Дарья Донцова - Человек-невидимка в стразах

• Название: Человек-невидимка в стразах
• Автор: Дарья Донцова
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2009
• ISBN: Иронический детектив

Неприятности льются мне на голову водопадом! Я, Виола Тараканова, попала в сплошную полосу невезения! Новая книга не пишется, аванс в издательстве не дали, ремонт в квартире затягивается, кредит в банке просрочен, да еще в аварию попала. Лежу теперь на каталке в коридоре какой-то облезлой больницы. Только что пришла в себя и обнаружила – обувь забрали! Босиком, что ли, в транспорте через всю Москву ехать?! Но мир не без добрых людей: случайно встреченная женщина дала денег на кроссовки, а сосед по койке оказался соседом по дому, домчал с ветерком да еще предложил работу. Живем! Кстати, и новое расследование нарисовалось – надо помочь Римме Марковне Васюковой разыскать похищенного сына. «А был ли мальчик?» – как говорил классик. Интересно все поворачивается! Вот и сюжет для детектива!

---

Я открыла сумочку и достала конверт.

– Хотите пересчитать?

– А сколько стоили туфли? – вдруг спросила Васюкова.

Мой взгляд упал на руку Риммы Марковны, чуть повыше запястья виднелся уродливый шрам. Я хорошо помню – когда я разговаривала с безумной дамой в больнице, ничего подобного у нее не было.

– Вы не Васюкова! – поняла я. – Позовите хозяйку, отдам долг лично ей!

Женщина, хотевшая забрать купюры, издала странный звук и, сняв цепочку, распахнула дверь.

– Я Мира Марковна, – мрачно сказала дама, поднося ко рту сигарету.

В то же мгновение я сообразила: та, кого я приняла за мать Темы, хоть и очень похожа на нее, но чуть полнее, волосы у нее не каштановые, а светло-русые, нос длиннее, губы тоньше и подбородок не овальной, а прямоугольной формы.

– Можете оставить долг мне, – сказала Мира Марковна, – я непременно передам все сестре, когда она вернется.

– Римма Марковна уехала? – поразилась я. – Но вчера она никуда не собиралась!

Мира Марковна выпустила клуб дыма.

– Решение было принято спонтанно. Нам предложили путевку в санаторий, буквально за копейки, а Римма давно нуждается в отдыхе, поэтому быстро собралась и отправилась в Подмосковье.

– Вечером? – продолжала недоумевать я.

– Почему вечером? – ответила Мира Марковна. – Утром часов в восемь на электричку села.

Я постаралась не измениться в лице.

– Наверное, тяжело ей было одной до поезда чемодан тащить.

– Мы вместе на такси к вокзалу подъехали, – абсолютно не смутившись, соврала сестрица, – шофер оказался услужливым, доволок багаж, а там к станции от санатория микроавтобус подгоняют, встречают отдыхающих.

– Правильное решение, – кивнула я, – Римма Марковна показалась мне взвинченной, ей надо привести нервы в порядок. Простите, можно к вам зайти? Очень пить хочется!

– Сейчас принесу стакан воды, – пообещала сестра Васюковой, продемонстрировав либо плохое воспитание, либо категорическое нежелание впускать незнакомку в квартиру.

– Уж извините, – смущенно улыбнулась я, – на самом деле мне нужно воспользоваться туалетом! Это я так деликатно в сортир попросилась.

– Римма затеяла ремонт, – заявила Мира Марковна, – унитаз демонтирован. За углом есть большой торговый центр, там найдете туалет.

Я изобразила изумление:

– Разгромила квартиру и уехала отдыхать?

Мира Марковна затушила окурок и сложила руки на груди.

– А я на что? Буду тут процессом рулить. Давайте деньги!

Я быстро оглядела прихожую, увидела на крючках два плаща, один серый, другой коричневый, на полу две пары туфель практичного темного цвета и сумки. Тот ридикюль, что стоял ближе ко мне, был украшен брелоком, плюшевым медвежонком, прикрепленным к замку «молнии». Я легко отодвинула Миру и вбежала в квартиру.

– Стойте! – возмутилась сестра Васюковой. – Немедленно вернитесь или я позвоню в милицию!

Но я, не обращая внимания на угрозу, добежала до первой дубовой двери, пнула ее, увидела пустую гостиную, бросилась дальше и в конце концов застыла на пороге спальни.

Просторная комната была обставлена с купеческим размахом. Стен не видно под картинами, на окне тяжелая бархатная занавеска с пышным ламбрекеном. В правом углу громоздится пианино, чуть поодаль от него кресло с высокой спинкой, и дальше по кругу торшер, газетница, журнальный столик, консоль, заставленная безделушками, трюмо с банками и флаконами, рекамье и кровать, огромная, с резной спинкой и высокими витыми столбиками, украшенными наверху мраморными шарами. Вся мебель была старой, но в прекрасном состоянии.

На постели под пуховым одеялом в льняном пододеяльнике с вышивкой лежала иссиня-бледная Римма Марковна.

– Ей плохо! – ужаснулась я. – Немедленно вызовите врача!

Мира устало вздохнула.

– Доктор ушел час назад, сделав необходимые инъекции. И еще раз навестит нас вечером.

– Вы соврали! – налетела я на Миру Марковну. – Наплели про Подмосковье!

– Мало кто станет сообщать незнакомому человеку о семейных неприятностях, – разумно ответила вторая Васюкова, вытаскивая из кармана пачку сигарет.

– Что с ней? – не успокаивалась я. – Мы виделись с Риммой Марковной вчера, она была весьма бойкой, рассказывала о том, что ведет здоровый образ жизни. А сегодня вижу тяжелобольного человека. Очень быстрая трансформация!

– Откуда вы знаете Римму? – устало спросила Мира, вновь закуривая.

– Вчера в больнице потеряли мою обувь, и ваша сестра одолжила мне денег на кроссовки, – честно ответила я. – До этого мы не встречались.

– Это очень на нее похоже, – грустно произнесла Мира Марковна, – Римма готова помочь любому. Повышенная эмоциональность всегда ей мешала. А уж сколько раз ее обманывали! Вы порядочный человек, привезли деньги, но многие не спешат возвращать долги, даже кое-кто из соседей. Мне вечно приходилось порядок наводить. Открою нашу семейную кассу: ба, где рублики? Иду к Римме, а та спокойно сообщает: «Мира, у Елены Сергеевны из восемнадцатой квартиры гипертонический криз, я сбегала ей лекарств купить, она выздоровеет и отдаст». Неделя проходит, вторая, навещаю Елену, спрашиваю: «Дорогая, ты не забыла про долг?» В ответ изумление, обида, вся гамма чувств и заявление: «Римма сама в аптеку полетела, я ее не просила». Пойдемте на кухню, не надо мешать больной спать, хоть она и под воздействием сильного транквилизатора, да вдруг проснется… Тогда ее и трое не успокоят!

– Так чем больна ваша сестра? – спросила я Миру Марковну, усаживаясь на табуретку.

– Физически она совершенно здорова, а вот в голове помутнение, – объяснила та, – мне порой страшно становится. Генетика-то общая, вдруг и я… того… Хотя Римма с детства была слишком ранимая, могла часами рыдать из-за пустяка. А еще она большая фантазерка. Сколько раз ей от нашей мамы влетало! Отправит Римму за хлебом, та вернется и взахлеб рассказывает: «Дом на углу горит, людей полно, жильцов из окон вытаскивают, надо погорельцам одежду отнести!» Мама побежит во двор – ничего, ни огня, ни машин с лестницами. Римму в угол поставит, а та на своем стоит, говорит, что видела пожар. Ну, мамочка за ремень и хваталась. Она нас одна поднимала, отец рано умер. Хотела из дочек хороших людей вырастить, вот и воспитывала как могла. Лупила Римму, пока ей не посоветовали дочь профессору показать, а тот сказал: «У вашего ребенка дар. Это не вранье, никакой выгоды она не получает. Римма фантазерка, не душите в ней талант. Девочка станет художницей, актрисой или писательницей, творческим человеком». Мама поверила, бить сестру перестала, просто от ее сказок отмахивалась, повторяла: «Прекрати, это никому не интересно».

Привычка придумывать истории не помешала Римме, когда она выросла, выйти замуж. Брак был удачным, супруг Петр Михайлович очень любил жену. С годами она перестала сообщать о пожарах, и хотя временами ее заносило, могла небылицу придумать, но в основном собой управляла. Она научилась жить в мире фантазий и казалась очень счастливой. Когда Петр Михайлович скончался, Мира на следующий день после похорон позвонила Римме, спросила:

– Как ты себя чувствуешь?

А та очень весело отвечала:

– Великолепно. Петины рубашки глажу, он просил к вечеру чемодан собрать.

Мира решила, что у Риммы от горя помутился рассудок, и помчалась к сестре.

– Мируся, – обрадовалась ей та, – представляешь, какая удача! Петруша отправился в Париж, он там будет лекции студентам читать!

С тех пор Римма ни разу не назвала супруга покойным. Она считает, что тот живет во Франции, рассказывает Мире о его телефонных звонках и письмах, иногда хвастается полученными с оказией подарками. Васюкова никогда не посещает кладбище, за могилой мужа не ухаживает…

– Понимаете, сестра не придуривается, ничего не изображает, она на самом деле верит в придуманную сказку. Иногда я ей завидую, – вздохнула Мира Марковна, – я не лгу людям и себе. Кстати, я работаю директором школы. Так вот, сама-то я никогда не фантазировала, горжусь своей честностью, но сестра намного счастливее меня. Я знаю: Петр Михайлович в могиле, а она живет с мыслью, что он во Франции. Или Тема. Он погиб, но у матери другая версия: якобы сына похитили, а Римма непременно его найдет.

– Артем умер? – отшатнулась я.

Мира Марковна искоса посмотрела на меня.

– Римма рассказывала вам о похищении?

– Да, – подтвердила я, – честно говоря, я подумала, что юноша захотел самостоятельности и сбежал от излишне заботливой мамули. Правда, у Риммы Марковны концы с концами слегка не сходились – она поведала про письмо от Темы и тут же объявила о похищении.

Мира Марковна молча выслушала меня, потом прикрыла глаза ладонью.

– Прощальное послание от Темы – это что-то новенькое, остальное я слышала не один раз.

Я сделала уточнение:

– Римма Марковна не производила впечатление вруньи. Я подумала, что она сильно расстроена решением сына, не способна адекватно оценить, кто виноват в создавшейся ситуации, вот и предпочла версию о похищении. Потом увидела у нее таблетки и заподозрила, что у несчастной есть какие-то проблемы, но не катастрофические, раз она одна передвигается по городу.