Кейт О`Риордан - Ангел в доме

• Название: Ангел в доме
• Автор: Кейт О`Риордан
• Жанр: Современные любовные романы

Убежденному холостяку Роберту перевалило за тридцать, подружкам своим он потерял счет, на карьере художника поставил крест, и жизнь его давно катится но наезженной и унылой колее. Но втайне Роберт по-прежнему мечтает о любви, которой никогда не знал. И однажды жизнь подкидывает ему шанс – на лондонской улице Роберт сталкивается с ангелом. Имя у ирландского ангела вполне соответствует внешности – Анжела, но вот характер оказался далеко не самым ангельским – своенравным, скрытным, лживым и даже распутным…

Анжела приехала в Лондон из самого сердца Ирландии, где остались чокнутые тетки и абсолютно безумный дядюшка, который последние пятьдесят лет безвылазно провел на чердаке. И всю свою жизнь Анжела мечтала сбежать из родного сумасшедшего дома – куда угодно, хоть в монастырь. И вот она уже почти монашка, работает в приюте для бездомных, ждет причастия, но достойна ли она его?..

Кейт О'Риордан написала не любовный роман и не сладкую сказочку, а смешную, умную и экстравагантную комедию о любви и ошибках, об упрямстве и самообмане. Неповторимый ирландский юмор, самоиронию и абсурд О'Риордан смягчает теплой интонацией и нескрываемой симпатией к своим персонажам.

---

Ну и походка. На платформе он немного отстал и в стиле агента 007 спрятался за колонну. Дождался, пока она сядет в поезд, и запрыгнул в следующий вагон. На каждой остановке высовывался из окна – чтобы не пропустить, когда она сойдет. На станции «Уайтчепел» оба поднялись по эскалатору, Питер беспрерывно почесывал лоб – чтобы прикрыть лицо, если она обернется. На выходе он замешкался, билет сунул в прорезь через несколько секунд после нее и едва не потерял ее на первом же повороте. Петляющие улочки, которыми она спешила своей экстравагантной походкой, с каждым кварталом становились все звонче от воскресного безлюдия. Питер расслабился. Теперь-то уж никуда не денется.

Она резко свернула за угол в тот самый момент, когда Питер, сунув руку в карман, вновь перешел на свой элегантно-неторопливый шаг. Не хотелось бы бежать, уж больно громкое эхо. Но пришлось. Мокрый, запыхавшийся, он вылетел за угол. Исчезла. Питер прислушался – не раздастся ли вдалеке неровный ритм шагов? Рев проехавшего автомобиля заглушил все звуки. Тишина. Черт!

Со всех сторон – ряды ветхих зданий викторианских времен с черными от вековой сажи фасадами. Из распахнутых дверей тянет мочой. Разве это место для таинственной Анжелы? Любопытство его многократно возросло, и на пути к станции он поклялся, что в следующий раз доведет ее до самой двери. Свист заставил Питера оглянуться. Очень мило. Им заинтересовались уличные шлюхи. Оглядывают, будто он неодушевленный предмет. Питер небрежно повел бровью. Даже эти девки должны понять его иронию. Одна из девиц – тонкая, востролицая, в черных сетчатых чулках, блестящей юбке и с глазами а-ля египетская царица – имела наглость ему подмигнуть. Зеленые глаза смотрели с откровенной издевкой. Питер кашлянул в кулак, выжидающе потоптался на месте. Первый ход за ней. «Египтянка» повернулась, сказала что-то своей товарке, и обе зашлись в наглом хохоте. Питер почувствовал себя оскорбленным. Вспомнил о тенистом пригороде, о шабли, охлаждающемся специально для него, воспрянул духом и направился домой.

Его радости не суждено было продлиться. Девочки с полудня как с цепи сорвались, и Анита, довольная его отсутствием, тем не менее не желала за это отсутствие платить. Ситуация тупиковая, одна из нередких в последнее время. Шикнув на дочерей и отослав их наверх сразу после шести, Анита в зловещем молчании метала тарелки на стол. Питер потянулся и театрально зевнул. Всегда неплохо напомнить, что он в некотором роде работал.

– Устал?

Пауза, чтобы нащупать подводные камни.

– Да так, самую малость. – Серединка на половинку. Не за что зацепиться, даже Аните.

– Ты раньше по воскресеньям не работал.

Питер достал хрустальные бокалы. Протер. Посмотрел на свет. Еще раз протер. Охлажденное шабли поджидало в серебряном ведерке. Озноб предвкушения придал Питеру храбрости. Да и намек на истинное положение вещей не помешает.

– Пациенты валом валят. Не хотелось отказывать. – Он бросил на жену нарочито озабоченный взгляд. – Куда, ты говорила, мы в сентябре отправляемся?

– На Сейшелы.

Цедит слова. Вот-вот взорвется.

– Прекрасно. – Самое время для временного отступления, но Питер не удержался, зевнул жалобно: – Устал до чертиков.

– Ну ты-то по крайней мере хоть сегодня отдохнул.

– Что?

– Ты слышал.

Хм, это уже что-то запредельное, нужно сопротивляться.

– У тебя невыносимо тяжелая жизнь, я правильно понял? И почему же это, хотелось бы узнать? Объясни, пожалуйста. Если обойдешься без истерик и наигрышей, я пойму, не сомневайся.

Она застыла с графином в руке, будто ископаемое из Помпеи. Питер устремил молитвы к Всевышнему. Старшему из них, который отец. Потому что ему явно светила Голгофа.

– Какой же ты ничтожный, самовлюбленный сукин сын.

Питер сглотнул.

– Ты понятия не имеешь, сколько сил отнимает этот дом. Я уж не говорю о том, что воспитываю девочек практически в одиночку.

Последнее он решил пропустить мимо ушей. Няня-пресвитерианка не стоила того, чтобы он парился в клинике на два часа больше. Однако нужно что-то предпринять, пока еще есть шанс предотвратить ночную обструкцию.

– Анита, дорогая, – он протянул руку и замер, остановленный взглядом, достойным самой Медузы. – Может, съездим куда-нибудь на выходные? Вдвоем. Ты и я. Как раньше, помнишь? Мы оба взвинчены. Нам нужно расслабиться.

– Другими словами, не потрахаться ли нам где-нибудь в укромном уголке. По-твоему, все сразу встанет на свои места?

Ну да. Так оно и есть. Именно так.

– Я вовсе не это имел в виду, дорогая, – сказал он.

– И кроме того, – она грохнула графин на стол, – я никуда не могу уехать, пока не закончу с Робертом.

– Что?

– После девочек он начнет писать мой портрет. Не хотелось бы комкать его рабочий график.

Рабочий график Роберта. Портреты Роберта. Роберт везде и всюду. В очередной раз жизнь кипит исключительно на этой чертовой лодке. А Питер снова в изгнании. Так нечестно. Нечестно, и все тут. Пробка со всхлипом выскочила из бутылки. Питер наполнил два бокала. Обнажив в улыбке безукоризненные зубы, протянул бокал жене:

– Глоток вина, дорогая?

Глава одиннадцатая

Тетушки отлетали одна за другой, словно осенние мухи. Первый сигнал прозвучал во вторник: тетя Реджина не пережила еще один удар. А в среду Анжеле сообщили, что вечную Брайди, от которой никто подобного не ожидал, тоже хватил удар, и теперь она доживает последние часы в ожидании Анжелы. Так, по крайней мере, проскрипел голос Мэйзи, с трудом прорываясь сквозь помехи на линии. Сама Мэйзи на здоровье не жаловалась, намереваясь, если верить обещаниям Бины, пережить их всех.

Мэри Маргарет выказала поразительное, ничем не объяснимое великодушие и отпустила Анжелу в отпуск. Будучи человеком практичным, настоятельница предложила наилучший вариант. Двойные похороны сэкономят силы, деньги и время. Не в силах возражать, Анжела лишь кивала да мычала в ответ, а внутри у нее все покрылось инеем и заледенело от горя. Тетушка Брайди ни словечка не промолвила с самого первого воскресенья у Роберта, и вот теперь она умирает. Не сказать чтобы Анжела так уж сильно страдала без греческого хора в голове, но отсутствие злобного многоголосья все же удручало. Эра тетушек закончилась.

Перед отъездом навалилась масса работы; Анжеле некогда было как следует поразмышлять над прошлым воскресеньем и тем поцелуем. Боже всемилостивый. Где были ее мозги? Подумать только, вдобавок ко всему она согласилась вернуться… за продолжением. Да после этого во всем раю не найдется достаточно святых, чтобы упомнить в молитвах.

Такие милые, солнечные девочки. Так его любят, несмотря на то что он их отшвырнул, будто огрызки кислых яблок. Нет, он человек неплохой, по глазам видно. Легкомысленный, конечно. И ненадежный, раз не выполняет своих обязательств. Права была тетушка Брайди, когда твердила маленькой Анжеле, что люди делятся на два класса и тех, кто гонятся за личным счастьем, забывая обо всем, ждет гораздо более страшный конец, чем тех, кто верен долгу. Мудрая женщина. Ей было что сказать, и она не упускала своих возможностей. Большая часть из сказанного попадала в точку. Еще как.

Перед отъездом нужно было подумать и о Стиве. Прошло уже несколько недель с тех пор, как она общалась с Николя, и все это время Анжеле громадными усилиями, но удавалось держать Стива на расстоянии от сестры. Тему изнасилований она поднимать не рисковала из страха, что Стив окончательно съедет с катушек, однако повторяла постоянно, ненавязчиво и ласково: Николя здорова, Николя в порядке, Николя в безопасности. Ее старания имели успех. Стив перестал рваться к двери женского приюта; следил, правда, за передвижениями сестры, но и только. Анжела решила, что давить не стоит. Однажды он рванул-таки следом за Николя, и Анжеле чудом удалось его перехватить. Объяснила, спокойно и трезво, что он навлечет неприятности на обоих и тогда Николя выкинут из приюта, она уйдет искать новое жилье, а ему придется рыскать по городу в поисках. Сработало. Чтобы закрепить эффект, она пообещала устроить встречу брата с сестрой, но только в том случае, если он будет умницей и не забудет, что с Николя все в порядке.

Перед отъездом Анжела решила освежить надежды Стива, чтобы утихомирить его еще на какое-то время. Хотя бы на время ее отсутствия. Сумка была упакована, рюкзак набит молитвенниками и святыми картинками от Кармел, когда Анжеле удалось поймать Стива в комнате отдыха.

В одном углу группа постояльцев листала порножурнал. Одноглазый новичок прищурился, тычась носом в скабрезную картинку. Читатели одобрительно причмокивали и кряхтели, даже не подумав убрать журнал из поля зрения Анжелы. Стив сидел в своем углу, как всегда, в полном одиночестве.

– Как дела, Стив?

– Нормально.

Анжела присела, стиснула его ладони в своих и подалась вперед, чтобы их не услышали.