Василий Сорокин - Друзья Карацупы

• Название: Друзья Карацупы
• Автор: Василий Сорокин
• Издательство: Издательство ДОСААФ СССР
• Жанр: Домашние животные
• Год: 1974

Дорогие друзья!

В 1968 году издательство ДОСААФ выпустило мою документальную повесть «Туман идет по следу» с предисловием легендарного пограничника Героя Советского Союза Никиты Федоровича Карацупы. Эта повесть, рассказывающая о том, как юный москвич Славка Дунаев воспитал овчарку Тумана, включена и в настоящий сборник.

И автор книги и автор предисловия получили множество писем. Чаще всего они были от вас — юных. Вы спрашивали, как правильно выбирать, содержать и дрессировать щенят. Ответить на все письма было очень трудно. И это побудило меня включить в сборник главу «Сто советов следопыта», в которой Никита Федорович Карацупа, воспитавший на своем веку не одну собаку, отвечает на наиболее распространенные ваши вопросы.

Прочитав эту книгу, вы познакомитесь не только с Туманом, но и с другими четвероногими героями. Узнаете об Ингусе, с которым Никита Федорович служил на границе, о четвероногих санитарах, минерах, подрывниках, связистах, самоотверженно помогавших советским людям в жестокой битве с фашизмом.

Автор

---

— Пошел!

Ашпин сделал два шага вперед и очутился у самых дверей. Браун положил руку на плечо и подтолкнул.

Он провалился в темноту. Тугой ветер, как пылинку, отбросил его куда-то в сторону, перевернул и обжег лицо. Он досчитал до десяти и резко дернул кольцо. Через три секунды его тряхнуло. В темноте он не увидел купола, только чувствовал, как туго натянуты стропы.

Не было ни звезд, ни луны. Вверху лишь тучи, внизу поджидала земля. Многое дал бы он сейчас за то, чтобы хоть на одну секунду выглянуло солнце. Ветер раскачивал его и нес куда-то в сторону. Куда? Может быть, там, внизу, лес? Или река с полыньями? Если бы солнце! Внизу его ждала неизвестность. Внизу ждала земля, людям которой он сделал столько зла.

Фадей увидел землю, когда до нее осталось каких-нибудь тридцать метров. Он успел согнуть ноги и приготовиться к приземлению. И все-таки встреча была неожиданной. Ветер ли тут виной, груз ли, а скорее и то и другое, но только удар получился сильным. Земля, которую предал, не расстелилась под ним пухом, напомнила о себе пронзившей болью.

Он с трудом погасил купол, с полминуты лежал в страхе. Неужели повредил позвоночник? Или сломал ногу? Он боялся встать, чтобы не убедиться в самом неотвратимом.

Наконец медленно и осторожно поднялся. Ноги будто в порядке. Топнул одной, топнул другой; нагнулся, желая проверить позвоночник. И тут все благополучно. Живем! Дышим! Ходим, черт возьми! И ни где-нибудь, а по советской земле. Первое, что он сделал, это развязал мешок, вытащил из него автомат. С минуту постоял, чутко прислушиваясь. Не услышав ничего подозрительного, стал собирать купол парашюта, торопясь до рассвета закопать его в землю или на худой конец в снег.

ПРЫЖОК

Старшина Дунаев прибыл с Туманом на место приземления нарушителя через четыре часа после того, как парашют был обнаружен. Случайностей здесь не было. Курс самолета уже через несколько минут был нанесен на карту. Всюду шли поиски.

Искать следы нарушителей пограничникам помогали многочисленные друзья: жители пограничного района.

Лесник Агеич отправился поутру в дальний обход. В последнее время в лесу кто-то валил на дрова бук и березу. Надо было пресечь это безобразие.

У околицы лесника нагнал председатель сельского Совета.

— Далеко, Агеич?

— До заимки пойду.

— Ружье-то заряжено?

— А как же.

Агеич расстегнул полушубок. Председатель увидел патронташ.

— Тут те и с дробью, тут и с картечью, — сказал Агеич, — коли зверь кинется.

— Добре. — Судя по тону, председатель остался доволен и видом лесника, и его словами. — Тут такое дело, — он снизил голос. — Звонили с погранотряда. Встретишь кого незнакомого — спеши в ближайшую деревню, где есть телефон.

Агеич молча кивнул головой.

Он шел осторожно, внимательно смотрел по сторонам. Лес рассказывал ночные истории. Здесь неторопливо прыгал заяц, лакомясь корой осин. Тут мышковала лисица, бросаясь туда и сюда. А вот там разыгралась ночная трагедия. Немые свидетели тому — кучка кровавых перышек. Верно, куропатка спала в снегу и на нее, сонную, прыгнул кто-то. Волк? Нет. Дикий кот, его это лапы.

Километрах в семи от дороги, на глухой поляне Агеич заметил следы. Снял с плеча ружье, взвел на всякий случай курок и медленно пошел вперед, всматриваясь в заросли кустарника. В каких-нибудь ста метрах он увидел потревоженную кучу хвороста. Снег вокруг был утоптан. Какая-то веревочка, извиваясь, словно змея, выползла из-под кучи. Что бы это значило? Сперва оглянулся по сторонам, потом взялся за веревочку. Сердце у старого лесника тревожно заколотилось. Парашют!…

Как ни спешила группа преследователей, она оказалась на месте происшествия только к вечеру. После обеда повалил снег, проселочная дорога то и дело подбрасывала каверзы автомобилю. Он несколько раз буксовал. Пограничники соскакивали, дружно толкая кузов плечом, помогали мотору справиться с очередной преградой. В нескольких местах дорогу преграждали сугробы. Приходилось расчищать дорогу.

Агеич вместе с подошедшими людьми встретил машину на узкой лесной дороге. С колесами пришлось расстаться. Лесник повел пограничников напрямик. Через полтора часа были у парашюта. Одно беспокоило Вячеслава. Возьмет ли Туман след? Зимой, правда, можно и человеку идти по следу, если, конечно, след виден. Но где там! Такой снег валит… От следов, конечно, и помину не осталось.

Вячеслав разбросал хворост и увидел темно-зеленый купол. Куда пошел нарушитель? Скорее всего, к дороге. Но к какой? Если возьмет к северу — окажется на шоссе. Отправится к югу — попадет на железнодорожную станцию. А может, и не рискнет показываться на станции и на шоссе — слишком оживленные места. Может, пойдет проселочной дорогой? Но ведь их несколько в этом районе. И там, и здесь.

Теперь все зависело от Тумана. Сумеет он взять след — половина дела сделана.

В голосе Вячеслава ласковые, даже нежные нотки.

— Нюхай, Туман, нюхай.

Он подносил к собачьему носу полотно купола, ремни, которые плотно облегали того, кто опустился ночью на нашу землю. Туман добросовестно обнюхивает и купол, и ремни. Трудно уловить запах человека. Вдруг ощерился, шерсть встала дыбом. Повернулся к Агеичу, заворчал.

— Фу, Туман, фу!

Свежий запах лесника струился со строп, за которые тот брался. Это ввело в заблуждение собаку. Бывает. «Ты, нюхай, есть другой запах. Он, быть может, еле ощутим. Его-то и надо уловить. Вот тебе еще кусок купола, вот тебе ремни. Нюхай. Это так сейчас нужно, понимаешь, друг. Как никогда».

Дунаев с волнением смотрит на своего четвероногого друга, желая помочь ему и голосом и взглядом.

— След!

Туман натянул поводок и пошел, пошел. На запад, в сторону границы.

Возможно это очередная уловка врага — пройду километр на запад и сверну. Посмотрим, так ли он рассуждал.

Туман по грудь провалился в снег. Километра полтора он вел сопкой, покрытой мелким кустарником. Свернул влево, поднялся на холм. Видно, нарушитель на минуту зашел сюда, чтобы осмотреться, потому что Туман тут же стал спускаться вниз, где темнел лес. Вспомнилась тут Вячеславу пословица: сколько волка не корми, он все в лес глядит. Лес укроет и спрячет. Посмотрим.

«На какую дорогу вышел нарушитель? Вот на что ты, Туман, должен ответить. Там будет легче. Опять следы повернули. Хитрая лиса. Ну ничего, ей не удастся провести нас».

— Вперед, Туман, вперед!

Собаку не надо подгонять. Она словно читает мысли хозяина. Учащенно дышит и идет, не останавливаясь. Где по твердому насту, где по рыхлому снегу. В таких местах Вячеслав проваливался по колено. Пот градом катился со лба.

Вьюжная ночь застала пограничников в лесу. Несколько раз Туман останавливался. Терял след. Он крутился, повизгивал, бросался в одну сторону, в другую, нерешительно и несмело оглядываясь на хозяина. Электрический сноп от фонарика выхватывал из темноты стволы деревьев. Возле одной осины увидели зайца. Ослепленный светом зверек испуганно пригнул уши и замер, сливаясь со снегом. Туман взвизгнул, потянулся было к осине, но Вячеслав резко дернул поводок. «Не заяц нам нужен, Туман, а «волк». Ищи! Нюхай! Слышишь!»

И Туман искал, нюхал, бороздил носом снег, стараясь найти след. В конце концов он улавливал расплывающийся запах, издавал что-то вроде сердитого ворчания и бросался вперед. Пройденные по снегу и буреломам версты постепенно дали себя знать, к полуночи он уже устало тянул поводок, жалобно скуля. Старшина, как мог, подбадривал своего друга.

Время от времени хозяин давал передохнуть. Две-три минуты. Больше нельзя. Никак нельзя. Ласково поглаживая собаку по спине, кормил и снова посылал по следу.

«Вперед, Туман. Только вперед. Вся надежда, дружок, на тебя. Слышишь? Вся! Мы втроем идем за тобой. Я рядом, двое чуть позади. Ладно, не волнуйся, передохни с минутку».

Вячеслав остановился, тяжело дыша. След опять был потерян. Пришлось вернуться к тому месту, где Туман виновато оглянулся. Посветил фонариком. Под елью увидел чуть заметную вмятину, запорошенную снегом. «А ну-ка, обследуй, не отдыхал ли здесь человек. Ага, ты снова ощерился, фыркнул и натянул поводок. Вот оно что! Под деревом нарушитель сделал, видимо, короткий привал, отсюда круто повернул влево. Веди, Туман, веди!

На востоке занималась скупая зимняя заря. Снегопад кончился, на небе показались просветы. Нехотя гасли звезды.

Преследователи прошли узкой падью, поднялись наискосок на заросший гребень. Впереди и по сторонам снег вдруг брызнул фонтанчиками: тр-р-р-р! Вячеслав вздрогнул: в первый момент хлопанье тетеревиных крыльев напомнило автоматную очередь.

Туман повернул вправо. Миновали березовую рощу и с опушки, метрах в трехстах, увидели покосившийся домик.

Это была заброшенная мельница. Неужели там? Вряд ли. Собака ведет себя спокойно. Будь нарушитель на мельнице, она непременно взяла бы его запах уже не со следа, а по воздуху, начала бы рваться. На всякий случай Вячеслав приготовил оружие, неподалеку от дверей спустил собаку с поводка. Она нырнула внутрь.