Барбара Делински - Загадка неоконченной рукописи

• Название: Загадка неоконченной рукописи
• Автор: Барбара Делински
• Издательство: Мой Мир ГмбХ & Ко
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 3-86605-186-7

Получив в наследство роскошный дом в предместье Бостона, Кэйси обнаруживает там неоконченную рукопись. Что это, дневник, начало романа или прощальное послание отца, которою она никогда не видела? Чтобы узнать ответ, Кэйси ищет недостающие страницы, а находит свою любовь.

---

– Я – Пол Уинниг, – представился он. – Я был адвокатом доктора Ангера. Я его душеприказчик. Вы можете уделить мне немного времени?

Она уже готова была спросить, что нужно от нее душеприказчику доктора Ангера, но прочла в его глазах ответ на свой вопрос. Да, он знал, кто она такая. Удивленная этой осведомленностью и сразу же растерявшись, она выдавила:

– Ну, да, конечно. Когда угодно.

– Хорошо бы прямо сейчас.

– Сейчас? – Она бросила взгляд на часы и почувствовала раздражение. Она не знала, заставлял ли ее отец ждать своих клиентов. Она – никогда. – У меня встреча через полчаса.

– Я отниму у вас не более пяти минут, – сказал адвокат. Слегка поддерживая ее под локоть, он мягко направил Кэйси вниз по ступеням, а затем – на узкую каменную дорожку, огибающую церковь. Обойдя здание, он предложил ей присесть на железную скамейку и только потом сказал:

– Доктор Ангер оставил распоряжение связаться с вами сразу же после заупокойной службы.

– Понятия не имею почему, – заметила Кэйси, немного собравшись с мыслями. – Он никогда мной не интересовался.

– Я думаю, вы ошибаетесь, – покачал головой адвокат. Он достал из кармана конверт. – Здесь ваше имя.

На конверте действительно было выведено – «Кассандре Эллис». Ее имя, написанное рукой ее отца. Кэйси почувствовала, как заколотилось сердце. Она подняла глаза на адвоката и, не зная, чего можно ожидать, но заранее испугавшись этого, несмело протянула руку. Конверт был довольно увесистым.

– Там ключ, – объяснил Пол Уинниг. – Доктор Ангер завещал вам свой дом.

Кэйси нахмурилась, с сомнением глядя на адвоката. Он ободряюще кивнул, и она аккуратно вскрыла конверт. Помимо ключа, там был многократно сложенный листок бумаги. Пока она разворачивала его, ее воображение представило короткую записку. Пусть это будет просто: «Кэйси, ты моя дочь. Я наблюдал за тобой все эти годы. Я горжусь тобой».

На листке действительно было что-то написано, но послание оказалось гораздо более сухим. Она увидела адрес дома, код сигнализации и короткий список имен рядом со словами «водопроводчик», «декоратор» и «электрик». Имена садовника и горничной были отмечены звездочками.

– Доктор Ангер хотел, чтобы садовник и горничная остались на своих местах, – пояснил адвокат. – Окончательный выбор остается за вами, но он считал, что они достойные люди и любят дом так же, как он сам.

– Он любил дом? – эхом отозвалась Кэйси, испытывая боль и злость от того, что в записке не оказалось абсолютно ничего личного. – А что, если мне он не нужен?

– Если он вам не нужен, продайте его. Он стоит три миллиона. Это ваше наследство, мисс Эллис.

Кэйси не удивила стоимость дома. Он находился в престижном месте Лидс-Корта, который, в свою очередь, был престижным районом Бикон-Хилл. Она столько раз проходила мимо. Однако она не могла и подумать, что дом когда-нибудь будет принадлежать ей.

– Вы бывали в этом доме? – спросил адвокат.

– Нет.

– Это замечательное жилище.

– У меня есть квартира.

– Вы можете продать ее.

– Чтобы получить еще больший невыплаченный заем?

– Никаких невыплаченных займов. Доктор Ангер полностью расплатился за дом.

И завещал его Кэйси? Трехмиллионный дом без всяких долговых обязательств?

– А зарплата персоналу? Текущие расходы? И налоги?

– Для выплаты налогов существует трастовый фонд. И на зарплату персоналу тоже. Также при доме имеется стоянка на два автомобиля, сзади, с личным подъездом. Что касается текущих расходов, то доктор Ангер был уверен, что с этим вы справитесь сами.

– Зачем он это сделал?

– Я не знаю ответа на этот вопрос.

– Его жена об этом знает?

– Да.

– И она не протестовала?

– Нет. Ее доли там никогда не было. Она не осталась обиженной.

– Она давно знает обо мне?

– Некоторое время. Кэйси ощутила горечь.

– И она не могла сама позвонить мне, чтобы сообщить о его смерти? Я прочитала о ней в газете. Мне кажется, это неправильно.

– Сожалею.

– Он не давал ей указаний связаться со мной? Адвокат вздохнул. Он, казалось, уже слегка устал.

– Я не знаю. Ваш отец был сложным человеком. Думаю, никто из нас не знал, что творится у него в душе. Рут – его жена – была ближе, чем кто-либо, но вы знаете, как они жили.

Кэйси знала. И не знала, кто больше достоин жалости – ее собственная мать, которая потеряла Конни Ангера еще раньше, чем получила, или жена Конни, которая получила его когда-то, но потом потеряла.

– Сдается мне, – заявила Кэйси, – он был не самым идеальным спутником.

– Возможно, – ответил адвокат и поднялся. – В любом случае дом принадлежит вам. Все уже оформлено на ваше имя. Завтра я пришлю к вам курьера с документами. Полагаю, вы положите их в сейф.

Кэйси осталась сидеть.

– У меня нет сейфа.

– У меня есть. Если вы не против, я возьму их на сохранение.

– Будьте так любезны.

– Вы что-то бледны, – заметил адвокат. – Вам нехорошо? Кэйси отрицательно помотала головой.

– Нет-нет. Я просто слегка ошеломлена.

Он улыбнулся.

– Вам нужно поехать туда и взглянуть на дом изнутри. Он очарователен.

В этот день Кэйси не могла поехать туда. До восьми часов она принимала клиентов, и к концу рабочего дня мысли о доме отодвинулись далеко в глубь ее сознания. После работы члены их группы собрались в переговорной, и все их внутренние противоречия, усиленные кризисом, выплыли наружу.

– Где Стюарт?

– Откуда, черт побери, я должен это знать? Я обзвонил уже всех, кого можно.

– Надо сообщить в полицию.

– Ни в коем случае! Это частное дело.

– О чем мы думали, когда доверили ему деньги?

– Если нас выгонят отсюда, никто больше не сдаст нам помещение.

– Ну, на самом деле мы не нарушали никаких обязательств, – вмешалась Марлин Квинн, подростковый специалист, чувствуя желание оправдаться за то, что была в наиболее близких отношениях с вором. – Договор подписывал Стюарт.

В нем нет больше ничьих имен. Все обвинения падут на него одного.

– Я не хочу терять это помещение.

– Как же нам вернуть деньги?

– Кэйси беспокоится о деньгах? – усмехнулся Джон. – Ты же такая бескорыстная, что принимаешь клиентов бесплатно!

– То, что я делаю, – разозлилась Кэйси, – не имеет никакого отношения к бескорыстию, но имеет самое прямое отношение к желанию разрешить проблему. Я что, когда-нибудь не вносила в срок свою долю?

– Да зачем нам, в конце концов, иметь помещение именно на Копли-сквер? За четыре квартала отсюда мы можем найти гораздо более удачный вариант!

– Я там работать не буду, – заявил Джон.

– Как Стюарт смог снять деньги со счета? – спросила Кэйси.

– У него была доверенность. У банка не должно было возникнуть никаких вопросов.

– В таком случае зачем ему это понадобилось? Он что, влез в долги? Проигрался? Поссорился с женой?

– Это все сейчас неважно, – вмешался Рене, второй социальный работник. – Сейчас нам нужны деньги. Откуда мы можем их взять?

Они так и не пришли ни к какому решению. Совершенно вымотанная, Кэйси вышла из офиса. Широкими шагами, глубоко дыша по методике йогов, она спускалась по направлению к Массачусетс-авеню. Повернув налево, потом направо, она по боковым улочкам добралась до Фенвея, где деревья и большие коричневые валуны смотрелись в гладь канала.

По пяти каменным ступеням она поднялась к входу. Меньше всего хотелось ей приходить сегодня сюда, чтобы увидеть свою мать.

– Привет, Энн, – поздоровалась она с сиделкой на третьем этаже. – Как она?

Спокойное, по-матерински заботливое выражение лица Энн Холмс свидетельствовало о том, что она давно привыкла иметь дело с пациентами с серьезными повреждениями мозга. Кэролайн Эллис находилась в ее ведении уже три года. Энн неопределенно махнула рукой.

– Не самый удачный день. У нее была пара судорог сегодня утром. Доктор Джинсджи должен был вам сообщить.

– Да, но он сказал, что валиум помог. – Также он сказал, что обеспокоен увеличивающейся частотой приступов, но Кэйси старалась сохранять надежду. Она решила верить – участившиеся приступы свидетельствуют о том, что Кэролайн начинает приходить в себя.

– Все уже прошло, – сказала сиделка. – Она спит.

– Я тихонько, – прошептала Кэйси.

Пройдя через холл к палате матери, она неслышно скользнула внутрь. Комната тускло освещалась только проникавшим с улицы светом фонарей, но Кэйси могла бы ориентироваться тут и в полной темноте. Палата была небольшой, и, не считая медицинского оборудования, в ней помещались только кровать, пара легких стульев и туалетный столик. Так как стулья и столик Кэйси привезла и расставила сама, она прекрасно знала, что где находится. Все три года, прошедшие с момента аварии, она посещала мать несколько раз в неделю и изучила уже каждый дюйм пространства палаты.

В полумраке она подошла к кровати, легонько коснулась губами лба матери, затем опустилась на краешек кровати, аккуратно взяла руку Кэролайн, разжала безвольные пальцы и прижала их к своей шее. Глаза Кэролайн оставались закрытыми. Хотя она этого и не сознавала, ее тело продолжало подчиняться ритмам сна и бодрствования.