Юрий Корольков - Тайны войны

• Название: Тайны войны
• Автор: Юрий Корольков
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1986

Роман-хроника, написанная Ю. Корольковым (1906–1981) в середине пятидесятый годов на основе документов Нюрнбергского процесса, показывает широкую сеть международного заговора против Советского Союза, изобличает нацистских преступников и рассказывает о борьбе народов против фашизма.

---

– Когда должна родить королева? – спросил министр иностранных дел.

– В самом начале апреля, мой дорогой кавальеро. Теперь вы поняли мою мысль?

Да, Чиано понял. Гиголо отошел и сел на свое место. О семейных делах албанского короля больше не говорили. Чиано задал несколько вопросов о нефтяных акциях, их стоимости и благосклонно отпустил Буфолино.

В тот же вечер гиголо возвратился в Тирану, снял номер в гостинице и принялся плести незаметную паутину. Его подвижная фигурка появлялась то в албанском банке, где на его имя, как по волшебству, открылся солидный текущий счет, то сидел за столом в кафе в обществе подозрительных дельцов или прогуливался по улицам Тираны тоже в обществе похожих на него предприимчивых биржевиков. Через несколько недель все свободные капиталы графа Галеаццо Чиано оказались вложенными в акции горнорудных фирм и албанских нефтяных предприятий.

Дальнейшие события показали, насколько был прав Буфолино, завсегдатай Пьяцца Колонна – улицы римских биржевиков. Совет Буфолино оказался как нельзя кстати. Гитлер только что захватил Прагу. Вопреки дружеским заверениям, он что-то замышлял против итальянского союзника. Секретные агенты доносили об оживлении немецких резидентов на Балканах. После тревожных раздумий бессонной ночью Муссолини позвонил зятю. Просил срочно приехать в Торловию, в загородную виллу.

Чиано никогда не видел тестя в таком подавленном состоянии. Он выглядел скверно. Отеки под воспаленными глазами, землистый цвет утомленного лица говорили о тяжелой бессоннице или разыгравшемся приступе язвы желудка.

В предместьях Рима уже наступила весна. В одну ночь каштаны покрылись кремово-розовыми цветами. Со стороны Тибра ползли нездоровые мглистые хлопья тумана. Туман оседал на шоссе, и влажная дорога блестела, как после дождя. На открытой веранде было прохладно, сыро, и Муссолини пригласил зятя в библиотеку.

– С Албанией надо кончать! – раздраженно воскликнул он. – Почему мне не дозволено делать то, что может Гитлер? Почему? Он в одну ночь превращает Чехословакию в свою провинцию, а мы должны смотреть на Албанию и ждать, когда в один прекрасный момент он и ее приберет к рукам!

Чиано поддакнул, чтобы подлить масла в огонь.

– Мне кажется, дуче, немцы сами целятся на Балканы. Не исключена возможность, что Гитлер силой воспрепятствует нам занять Албанию.

– Я думал об этом. – Муссолини прошел вдоль библиотеки и вернулся обратно. – Сомнительно, чтобы Гитлер решился на серьезные действия, но все же я прикажу сосредоточить войска на венецианской границе. Немедленно, завтра же! Если немцы вздумают остановить нас, мы будем стрелять в них. Стрелять! – Дуче опустил на стол тяжелый кулак. – Будем решительны! Я не могу оставаться спокойным, когда сосед набивает себе карманы, а мы не можем ничем попользоваться из соседнего огорода. Нам никто не помешает покончить с Албанией. Разве вы не видите безразличие англичан и французов? Они пальцем не шевельнут, чтобы вмешаться. Им нужно, чтобы все было благопристойно. В остальном они умывают руки. У Чемберлена другие замыслы. Он, как и Гитлер, глядит на восток.

– Тогда у меня есть предложение – занять Албанию в четверг или в пятницу на той неделе.

– Почему?

Чиано рассказал дуче о предстоящих родах албанской королевы. Муссолини пришел в восторг. Вот то, что нужно! У него повысилось настроение, он оживился, начал шутить. Взялся сам написать соглашение, которое дадут подписать албанцам.

– Кажется, я готов быть крестным отцом у Зогу! – воскликнул он. – Мы с нетерпением станем ждать радостного события! Говорите, в четверг? Это будет…

– Шестое апреля, – подсказал Чиано, – страстная неделя.

– Вот и отлично! Господь бог простит нам… Начнем в страстную пятницу, когда взоры католиков устремлены к всевышнему. Не так ли? – Муссолини засмеялся своей шутке. – Давайте действовать. А Гитлеру на Балканах подставим ножку. В общем, мутите воду. Мы уже говорили с вами – к румынской нефти дорога лежит через Албанию. Посмотрим, кто вперед окажется у нефтяных вышек. Англичане тоже замышляют что-то, я уж не говорю об американцах. Но опередить всех должны мы. Албания будет нашим плацдармом.

С того дня все внимание министра иностранных дел, генерального штаба и, конечно, самого Муссолини сосредоточилось на албанской границе.

В конце марта Чиано записал в дневнике. Ему он доверял наиболее сокровенные мысли:

«Дуче решил действовать в албанском вопросе как можно быстрее. Он сам наметил проект соглашения о протекторате, весьма короткого – из трех пунктов, которые делают его похожим скорее на приговор трибунала, чем на международный пакт. Зогу либо примет наши условия, либо мы осуществим военный захват страны. Для этого в Апулии концентрируем четыре полка берсальеров, пехотную дивизию и первую морскую эскадру.
Если король Зогу согласится, я выеду в Тирану для торжественного подписания пакта. Меня будет сопровождать эскадрилья боевых самолетов – маленькая демонстрация в подтверждение, что Албания уже наша провинция.
Если же Зогу не согласится, то в четверг по всей Албании вспыхнут беспорядки и мы вынуждены будем вмешаться. В таком случае мы высадимся в пятницу.
Готовлюсь послать в Тирану еще одну небольшую группу предприимчивых людей, чтобы вызвать инциденты в четверг вечером. С наступлением дня они спрячутся в лесу и будут ждать наши войска».

Войска не понадобились. Ахмет Зогу, взятый за горло, предпочел согласиться, ответил «да» на требования Муссолини. Как и предполагал Чиано, роды Джеральдины связали короля по рукам и ногам. На рассвете у Зогу родился сын, а в полдень истекал срок итальянского ультиматума.

На другой день рано утром министр иностранных дел во главе эскадрильи прибыл в Дураццо. Самолет он вел сам – в студенческие годы Чиано занимался в спортивном авиационном клубе. Только на подходе к Дураццо старший пилот сам сел за управление и посадил машину на поле аэродрома. Город был виден как на ладони. В бухте на якорях застыли итальянские военные корабли. Моторные баркасы перевозили на берег десантные войска. Оккупация уже началась. Море было нежное, синее, спокойное, как зеркало, и только баркасы, шнырявшие в бухте, поднимали легкую, быстро угасавшую рябь. Зеленые берега, горы с шапками снеговых вершин дополняли живописную картину. Чиано невольно залюбовался пейзажем.

В шлеме и комбинезоне, он вышел из самолета, разминаясь, обошел вокруг машины. Оккупация страны проходила без значительных инцидентов, но все же кое-где возникало сопротивление. В районе порта слышались выстрелы, стук пулеметов. Ближе к аэродрому, в рыбацком поселке, стреляли из окон. Расплывающиеся облачка дыма комочками ваты появлялись то там, то здесь, – вероятно, стреляли из дробовиков дымным порохом.

«Странно, – подумал министр, – что, собственно, этой голытьбе нужно? Не все ли равно им, будет корона на голове Зогу или Виктора-Эммануила? Албанский король не баловал, кажется, оборванцев своими щедротами. В чем же дело?»

Он высказал свою мысль вслух. Старший пилот ответил с иронией:

– Они называют это патриотизмом: хоть плохонький король, да свой…

– Это преходяще, – возразил Чиано. – Народ ко всему привыкает, к новым королям тоже. Наши берсальеры их быстро приучат… Смотрите!

Аэродром возвышался над морем, и отсюда было видно, как берсальеры, высадившиеся с кораблей, укрывались за штабелями угля, перебегали через кривые улицы. Другой отряд берсальеров поднимался на пологий холм, окружая рыбачий поселок.

Стрельба продолжалась, и пули начали залетать на аэродром. Чиано предпочел не задерживаться в Дураццо и проследовать дальше, в Тирану. Его сопровождала эскадрилья итальянских боевых самолетов королевского воздушного флота. Министр поторапливался быстрее закончить дела в Тиране – он хотел успеть на святую заутреню в храме Тринита деи Монти.

Дальше пошло все как по маслу. Албанцы нехотя согласились передать корону Виктору-Эммануилу, тем более что Ахмет Зогу после отречения все же сбежал в Грецию, захватив жену и новорожденного сына. Корона оставалась ничейной. В Албании вряд ли кто знал, что Зогу бежал от итальянского произвола по совету и с помощью Галеаццо Чиано. Министр считал, что экс-королю больше нечего путаться под ногами. Он обеспечил ему спокойное, в некоторой степени комфортабельное бегство.

Для торжественной церемонии вручения короны в Рим привезли наспех подобранную делегацию албанских правителей. Сперва перед ними в Палаццо Венециа выступил Муссолини. С пафосом и красивой жестикуляцией он говорил о древней истории, о Римской империи, включавшей когда-то в свою орбиту и албанские земли. Подавленные и растерянные делегаты ждали от него слова «независимость», но не дождались.

Потом их свезли в Квиринал – королевскую резиденцию. Там они совсем затерялись в пышных дворцовых залах. На золоченом кресле восседал Виктор-Эммануил. Депутаты робко жались друг к другу, и один из них держал албанскую корону. Рядом с королевским троном высилась тяжеловесная статуя Муссолини. Дуче сам подсказал поставить ее на этом месте. Грубоватой массивностью статуя подавляла делегатов еще сильнее, нежели великолепие всего Квиринала.