Михаил Бобров - Висенна. Времена надежды

• Название: Висенна. Времена надежды
• Автор: Михаил Бобров
• Жанр: Фэнтези

---

Волчий пастух спрашивал: что означали «сто семьдесят лет»? Что за «нить сети» светится в подвале? Почему в таком удобном месте никто не живет? Верно ли он догадался про грифонью почту? Ахен слушал, кивал, и отвечал коротко — то ли боялся сболтнуть лишнего, то ли опасался, что собеседник не все поймет, то ли просто устал. Как удалось разобрать Спарку, сто семьдесят лет назад этот край был заброшен. Маги повымерли, некому стало смотреть за Башнями. Да и земли сильно обезлюдели. Лишившись заказов, почтовые грифоны перестали летать так далеко на северо-восток. А причиной всему послужила страшная война с Владыкой Грязи. До сих пор Лес видит в чужестранцах прежде всего лазутчиков Болотного Короля. И если бы не глаза бурые, совсем у Висенны неуместные — еще неизвестно, как бы волки Тэмр землянина приняли.

Игнат решил выяснить давнюю загадку:

— Почему «к Висенне», «у Висенны» а не «на Висенну»?

Ахен остановился на середине куска. Дожевал. Подумал. Его непривычный акцент вновь ударил по ушам:

— Sed ja… ti venas «al virino», ne «sur virino», tiel?

«Но ведь… ты приходишь „к женщине“, а не „на женщину“, так?»

Игнат только головой помотал. Вот уж воистину — другой язык, другие мысли. Относиться к планете, как к женщине… Всерьез? Землянин устало вздохнул:

— Я действительно чужой здесь…

Ахен ободряюще улыбнулся, похлопал по плечу: мол, ничего страшного. И ничего не сказал.

Прикончив мясо, Спарк еще нашел в себе силы подняться в умывальную: немного воды в его фляге оставалось, а сток работал исправно. Когда парень вернулся, маг уже спал на раскатанных одеялах. Камин догорал, и в просторной комнате висела неимоверная тоска. Тут бы собрать двенадцать верных друзей, изжарить лося целиком в большом камине, песни петь и веселиться… С этой мыслью Игнат постелил коврик, улегся и мирно заснул.

Ахен поднял всех перед рассветом. Спарк не пожалел нисколько: красив осенний восход. С верхней площадки Башни красив втройне. А когда к восходу грифон уже оседлан, и предутренний ветер ерошит его золотые перья, и сильные лапы толкают летучего исполина в небо, и словно бы сам поднимаешься все выше вместе с солнцем…

Долго Спарк не находил слов. Лишь когда светило поднялось достаточно высоко, чтобы пригреть спину, а Башня совсем исчезла из виду, он коротко бросил:

— Осень. Красиво!

Ахен согласился:

— Здесь еще середина осени. Золотой Ветер, скоро — Тени и Туманы. А в наших горах уже давно зима.

4. Зима в Истоке Ветров. (3735–3736)

С высоты грифоньего полета Исток Ветров выглядит не слишком впечатляюще. Три главных улицы — широкими ступенями поперек склона. Множество лестниц, лесенок и просто гладких спусков: зимой пандусы обледеневшие, вверх по ним никак. Круглые пузатые домики из валунов и строгие прямоугольные из тесаного камня. Вторые этажи где бревенчатые, где каменные, местами их вовсе нет. Крыши высокие, острые — чтобы снег не держался — и покрыты опять же каменной плиткой. Спарк представил, какой толщины должны быть стропила. И ставить их надо часто… А что это за глыба на северном краю города? Огромное здание, в него упираются все три террасы. От здания ломаная линия — похоже, городская стена. Стена добротная, толстая, и из хорошего тесаного камня. Скачет по склону вверх-вниз, замыкает город в тесное неправильное кольцо. Ну вниз, понятно, а сверху от кого защищаться? Как туда залезть-то можно?

Между тем грифон уверенно нацелился на огромную постройку, и Ахен указывал на нее же, чтото выкрикивая сквозь ветер. Ветер в горах всегда не игрушка; а уж зимой, да у грифона на спине — Спарк плотнее закутался в подаренную волчью шкуру и долго не мог разобрать, что же пытается сообщить ему спутник.

С посланником Академии Спарк не то, чтобы сдружился, но и полностью чужим себя не чувствовал. Почти две недели добирались они вместе до Седой Вершины. Ночевали в заброшенных Башнях путевой службы — первую такую ночевку Спарк запомнил, а прочие как-то примелькались и понемногу склеились в общий образ. Садились на тесных лесных полянах — с одной такой грифон взлетал четыре раза, думали уже бросить часть вещей. К счастью, пятый взлет удался. Садились у воды, жгли костер на берегу Великой Реки, ужинали жареной рыбой. Потом Панталер долго летел над рекой, обгоняя величаво плывущие плоты; а потом земля пошла ощутимо вверх, и грифон забрался на такую высоту, где уже недоставало воздуха. Пришлось три дня потратить на привыкание — люди разбили лагерь на плоском уступе, возле родника с вкусной и неимоверно холодной водой. Первое время Спарк валялся в лежку, каждое движение вышибало из него пот и отзывалось в голове звонкой болью — словно между ухом и макушкой лопался мыльный пузырь. Наконец, Ахен понял, что естественного привыкания не произойдет, и напоил попутчика крепкой настойкой из неизвестных трав. Еще день Спарк промаялся, а потом как отрезало — на четвертое утро он сам поднялся, походил по уступу, даже глянул вниз без малейших признаков волнения. Похоже, зелье как-то перенастроило его вестибулярный аппарат — но язык Висенны пришелец все еще знал недостаточно, и плодотворного диспута на медицинскую тему не состоялось.

Наконец, забрались в настоящие горы. Под крыльями потянулся знакомый до умиления хвойный лес; там и сям торчали острые скалы. Появился ветер. Ахен вытащил из тюка длинную шубу; Спарк одел прощальный подарок Гланта. Маг не слишком этому удивился: должно быть, видел раньше подобные куртки. Неожиданный интерес проявил Панталер: долго обнюхивал хауто да Тэмр, осматривал, что-то клекотал неразборчиво. Наконец, буркнул: «knabecoj!» — и успокоился. Спарк уже знал, что Панталеру сто четыре года — по грифоньим меркам, бесшабашная юность. Оттого-то золотой зверь и называет всех детишками, что сам еще не вполне взрослый. Но характером Пан оказался удивительно легок для грифона — то ли в силу молодости, то ли в силу ученичества своего. Об этом Ахен рассказал на памятном уступе, пока Спарк привыкал к высокогорным условиям. Маг что-то еще говорил и про другие существа, но тогда пришелец не мог отличить слова попутчика от собственного болезненного бреда. После же переспросить случая не выпало: мерзкий сырой ветер забивал дыхание; на пути все чаще попадались тучи; грифон иногда приземлялся и шел по узкой для него дороге — чтобы сослепу не налететь на скалу. Привалы проходили в усталой тишине: один молча резал еду, второй расседлывал и чесал грифона щеткой, откладывая в особый мешок выпадающие перья. Пока были дрова, маг разжигал костер. После ужина костер сдвигали в сторону, раскатывали Спаркову кошму на прогретом камне, и до утра спали урывками, жались к теплому грифоньему боку. Утром все начиналось заново. Скоро Спарк потерял счет времени.

Странствие сквозь Тени и Туманы кончилось в тот день, когда Панталер заложил очередной вираж, выруливая к большому дому. Ветер наконец-то перестал дуть в лицо, и Спарк разобрал торжествующий крик посланника:

— Akademio Magiista!

Грифон еще раз повернул, прошел над средней террасой — люди на улице поднимали головы, но не слишком любопытствовали — верно, привыкли к небожителям. Исполинское здание закрыло путешественников от ветра. Внизу справа звякнул молоток кузнеца; слева звонко крикнула что-то женщина, позади кто-то скомандовал басом, а второй голос тоном пониже отозвался согласием. Противно скрипнуло невидимое колесо за углом. А прямо перед Панталером гулко распахнулись широкие ворота. Грифон вплыл во Двор Прилетов, сложил крылья и утвердился на земле. Спарк откинул на спину капюшон-пасть, и завертел головой, осматриваясь. Ахен соскочил, рассмеялся, пошел по кругу, звучно топая замерзшими ногами. Волчий пастух скользнул следом; захолодило кисти, выглянувшие на миг из меховых рукавов. Ворота за компанией закрылись, и звуки города словно обрезало. Путники стояли в каменном дворе, передняя стена которого поднималась на три человеческих роста; левую представлял утыканный дверьми склон, стена позади содержала те самые ворота, а правой не было вовсе: обрыв и серая мгла.

Расседлали Панталера, вздрагивая от каждого касания ледяных пряжек. Отнесли ремешки и седла на большую каменную скамью — здесь же, под навесом. Грифон клекотнул что-то в спину — по ответному жесту мага Спарк догадался, что пора прощаться. Он поклонился золотому зверю, тот, помедлив, кивнул в ответ. Прыгнул к обрыву, обнял крыльями полнеба, и взлетел. Тем временем Ахен затолкал сбрую в мешок, а мешок спихнул в ящик под скамьей. Освободившись, люди направились к десятку дверей, из которых Ахен уверенно выбрал нужную.

— Куда теперь? — поинтересовался Спарк.

— В gastejo. Там все живем, — коротко объяснил маг.

— Сколько в гостинице стоит день?

— Ты же гость! — удивился Ахен. — За тебя платит Академия.

Спарк остановился, и провожатому пришлось остановиться также.

— Не люблю быть должен, — упрямо ответил Спарк. — Деньги у меня есть. Но не знаю, сколько они стоят здесь.