Элоиза Джеймс - Полночные наслаждения

• Название: Полночные наслаждения
• Автор: Элоиза Джеймс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-011891-0

Может ли настоящий джентльмен отбить невесту у своего лучшего друга?

Может, если джентльмен этот — лорд Патрик Фоукс, скандально известный в лондонском свете своими беспутными выходками!

Может, если невеста эта — гордая леди Софи Йорк, отвергшая предложение Патрика, чтобы предпочесть ему унылого, до отвращения положительного аристократа!..

Может — потому что настоящий мужчина, впервые познавший силу подлинной страсти, готов на все, чтоб завоевать любимую женщину.

---

Симона помогла госпоже расстегнуть ночную рубашку и освободить живот.

Все время, пока доктор ощупывал ее живот, Софи тупо смотрела на бледно-рыжие с сединой волосы на его затылке. Он молчал, и на нее начала надвигаться неумолимая правда, от которой теперь уже укрыться становилось все труднее и труднее.

— Прошу вас одеться, ваша светлость. — Ламбет по опыту знал, что одетыми пациенты всегда чувствуют себя намного спокойнее.

Софи безучастно посмотрела на доктора и кивнула Симоне. Доктор Ламбет удалился в гостиную, где предался размышлениям о причудах аристократов. Вспомнил, как адвокат Фоукса дотошно проверял его медицинские сертификаты. Можно не сомневаться, какой шум поднимет этот Фоукс по поводу потери ребенка. Ламбет вздохнул. «И зачем только я берусь пользовать этих аристократов? Ах да, конечно же, из-за денег».

Вошла Симона и пригласила его в спальню госпожи. Софи по-прежнему сидела в кресле. Доктор Ламбет встретился с ней глазами. Страха в них не было, только отчаяние.

— Вынужден вас огорчить, — доктор старался, чтобы его голос звучал по возможности мягче, — но у меня серьезные предположения, что по каким-то неведомым мне причинам ваш ребенок погиб. На все воля Божия — это единственное, чем можно утешиться в таких случаях.

— Погиб, вы сказали? — переспросила она тупо. — То есть умер?

— Предположительно, — заметил доктор Ламбет. — Я не люблю делать поспешных выводов, но в данном случае пока никаких признаков жизни вашего плода обнаружить не удается. Такие явления, к сожалению, не так редки, как это может показаться на первый взгляд. В последней стадии созревания плод неожиданно погибает, и до сих пор никому не удалось объяснить почему. — Он осторожно коснулся живота Софи. — Вот здесь больно?

— Нет.

— Если плод погиб, то роды у вас могут начаться либо сегодня, либо в крайнем случае завтра.

— Роды?

— Ваша светлость, младенец в любом случае должен быть извлечен на свет Божий.

Софи не нашлась, что сказать.

— Необходимо сообщить вашему супругу.

Софи отрицательно покачала головой.

— Позвольте послать за ним кого-нибудь, — настаивал доктор.

— Нет! — Лицо Софи покрыла смертельная белизна. — Мне нужно подумать. Я…

— Но ведь ваш супруг… — Доктор Ламбет повернулся к Симоне.

— Нет, — жалобно воскликнула Софи. — Я скажу ему сама, чуть попозже. Пожалуйста, доктор Ламбет.

Доктор кивнул и отвел Симону в сторону. Через пару минут он вновь приблизился к Софи.

— Я сообщил горничной, какие у вас ожидаются симптомы. — Ламбет взял ее за запястье и пощупал пульс. — Как только начнутся схватки, немедленно пошлите за мной. А сейчас вам лучше лечь в постель. В любом случае я навещу вас завтра утром.

— Так вы сказали, это начнется сегодня или завтра? — спросила Софи, вставая с кресла. Она не могла произнести слово «роды». Применительно к ней оно казалось странным. Ведь рожают живых детей, а тут…

— Да, — подтвердил доктор Ламбет, внимательно следя за Софи. Она в шоке, но сейчас, наверное, это даже неплохо. — Держите ее светлость в тепле, — сказал он, повернувшись к Симоне.

Камеристка кивнула, ее глаза были наполнены слезами. Доктор Ламбет вежливо поклонился.

— Итак, ваша светлость, завтра утром я обязательно вас навещу.

— Я спущусь с вами вниз, — ответила Софи.

Доктор Ламбет с поклоном пропустил ее вперед. Очень странно. Еще никто из пациентов-аристократов не провожал его до двери. Видимо, на нее сейчас нашло временное помрачение.

Он снова сделал попытку:

— Мадам, вы действительно не хотите, чтобы я поговорил с вашим супругом?

— Да, — отозвалась она с вялой улыбкой. — Спасибо, доктор.

Они спустились по широкой мраморной лестнице. Довольно экстравагантная пара. Величественный доктор Ламбет, рыжеволосый, с усталыми глазами, и Софи, миниатюрная и, несмотря ни на что, ослепительно красивая. Бледность сменилась густым румянцем. Этот факт доктора Ламбета насторожил, но мысленно он уже был у следующей пациентки, виконтессы, матери четырех детей. Существовали серьезные подозрения, что пятого она будет рожать именно сегодня. С первыми четырьмя девочками никаких проблем не было, так что роды должны быть легкими. Единственная сложность — это если пятый младенец тоже окажется девочкой. Тогда мамаша непременно будет в истерике, не говоря уже о самом виконте. Доктор вспомнил, как виконт воспринял появление на свет четвертой дочери. Если же будет пятая…

В холле доктор Ламбет отвесил быстрый поклон и удалился, еще раз пообещав прибыть рано утром. Он сел в свой экипаж и велел кучеру ехать к дому виконта, обдумывая утешительную речь.

Глава 26

Перед доктором Софи изо всех сил старалась не выдавать своего смятения, но сейчас, почувствовав невероятную усталость, с большим трудом начала взбираться вверх по лестнице.

Из библиотеки вышел Патрик.

— Ты не собираешься рассказать мне о результатах визита доктора?

— Расскажу, но позднее.

— Нет, — проговорил Патрик сквозь стиснутые зубы, — я хочу знать это сейчас. Пожалуйста, давай на минутку зайдем в библиотеку. Я хочу знать, почему ты срочно пригласила доктора.

Софи быстро осмотрелась. Слуг поблизости не было.

— Мне надо идти, сейчас я это обсуждать не собираюсь.

— Софи!

«Нас ведь повсюду слышно», — подумала Софи и спустилась вниз. Теперь их с Патриком разделяли только три ступеньки.

— Ну хорошо, доктор сказал… сказал… — Произнести вслух то, что сказал доктор, у нее не было сил. — Он сказал, что зайдет завтра утром. — Это была половина правды, вернее, много меньше, чем половина. Голова отяжелела, словно ее налили свинцом, и внутри пульсировала тупая боль. Боже, только бы не видеть вопросительно вздернутых бровей Патрика, его сверлящих глаз.

— Ты же не хотел ребенка, — неожиданно произнесла она. — Отчего же так встревожился? — Свой голос Софи слышала каким-то приглушенным, как будто он доносился откуда-то из-под воды.

В это мгновение у Патрика был такой свирепый вид, что Софи была вынуждена ухватиться за перила. С ее головой что-то происходило. Муж открывал рот, но она ничего не слышала. Совершенно ничего. В ушах отдавалось биение сердца, глухое и тяжелое, как удары кувалды. Его ритм совпадал с пульсациями боли. Софи еще крепче сжала перила, что несколько ослабляло боль.

Патрик кричал. Позади него в коридоре возник испуганный Клеменс. Невероятным усилием воли Софи заставила себя вслушаться в слова мужа.

— Черт возьми, — кричал он (его голос был хриплым от гнева), — как ты можешь говорить такое? Я хочу этого ребенка!

Софи слабо улыбнулась, внезапно почувствовав, что голова стала очень легкой, как воздушный шарик, и вот-вот слетит с ее плеч. Ужасные пульсации боли наконец-то ослабли.

— Нет, я знаю, что ты не хочешь детей.

— О Боже, Софи, о чем ты говоришь?

— Ты что, забыл, как радовался надежде, что я окажусь похожа на маму и не произведу на свет много детей. Тебе не хотелось, чтобы они путались под ногами.

Заметив Клеменса, Патрик взглядом заставил его удалиться. Всеми силами он пытался унять вскипающий гнев. Софи сама не понимает, что говорит. Она беременна. Да-да, конечно, у беременных свои причуды.

— Успокойся, Софи, и перестань нести этот бред. — Он произносил слова медленно, как будто разговаривал с ребенком.

Софи удивленно расширила глаза. Единственное, чего ей сейчас хотелось, так это поскорее лечь в постель.

— Вспомни разговор с Брэддоном, вскоре после нашего возвращения из Уэльса, — обронила она. — Я случайно его услышала. Ты говорил, что женитьба сковала тебе ноги кандалами, и был доволен хотя бы тем, что никто из отпрысков нашего рода не болтается у тебя под ногами.

Наступила зловещая тишина.

— Могу я теперь пойти лечь? — Софи сделала шаг наверх. У нее сейчас было уверенное ощущение, что голова оторвалась от туловища и плавает сверху. Она покачнулась и ухватилась за перила.

— Софи, я говорил это несерьезно, — донесся голос Патрика как будто через толстый слой ваты.

Она с трудом заставила себя оглянуться.

— Ты был прав… совершенно прав.

Патрика захлестнуло слепое бессилие. Он смотрел на жену, она улыбалась. Черная бездна отчаяния разверзлась перед ним. Софи поверила ужасным словам, которые он тогда сдуру наговорил. Неудивительно, что она так и не смогла его полюбить. Неудивительно, что она смотрела на него, как будто он был воплощением самого дьявола.

В сердце начала нарастать саднящая боль.

— Софи! — завопил он. — Боже мой, Софи, я очень хочу этого ребенка!

Но она не понимала его слов. Был слышен только резкий голос, который постепенно перерастал в оглушительный рев. Софи тихо охнула и, ощутив наполнившую голову приятную темноту, которая притупила болезненные пульсации крови в ушах, почти с радостью разжала дрожащие пальцы.

Патрик с ужасом наблюдал, как Софи сначала слегка покачнулась, а затем начала стремительно падать головой вперед. Все это происходило очень медленно, как во сне. Он отчаянно рванулся вперед. Она упала, как тряпичная кукла, — колени задели первую ступеньку, а массивный живот упруго стукнулся о мраморный пол. Единственное, что ему удалось спасти, это голову. Она приземлилась на его вытянутые руки.