам.

«Из всех моих детективов, – писала она в «Автобиографии», – мне самой наиболее удовлетворительными кажутся «Кривой домишко» и «Испытание невиновностью».

Отличительной чертой обоих этих романов является отсутствие, так сказать, «официального» сыщика, а именно изрядно поднадоевшего и, по ее же признанию, даже раздражавшего ее мосье Пуаро и уже начинающую испытывать ее терпение мисс Марпл...

Здесь, как впрочем и в большинстве других своих романах, она позволяет читателю якобы обойти ее на несколько ходов, но, естественно, последний и, как всегда, неожиданный ход остается конечно же за ней.

Это, пожалуй, самый удачный роман о семейных отношениях, а именно их Агата Кристи умела описывать с необыкновенной глубиной и точностью. Чуть меньшая, чем в лучших ее чисто детективных романах, напряженность сюжета полностью искупается многогранностью и тонкостью при передаче психологических нюансов. В романе как ни в каком другом чувствуется житейская мудрость и прозорливость писательницы. Зло должно быть наказано не только ради справедливости, но и для того, чтобы не страдали невиновные, чтобы никто не посмел заподозрить в преступлении их. Эту тему миссис Кристи обыгрывает просто блестяще и.., более чем убедительно.

Необходимо отметить интересную деталь – в «Испытании невиновностью» Дама Агата чуть ли не впервые обращает внимание читателя на весьма ощутимые огрехи в английском законодательстве.

Критики встретили роман довольно тепло. А один из них на страницах «Санди тайме» отмечает: «Агата Кристи, как всегда, замечательно сумела передать самые тончайшие детали и тенденции, характеризующие отношения в большом английском семействе, не видимые миру страсти, которые кипят за внешним благополучием и благопристойностью».

Впервые роман вышел в Англии в 1958 году.

---

– Что было очень умно с их стороны, – заметил Мак-мастер.

– Потом она по наивности увлеклась одним уже немолодым актером из их труппы. В конце концов она поняла, что он дурной человек. Приехала миссис Аргайл, поговорила с ним, и Эстер вернулась домой...

– Извлекши из всего этого урок, как говаривали в старину, – сказал Макмастер. – Но, естественно, уроки не любит извлекать никто. И Эстер не исключение.

Доналд Крейг озабоченно продолжал:

– Эстер затаила обиду, тем более что должна была признаться, хотя бы самой себе: ее мать совершенно была права, что актриса из нее получилась дурная; что человек, которому она расточала свои чувства, их не стоил, и она по-настоящему его и не любила. «Мама знает, что говорит». Молодые терпеть этого не могут.

– Да, – кивнул Макмастер. – И в этом была беда миссис Аргайл, вернее, одна из ее бед, хотя она сама никогда так не считала. Понимаешь, она действительно почти всегда оказывалась права и действительно лучше всех знала, что и как делать. Будь она из тех, кто вечно влезает в долги, теряет ключи, опаздывает на поезд, творит всякие глупости, из которых не может выпутаться без посторонней помощи, близкие ее бы обожали. В такой семье в той или иной мере каждый волен жить по своему разумению. А у миссис Аргайл к тому же не хватало ума действовать хитростью, чтобы добиться своего, она шла напролом. Помнишь, какая она была самодовольная. Упивалась своей властью и мудрой прозорливостью, своей непогрешимостью. Молодым трудно такое вынести.

– Да-да, понимаю, – подхватил Доналд Крейг. – Слишком хорошо понимаю, поэтому... мне хотелось бы знать... – Он осекся.

– Дон, если ты мне позволишь, – мягко проговорил доктор Макмастер, – я сам скажу, что тебя тревожит. Ты боишься, что Эстер слышала, как миссис Аргайл и Жако ссорились. И пока она слушала, в душе ее росло желание взбунтоваться против своей всеведущей матери. В припадке ярости она бросается в кабинет, хватает кочергу и наносит роковой удар. Ты ведь этого боишься, да?

Молодой человек кивнул, вид у него был несчастнейший.

– Нет, не может быть. Не верю этому, но... но чувствую... чувствую, что так могло бы случиться. Эстер неуравновешенна, не умеет держать себя в руках. Она не по возрасту инфантильна, не уверена в себе, сумасбродна. Если посмотреть на остальных Аргайлов, вроде бы никто из них не мог такое совершить. Но Эстер... не знаю...

– Понимаю, – сочувственно произнес доктор Макмастер. – Понимаю.

– Нет, я ее не обвиняю, – поспешно добавил Дон Крейг. – Думаю, бедная девочка не отдавала себе отчета в том, что делает. Разве это можно назвать убийством? Эмоциональный срыв, бунт, вызванный жаждой обрести свободу и сознанием того, что, покуда мать жива, ей этой свободы не видать.

– Последнее звучит весьма правдоподобно, – сказал Макмастер. – И в этом можно усмотреть хоть какой-то мотив, хотя и довольно необычный. В глазах закона он совершенно неубедителен. Желание получить свободу. Свободу от вынужденного подчинения более сильной личности. После смерти миссис Аргайл никто из членов ее семьи не унаследовал крупной суммы денег, поэтому, с точки зрения закона, у них не было мотива для убийства. Но то, что она имела большое влияние на попечителей, видимо, все-таки отражалось на финансовом положении детей. Да, с ее смертью все получили свободу. Не только Эстер, мой мальчик. Лео получил возможность жениться. Мэри может теперь без помех лелеять своего мужа, Микки – жить так, как ему нравится. Даже «темная лошадка», крошка Тина, уединившаяся в своей библиотеке, обрела желанную свободу.

– Все-таки я должен был к вам прийти, – сказал Доналд. – Должен был узнать, что вы думаете. Не кажется ли вам, что... что это могло случиться?

– Ты об Эстер?

– Да.

– Могло бы, – с расстановкой проговорил Мак-мастер, – но не знаю, случилось ли.

– Так, значит, вы считаете, что все могло произойти именно так?

– Да. По-моему, ты рассуждаешь верно, во всяком случае, твое предположение довольно резонно. Но, Доналд, оно отнюдь не бесспорно.

Молодой человек нетерпеливо вздохнул.

– Мак, мне нужна определенность. Я должен знать. Если Эстер мне расскажет, если откроется, тогда... тогда все будет хорошо. Мы поженимся как можно скорее. И я буду о ней заботиться.

– Слава Богу, тебя не слышит старший инспектор Хьюиш, – сдержанно заметил Макмастер.

– Вообще-то я законопослушный гражданин, – сказал Доналд, – но вы же отлично понимаете, Мак, что полицейские не слишком разбираются в психологии. По-моему, тут речь может идти даже не об убийстве в состоянии аффекта, а о несчастном случае. Хладнокровное убийство исключено в принципе.

– Вы влюблены в эту девушку, Дон.

– Мак, имейте в виду, я говорю с вами сугубо конфиденциально.

– Да-да, конечно.

– Собственно, мне нечего сказать, кроме того, что если Эстер мне откроется, мы вместе искупим ее проступок. Но она должна сказать мне. Я не смогу жить в неведении.

– То есть ты не готов жениться на ней, пока тебя мучат подозрения?

– А как бы вы поступили на моем месте?

– Не знаю. В мое время, случись со мной такое, я бы, наверное, должен был убедиться в ее невиновности.

– Виновна, невиновна, дело не в этом. Просто я должен знать.

– Значит, даже если она действительно убила свою мать, ты готов на ней жениться и надеешься счастливо прожить с ней жизнь?

– Да.

– Не налейся! – с горячностью произнес Макмастер. – Ты же будешь вечно терзаться сомнениями: не слишком ли горький кофе, а кочерга, которая стоит у камина, не слишком ли она увесистая. Твоя жена поймет, что ты все время об этом думаешь. И ничего у вас не выйдет...

Глава 10

– Уверен, Маршалл, что вы поймете причины, побудившие меня пригласить вас принять участие в этом разговоре.

– Разумеется, – сказал мистер Маршалл. – По правде говоря, мистер Аргайл, если бы вы меня не пригласили, я бы сам просил у вас позволения приехать. Сегодня во всех утренних газетах появились сообщения и, безусловно, все идет к тому, что пресса снова начнет проявлять интерес к этому делу.

– Нам уже звонили и просили дать интервью, – вставила Мэри.

– Так-так, этого следовало ожидать. Я бы советовал отвечать, что вам пока нечего сказать. Разумеется, вы благодарны доктору Колгари, вы рады, что с Жако сняты обвинения, но от обсуждения предпочитаете воздерживаться.

– Старший инспектор Хьюиш, который тогда вел это дело, просил разрешения прийти сюда завтра утром и побеседовать с нами, – сказал Лео.

– Да. Да, боюсь, в деле откроются какие-то новые обстоятельства, хотя не думаю, что у полиции есть шансы получить ощутимый результат. В конце концов, прошло два года, и если поначалу здесь еще что-то помнили, то теперь наверняка уже все забыто. Жаль, конечно, но ничего не поделаешь.

– По-моему, все совершенно ясно, – уверенным топом изрекла Мэри. – Дом всегда надежно запирался, и грабитель не мог в него проникнуть, но если бы кто-то пришел и сказал, что хочет обратиться к матери с просьбой, или просто представился ее хорошим знакомым, то его бы наверняка впустили. Думаю, так и случилось. Отцу показалось, что он слышал, как после семи в дверь позвонили.

Маршалл вопросительно посмотрел на Лео.

– Да, кажется, я об этом говорил, – подтвердил тот. – Конечно, теперь мне трудно припомнить все досконально, но тогда я вроде бы действительно слышал звонок. Хотел даже спуститься, но потом услышал, как дверь открылась и снова закрылась. Причем снизу не доносилось ни голосов, ни шума, то есть никто не пытался ворваться в дом силой. Иначе я бы, конечно, это понял.

– Так-так, – сказал мистер Маршалл. – Да, думаю, скорее всего, именно так все и произошло. Увы, нам слишком хорошо известно, как легко преступник может проникнуть в дом: достаточно только наплести хозяину более или менее убедительную историю про свои несчастья. Да, по-моему, можно допустить, что в данном случае мы столкнулись с чем-то подобным.

Мистер Маршалл говорил неторопливо и веско, время от времени внимательно оглядывая собравшихся, и мысленно оценивая каждого из них с присущей ему обстоятельностью. Мэри Даррант, красивая, но без малейшего намека на одухотворенность, подчеркнуто самоуверенная, даже немного надменная. За ней ее муж в инвалидной коляске. Филип, умница, мог бы многого достичь, не будь он так беспомощен в том, что касается бизнеса. Держится отнюдь не столь безмятежно, как его жена. Взгляд беспокойный, озабоченный. Он-то прекрасно понимает, чем чреваты события последних дней. Мэри тоже, конечно, далеко не так спокойна, как хочет казаться. Она всегда умела скрывать свои чувства, даже когда была маленькой девочкой.

Филип едва заметно пошевелился в своем кресле, не спуская с мистера Маршалла своих проницательных, чуть насмешливых глаз. Мэри быстро повернулась и бросила на мужа взгляд, полный такого обожания, что мистер Маршалл был поражен. Конечно, он знал, что Мэри преданная жена, но привык считать ее сдержанной, даже бесстрастной, не способной ни на какие сильные чувства. Вот, значит, как она относится к мужу! А Филип точно встревожен. Видимо, его пугает будущее, подумал Маршалл, и, может статься, не напрасно.