Дункан Мак-Грегор - Седьмая невеста

• Название: Седьмая невеста
• Автор: Дункан Мак-Грегор
• Жанр: Героическая фантастика

В сборник вошли романы: «Врата вечности» А. Олдмена, «Седьмая невеста» Д. Мак-Грегора и «Обитель спящих» Т. С. Стюарта о знаменитом Конане-варваре.

---

Гораздо меньше взволновало его то, что буквально подбило всех остальных – присутствие во дворце убийцы: будучи уверенным в расторопности дворцовой стражи, повелитель считал, что поимка преступника есть дело одного-двух дней. Увы, сама стража этой уверенности не разделяла.

Никого не было возле покоев девушки всю ночь, а значит, никто ничего не видел. К тому же во дворце постоянно живет не менее сотни человек – как найти среди них убийцу? А если он и вовсе был пришлый?

Опечаленный Кумбар до самого полудня принимал сановников, почти не надеясь узнать от них нечто полезное. Всем известно, что эти твари только и делают, что едят да спят. Но и на слуг сайгад не слишком рассчитывал, по опыту зная, что они больше придумывают, чем видят в действительности. Жаль, что Мишрак уехал прошлым вечером в Султанапур. Он сумел бы разобраться в происшедшем наверняка лучше старого солдата.

А к вечеру весь дворец уже кипел и бурлил. Слухи разносились с необыкновенной скоростью от одного к другому, а от другого к третьему; по дороге разрастаясь, они в мгновение взлетали к последним этажам дворца и также мгновенно возвращались, уже видоизмененные до неузнаваемости. Кумбар то и дело слышал о шайке бандитов, о пиратах, чей корабль потерпел крушение у берегов Аграпура и потому они занялись разбоем на суше, а именно – во дворце самого Илдиза Туранского.

Жуткая история про демона из подземелья, родившаяся в чьей-то больной голове в сумерки, затмила все прочие версии, всколыхнув все этажи и чуть не доведя до припадка бешенства сайгада: только-только с помощью варвара он избавился от одной болезни, а ему уже предлагают другую! В конце концов, голова его не железная! Потому он благосклонно принял более простую версию, предложенную поваренком – Алму удавил Черный Всадник, жуткий бандит, монстр, кочующий по Турану на могучем вороном коне. Кумбар не стал напоминать мальчишке, что Черного Всадника – великана высотою почти в полтора человеческих роста – довольно трудно не заметить даже бестолковым бездельникам из дворцовой стражи, к тому же в городе он никогда не появлялся, а если б и появился, о том сразу стало бы известно всем.

История с Алмой осложнялась тем, что Илдиз, неудовлетворенный и от того расстроенный, заперся в своих покоях и приказал наружной страже никого к нему не впускать. Какие мысли могли бродить сейчас в его голове? Какое мог принять он, не обладающий ни умом, ни хитростью. Кумбар опасался не гнева владыки, но его повелений, кои прежде так часто ему приходилось оспаривать вместе с Мишраком, искусно поворачивая разговор так, что Илдизу казалось, будто это он придумал новое решение сложного вопроса. Нынче только этого ему и не хватало. Был бы Мишрак…

При мысли о том, что убийца, возможно, бродит сейчас по дворцу, а то и распускает вместе с другими нелепые слухи, сайгад бледнел и покрывался холодным потом. Но что делать? Как найти преступника среди сотни сановников и слуг? Не написано же, в самом деле, на его роже: я убил, хватайте меня все!

Перед полуночью в глазах Кумбара двоились и троились допрашиваемые, виски ломило, а в голове грохотал молот. Отослав всех, он побрел, шатаясь, в свою уютную комнатку и там вскоре уснул. В отличие от несчастной Алмы ему виделись сны, в которых потоками лилась кровь, падали зарезанные и задушенные красавицы, а над ними, оскалившись, безумно хохотал Черный Всадник.

* * *

На удивление за весь разговор Конан выпил мало, всего пару кувшинов пива. Прежде Кумбар не видел его таким хмурым, но прежде и не убивали его любимую девушку. Сайгад морщился от жалости, глядя в потемневшие синие глаза киммерийца. Он отлично представлял себе ту боль, рвущую душу, которая, вероятно, мучила сейчас варвара.

Старый солдат ошибался. Конана не мучила боль, и ничто не рвало его душу. Тяжелая и темная злоба, охватившая его всего, заменила все прочие чувства; он не мог переварить ее, как желудок не мог переварить булыжник; не ярость, что ослепляет и наносит удар прежде, чем нанесет его противник, но именно злоба, наоборот прояснившая взгляд и мысли.

То же он чувствовал, когда погибла Мангельда, но тогда его злоба была направлена на самого себя, ибо именно он с бравадой молодости вызвался проводить девочку до Желтого острова и помочь ей отобрать вечнозеленую ветвь маттенсаи у Гориллы Грина, а потом напился подобно асгардскому богу Быку и уснул – без чувств, словно мертвый. Словно… Потому что он-то наутро пробудился, а вот Мангельда нет…

Конан видел сейчас Кумбара особенно отчетливо, видел его добрые, блеклые и, он только теперь заметил, близорукие глаза, глядевшие на него с опаской и с сочувствием. Реакция варвара на сие последнее всегда бывала одинаковой – он раздражался и готов был выразить раздражение действием; теперь же он лишь передернул плечами, отвернулся. Расчетливый мозг его не тратил время на воспоминания о погибшей Алме – он уже искал ее убийцу.

– Если б я знал, кто мог это сделать, – тихо произнес сайгад, словно прочитав мысли киммерийца, – сам задушил бы ублюдка. Такая девушка… Лучшая из лучших…

Но киммериец не склонен был разделять с Кумбаром переживания.

– Ты слышал про Озаренных? – буркнул он, припадая губами к узкому горлу кувшина.

– Нет, – удивленно помотал головой сайгад.

– Это такие парни… Кром, я и сам мало что знаю про них. Живут они в горах на границе Стигии и Турана. Я там не был, но мне рассказывал один… один мудрец, путешественник… Там что-то вроде храма, а при нем деревня – большинство жителей стигийцы, но есть и кхитайцы, и туранцы, и аквилонцы… Бог у них – Умбадо, козел с петушиным гребнем и человеческими пальцами вместо копыт. Гнусный ублюдок…

– Погоди, Конан. – Сайгад, до сих пор слушавший с недоумением, наконец решился проявить недовольство. – При чем тут этот козел и… и Озаренные? Ты забыл про Алму?

– Прах и пепел! Я ничего не забыл! И если ты помолчишь немного, то все поймешь!

Вспышка киммерийца, неожиданно яростная, удивила Кумбара, но более возражать он не стал, мысленно поблагодарив судьбу за то, что Конан не служил под его началом – стычка была бы неизбежна, и чем могла она закончиться, ведомо одним богам. Он не понимал, что и до сих пор Конан сдерживал себя с трудом, выговаривая слова тихо, медленно и четко; взрывная натура его вовсе не предполагала спокойного высиживания в кабаке в то время, как убийца его подруги разгуливал на свободе. Но сейчас, на ученный опытом (иной раз горьким), он знал, что торопливость хороша далеко не всегда и не во всем. Сила его никуда от него не денется, а потому сначала надо подумать, как лучше сей силой воспользоваться, а главное – против кого ее направить.

Не часто удавалось Конану провести в жизнь эту умную мысль, но теперь удалось. Потому он загнал глубоко внутрь всю ярость, вдруг плеснувшую на поверхность, и вновь стал мрачен, но спокоен и рассудителен.

– Слушай, сайгад. То, что я говорю, ты потом должен будешь повторить – не мне, Илдизу…

– Что? – поперхнулся Кумбар, но, увидев глаза варвара, из синих ставшие вдруг фиолетовыми, умолк, кивнул согласно и жестом просил продолжать.

– Вторую половину каждого дня Озаренные проводят в молитве Умбадо. Они ни о чем не просят его, только восхваляют да еще рассказывают ему о себе – что делали нынче, о чем думали, о чем беседовали и с кем. По истечении двух лун они приносят в жертву Умбадо младенца, родившегося за это время, на ночь зажигают огромный, высотой в дом, костер и расходятся по домам. Теперь несколько недель они вовсе не будут молиться.

И тут-то – слушай внимательно, приятель! – начинается самое интересное. Все, что хотели узнать Озаренные (помнишь, они рассказывали Умбадо, о чем думали), открывается им на протяжении следующей луны.

Тут Конан замолчал и вопросительно посмотрел на сайгада.

– Ну? – пожал плечами старый солдат. – А зачем это Илдизу?

– Кром… Только Озаренный сможет найти убийцу!

– Кром… – машинально пробормотал сайгад. – Кром! Отлично придумано, парень! А как вытащить Озаренного из деревни?

– Не надо никого вытаскивать. Я и есть Озаренный.

– Ты-ы-ы? – Изумлению Кумбара не было предела. За миг взгляд его, обращенный на киммерийца, исполнился еще большего уважения, чем прежде. Кажется, он даже дополнился благоговением.

– Тьфу! – в сердцах сплюнул варвар. – Конечно, я не Озаренный. Или ты можешь представить меня молящимся?

Несмотря на некоторое разочарование, Кумбар ухмыльнулся, и в самом деле попытавшись представить молящегося варвара.

– Ну вот, – правильно отреагировал на его усмешку Конан. – Я должен попасть во дворец как Озаренный, понял? А дальше уже мое дело. Я точно знаю, что Алму прикончил кто-то из вашей шушеры. Больше некому. Клянусь Кромом, я найду его. Найду и…

Синие глаза киммерийца вдруг отразили такую дикую первобытную ярость, что сайгад невольно покрылся мурашками.