Даниэла Стил - Счастье

• Название: Счастье
• Автор: Даниэла Стил
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 5-9713-4180-4

Оливер Ватсон, оставшийся после развода с тремя детьми на руках, не был склонен доверять женщинам. Окунувшись в семейные проблемы, он и думать забыл о любви. Однако судьба послала Оливеру совершенно неожиданную встречу с красавицей актрисой Шарлоттой Сэмпсон, женщиной, за блестящим успехом которой скрывалась жажда любить и быть любимой...

---

Чарли, похоже, колебалась, словно не знала, что ему сказать. Она понимала, как сильно его ранила, и исправить это уже было нельзя. Но нужно было объяснить и с чего-то начать...

– Это долгая история.

– Ты, должно быть, сильно волнуешься?

Олли старался придать своему голосу оттенок равнодушия, но безуспешно. В нем звучали гнев, печаль, обида и любовь, которая бы все равно не угасла, как бы Оливер ни силился ее убить.

– За последнее время много всего произошло, – пыталась объяснить Шарлотта. Минувшие несколько недель были для нее адом, но она этого не сказала. По его глазам она видела, что опоздала и приехала зря.

– Хочешь чашку кофе? – предложил Олли. С одной стороны, ему хотелось, чтобы Чарли ушла и оставила его снова наедине с печалью, но, с другой стороны, хотелось, чтобы она осталась. Навсегда.

Она посмотрела на него долгим взглядом, взглядом женщины, которая заплатила дорогую цену за свой поступок. А потом очень тихо произнесла:

– Олли, я на Бродвей не еду.

– Не едешь?!

Оливера словно поразило громом. Что она имеет в виду? Она же сказала тогда. А потом в теленовостях и в газетах сообщали. Что изменилось? Когда и почему?

– Нет, не еду. Я остаюсь и буду сниматься здесь в сериале.

– Они не согласились расторгнуть контракт?

– Согласились, но...

Олли, ошарашенный, ждал конца истории.

– ...я решила, что уезжать будет нехорошо.

– Для твоей карьеры?

– Для нас. Хотя я думаю, что уже опоздала. Но мое прежнее решение было неправильным, и я это наконец поняла. Я постоянно говорила, как много для меня значат брак и семья, а потом захотела все бросить и убежать, не обращая внимания на то, как всем от этого больно: и тебе, и мне, и детям. Это была ошибка. Отвергать любимого человека – такую цену я не смогла бы заплатить даже за роль на Бродвее. Поэтому я отказалась. И даже если окажется, что я потеряла вас безвозвратно, об отказе жалеть не буду, зная, что поступила правильно. – Шарлотта горько улыбнулась. – Как только я изменила планы, мне сразу стало легче.

Оливер в недоумении смотрел на нее, потом усмехнулся:

– Они, наверное, пришли в ярость.

– О да, – подтвердила Чарли с улыбкой. – Я думаю, теперь на Бродвее можно поставить крест. Но телекомпания меня любит. – И добавила: – Я боялась, Олли, тебе звонить.

– Почему?

– Потому что я тебя так обидела. То собираюсь тебя бросить и улететь в Нью-Йорк, то прихожу и говорю, что все о'кей. Я не имела права так с тобой поступать. Вот это и написано в записке. Я решила, что надо тебе сообщить, пока ты не прочтешь где-нибудь сам, и посчитала, что если ты захочешь отозваться, то отзовешься. Но вообще-то надежд у меня почти не было.

Она говорила это таким тоном, будто ничего уже от него не ждала и намеревалась горевать о своем поступке до конца жизни.

Олли пытался уяснить себе все сказанное, и вдруг Чарли, словно желая разрядить атмосферу, оглядела кухню и, не увидев клетку со свинкой, спросила:

– Кстати, а как поживает мой тезка?

Олли усмехнулся, чувствуя, что многопудовый груз свалился с его плеч:

– На время отсутствия Сэма сослан в гараж, шуму от этой маленькой твари слишком много. У меня и так со сном нелады, чтобы еще слушать, как он забавляется.

– Я тоже все это время мучилась бессонницей. Неплохо я все понапутала, а, Олли? – спросила она тихим, грустным голосом.

' Оливер кивнул:

– Возможно. – И слегка ей улыбнулся. – Может быть... а может, и нет. В жизни важен окончательный поступок. Все мы делаем ошибки.

Они продолжали неловко стоять на кухне, их глаза выражали боль, опасение, напряжение – ведь решалась их судьба. Так много можно было потерять... и так много выиграть. Все зависело теперь от него.

– Я по тебе скучала, Олли. И буду скучать долго-долго, если ты меня не простишь.

Она настолько его любила, что пришла просить прощения.

– Каждый день я хотела тебе позвонить... или приехать... чтобы сказать, что сожалею... что была круглая дура... что ошиблась, считая пьесу на Бродвее важнее тебя. Я поступила мерзко, хоть потом и одумалась.

– Ты поступила честно, – поправил ее Олли. – Именно этого тебе всегда хотелось. И ты, Чарли, имела на это право.

– Ты для меня был важнее. Я просто до конца этого не понимала, пока не потеряла тебя. Но потом было уже поздно.

Глядя в его глаза, Шарлотта подумала было, что приехала напрасно, но Оливер с тем же странным выражением лица медленно приблизился к ней.

– Кто тебе это сказал? – прошептал он и привлек ее к себе. – Кто тебе сказал, что было поздно? И кто говорит, что ты ошибалась, а я был прав? Я себе тысячу раз говорил, что мог бы переехать с тобой обратно в Нью-Йорк, что мы могли бы поселиться в моем доме в Перчесе. Какое я имел право становиться на твоем пути?

– Ты имел полное право... Тебе надо думать и о твоих детях. А я думала только о себе.

– А теперь?

Олли говорил с трудом. Он все так же сильно ее любил, и снова стоять с ней рядом было для него мукой.

– Я тебя, Олли, так сильно люблю.

Чарли словно легонько выдохнула эти слова, и тогда он медленно поцеловал ее. Только это он и хотел услышать, только это его интересовало, только ради этого он жил с тех пор, как расстался с ней.

– Я тебя тоже люблю... Ты не представляешь, как я по тебе тосковал. Думал, что с ума сойду...

– И я думала.

Она вдруг улыбнулась, а Олли подхватил ее и понес по дому.

– Куда ты меня тащишь? – смеялась Шарлотта. Она снова была счастлива. Любимый обнимал ее, он не сердился на нее и был также удручен разрывом. Слава Богу, что она отказалась от Бродвея. – Что ты делаешь?

Он торжественно шагал по лестнице в направлении своей спальни.

– Несу тебя в свою кровать, там тебе место, пока не научишься себя вести... чертова знаменитость... Больше ты мне такой фокус не выкинешь!

Олли, бранясь, пронес ее в дверь. Шарлотта смеялась – его глаза снова были такими теплыми и счастливыми.

– Олли, прости меня...

Он продолжал держать ее в объятиях, словно действительно не желал больше отпускать.

– Не надо. Я тоже был круглым дураком.

– А теперь?

Оливер уложил ее на кровать.

– По-моему, мы оба дураки и достойны друг друга, – Шарлотта улыбнулась и протянула к нему руки.

Это был сказочный уик-энд: все четыре дня они провели преимущественно в постели. Дети по возвращении нашли ее на кухне босой, в джинсах и отцовской футболке. Сара ехала прямо в аэропорт и зашла только на минутку, проститься с Оливером, ее заинтриговала взъерошенная, счастливая особа, занятая стряпней.

– Это она? Я правильно догадалась? – шепнула Сара с улыбкой, когда Олли провожал ее к машине.

Он пытался их познакомить, но Сэм с Алексом устроили такой гам, что ничего не было слышно, да и Шарлотта немного стеснялась, что ее застали босиком у Оливера на кухне.

– Она.

– Значит ли это, что ты переезжаешь в Нью-Йорк?

Сара была рада за него, она с веселым и довольным видом села за руль. Уик-энд им удался.

– Нет, я не переезжаю в Нью-Йорк, – ответил Олли снекоторым самодовольством. – Это она остается.

– Она? – удивилась Сара.

Олли улыбнулся ей:

– Мне, кажется, повезло. На этот раз.

– Нет, Олли, – улыбнулась в ответ Сара. Прошлое больше не причиняло им боль. – Просто она умница. Поздравляю вас обоих, или, может, это преждевременно?

– Немного, – расплылся в улыбке Олли, и оба рассмеялись.

– Ну, тогда – удачи.

Сара помахала и уехала, а он вернулся на кухню, все еще недоумевая при виде Шарлотты, одной рукой обнимающей Сэма, другой Алекса и оживленно беседующей с Мел. Агги среди всей суматохи готовила горячий шоколад.

– Я не могу поверить своему счастью, – шепнула Чарли, когда они сели за кухонный стол.

– Везучий я парень.

– Мы оба везучие.

Она вспомнила про кольцо, которое вернула ему, и подумала: что с ним случилось? При этом Чарли посмотрела на свою руку, а когда подняла глаза, то увидела, что Олли смеется.

– Что тебя так рассмешило?

– Ты! Отвечаю на твой вопрос: я его выбросил.

На самом деле он не решился сдать его обратно в магазин, оно лежало в сейфе в его спальне.

– А как ты догадался, о чем я думаю?

– Потому что я стал умнее и люблю тебя.

Они обменялись долгими улыбками. Олли чувствовал, что произошло чудо, чудо вернуло ему ее.

– Хочешь взамен простое золотое колечко?

Он хотел поймать Шарлотту, пока та снова не передумала, пока не подвернулись очередная пьеса, кинофильм или симпатичный актер. Олли не склонен был даже ждать четыре недели, оставшиеся до Рождества.

Но Чарли в ответ кивала, в ее взгляде было написано все, что он желал знать: она остается, чтобы жить с ним и продолжать свою карьеру столько, сколько пожелает. На этот раз оба знали, что это осуществимо. Она сделала свой выбор в пользу его и детей.

Она будет иметь все: телесериал, «Эмми», морскую свинку, любимого человека, троих замечательных ребят и даже приемного внука. И своих детей, если захочет. Олли был готов дать ей все. Их разрыв был и для него серьезным уроком.