Кэтрин Сатклифф - Игра теней

• Название: Игра теней
• Автор: Кэтрин Сатклифф
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-88590-109-0

В книгу современной американской писательницы Кэтрин Сатклифф пили увлекательные любовно-авантюрные романы о приключениях влюбленных героев в переполненных всякими опасностями дебрях Амазонии и Новой Зеландии. Сражения с бандитами, дикарями и чудовищами, чудесное спасение от гибельных стихий и любовь, любовь, любовь…

---

– Кинг должен быть остановлен. Генри подошел к двери.

– Морган, – проговорил он. – Ты знаешь, что здесь я не позволю случиться с тобой чему-нибудь скверному. Я уверен, что мы сможем выиграть эту схватку. Я не позволил тебе погибнуть, не так ли? Я спас тебя из прилива, я притащил тебя в Джорджтаун и нашел работу на пристани и на рынке. Я сделал тебя героем Гвианы. Я поддерживал тебя во всем, что ты делал, не так ли?

Морган ничего не ответил, припоминая последние месяцы, когда он пытался выгнать из памяти кошмарные воспоминания о Жапуре. Генри все это время был его другом и опорой.

– Пожалуйста, подумай об этом. Ради меня.

– Ладно.

– Тогда, пока, – проговорил Генри и вышел.

Морган допил виски и ругнул свою способность не пьянеть. Он лишь дважды в жизни напивался в дым пьяным и оба раза пытался таким образом убить воспоминания о прошлом. Но всякий раз, протрезвев, он обнаруживал, что в бутылке нет решения гадких проблем жизни. С ними нужно либо справиться наяву, либо смириться. Зарывание головы в песок может на какое-то время оттянуть решение проблем, но в конце концов придется столкнуться с действительностью лицом к лицу. В этом Генри совершенно прав.

Но верно и то, что нельзя долго надеяться на свое везение и заходить слишком далеко. А именно так он и поступил бы, если бы вновь столкнулся с Родольфо Кингом. Кейн не раз был свидетелем мести хозяина, чтобы наивно верить, что сможет выйти невредимым еще из одной встречи с ним. По своему личному опыту он знал: этот человек – чудовище. Порка – самое мягкое наказание, которому Кинг подвергал своих рабочих, но она часто оказывалась фатальной. Бичи, которыми пользовался Кинг, делались из шкуры тапира, пять полосок которой свивались в один бич. Это, конечно, не так убийственно, как печальное известные бичи из шкуры гиппопотамов, применяемые в Конго, но в руках человека, который знает, что он делает и чья кровь столь холодна, как у Родольфо Кинга, такой бич делает глубокие порезы. Девяносто процентов работающих у Кинга, в том числе женщины и дети, носили шрамы от этого бича. Черт, они остались у него самого. Время от времени наряду с поркой применялись колодки, иногда, чтобы облегчить насилие. В других случаях раба запирали и оставляли умирать голодной смертью.

Морган закрыл глаза, пытаясь забыться, и снова выпил, чувствуя, как шрамы на спине затрепетали, словно открылись впервые.

Конечно же были времена, когда Кингу хотелось поразвлечься. Тогда хозяин выбирал жертвы просто из каприза. Он собственноручно связывал их, избивал плоскими сторонами мачете, а затем разрубал на куски. Иногда после пыток людей живьем закапывали в землю. Однажды Кинга разбудил ребенок. Он вышел на двор, схватил мальчонку за волосы и отсек ему голову мачете.

Морган смотрел в окно. Перед ним черным обсидианом широко простиралась река. Вскоре кроваво-красное солнце прокрадется из-за горизонта и превратит воздух в пар. Кейн проведет следующие десять часов, работая в доках до тех пор, пока у него не будет раскалываться спина. И ради чего?

Морган швырнул сигару в темноту, скрестил потные руки на спинке стула и положил на них подбородок. Он пытался выбросить Кинга из своих мыслей.

Ложиться в постель не имело смысла. Секс с Мирандой оставил его напряженным и раздраженным. Моргану хотелось еще. Он чувствовал, что что-то расшевелилось в нем, собственно он почувствовал это, как только Сара Сент-Джеймс переступила порог.

Кейн облизнул губы и попытался сглотнуть.

«Забудь об этом!» – подумал он.

Если ему нужна женщина богатая и чистая, то там, откуда она пришла, их множество. Все, что ему требовалось, это пройтись по пристани, и он найдет себе компаньонку, какую хочет, по крайней мере на остаток ночи.

Морган ткнул ногой в крысу и посмотрел, как она скрылась в щели стены. Он огляделся. Побеленная комната была почти лишена мебели. На полу пыльный коврик. У стены оставили длинный след хлебных крошек муравьи. Раскладушка была низкой, почти у пола, но могла обеспечить удобный ночной сон, когда в ней не кишели клопы. Впрочем, последнее случалось очень редко.

Кейн думал о золоте Кинга и о том, что он мог бы на него купить.

Спать ему не хотелось, и нельзя сказать, что это было редкостью. Большинство его ночей проходило в парализованном полубодрствовании со снами, отягченными видениями прошлого. Однажды ночью в кошмаре Моргану приснились пиявки из внутренних болот Жапуры, их вялые тела покрыли его тело, они наслаждались его кровью. Морган проснулся от собственных криков и обнаружил, что грудь, руки и горло располосованы до крови его собственными ногтями.

Слова Генри только усиливали внутреннюю пустоту. Деньги могут многое, в этом у Моргана не было сомнений. Но чтобы получить их, ему надо было столкнуться с Кингом. Другого пути не было. Он мог отрицать перед Генри желание мести до судного дня, но жажда отомстить пожирала его каждый день, навещала его в тиши ночи вспыхивающими образами пылающих детей и визжащих младенцев, все еще цепляющихся за обезглавленных родителей. Да и другие воспоминания, которые становилось все труднее и труднее игнорировать, воспоминания о тех последних днях в Жапуре, которые заставляли Кейна кипеть такой ненавистью к Кингу, что он чуть не взрывался.

Схватив бутылку с виски, Морган запрокинул голову и пил, пока жидкость не полилась у него из уголков рта на грудь. Тогда он задрожал от опьянения, страха и ненависти, такой непомерной ненависти. Да, конечно, он хотел убить Кинга, но воспоминания о боли и унижении, которые он пережил в Жапуре, были сильнее ненависти.

Он – трус!

В этом нет сомнения.

Его смутило осознание этого, было омерзительно видеть себя в зеркале! Медленно, но уверенно Кейна душило презрение к себе, уживающееся с ужасом возвращения в Жапуру. И при этом он знал, что Кинг или его люди в любую минуту могли вынырнуть откуда-нибудь из-за угла, они могли уже выследить его. И то, что кто-нибудь из них мог шагнуть из темной аллеи и приставить ему пистолет к виску, было всего лишь вопросом времени.

До сих пор возвращение в Жапуру было невозможно. Кейну нужны были люди, снаряжение, провизия. Только тогда можно было отважиться пуститься вглубь по Амазонке. Несмотря на свою работу, как в доках, так и на базаре, где он подрабатывал в выходные, Кейну никак не удавалось скопить денег, а Генри зарабатывал в качестве гида сущие гроши. Затем появился Честер Сент-Джеймс со своим ослиным планом, который Морган отмел из-за своей чертовой трусости.

Теперь пришла Сара, солнечная девочка, воплощение добра, чистоты и невинности, которых ему всегда не хватало. Она предложила Кейну шанс отправиться в Жапуру и положить конец его кошмару… Так или иначе!

Падая в постель, Морган уставился в потолок и сконцентрировался, пока его мысли о Кинге и Жапуре не были перекрыты видением сверкающих бирюзовых глаз, ниспадающих шелковистых волос и губ, в которых мог забыться мужчина – конечно, если он позволит себе это!

Глава третья

Опускался вечер, и слепящие лучи оранжевого солнца прошивали облака у горизонта. Это обещало к полуночи дождь.

Сара стояла на террасе и любовалась морем, которое на протяжении нескольких минут из синего превратилось в фиолетовое, потом в золотистое. Но вот она услышала шаги Кейна и вся напряглась.

Где же этот американец? На целых полчаса опаздывает.

Девушка заходила по террасе.

Нужно быть не в себе, чтобы поверить, будто он примет ее приглашение на ужин; вообще сумасшедшей, чтобы сделать такое приглашение после фиаско, случившегося недавним вечером. Однако Морган Кейн был ее единственной надеждой. Как бы там ни было, необходимо убедить его поехать в Жапуру. От этого зависело ее будущее.

Будучи в Лондоне, девушка довела искусство кокетства до совершенства. Дабы подразнить воображение мужчин, она умела как бы невзначай на мгновение приподнять полы юбок и обнажить голени. Ей нравилось, опустив голову, стрелять глазками в поклонника сквозь бахрому ресниц. Но вся ее обворожительность ровным счетом ничего не значила для такого мужчины, каким был Кейн. С такими, как он, играть опасно. Ухаживание – отнюдь не самая сильная сторона американцев.

Среди местного населения Кейн считался героем. Вот и сейчас даже ее собственная прислуга суетится, словно в ожидании прибытия коронованной особы. Кан вырядился в великолепную униформу, которую он надевал только на приемы самого высокого уровня – зеленую с пурпурными лацканами, отворотами и отделкой. Малиновые ленты хорошо смотрелись на его плоском животе. Впечатление несколько портили тяжелые черные волосы, спадавшие на плечи, и огромное кольцо в левом ухе. Но в целом Кан смотрелся величественно. Женщины – те, напротив, пересмеивались и перешептывались, но и они потрудились над своей внешностью, нарядившись в миленькие платьица, украсив шеи бусами, а волосы – цветами. Однако к их большому неудовольствию мужчины-слуги обещали с приездом Кейна загнать их на кухню. Ведь это был бото.