Виталий Гладкий - Наперегонки со смертью

• Название: Наперегонки со смертью
• Автор: Виталий Гладкий
• Жанр: Боевик

Агент ФСБ Геннадий Чернов отправляется в командировку в один из уральских городов. По секретному заданию он должен перекрыть нелегальный канал сбыта бриллиантов за рубеж. Чернов собирает информацию, но всех, с кем он общается по этому делу, настигает смерть. За ним также ведется охота. Но кто стоит за его преследователями? Бесстрашный агент начинает расследование, от которого зависит его жизнь.

---

Конечно же, я врал. Он мне нужен был живым. И не только мне, а кое-кому с большими погонами. Это приказ, который не обсуждается и не имеет иного толкования. Но я еще не довел операцию до ее логического завершения. А потому его откровения были мне нужны как воздух.

– Так ли, иначе – все равно мне каюк… – угрюмо буркнул полковник с нотками отчаяния в голосе.

– А вот тут вы не правы. Да, все верно, в какой-то мере решать вашу судьбу поручено мне.

Наша "контора" не может допустить такого бардака в своих рядах. Даже с поправкой на сплошную демократию. Вы понимаете, о чем я говорю. Но с другой стороны вас нельзя считать и предателем, изменником – формулировка не суть важна. Так что, если я с вами договорюсь полюбовно и вы честно ответите на интересующие меня вопросы, то мы и впрямь, как я говорил ранее, можем разойтись словно в море корабли. Да, вы будете арестованы, этого я не скрываю. И этапированы в Москву. Но там вами будут заниматься, в отличие от меня, вежливые и законопослушные люди, а если учесть ваши знакомства и связи, то срок вы получите минимальный. А может быть – просматривается и такой вариант – вообще отделаетесь легким стрессом, связанным с увольнением из наших чекистских рядов. Что для вас как с гуся вода, учитывая те бабки, которые хранятся на ваших счетах за бугром. Ну как вам мой расклад? Соглашайтесь, я даю вам отличный шанс. Между нами нет вендетты, вы мне безразличны, а потому я не испытываю большого желания приставить вам пистолет к виску и нажать на курок. Я не кровожаден.

Просто служба у меня такая. Вы это должны понимать.

– Понимаю… – задумчиво кивнул Гордеев. – То, что более-менее приличного выхода у меня нет.

– Почти что так. Но не я в этом виноват. Вы взрослый человек и должны отвечать за свои поступки.

– Я могу подумать?

– Минуту, – сказал я резко и безапелляционно. – У меня времени в обрез. С вашей подачи я имею столько проблем, что над их разрешением придется пахать всю ночь и завтрашний день. Так что будем толерантны, господин полковник.

Он посмотрел на меня сумрачно, с каким-то странным интересом, и спросил:

– А может мы договоримся по-иному?

– Это как? – прикинулся я простаком.

– Я снимаю все ваши проблемы по городу, в том числе и связанные с уголовным розыском, а вы составляете положительный отчет о проделанной работе. Естественно, после того, как на ваш счет в банке, расположенном, например, на каких-нибудь Фарерских островах, будет перечислена сумма с многими нулями, притом "зеленью".

Пять "лимонов" вас устроит?

– Нет. И десять тоже. Как говорил незабвенный герой любимой книги моего отрочества, торг здесь неуместен. Поздно, Маня, пить боржом, уже почки отвалились. Предложи вы мне такой вариант два месяца назад, до начала вашей "кампании" против меня, я бы еще подумал. Но сейчас мы с вами сидим в поезде, который летит под откос. Или – или, другого не дано.

И только сейчас я увидел на его лицо подлинное отчаяние. Я его понимал: карьера – коту под хвост, до денег, которые полковник скопил на заграничных счетах, как до Киева на карачках, притом неизвестно, когда он туда стартует – десять лет строго режима (в лучшем случае, если дело дойдет до трибунала) еще нужно отсидеть и выйти из колонии живым, а годы бегут, бегут, и клевая жизнь миллионщика где-нибудь в Испании, на собственной вилле, в окружении шикарных телок и угодливых слуг, все отодвигается, отодвигается… и уже почти не видна… Да, ему было от чего рвать волосы. Но что поделаешь, такова жизнь.

Он начал говорить…

Вместо эпилога

Я терпеливо нажимал и нажимал на кнопку домофона, в точности зная, что хозяева нужной мне квартиры дома. (Для этого мне пришлось воспользоваться специальной техникой, которую захватила с собой вызванная мною из Москвы оперативная группа нашего управления). Мало того, к ним пришли еще и гости. За железной дверью подъезда царило молчание, но я поклялся, что не сойду с места, пока мне не откроют. Даже если придется торчать возле парадного сутки. И мне должны открыть именно хозяева той квартиры, на которую я нацелился, а не какой-нибудь другой жилец. Вот такой я упрямый, нехороший человек…

Все-таки есть высшая справедливость на этом свете. Хозяева не выдержали моей настойчивости и динамик домофона спросил женским голосом:

– Кто там?

– Юля, это я… Геннадий…

– Ты-ы!? Как?..

– Открой и все узнаешь. Мне нужно с тобой поговорить. Очень нужно, Юля.

Мне показалось, что она колеблется. Но потом внутри дверного замка что-то щелкнуло и Юлия сказала:

– Входи…

Знакомый подъезд, знакомый лифт и лестничные марши… Ах, воспоминания! Теперь они были для меня сладостными. Все течет, все изменяется…

Юлия, как мне показалось, здорово похудела. Мы стояли в прихожей и смотрели друг на друга со странным напряжением и даже недоверием – будто супруги, которые развелись, а затем решили помириться.

– Ты не хочешь пригласить меня в комнаты? – спросил я, чтобы разрядить обстановку. – Может, у тебя гости?

– Да… То есть, нет! Просто подруга…

– Надеюсь, я вам не помешал?

– Нет. Проходи… – Она посторонилась. – Сюда…

Шикарная гостиная, которую я так и не рассмотрел как следует той памятной ночью.

Диваны, пуфики, канделябры, хрусталь и кожа, дерево и мрамор. Блеск. Живут же люди…

Она сидела в дальнем углу, перед телевизором – смотрела какой-то видеоклип. Пела симпатичная девица, нечто современное и совершенно субтильное: "Синяя вода, золотой песок… Ля-ля-ля-ля-ля, что-то на восток…" – слова песни я разбирал через одно, так как звук был приглушен.

Наверное, явись сейчас перед нею какое-нибудь чудовище, и то она бы так не испугалась как при виде хорошего простецкого парня Генки Чернова. С чего бы?

– Знакомьтесь… – Начала было Юлия и тут же умолкла, пораженная состоянием подруги, которая даже не побледнела – помертвела. – Зоя, что с тобой!?

Ага, наконец-то… А то я как-то подзабыл имя своей бывшей пассии, белокурой нимфы, ныне "безутешной" вдовы мадам Белоблоцкой, наконец-то освободившейся от назойливой "охраны" быков Ильи Иосифовича. Которому в настоящий момент было не до всяких там чемоданчиков с бриллиантами.

– Как?.. Почему!? – наконец прорвало белокурую стервозу. – Ты… с ним… с этим?.. – Ей не хватило слов, чтобы охарактеризовать мою личность.

– Зоя, я не понимаю… – Юлия беспомощно смотрела то на меня, то на мадам Белоблоцкую.

– Это он убил Додика!!!

Юлии отказали ноги, и она плюхнулась на диван рядом со своей подругой.

– Пардон, мадам, нужно внести некоторую ясность в этом вопросе. – Я сел в кресло, что стояло напротив дивана и закурил. – Хватит лепить горбатого, радость моя, – нежно прожурчал я в сторону белокурой нимфы. – Ты даже не представляешь, кто перед тобой.

Нет, не Геннадий Чернов, отнюдь. Сама судьба. Которая принесла тебе на блюдечке с голубой каемкой совершенно обалденный шанс. Вот так, ни с того, ни с сего. Шанс выжить и даже процветать. Потому что сейчас твоя жизнь висит даже не на той нити, которую прядет богиня судьбы, а на тоненьком волоске. Который вот-вот порвется.

– Убирайся отсюда! – вскричала Зоя. – Или я вызову милицию. – Она сделала вид, что хочет встать и подойти к телефону.

– Нет проблем… – Я лучезарно осклабился. – Вызывай. Облегчишь ментам жизнь – вся команда обвиняемых в сборе.

– Это ты обвиняемый! – Белоблоцкая, как и любая баба, завелась с полуоборота, и, чтобы остановиться и поразмыслить, ей требовалось гораздо больше времени, нежели мужику. – Мерзавец!.. – И так далее, в порядке очередности.

Потому я лишь покуривал с легкой ухмылочкой на устах и с неподдельным интересом слушал и смотрел на цирковое представление, которое разыгрывала Зоя. А она была большая артистка. На Юлию я старался не глядеть. Она была как с креста снятая. На ее глазах что-то рушилось, но что именно – Юлия понять не могла. И от этого ей было очень страшно.

– Вот что, моя дорогая, – заткнись! – сказал я решительно, когда понял, что свою комедию Белоблоцкая может играть сколь угодно долго. – И послушай меня. Я тебе расскажу сказочку о Нью-Золушке, которая из-за жадности потеряла не только принца, но и все виды на королевский дворец. Ну и так далее, вплоть до короны и заморских земель.

– О чем ты? – Она как бы резко притормозила и теперь таращилась на меня с видом не добежавшего до финиша стайера, которому встретился на дороге разъяренный бык.

– О жизни, милочка. О ней, проклятой. Слушайте, о волки… – Я сел на своего любимого, но неоседланного конька. – В некотором царстве-государстве, в сплошной тьмутаракани, жила-была Нью-Золушка. В отличие от сказочной, честь свою смолоду она не берегла по причине повышенной сексапильности – есть такая приятная болезнь – а потому в совсем юном возрасте попала в плохую компанию. Откуда ее вытащил добрый дядюшкаволшебник (или, если хотите, маг), чтобы приспособить под свои нужды. Он даже расписочку с нее взял, чтобы Нью-Золушка нечаянно не проболталась об их отношениях.