Николай Костомаров - Мазепа

• Название: Мазепа
• Автор: Николай Костомаров
• Жанр: История

Основоположник русской исторической мысли Н.И.Костомаров (1817—1885) одну из своих серьезных научных работ посвятил Мазепе — одноименная монография до сих пор является самым подробным исследованием этой противоречивой личности. С именем Мазепы связан важный период истории Украины — «Гетманщина», который, несмотря на прошедшие столетия, по-прежнему остается одним из самых политизированных, а фигура Мазепы и сегодня является предметом бесконечных споров.

---

230

«…Того взявши давити крепким вязенем аж до смерти без пощады» (Чтения… 1859 г. Т. 1. Дело Кочубея.)

231

«…Здохнувши мовил: благодарствую за тую приязнь! Але що мне за утеха, коли я живу никогда не маючи совершенной надеи своей целости всегда не безпечен ждучи як вол обуха». (Чтения… 1859 г. Т. 1. Дело Кочубея.)

232

«…Говорил до жены моей перед ним стоячой и похваляючи гетманов в измене будучих Выговского и Бруховецкого: добре (молвил) почали были Выговский и Бруховецкий, що хотели и зачали были з тое неволе выбиватися, але злые люди им в том перешкодили». (Там же.)

233

«…И мы хотели бы о своей далшой целости и вольности войсковой помыслити, да не маемо теперь еще способу, а звлаща же не все наши в одномыслии найдуются. О то (мовит) к твоему мужу я килко раз накидав слова о таких мыслех, як бы нам безпечность в целости нашой в потомнии часы учинити як для себе, так и тих, которие по нас будут, але он мовчит, жадним словом мне не поможет и ни з кого не маю помочи и не могу некому поуфати». (Там же.)

234

«…Може (каже) ваш мосц розумеете же я гетман намераю гетманство взяти на Войнаровского, то не есть так, я того не желаю. Вольно ваш мосцем будет кого хотети з межи себе обрати на той уряд, а Войнаровский и без того на своем отчизном кутку и на моем собрании может виховатися, а того уряду я и теперь вам готов уступити. А коли отказали: Боже, не дай того абысмо оного мели пожадати, повторив тое: „коли хто есть межи вами жебы в сей час смогл отчизну свою ратовати, то я тому уступлю, а естли на мене той тяжар еще взвикли мне будучи полагаете; то изволите мене слухати и на мой повод смотрите“. А за тим говорил: „Уже я (мовит) пробовал приязне ханской и был прихилен бывший хан Кизигирей, але того отставлено, а теперешний хан з початку приятно до мене на мои листы отписовал, а теперь (мовит) посилал я до Крыму своего носильщика, але далеко отменился. А до наши селистрийского сераскера як много посылалем, не получаю жадной надеи. А так з пншое бочки треба нам дело свое зачати (мнится тут бочка иншая владза короля Станислава), а уговоривши (мовит) и постановивши намерение свое треба зараз и за шабле взятися“. (Там же.)

235

«…Говорил тое он Русеновнч же и Сенявский гетман коронный мовил ему: виведайся, що на Украине деется а особливе чи склонии к нам полякам козаки чили ни, и предложи (мовит) самому его милости пану Мазепе гетману: нехай нам будут зычливии есть ли хотят жебы ни же было добре, бо (мовит) мы певне ведаем же государь шведов не выдержит, то теж и козаки если при нем зоставатимут погинуть: з нами бы зась будучи в целости и при своих вольностех найдовалися. Кгды теды я (мовит) доносил тое его милости пану гетману, ответствовал в тие слова: „Бог мне свидитель той нехай подаст мне силу и крепость в здровю моем, которое мею слабое, же естем паном поляком зычлнвый, не был бым шляхтичом, не был бым сыном коронным естьли бым всего добра Короне Польской не зычил. Вижу я и сам, як государь оскорбил Полшу, але теж и Украину натто обтяжил. Я и сам не знаю, що з собою чигити, если до чого прийде; я не змогу удержати Козаков як на которую сторону схотит удатись“. (Чтения… 1859 г. Т.1. Дело Кочубея.)

236

Виды денежных сборов.

237

Все покою шире прагнуть,
А не в еден гуж тягнуть;
Той направо, той налево,
А все браття: то-то диво!
Не маш любви, не мат згоды;
От Жовтои взявши Воды
През незгоду все пропали.
Сами себе звоевали!
Ей, братища, пора знати,
Що не всем нам пановати,
Не всем дано всее знати
И речами керовати!
На корабель поглядимо.
Много людей полечимо,
Однак стирник сам керуеть,
Весь корабель управуеть.
Пчулка бедна матку маеть
И оное послухаеть.
Жалься, Боже, Украины,
Що не вкупе маеть сыны!
Едень живеть и с поганы.
Кличеть: «Сюды, отаманы!
Идем матки ратовати,
Не даймо ей погибати».
Другий ляхом за грош служить,
По Вкраине и той тужить:
«Мати моя старенькая!
Чом ты вельми слабенькая?
Розно тебе розшарпали.
Кгды аж по Днепр туркам дали.
Все то фортель, щоб слабела
И аж в конец сил не мела».

Третий Москве юж голдуеть
И ей верне услугуеть.
Той на матку нарекаеть
И недолю проклинаеть.
«Лепше було не родити.
Нежли в таких бедах жити».
От всех сторон ворогують,
Огнем, мечем руинують,
От всех не машь зычливости,
А ни слушной учтивости,
Мужиками называють,
А подданством дорекають.
Чом ты братов не учила,
Чом от себе их пустила?
Лепше було пробувати
Вкупе лихо отбувати.
Я сам бедный не здолаю
Хиба тилко заволаю:
Ей, панове енералы,
Чому ж есте так оспали?
И вы, панство полковники,
Без жадной политики,
Озметеся все за пуки,
Не допустеть горкой муки
Матце своей болш терпети!
Нуте врагов, нуте бити!
Самопалы набувайте,
Острых шабель добувайте,
А за веру хочь умрете
И вольностей боронете!
Нехай вечна буде слава
Же през шаблю маем права.

Сию песню читаючи и уважаючи один всечестний и розумный отец архимандрит Дал мне оную и радил в спряту добром держати. (Чтения… 1859 г. Т. 1. Дело Кочубея.)

238

Чтения… 1859 г. Т. 1. С. 86.

239

Там же. С. 103.

240

Там же. С. 118.

241

Там же. С. 119.

242

Там же. С. 124.

243

«…И спрашивали в застенке Кочубея против Искриных слов, и он сначала мялся, а Искра его в том уличал, а потом Кочубей принес повинную, что он все то, что написал на гетмана, затеял только с единой злобы своей домашней за дочь и все, что в том объявлении своем к улике гетмана писал, все то затеял, хотя тем свое воровство утвердить». (Государственный архив. Кабинетские дела. Отделение II. Кн. № 8. Письма Головкина.)

244

«…Понеже Кочубей зело стар и дряхл безмерно, того ради мы еще более пытать его опасались, чтобы прежде времени не издох, о чем донесет вашему величеству Озеров, который при том сам был». (Там же.)

245

«…Миргородского полковника злесь в войску прежде времени без очевидного обличения взять, ковать и до Киева за караул посылать нельзя никакою мерою, покамест очною ставкою он полковник не уличится и не обличится, если он имел какое с Кочубеем в воровстве теперешнем согласие, а наипаче ныне когда и сам Кочубей зговорил и очистил его, полковника миргородского, от того согласия, и если под сее время, а еще и в войску возмется тот полковник, то может учиниться мятеж и бунт, чего сохрани Боже, понеже его, миргородского полковника, все в войске почитают и любят, а если его полковника та токмо вина изъявляется, что он перестерег Кочубея от посланных моих, и о том вашей вельможности объявляю, что он то учинил не нарочно, но сталось то з пригоды нечаянно таким образом: когда я, исполняя премощный его царского величества указ собственноручный, послал полковника гадяцкого и полковника компанейского в трисотном числе компанеи тайно по Кочубея и Искру в полк Полтавский и по отправке той посылки удерживал в собе тот секрет чрез две недели и никому о том указе не объявлял, тогда пришед ко мне господа сотники и полковники при боку моем обретаючиися, донесли мне, что козаки ходя собранием и пьяные и трезвые переговаривают и говорят о некаких противных чести моей плевелах от Кочубея разсеянных, а один из монастыря печерского схимонах муж словом и делом свят, у которого для пользы духовной всегда бывают полковники и старшины, прислал мне осторожность, что от Кочубея приносятся вредительные гонору моему разглашения в народе. Того ради видя я, что воровство Кочубеево и Искрино в явление приходит и предваряя дабы оттуды не учинился какой мятеж, а надеясь, что посланные мои компанеею имели уже стать в полку Полтавском, понеже той их посылке уже две недели совершилося, призвал к себе генеральную старшину и полковников. где был и полковник миргородский, объявил им дело и сказал, что по именному его царского величества указу собственноручному послал компанею для взятья Кочубея и Искры. Тогда полковник миргородский пад мне в ноги со слезами учал просить указу листовного к посланным моим, чтобы они зятя его, а сына Кочубееване брали и не ковали, дабы дочь его не испужалася и от печали не умерла, да и просил дозволения дабы мочно было и ему, полковнику, написать до зятя своего, чтоб он. когда отца будут брать, в то не мешался, который как сам затеял, так чтобы сам и отбывал, а он зять чтоб ехал с своею женою до Сорочинец в дом его полковничий. И по тому его полковника слезному прошению далем ему до посланных моих лист, чтобы зятя его не занимали и не возбраняли ехать в Сорочинцы, и ему полковнику позволилем до того своего зятя писать, с которым моим листом до зятя а не до Кочубея послал он полковник слугу своего прямо до маетности Кочубеевой, надеясь, что там уже посланных моих застанет, который слуга не знаючи дела и розминувши с посланными моими (которые за многими переправами а наипаче на реках Днепре, Пеле, Ворскле и прочих и обходя прямой тракт для порванных гребель от роспаления водного на Лубны, умедлили в том пути) прибежал в маетность Кочубееву до Диканьки и явився во дворе отдал сыну Кочубееву при самом отце от полковника миргородского тестя его лист, а Кочубей писмо то взявши и прочет того ж часу ятся бегству. И того ж дня которого он с Искрою ушол, нападши посланные мои нечаянно на двор, не застали уже Кочубея и Искры, а посланные за ними вслед гнали даже до Красного Кута, где уже не дерзая без ведома моего им чинить, возвратилися паки до Диканьки в маетность Кочубееву и там взяли было сына его зятя полковника миргородского и лист до него писанный вышеупомянутый, из кармана выняв, ко мне прислали, который у себе имею и ничего в нем противного не обретаю. Толко внутренняя и тайная Бог весть, для сего надобно бы тут Кочубея на очную с ним ставку поставить, которою бы или осудился или оправдался, а покамест Кочубей пришлется, приказал я сотникам и полковникам политично миргородского полковника назирать да и сам недримательное на оного, имею око, хотя он еще ничеге не знает, кроме того, что Кочубей на пытке был и повинился». (Государственный архив. Кабинетские дела. Отделение II. Кн. № 8. Письмо Мазепы к Головкину, доставленное царю с письмом Головкина от 9-го мая.)