Леон Юрис - Хаджи

• Название: Хаджи
• Автор: Леон Юрис
• Жанр: Научная Фантастика

---

Мстители-леопарды все больше наводили страх в Акбат-Джабаре. Слоняясь повсю-ду, они высматривали мальчишек вроде меня и требовали вступать к ним. Вступай, а то изобьем. Благодаря Джамилю мне удавалось оставаться на свободе. Думаю, он не хотел, чтобы я вступил, - опасался, что я отберу у него лидерство.

Ночью шайки залезали на Гору Соблазна, где над вновь завербованными совершали мистические ритуалы, в том числе и кровопускание. У них были тайные знаки и людоед-ские клятвы мщения, сулящие евреям расчленение, проламывание черепа и раскаленную кочергу в глаза.

- Кровь, кишки, внутренности, яйца, смерть! - доносилось с горы в свинцовом ноч-ном воздухе. Чтобы укрепить храбрость, они заставляли драться на палках, прыгать с вы-сокого уступа, бегать под градом бросаемых в них камней, прыгать через костер, откусы-вать головы живым курам и змеям, душить кошек голыми руками. Целыми днями и каж-дый день, смягчая его монотонность, - иллюзия храбрости и мужества, лучших качеств араба.

Хаджи Ибрагим, как и другие мухтары прежнего времени и шейхи, видели в этих шайках угрозу своей власти, но обуздывать их следовало осторожно, ведь взамен ничего не было. Не было ни школ, ни организованных игр, ни кино, только скулящее радио. Но они слушали только выступления от Братства - прославление мученичества и смерти.

- Вы великие юные солдаты Аллаха, вы готовитесь стать мучениками возмездия!

О возмездии они слышали в Иерихоне.

О возмездии они слышали в лагерях, в маленьких убогих харчевнях.

О возмездии они слышали дома.

И они становились уродами. Никто из них не работал и не пытался найти работу хо-тя бы во время уборки урожая, когда так нужны были рабочие руки. Весь труд брали на себя их матери и сестры. Вместо этого они стали наниматься на "защиту" крестьянских полей.

Если ты в лагере поссорился с "леопардом", - жди, что в твою лачугу ворвутся, ог-рабят ее, а твоего старшего сына изобьют. Леопарды-мстители собирались внизу на мосту Алленби, где в ожидании осмотра иорданскими таможенниками всегда стояла цепочка грузовиков. Если водитель задремывал или оставлял свой грузовик, Леопарды тут же его опустошали.

Вместе с другими шайками они стали главной силой распоясавшегося черного рын-ка. Для этого они вошли в молчаливое сотрудничество с контролируемой иорданцами, не-действенной и продажной лагерной полицией. Необузданные в своей активности, Леопар-ды рыскали вокруг Иерихона и по подсказке полиции шантажировали торговцев. Они привычно совершали набеги и грабили склады Красного Полумесяца.

Когда становилось из рук вон плохо, Арабский легион устраивал чистку и забирал нескольких ребят в тюрьму в Аммане, но это лишь вызывало протесты родителей.

У Джамиля стали появляться вещи: батарейный приемник, наручные часы, новые ботинки, безделушки для девчонок, гашиш и продукты, которых так болезненно не хвата-ло в нашей маисовой диете. Отец его не расспрашивал, но оба мы тревожились о нашем оружии. Мы боялись, как бы Джамиль не продал его или, еще хуже, не отдал бы Леопар-дам.

Мы молча признали тот факт, что Джамиль стал бандитом, а он становился все бес-стыднее. У него были деньги в кармане, подарки для матери, курево для отца, еда для се-мейного стола. Он был достаточно сообразителен, чтобы внушить мысль о том, что нужен семье, а может быть, и вынашивал мысль поравняться с хаджи Ибрагимом.

Его дерзость достигла пика, когда в нашей части лагеря Леопарды ворвались в дом одного отцовского приятеля. Встретив Джамиля на нашей улице в обеденное время, я еще не знал, что отец велел всем уйти из дома.

- Погоди-ка, Джамиль, - крикнул я и пошел с ним рядом. - Лучше бы тебе поосте-речься. Отец очень расстроен ограблением Дауда аль-Хамдана.

- Ну и что?

Я никогда не слышал от сестры, матери или братьев ни единого слова, оспаривающего власть отца. Джамиль с ума сошел, что ли? Я схватил его за руку, чтобы остановить, но он вырвал руку.

- Отцовское время кончилось, - выпалил Джамиль. - Ему и всем старикам конец. Теперь новый порядок.

Я моргал, не веря своим ушам, и вдруг сообразил, что в свои восемнадцать лет Джа-миль ростом с отца и очень силен.

- Джамиль, ты с ума сошел.

- Да? Так ведь это отец довел нас до такой грязной жизни. Почему он не остался, чтобы драться за нашу землю? Кто ее вернет? Он? Это мне с моими друзьями выпало вер-нуть нашу честь, и меня за это уважают.

Мне захотелось побежать и предупредить отца, но я только смотрел, как уходит Джамиль. Когда он входил в дом, я осторожно последовал за ним. Ибрагим сидел в одном из кресел, перебирая четки, и тут вошел Джамиль. Через дверь я видел, как Джамиль со-вершил ужасный грех, не встав перед отцом на колени и не поцеловав ему руку.

- Где обед! - потребовал Джамиль.

Ибрагим медленно встал со своего места и подошел вплотную к Джамилю. Он раз-махнулся так быстро, что я не успел заметить. Джамиль упал на грязный пол и испуган-ный лежал там, и кровь пузырилась у него изо рта.

- Джамиль, сын мой, - сказал отец очень тихо, - выйди отсюда, вернись и покажи мне, что ты уважаешь своего отца.

Джамиль перевернулся на четвереньки и свирепо взглянул снизу вверх.

- Ты мне больше не хозяин! - завопил он.

Ибрагим ударил его ногой в ребра, отбросив к стене и выломав этим с полдюжины глиняных кирпичей.

- Джамиль, сын мой, - мягко повторил он, - выйди отсюда, войди снова и покажи мне, что ты уважаешь своего отца.

Джамиль вскарабкался, держась за стену, встал, слегка согнувшись и держась одной рукой за ребра, другой за окровавленный рот. Он бросился к отцу, выкрикивая ругательст-ва, и ударил его в лицо! Ужаснее этого я никогда не видел! Я бросился в дом, чтобы по-мочь Ибрагиму, но он схватил меня и отпихнул.

- Так, значит, нашему маленькому леопарду захотелось немножко развлечься! Лад-но! Ладно! - И с этими словами отец развел руки и ребрами ладоней ударил Джамиля по ушам. Джамиль вскрикнул, рухнул и остался лежать дрожа.

- Джамиль, сын мой, - снова заговорил отец, не повышая голоса, - выйди отсюда, войди снова и покажи мне, что ты уважаешь своего отца.

- Не-е-е-ет, - проскрипел Джамиль.

Нога Ибрагима снова достала его в живот. Тело Джамиля уродливо раскинулось. Отец поставил ногу ему на грудь и снова повторил свое наставление.

- Остановись, отец, ты убьешь его! - закричал я.

- Нет, нет, - сказал отец, - я просто учу его уважать. Ты научился, Джамиль?

- Больше не буду, - простонал он.

- Не будешь чего?

- Вести себя так. - Он собрал все силы, на четвереньках выполз, повернулся у двери и подполз к отцу, поднялся, взял его руку и поцеловал ее.

- А теперь послушай меня как следует, мой дорогой маленький мститель-леопард. То, что я сделал для твоего воспитания - лишь крохотная капля в море того, что ты полу-чишь, если кто-нибудь в секции Табы подвергнется нападению по любой причине. Это достаточно ясно?

- Да, отец, - прохныкал он.

- И если, Джамиль, ты дотронешься до чего-нибудь из нашего оружия, я убью тебя тем же способом, каким вы, храбрые мученики мщения, убиваете маленьких курочек. Я перекушу тебе горло собственными зубами. Отправляйся к Дауду аль-Хамдаму, верни ему все, что взял, и попроси прощения.

Отец нагнулся, схватил Джамиля за шиворот и вышвырнул его вон.

У Джамиля хватило ума понять, что великий день уважения еще не настал и что Мстители-леопарды не заменят старую власть, не пролив собственной крови. Зализав свои раны, он занял другую позицию, став "защитником" секции Табы и заставляя себя полю-бить, как доброго сына хаджи Ибрагима.

Но внутренне Джамиль навсегда переменился. С тех пор у него появилось выраже-ние пламени, ярости в глазах, говорившее о том, как он переполнен ненавистью, на грани взрыва насилия. Теперь он стал чуточку одержимым, но не настолько, чтобы оспаривать отцовское слово. Теперь он упивался пресмыканием перед отцом, пытаясь вернуть свое достоинство.

Через несколько недель объявили, что король Абдалла приказал отпраздновать слияние Западного Берега с Иорданией. К этому так называемому празднеству короля вы-нудила энергичная реакция Лиги арабских стран, в самых сильных выражениях осудив-шей аннексию.

Министры короля ожидали, что страны Запада признают аннексию. Абдалла про-должал изображать невинность. Аллах запрещает ему принуждать палестинцев. В конце концов, заявили его министры, объединительный съезд был демократическим выражени-ем желаний палестинцев.

Признание, которого добивалась Иордания, пришло только от Англии и Пакистана. Англичане все еще были хозяевами Абдаллы и контролировали Арабский легион через субсидии и служивших там британских офицеров. Они тоже с подозрением относились к амбициям Абдаллы, но их брак с маленьким королем вынуждал их участвовать в его иг-рах.

Неудача с признанием арабским миром и миром в целом не убедила его. Ему каза-лось, что столь святой и одаренный человек, как он, предназначен для божественного движения к Великой Сирии. Простые смертные - слабаки, они не могут остановить коро-ля в его миссии, порученной Аллахом. Он еще больше уверовал, что палестинский народ соберется под его знаменем и оставит в дураках остальной мир, и вознамерился показать, что это - народное движение.