Линда Миллер - Женщины Флетчера

• Название: Женщины Флетчера
• Автор: Линда Миллер
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-224-00016-5

Рэйчел, молоденькая девушка, приезжает в горный городок, где будет работать ее отец. Его наниматель, Джонас Уилкс, там – царь и бог. Он меняет женщин как перчатки, и на этот раз ему приглянулась Рэйчел. Но у Джонаса есть соперник: молодой врач Гриффин, пообещав умирающей матери Рэйчел позаботиться о девушке, всерьез увлекся ею. А Джонас готов пойти на все, чтобы получить Рэйчел – даже на убийство.

---

Ребекка Маккиннон оставила дочь и мужа более десяти лет назад, и Рэйчел редко позволяла себе вспоминать об этом. Такие воспоминания вызывали у нее чувство боли и стыда, но и понимания тоже. Тяжело было скитаться по углам, жить в кибитках и второразрядных гостиницах и не иметь красивой одежды.

Наконец, Рэйчел достигла верхней дороги. Там стояла забрызганная грязью коляска, запряженная терпеливого вида гнедой кобылой.

Девушка остановилась потрепать животное по мокрой морде и одновременно набраться смелости. Она не знала, в который из четырех домов вошел мистер Уилкс, так что, может, ей придется стучать во все двери, чтобы его найти. Задыхаясь от ударов собственного сердца, она открыла калитку первого дома и двинулась по дорожке.

Мысленно Рэйчел репетировала одно горячее извинение за другим. Едва она подошла к ступеням крыльца, как дверь с треском распахнулась и оттуда, с лицом чернее тучи, выскочил взбешенный мистер Уилкс.

Рэйчел инстинктивно отступила в сторону, но в этот момент ее левая нога подвернулась, и девушка, потеряв равновесие, полетела прямо в мокрый от дождя куст шиповника.

Джонас Уилкс остановился, и выражение жуткой ярости исчезло с его лица. Он улыбнулся и протянул руку.

Перепуганная до смерти Рэйчел приняла предложенную помощь, и хозяин отца поднял ее на ноги. Щеки девушки горели, глаза наполнились слезами, готовыми скатиться по перепачканному, исцарапанному лицу. Теперь ее платье было пропитано грязью, ткань изорвана острыми шипами набиравшего бутоны куста. Шаль тоже оказалась в плачевном состоянии.

Проницательные топазовые глаза мистера Уилкса весело блеснули:

– Рискуя получить вторую пощечину, должен сказать, мисс МакКоннин, что сейчас вам просто необходима горячая ванна.

Рэйчел проглотила слезы, но чувство унижения осталось; щеки ее горели, глаза из светлых превратились в темно-лавандовые. Она забыла о намерении извиниться и в смущении повернулась, собравшись убежать. Но мистер Уилкс быстро и крепко схватил ее за руку и повернул к себе лицом.

– Можно, я буду звать вас Рэйчел? – спросил он. Вопрос так удивил Рэйчел, что, потрясенная, она застыла с открытым ртом не в силах вымолвить ни слова. Он рассмеялся, и его смех почему-то напомнил девушке о напитке, который она попробовала в один из редких рождественских праздников, когда у них с отцом были деньги – о бренди, смешанном с густыми сливками и сахаром.

Она сделала шаг назад и тихо охнула, когда Джонас Уилкс положил руки в перчатках ей на плечи и твердо сжал их.

– Я виноват в том, что вы упали и испачкались,– сказал он голосом, который звучал отстраненно и в то же время как-то интимно.– Не хотите ли пойти ко мне домой и принять ванну?

Лицо Рэйчел стало пунцовым, она лишилась дара речи. Будь она способна двигаться, она бы подняла руку и, невзирая на последствия, опять дала ему пощечину.

Джонас улыбнулся, глаза его сверкнули. Его явно забавляли ярость и оцепенение девушки.

– Я не собираюсь соблазнять тебя, ежик,– спокойно заметил он. – Там будет моя экономка, и она защитит твою невинность.

Рэйчел осмелилась помечтать о горячей ванне, может быть, с ароматным мылом и мягкими пушистыми полотенцами...

Неожиданно едва моросивший дождь опять превратился в ливень.

Рэйчел продрогла до костей, она вывалялась в грязи и, естественно, промокла. Несмотря на серьезные опасения, которые ей внушала перспектива отправиться куда-либо с этим человеком, особенно к нему домой, мысль о том, чтобы возвратиться в убогую, кишащую вшами палатку и сидеть там, закутавшись в одеяло, в ожидании, пока высохнет платье, была просто невыносима. Единственной сменной одеждой Рэйчел было унылое, нескладное платье из колючей коричневой шерсти, и надевать его в данный момент хотелось даже меньше, чем заворачиваться в одеяло.

– Я обещаю вам полную безопасность, – мягко сказал мистер Уилкс. Глаза его излучали теплоту и приветливость. Вокруг лил дождь, покрывая пузырями бурые глубокие лужи и стуча по крышам домов со звуком, похожим на треск огня.

Уверенная, что сошла с ума – причем еще во время завтрака,– Рэйчел позволила мистеру Уилксу взять себя под руку, и они оба заспешили по мокрой траве к главной дороге. Там их ждал прекрасный экипаж – словно нечто, позаимствованное из чьих-то сладких грез.

Мистер Уилкс открыл блестящую дверь и помог девушке забраться внутрь. Когда он сел напротив нее на мягкое кожаное сиденье, Рэйчел показалось, что в его глазах мелькнуло выражение скрытой злобы.

Слегка вздрогнув, она отложила в сторону промокшую голубую шаль.

– Это неприлично, – проговорила она.

Мистер Уилкс откинулся назад, скрестил на груди руки и вытянул обутые в сапоги ноги.

– Я согласен, ежик. Но почему дочь Ребекки Маккиннон должна связывать себя такими глупыми условностями, как приличия?

Рот Рэйчел открылся от изумления, биение крови в ушах заглушило все прочие звуки. После долгой паузы она сумела выдавить:

– Вы знаете мою мать?

Джонас Уилкс хмыкнул, но в его ответе прозвучала презрительная нотка:

– Мы партнеры, Бекки и я. Возможно, точнее будет сказать, мы были партнерами; за последние годы у нас произошло несколько серьезных разногласий.

Рэйчел забыла, что ее юбка облепила бедра и лодыжки. Она забыла, что в ее ботинках полно воды и они наверняка испорчены. Она даже забыла, что сидит в экипаже с человеком, которого едва знает.

– Моя мать живет здесь – в палаточном городке? Снисходительная улыбка тронула его ангельски прекрасные губы:

– Ежик, Ребекка Маккиннон никогда бы не опустилась до того, чтобы жить в таком месте. Она содержит некое крайне... э-э... респектабельное заведение на окраине Провиденса.

Сердце неистово билось в груди Рэйчел, во рту пересохло.

– Пожалуйста, отвезите меня туда!

Джонас Уилкс спокойно покачал головой и язвительно оглядел мокрые волосы и грязное платье Рэйчел.

– Неужели ты хочешь воссоединиться со своей матерью в таком виде, ежик?

– Нет,– ответила Рэйчел в полном отчаянии.

– Вы увидитесь скоро, – заметил мистер Уилкс, обращаясь наполовину к самому себе, наполовину к Рэйчел. – Очень скоро.

Экипаж с шумом и плеском катил сквозь дождь и грязь. Вопросы переполняли Рэйчел, но в этот момент она не могла ничего выговорить. Девушка испытала благодарность, когда мистер Уилкс снял пиджак и накинул ей на плечи, и она сжалась в комочек под его мягкими влажными складками. Ткань приятно пахла трубочным табаком и дождем и тем терпким одеколоном, который она почуяла еще во время стычки в столовой.

– Это, – сказал он, жестом указывая на левое открытое окно экипажа,– главная улица Провиденса.

Рэйчел выглянула, и хотя ее ум и сердце были полны мыслями о матери, находившейся где-то близко, девушка обратила внимание на аккуратные, покрытые краской дома, выходящие окнами на бурные зеленоватые воды залива.

Перед каждым домом была лужайка и ограда, в окнах горел свет, и по какой-то непонятной причине их вид усилил в девушке чувство ужасного одиночества. Она остановила взгляд на густой листве высоких деревьев, растущих на другой стороне бухты.

– Моя мать живет в одном из этих домов? – спросила она.

Экипаж катил дальше, а Джонас Уилкс даже не взглянул на очаровательные маленькие домики. Он вытащил из кармана рубашки сигару и, чиркнув спичкой, закурил.

– Нет,– сказал он после встревожившего Рэйчел молчания.– Нет, ежик, твоя мать живет с большим размахом, чем эта степенная, добропорядочная публика с Мэйн-стрит. Надеюсь, ты не возражаешь, что я курю?

Онемевшая Рэйчел покачала головой. Она не могла представить кого-то, живущего лучше, чем эти люди. Ведь у них была настоящая крыша над головой и настоящий пол под ногами. В их садах скоро зацветут розы, а вдоль улицы проложен деревянный тротуар. У многих были маленькие огородики, где из земли уже пробивались нежные ростки.

Девушка проглотила комок в горле:

– Что за женщина моя мать?

Мистер Уилкс вздохнул и задумчиво затянулся сигарой. Дым кольцами плыл в холодном туманном воздухе внутри экипажа.

– Ребекка – деловая женщина, – наконец проговорил он.

Рэйчел откинулась на сиденье, смущенная и немало пораженная тем, что ее мать процветала – даже «жила с размахом»,– все то время, пока она и отец боролись, порой отчаянно, только за то, чтобы выжить.

– Вы хотите сказать, мистер Уилкс, что моя мать богата? – решилась спросить она.

Он улыбнулся:

– Не богата. Ребекка всего лишь состоятельна.

Всего лишь состоятельна. Рэйчел опустила взгляд на острые, тесные носки своих стоптанных ботинок. Она носила их уже два года, они ей жали и, прежде всего, не были новыми уже тогда, когда она купила их у уличного торговца. Девушка силилась что-то сказать, но не могла.

Неожиданно мистер Уилкс наклонился и накрыл ладонью обе ее руки.