Джоанна Кингсли - Драгоценности

• Название: Драгоценности
• Автор: Джоанна Кингсли
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-010882-6, 5-17-008931-7

Драгоценности слепят глаза…

Драгоценности становятся мечтой – и мотивами преступлений. И нет власти, способной сравниться с властью хищного, предательского, смертельного блеска драгоценных камней.

Драгоценности – рок и судьба многочисленного клана ювелиров. Клана, в котором мужчины до конца бьются за принадлежащее им. А женщины?

Женщины сражаются тоже. Но оружие их – иное. Не только ум и бесстрашие, не только цинизм и предательство, но – красота, секс и даже Любовь. Ибо нет и не будет на свете цены, которую не заплатили бы за сверкание ДРАГОЦЕННОСТЕЙ.

---

– Мне очень жаль, – сказал Джозеф, когда внучка вошла в палату. Нога деда была подвешена на кронштейне.

– Тебе больно? – спросила Пет. Он улыбнулся.

– Только когда танцую. – И они оба засмеялись.

Пет не знала, как поступить завтра: остаться с дедом или ехать к матери, но Джозеф просил ее не менять планов и отправиться в Коннектикут.

– Тебя ждет Беттина. Меня она хочет видеть, а видеть тебя ей просто необходимо.

Пет поговорила с врачом, и он заверил ее, что, несмотря на возраст, Джозеф в хорошей форме и с его ногой все обойдется. Старик проведет в госпитале пару недель, а потом его выпишут на костылях домой.

– Пет, – окликнул внучку Джозеф, когда та направилась к двери, – возьми шоколад для мамы. – И он вручил ей самую большую коробку голландского шоколада, какую только выпускала шоколадная фабрика Дросте.

Отель «Семь сестер» располагался в нескольких милях от клиники, в белом, построенном в викторианском стиле особняке, на берегу маленькой гавани. Ночью снег прекратился, дороги к утру расчистили, но деревья и крыши домов были белыми.

Поначалу Пет беспокоилась, как мать перенесет путешествие. Слишком много новых впечатлений: первый выезд из клиники, прогулка в машине, посещение ресторана и в довершение ко всему известие, что Джозеф сломал ногу. Но мать стойко перенесла все намеченное на вечер. Она немного разволновалась в машине, начала нервно оглядываться по сторонам, но затем успокоилась.

В ресторане царила приятная, уютная атмосфера: скромные обои, неяркие занавески, горящий камин. Из соседней комнаты неслась негромкая музыка – старые мелодии Гершвина, Берлина, Роджерса и Портера.

Беттине было очень к лицу голубое кашемировое платье, которое купила ей Пет к этому дню. Не случайно Стефано д'Анжели когда-то находил ее неотразимой.

– Это платье тебе очень идет, – сказала Пет. Беттина улыбнулась:

– Спасибо тебе, Пет. Не помню, когда в последний раз мне покупали что-то красивое. Боюсь, я этого не заслужила.

– Заслужила, мама. И это, и…

Беттина погладила дочь по густым темным волосам и оглядела ее приталенный шерстяной костюм в черно-белую клетку.

– Ты тоже выглядишь очень мило. Вот только слишком серьезная. Мы приехали на вечеринку, да?

Пет улыбнулась:

– Да, мама. День благодарения – что-то вроде вечеринки. Метрдотель провел их к столику на двоих у окна с видом на гавань, несомненно, лучшему в ресторане. Пет подозревала, что доктор Хафнер специально заказал именно его.

Пока они ждали официанта, Пет заметила, что мать разглядывает все, гладит пальцем скатерть, радуется хрустальным бокалам.

– Красиво, правда? – спросила Пет.

– Они такие же льняные и серебристые, – ответила Беттина.

– Кто, мама?

Беттина подняла глаза, пожала плечами, но не ответила.

У стола появилась молодая официантка в костюме пилигрима, вручила им меню и налила в бокалы клюквенный сок.

– Смотри, мама, – сказала Пет, проглядывая меню. – Это комплексный обед, нам не нужно ничего выбирать. Это как дома.

– Здесь всего слишком много.

– На День благодарения всегда много едят, мама. Это праздник изобилия. Но ты не должна есть больше, чем хочешь.

Беттина с вызовом взглянула на дочь:

– Посмотрим.

Что-то странное, почти угрожающее послышалось в ее тоне. Беттина всегда отпускала туманные замечания, как помнила Пет. Но в целом ей здесь нравилось, и это было немаловажно. Услышав, что мать тихо напевает в такт музыке, Пет успокоилась и огляделась.

Почти сразу ее взгляд упал на столик возле камина, где сидели двое мужчин, которых пару недель назад они с матерью видели на берегу: один стройный и белокурый, другой более плотный, с каштановыми волосами. Они были в галстуках, широких брюках и ярких спортивных куртках. Белокурый посмотрел на Пет, и их глаза встретились. Он широко улыбнулся ей, и, заметив это, второй тоже повернул голову. Девушка улыбнулась в ответ. Ее поразила грубоватая красота второго. Она почему-то подумала, что этот сдержанный человек – ветеран вьетнамской войны.

Пет снова посмотрела на мать. Взгляд Беттины был устремлен за окно, и Пет заметила, что она даже немного развернула стул, словно ее пугало такое множество незнакомых людей.

Пет размышляла, как бы приободрить мать, но тут пианист в соседней комнате заиграл «Давай потанцуем», и Беттина просияла:

– Прекрасная песенка. Она напоминает мне о твоем отце.

Пег улыбнулась:

– Чем именно, мама?

– Он повел меня на Бродвей, когда там впервые поставили «Король и я» – ах, как давно это было! Когда мы вернулись домой, он начал напевать и танцевать со мной по комнате, словно сам был королем Сиамом. – Она игриво подмигнула. – Это было ровно за девять месяцев до твоего рождения.

«Если мама спокойно вспоминает о прошлом, – подумала Пет, – значит, она на пути к выздоровлению».

– Твой отец был так добр ко мне когда-то, – сказала Беттина. – Как жаль, что он сегодня не приехал.

Пет хотела извиниться за отца, но не успела.

– Конечно, я не виню его. Он знает, что я грязная.

Пет онемела от изумления. Что на это ответить? Она посмотрела в безмятежно улыбающееся лицо матери, обращенное к гавани за окном, и решила, что ослышалась.

– Но я так голодна, – пробормотала Беттина. – Если мне позволят поесть, я сделаю все, что они хотят.

Пет коснулась руки матери:

– Мама, с тобой все в порядке? Если тебе здесь не нравится, давай уйдем.

Беттина повернулась к ней. Ее глаза неестественно блестели.

– Нет, я должна остаться. Я так голодна!

Пет поняла, что происходит. День благодарения и обещанное изобилие напомнили матери о том времени, когда ей приходилось питаться объедками. Оставалось надеяться, что ужасные воспоминания рассеются так же быстро, как появились. Во всяком случае, не стоило уводить ее отсюда и лишать праздника.

Через мгновение заиграли торжественный гимн Дня благодарения и зазвучал хор: «Мы собрались вместе, чтобы просить благословения Господа…»

Затем в зал вошла процессия официантов и официанток. Все были одеты в черно-белые костюмы пуритан и держали перед собой подносы с едой. У первого на блюде возвышалась особенно крупная индейка со сверкающей золоченой грудкой, а на лапках у нее красовались белые бумажные кружева. Ее нес молодой официант в костюме пилигрима: широкие черные штаны, черный фрак и белый накрахмаленный шарф.

Все собравшиеся захлопали в ладоши, а процессия, петляя между столами, проносила подносы с едой и пела гимн: «…Он награждает и карает, Он избавляет угнетенных…»

Пет слышала, как мать подпевает по-голландски. С давних времен, еще до болезни Беттины, Пет знала, что мелодия гимна Дня благодарения взята из старой голландской песни, которую ее мать слышала в детстве тысячу раз. Эту мелодию исполняли церковные колокола недалеко от их дома в Роттердаме.

Беттина во все глаза смотрела на процессию в черных одеяниях. Когда официанты приблизились к их столику, Пет заметила, что мать напряглась. В глазах ее мелькнул страх, и тут случилось непредвиденное.

Реальный мир затмился пеленой в сознании Беттины. Она упала перед молодым официантом на колени, поцеловала лакированные ботинки, затем подняла голову, уставилась на него широко раскрытыми голубыми глазами и что-то затараторила по-голландски.

Пение смолкло. Все в комнате замерли от изумления. При виде матери, стоявшей на полу на коленях и вцепившейся в ногу официанта, Пет остолбенела. Затем она сообразила, что Беттина говорит не по-голландски, а по-немецки. Пет не подозревала, что мать знает немецкий. Где же она?.. В следующее мгновение все вопросы вылетели у Пет из головы, потому что Беттина отпустила ногу официанта, села на корточки и полезла под юбку, словно собираясь снять нижнее белье.

– Мама, не надо! – Пет схватила Беттину под руки и попыталась поднять ее. – Мама, идем со мной! – Она потащила ее из комнаты.

Но Беттина вырвалась.

– Пусть они насилуют меня! – хрипло крикнула она и обернулась к официантам. – Насилуйте еврейскую шлюху. Только дайте поесть. Пожалуйста, я так голодна…

Она бросилась к подносу, который держала одна из официанток. Девушка в ужасе поставила поднос на стол, а Беттина, наклонившись, начала запихивать в рот жареный картофель.

Пет тронула ее за плечо:

– Мама, пожалуйста, нам нужно идти.

Беттина обернулась – Пет поняла, что она никого не узнает, – затем снова стала запихивать в рот еду.

– Мама, перестань! Перестань сейчас же.

Беттина, повернувшись, наотмашь ударила Пет по лицу. Не ожидавшая столь сильного удара, девушка попятилась и натолкнулась на соседний столик. Посетители ресторана испуганно вскрикнули. Беттина же, склонившись над подносом, хватала все подряд, как изголодавшееся животное. Пет хотела снова броситься к матери, но тут кто-то взял ее за локоть.

– Предоставьте это мне, – услышала она мужской голос.