Жаклин Сьюзанн - Долорес

• Название: Долорес
• Автор: Жаклин Сьюзанн
• Издательство: Интердайджест
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-8284-0026-6

В сюжетной завязке романа «Долорес», названного по имени его главной героини, легко угадывается событие, три десятилетия назад потрясшее Америку и весь мир: загадочное убийство самого молодого президента США Джона Кеннеди. В образе Долорес явственно проступают черты вдовы бывшего хозяина Белого дома, «первой леди» Америки 60-х годов Жаклин Кеннеди, судьба которой после смерти мужа еще долго привлекала внимание мировой прессы. Роман «Долорес» изобилует подробностями интимного характера.

Литературной сенсацией этот роман стал сразу. Его героиню легко узнает каждый, кто знаком с нашумевшей в свое время и неразгаданной до сих пор историей «убийства века» – покушения на президента США Джона Кеннеди. Речь идет о Жаклин – красавице-вдове убитого президента. Брак «первой леди» Америки с пожилым греческим мультимиллионером Аристотелем Онассисом, их интимный мир стал своеобразной «сенсацией века».

---

Долорес предпочла не отвечать и попыталась отдаться танцу, подчиняясь партнеру. Танцевать она действительно не умела. Когда девушки ее возраста каждый вечер бегали на вечеринки, она уже работала.

– Сердитесь? – спросил он после недолгого молчания.

– Почему вы так решили?

– Впервые вижу женщину, которая даже не пытается понравиться мужчине.

– А зачем? Вы ведь женаты.

– Вот оно что! Значит, очаровывать следует только холостяков. Не знал, что вы вышли на охоту за очередным мужем.

– Отведите меня, пожалуйста, к Эдди, иначе придется оставить вас одного посреди зала, – очень тихо, но резко сказала Долорес.

– С удовольствием. – Бэрри молча провел ее через толпу, поблагодарил и ушел.

Долорес размышляла о случившемся несколько дней, не отвечая на настойчивые звонки Эдди Хэрриса. Представить себя в постели с ним она больше не могла.

Ей хотелось переспать с Бэрри Хейнзом!

Глава 12. АМЕРИКАНСКАЯ КОРОЛЕВА ВИКТОРИЯ

Сидя дома в одиночестве, Долорес вспоминала серые нагловатые глаза Бэрри. Он женат. Ну и что! Такие «мелочи» никогда не останавливали Джимми. Смешно, но ведь никто не поверит, что она, дожив до тридцати шести лет, познала только двух мужчин – покойного мужа и Эдди Хэрриса.

Может, стоит устроить небольшой прием, пригласив к себе только очень узкий круг знакомых – верховного судью, Леонарда Бернстайна, мэра, Эдди… и чету Хейнзов. Нет, это уж слишком. Все сразу поймут, в чем дело.

Несколько недель подряд Долорес в сопровождении верховного судьи появлялась в театре, на концертах, посещала художественные выставки, рассчитывая хоть где-нибудь натолкнуться на Бэрри Хейнза. Каждый ее выход в свет вызывал невероятную шумиху в прессе. Но Бэрри она так и не встретила.

Однажды, обедая с Дженни Йенсен, Долорес как бы невзначай упомянула его имя, рассчитывая хоть что-нибудь узнать о нем. Но ничего нового приятельница ей не сообщила.

– Дорогая, – щебетала она. – Бэрри Хейнз – обыкновенный неудачник. Отец его был действительно великим человеком и мог стать президентом. А сын не оправдал возлагаемых на него надежд. Сам Бэрри если чего и ждал, то отцовского наследства. Деньги, конечно, у старика водились. Но после уплаты налогов и раздела его состояния между четырьмя детьми доля Бэрри составила всего четверть миллиона. Этот кретин жил на широкую ногу и, конечно, спустил все за два года. Зарабатывает он мало, ведь фирма держит его только из-за фамилии. Вот почему Бэрри женился на Констанс Маккой. Уважающий себя человек из такой семьи, как Хейнзы, никогда бы этого не сделал. Ее отец начинал упаковщиком на крупяной фабрике, что-то там придумал и в конце концов сколотил приличное состояние. Так что Констанс, как бы она ни швырялась деньгами, была и навсегда останется дочерью невежественного ирландца…

– Как, скажем, мой муж… и мои дети.

– Ну, не передергивай, дорогая. Джимми – исключение. Как, впрочем, и все остальные Райаны. А в жилах твоих детей течет благородная кровь Кортезов. А Бэрри… – вздохнула она. – У них с Констанс наследников пока нет и, будем надеяться, не появится. Порода есть порода, надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю. Родословная ценится даже у животных. Помнишь, как моя принцесса Шаша удрала и пообщалась с пуделем? Боже, какое у нее было потомство! Помесь пекинеса и пуделя… Я немедленно приказала усыпить этих уродов.

– Но ведь дворняжки считаются самыми умными среди собак.

– Чепуха! Возьми хотя бы скачки. Какие в них участвуют лошади? Чистокровные, чья родословная насчитывает несколько поколений. Знаешь, я ведь когда-то была по-сумасшедшему влюблена в одного киноактера. Кстати, он был богат, но в мужья я выбрала Свена, потому что в его жилах течет королевская кровь. А что там у тебя с Эдди Хэррисом? Он, конечно, талантлив и все такое. Но я слышала, с каким акцентом говорит его мать.

– Я принимаю людей такими, какие они есть. Меня их предки не интересуют. Моя прабабушка, наверное, тоже говорила по-английски с невозможным акцентом.

– Но, дорогая… Акцент-то был испанский! А это огромная разница.

– Эдди я давненько не встречала.

– И забудь о нем. Тебе пора подумать о своем будущем и будущем детей.

– Не понимаю.

– Ох, друзья из богемы – это занятно. Но, общаясь с людьми, подобными Эдди, ты никогда не выйдешь замуж.

– Я об этом как-то не думала. А что, если попадется кто-нибудь стоящий?

– О, при одном условии – если он будет принцем или неженатым президентом. Такое замужество публика тебе, может быть, и простит. Ты же для нее королева Виктория, только не английская, а американская. Я раньше часто и с тайной завистью наблюдала за тобой и Джимми. Твой муж казался таким представительным, а ты была всегда такой красивой…

Была?! Долорес еле сдержалась, чтобы не наговорить подруге резкостей, но вечером надолго застыла у зеркала. Скоро ей исполнится тридцать семь. За одинокую девушку на выданье уже не сойдешь. Но не старуха же она, в конце концов… Стоит ли жить во имя выдуманного идеала? Да, вся Америка знала о романе Джимми и знаменитой кинозвезды, которая не скрывала связи с президентом, а, наоборот, афишировала ее. А Таня? Она теперь живет с известным режиссером. Ей нет нужды заботиться о своем имидже.

Глава 13. ГОРАЦИО

Чем больше Долорес думала о Бэрри Хейнзе, тем сильнее желала встречи с ним. Но, как и где она снова может с ним встретиться? Ей и выйти нельзя, чтобы не наткнуться на газетчиков. Что же остается? Таскаться на премьеры с верховным судьей или сэром Уорреном Стэнфордом, которого представил ей Майкл? Сэр Уоррен – вдовец, у него дом в пригороде Лондона и четверо маленьких детей. Он вовсе не прочь был жениться на Долорес, но она не могла представить себя похороненной в английской провинции и занятой воспитанием своих и его детей. К тому же у Стэнфорда тоже нет денег.

Ночами ее мучила бессонница. Долорес включала телевизор и чуть ли не до утра смотрела все ночные программы, перечитала все бестселлеры. Целые дни она проводила в парке, а на праздники уезжала с детьми к Бриджит в Вирджинию. Там же собирались Семьи Майкла и сестер Джимми. Но Долорес всегда и везде остро ощущала свое одиночество.

Она удивлялась мудрому спокойствию и энергии свекрови и пыталась понять, что помогло и помогает Бриджит сохранять душевное равновесие. Ведь жилось ей очень нелегко. Тимоти неизлечимо болен уже пятнадцать лет. А сейчас он предпочитает оставаться в своей комнате даже тогда, когда приезжают родные, стыдясь распухшего от лекарств лица и изуродованного артритом тела. Он давно превратился в бесполое существо, а когда был здоров, изменял жене. Бриджит все это вынесла. Что ее спасло? Неужели глубокая вера? Она ежедневно ходит к мессе, подолгу гуляет одна.

Свой первый после длительного траура прием Долорес решила устроить весной. Неделями она обдумывала список приглашенных. Дженни Йенсен вызвалась помочь ей. Как бы между прочим, Долорес включила в число гостей Хейнзов и с облегчением вздохнула, когда подруга не стала возражать.

Приглашения были заказаны у «Тиффани» – на тридцать пять персон, в них был указан день – первое июня. Их рассылала секретарша, но когда дело дошло до мистера и миссис Бэрри Хейнз, Долорес сделала приписку от руки: «Надеюсь увидеть вас обоих» – и подписалась только именем.

Дня за два до приема позвонила Констанс Хейнз и сообщила, что будет рада прийти, но с кузеном, так как Бэрри заболел гриппом и лежит с высокой температурой.

Долорес не подала виду, но была страшно огорчена.

У входа в дом гостей ожидала армия репортеров. Прием стал сенсацией сезона, а к концу его хозяйка почувствовала себя по-настоящему счастливой, потому что Констанс, уходя, предложила:

– Давайте, когда Бэрри поправится, поужинаем вместе.

Три дня газеты печатали репортажи об этом приеме и помещали фотографии именитых гостей Долорес. Она же занималась тем, что писала и переписывала записки Бэрри с пожеланиями скорейшего выздоровления… и рвала их.

Долорес приводила в порядок одежду Мэри Лу, готовясь отправить дочь в летний лагерь, когда пришла телеграмма от Ниты. Она гласила:

«Найди для меня в Нью-Йорке квартиру из десяти – двенадцати комнат. Буду через две недели. Все объясню при встрече. Если позвонит Горацио Капон, скажи, что он может встретить меня в аэропорту. Тебе приезжать не стоит – будет много шума. Мне понадобятся хороший дворецкий, секретарша и несколько слуг. С любовью Нита».

Едва Долорес успела дочитать послание сестры, как зазвонил телефон. Елейный голос на другом конце провода сообщил, что миссис Райан беспокоит Горацио Капон. В свое время она видела несколько отличных морских пейзажей этого художника, но уже много лет Горацио не выставлялся. Он подвизался на телевидении, вел какое-то скандальное шоу.

– О, миссис Райан, – заливался он. – Мне очень приятно. Вашу сестру я знаю с давних пор. Мы встречались в Англии на моей последней выставке. Но я мечтал познакомиться с вами. Кстати, вы видели мои работы?