Бетина Крэн - Леди Удача

• Название: Леди Удача
• Автор: Бетина Крэн
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-035780-X, 5-9713-3463-8, 5-9762-0408-2

Чарити Стэндинг, прекраснейшая из девушек графства Девоншир, скрывает какую-то тайну. Ходят слухи, что любой мужчина, который рискнет ухаживать за ней, немедленно попадет в беду!

Но вот после дальних странствий в Девоншир возвращается отчаянный Рейн Остин, человек, не боящийся ничего на свете. Увидев Чарити, он сразу же понимает, что встретил девушку, о которой мечтал всю жизнь.

Она должна принадлежать ему!

И Рейн этого добьется — даже если за ее любовь придется сразиться с самим дьяволом!

---

— А женщины, — робко прошептала Чарити, тревожно вглядываясь в морщинистое лицо бабушки, — женщины тоже получают наслаждение от близости с мужчиной?

Взгляд леди Маргарет устремился в прошлое и сквозь длинную анфиладу пыльных залов ее памяти вернулся к тем временам, когда старуха сама испытывала нечто подобное. И, охваченная воспоминаниями, она имела неосторожность ответить с излишней откровенностью:

— Да, получают. Когда женщина с тем мужчиной, какой ей нужен, ночные труды превращаются в волшебство, от которого плоть твоя тает, а кровь в жилах вскипает. Оно переносит тебя в чудесный мир сказочных снов и несказанных восторгов. Иногда от этого волшебства тебя переполняет наслаждение, а иногда на тебя нисходит мир и покой… — Старуха вздохнула и продолжила: — Вот цыгане знают толк в ночном волшебстве. — На морщинистом лице старухи появилось выражение, и радостное, и печальное одновременно. — У твоего дедушки тоже были волшебные руки…

— Но, бабушка, дедушка ведь не был цыганом. Он был французом. — Чарити, наблюдавшая за лицом бабушки, озаренным воспоминаниями, словно увидела всю ее жизнь в кратком изложении: норовистая девушка, любящая жена, мать и вот теперь бабушка.

— Да. Верно, но, очевидно, некоторым французам это тоже дано. Если у мужчины есть этот дар, то ему довольно прикоснуться к женщине, и он сразу понимает, что именно она при этом чувствует и как воплотить ее потаеннейшие… — Испуганное выражение появилось на лице старухи, когда она сообразила, куда завела ее просветительская лекция, затеянная с целью предостеречь внучку. Ужаснувшись, старуха выпрямилась и снова превратилась в Бабушку с большой буквы. — Я послала за Гэром и Перси, и как только они явятся, то сразу и возьмут на себя все хлопоты по уходу за его сиятельством, так что тебе вообще незачем будет входить в его комнату. А до тех пор будь любезна оставлять дверь его комнаты открытой всякий раз, когда бываешь там, и держись подальше от его… — Старуха уже готова была сказать «рук», но, увидев, какое лицо у Чарити, потрясенной неожиданным открытием, прикусила язык. Кажется, она нечаянно открыла для внучки целый новый мир, полный интереснейших возможностей.

Так оно и было. Ибо Чарити, сидя на ларе и прижимая к груди пыльные занавеси, вспоминала о том, как жарко ей становилось всякий раз, когда мускулистая рука Рейна Остина дотрагивалась до нее.

— Бабушка, как ты думаешь, а не течет ли в жилах его сиятельства цыганская кровь?

— Ни одной капли! — Леди Маргарет даже передернуло от того, какое направление приняли мысли внучки. Старуха вскочила с лавки, выхватила у Чарити занавеси, подхватила с кровати остальные и ринулась к дверям. Чарити, не заметившая бабушкиного раздражения, тоже поднялась на ноги.

— Но он такой смуглый, темноволосый. По-моему, он отчасти цыган…

— Этот грубиян скорее отчасти дикий зверь. — Старуха обернулась и поспешно произвела тайные знаки руками, дабы охранить и защитить. — И умеет только одно: натворить под покровом ночи бед.

Лежа один-одинешенек в залитой солнцем спальне, Рейн Остин все утро рассматривал пожелтевшие стены и выцветшие занавеси кровати и размышлял о делах своего торгового предприятия и о разочарованных клиентах, а также высчитывал, сколько невест он упустит, пока будет заживать его рана. Убытки за время его отсутствия могли стать огромными, ибо в такой торговле, как его, многое зависело от его личной напористости. Довольно унылая пища для ума, но он готов был думать о чем угодно, лишь бы отвлечься от мыслей о странном доме, в котором он оказался, и людях, которые приютили его.

Особенно ему не хотелось думать о ней, о ее белокурых волосах, нежных, медового цвета глазах и дивном цвете лица. Боже, какая же у нее была великолепная кожа, такая нежная, прозрачная… совсем как флорентийский мрамор…

Проведя много лет в тропиках и загорев там до черноты, он находил необыкновенно эротичным контраст между бледной женской кожей и своей смуглой. И не успел он вздохнуть, как в его воображении уже встали ее белые, как сливки, плечи, на которые падали локоны золотых волос, и вдруг представилось, как его руки высвобождают ее белые груди из сурового плена простого черного платья. Темное на светлом, его загорелые руки, лежащие на этих бледных округлостях…

Желание побежало в крови, сгустилось в паху, он даже не сразу распознал это ноющее чувство среди множества болей, терзавших нижнюю часть его тела. То, как быстро он возбудился, просто напугало его, тем более что он и в мыслях не имел ничего подобного.

В этот момент дверь отворилась, и Рейн, злой и красный от смущения, юркнул под простыню. Вошедший оказался всего-навсего престарелым дворецким.

Войдя, старый Мелвин извлек из кармана молоток и гвозди и на глазах у изумленного Рейна прибил над дверью подкову. Покончив с этим, старик взял вторую подкову и прибил ее рядом. Сердитый вопль Рейна заставил дворецкого прерваться.

— Это что еще за новая дурь, черт возьми?

Старый Мелвин, не сходя со стула, осторожно обернулся к нему.

— Это подковы… они на счастье. Миледи без подков шагу не ступит. — Старик бесцеремонно взмахнул рукой с молотком и вернулся к своей работе. — У нас подковы повсюду.

Когда старик закончил колотить, Рейн отнял ладони от ушей и раскрыл зажмуренные глаза.

— Как? Всего-навсего три? — ворчливо бросил Рейн, когда старик проходил мимо. Мелвин приостановился.

— Нечетные числа приносят удачу, — пояснил он, озадаченный тем, что Рейну неизвестны такие элементарные вещи. — «Три» — число хорошее. «Пять» тоже нечетное, но это такое число, что может взять да против тебя же и обернуться. Дальше идет «семь». Вот «семь» — оно и вправду число счастливое. Вам желательно, чтобы было «семь» вместо «трех»?

— О Боже! Нет! — пролепетал Рейн. — «Три» мне вполне подходит… Я до подков не жадный.

Старый Мелвин фыркнул и пошаркал прочь, оставив Рейна брюзжать на полоумную хозяйку дома. Кто, скажите на милость, просил старуху лезть в его дела и вольничать с его везением! Он недовольно покосился на гроздь амулетов у себя на шее и, машинально перебирая их пальцами, наткнулся вдруг на один, который был явно сгнившей частью тела мертвого животного. Это был кожистый сморщенный мешочек, судя по всему, набитый какими-то растениями. Рейн стянул через голову нитку, на которой висела эта гадость, и, не имея возможности избавиться от гнусного амулета совсем, злобно зашвырнул его под кровать.

Он изрыгал проклятие за проклятием. И вдруг осекся на полуслове. Он почувствовал раздражение против себя самого и собственной грубости и капризности. Куда, черт возьми, подевалось все его джентльменство? Годы он потратил на то, чтобы обуздать свою напористость и жесткость, воспитанную в нем тяготами юных лет. Неужели с таким трудом добытый лоск оказался столь непрочен, что довольно было пары злоключений для того, чтобы он превратился в грубую, сварливую скотину? Стоило ему открыть рот, и он обязательно говорил какую-то бестактность.

И снова образ Чарити незваным явился перед ним, с тем прелестно-меланхолическим выражением на лице, с каким она заговорила об отце. Словно какая-то пустота вдруг разверзлась у него в груди. Взгляд его упал на пресловутую полотняную рубаху ее отца, которая туго обтягивала его грудь и руки, и он подумал об Аптоне Стэндинге. Что за человек был отец этой белокурой ангелицы с роскошной фигурой, которая спокойно терпела его брань и отвечала на его грубые выходки подлинной заботливостью? В присутствии которой он сразу забывал, что ему влепили порцию свинца в зад?

И что за человек окажется тот, кто сумеет… Глаза у него округлились при одной мысли о том, какое нечестивое направление приняли его мысли. Нет, он вовсе не хочет овладеть ею! Не желает даже прикасаться к ней, быть рядом, вообще иметь с ней дело! Он просто должен выжить, выбраться из этого сумасшедшего дома и вернуться в Лондон, где его ждет добротное жилище и налаженная торговля. И прочие незатейливые удовольствия.

Мысли его заметались. Его любовница Фанни; он не встречался с ней четыре, пять — нет, уже шесть недель! Этим продолжительным воздержанием, совокупно с физической болью и моральными страданиями из-за его потерь, финансовых и прочих, и объяснялось скорее всего то, что он так дико и нелепо реагировал на эту девушку. Чарити Стэндинг была, конечно, в высшей степени привлекательной девицей. Это волнующее воображение сочетание бесхитростности и чувственности… Вполне понятно, что он испытывает возбуждение, когда она находится близко от него. Эта мысль успокоила его.

Он твердо пообещал себе, что, как только вернется в Лондон, сразу же нанесет визит Фанни, чтобы выпустить пар. А пока придется изыскать способ держаться на расстоянии от этой волнующей мисс Стэндинг с ее мраморной кожей и порывами делать добро!

Глава 7

Старый Мелвин застал виконта в гнуснейшем расположении духа, когда принес ему вечером бульон и чай. Апрельское солнце лилось в окна, выходившие на юг, весь день и изрядно прогрело воздух в закрытой наглухо комнате. Так как Остин не в состоянии был встать с постели и позвать на помощь было некого, то пришлось ему страдать молча. Он не смог заснуть, был весь в поту, и все тело у него зудело.