Джидду Кришнамурти - Записные книжки

• Название: Записные книжки
• Автор: Джидду Кришнамурти
• Жанр: Философия
• Год: 1999
• ISBN: 5-87488-011-9

«Записные книжки» содержат тексты ежедневных записей Джидду Кришнамурти с 18 июня 1961 г. по 23 января 1962 г. Это записи наблюдений природы, наблюдений состояний сознания. Это глубокие проникновения во внутренний мир человека: сила их света делает очевидной всю разрушительность энергетики психологических структур, как для самого человека, так и для всего, что существует на земле, живого и неживого. Много мест этих записей могут показать, с какой реальностью встречается мозг, свободный от помех эгоцентрической обусловленности.

---

23 июля

Проснулся рано утром с огромным ощущением силы, красоты и нетленности. Это было не чем-то уже случившимся — переживанием, которое прошло и которое, проснувшись, вспоминаешь как сон, а чем-то действительно происходящим. Осознавал что-то совершенно неразрушимое, в котором невозможно существование чего-то, что могло бы испортиться, деградировать. Оно было слишком огромно, чтобы мозг мог охватить его, запомнить; он мог только механически отметить, что есть такое «состояние» нетленности. Переживание такого состояния необычайно важно; оно было здесь — безграничное, неприкосновенное, непостижимое.

В его нерушимости была красота. Не та красота, что увядает, не что-то созданное рукой человека, не зло с его красотой. Ощущалось, что в его присутствии существует всё самое существенное, и потому оно было священным. Это была жизнь, в которой ничто не могло погибнуть. Смерть нетленна, но человек делает из неё то же разложение, каким для него является жизнь.

Со всем этим было ощущение мощи, силы, столь же прочной, как та гора, которую ничто не может поколебать, которую не могут тронуть ни жертвоприношение, ни молитва, ни добродетель.

Оно было здесь, огромное, и никакая волна мысли не могла его исказить, как искажает нечто припоминаемое. Оно было здесь, и глаза, и дыхание принадлежали ему.

Время, ленность, приносит порчу. На какой-то период этому пришлось уйти. Рассвет только что наступил, и роса была на автомобиле снаружи и на траве. Солнце ещё не взошло, но острый снежный пик был отчётливо виден в серо-голубом небе; было очаровательное утро, без единого облачка. Но это не могло продолжаться, это было слишком прекрасно.

Почему всё это происходит с нами? Никакое объяснение не будет достаточно хорошим, хотя их можно изобрести дюжину. Но определённые вещи достаточно ясны: 1. Нужно быть полностью «безразличным» к приходу и к уходу этого. 2. Не должно быть желания продлить переживание или сохранить его в памяти. 3. Нужна определённая физическая чувствительность, некоторое равнодушие к комфорту. 4. Нужен самокритичный, юмористический подход. Но даже если всё это у человека есть, случайно, а не от сознательного культивирования и смирения, даже тогда этого недостаточно. Что-то совсем другое необходимо, или ничего не нужно. Это должно прийти, вам же этого никогда не найти что бы вы ни делали. Вы можете добавить к списку любовь, но это — за пределами любви. Одно определённо — мозг никогда не сможет этого постичь или вместить в себя. Блажен, кому это дано. И ещё вы можете добавить спокойный, безмолвный мозг.

24 июля

Процесс был не столь интенсивным, поскольку тело несколько дней было не в порядке, но хотя он и слаб, время от времени его интенсивность можно было почувствовать. Просто удивительно, как этот процесс может приспосабливаться к обстоятельствам.

Когда вчера проезжали по узкой долине вдоль горного потока, шумно прокладывающего себе путь около мокрой дороги, присутствовало это благословение. Оно было очень сильным, и всё купалось в нём. Шум потока был частью его, и высокий водопад, который становился этим потоком, был в нём. Оно было похоже на проливающийся лёгкий дождь, и наступила полная уязвимость; тело, казалось, стало лёгким, как лист, открытый любому воздействию и трепещущий. Это продолжалось всю долгую прохладную дорогу, и беседа сделалась односложной; красота этого казалась невероятной. Оно оставалось весь вечер, и хотя звучал смех, устойчивая, непостижимая серьёзность сохранялась.

При пробуждении сегодня утром, рано, когда солнце было ещё за горизонтом, экстаз этой серьёзности был здесь. Он наполнил и сердце и мозг, и было ощущение непоколебимости.

Смотреть важно. Мы смотрим на ближайшее и безотлагательное и, исходя из непосредственных потребностей, в будущее, окрашенное прошлым. Наше видение очень ограниченно, наши глаза привыкли к тому, что близко. Наш взгляд также связан временем-пространством, как и наш мозг. Мы никогда не смотрим, мы никогда не видим за пределами этих ограничений; мы не умеем смотреть сквозь и за пределы этих фрагментарных границ. Но глаза должны видеть за их пределами, проникая глубоко и широко, не выбирая, не прячась; они должны странствовать за пределами установленных человеком границ идей и ценностей и ощущать то, что за пределами любви.

Тогда есть благословение, которого никакой бог не может дать.

25 июля

Несмотря на встречу (первая из девяти бесед в Саанене — селения вблизи Гштаада), процесс идёт, довольно мягко, но идёт.

Проснулся сегодня утром достаточно рано с ощущением ума, который проник в неизведанные глубины. Это выглядело так, как будто ум уходил в себя, вглубь и вширь, и путешествие, казалось, происходило без движения. И было это переживание безмерности в изобилии и богатстве, которое было неподвластно искажению.

Удивительно, что хотя каждое переживание, состояние совершенно иное, это всё-таки одно и то же движение; хотя и кажется, что оно меняется, оно всё же неизменно.

26 июля

Вчера всю вторую половину дня процесс продолжался и было достаточно тяжело. Гуляя в глубокой тени горы, рядом с журчащим потоком, при интенсивном процессе, чувствовал себя совершенно уязвимым, обнажённым и очень открытым; едва замечал, что существую. И красота покрытой снегом горы, заключённой в чаше двух тёмных поросших соснами склонов покатых холмов, трогала необычайно.

Ранним утром, когда солнце ещё не встало и на траве была роса и когда ещё спокойно лежал в постели без какой-либо мысли или движения, появилось видение, не поверхностное видение глазами, а видение через глаза из задней части головы. Глаза и задняя часть головы были только инструментом, через который неизмеримое прошлое смотрело в неизмеримое пространство, не имеющее времени. И позднее, всё ещё в постели, было видение, в котором, казалось, содержалась вся жизнь.

Как легко обманывать самого себя, выдумывать желательные состояния, которые при этом действительно переживаются, особенно когда в них есть удовольствие. Ни иллюзии, ни обмана нет, когда нет желания, сознательного или бессознательного, к переживанию какого бы то ни было рода, когда человек полностью безразличен к приходу и уходу всех переживаний, когда он ничего не ищет.

27 июля

Это была чудесная поездка через две разные долины вверх к перевалу; вездесущие горные утёсы фантастических форм и изгибов, их одиночество и величие, и в отдалении зелёная, покатая гора производили впечатление на мозг, всё ещё безмолвный. Пока ехали, странная интенсивность и красота множества этих дней становилась всё более и более ощутимой. И другой это тоже чувствовал.

Проснулся очень ранним утром; то, что является благословением, и то, что является силой, были здесь; мозг осознавал их, как он осознаёт аромат, но это не было ощущением или эмоцией; они просто были здесь. Делайте что угодно, они всегда будут здесь; и с этим ничего нельзя было сделать.

Этим утром состоялась беседа; во время этой беседы мозг, который реагирует, думает, конструирует, отсутствовал. Мозг не работал, за исключением, вероятно, памяти в отношении слов.

28 июля

Вчера мы гуляли по излюбленной дороге вдоль шумного потока в узкой долине с тёмными соснами, цветочными полями, массивной снежной горой и водопадом вдали. Было чудесно, спокойно и прохладно. Здесь, на прогулке, пришло это священное благословение, которое можно было почти потрогать; глубоко внутри шли движения перемены. Это был вечер очарования и красоты не от мира сего. Здесь было неизмеримое, и здесь было безмолвие.

Сегодня утром проснулся рано и отметил, что процесс был интенсивен, и через заднюю часть головы устремлялась вперёд, как стрела, и с тем характерным звуком, с каким стрела рассекает воздух, некая сила, движение, которое пришло ниоткуда и уходило в никуда. И было ощущение огромной устойчивости и «достоинства», к которому нельзя даже приблизиться. И строгость, которую никакая мысль не могла сформулировать, и вместе со строгостью чистота бесконечной мягкости. Всё это только слова, и поэтому они никак не могут выразить реальное; символ не есть реальное, и символ не имеет ценности.

Всё утро процесс продолжался, и чаша, которая не имеет ни высоты, ни глубины, казалось, наполнилась до краёв.

29 июля

Встречался с людьми; после их ухода чувствовал себя как бы подвешенным между двумя мирами. И вскоре мир процесса и той неугасимой интенсивности вернулся. Откуда такое разделение? Те, с кем проходила встреча, серьёзными не были; в лучшем случае они считали себя серьёзными, но были серьёзны лишь поверхностным образом. Не мог отдать себя полностью, отсюда опять это чувство некоторого неудобства, но всё равно это было странное переживание.

Мы разговаривали, и внимание привлёк небольшой участок ручейка между деревьями. Это был обычный вид, какая-то будничная мелочь, но при этом что-то происходило, причём не какие-то внешние события, а присутствовало само ясное восприятие. Вот что абсолютно необходимо для его полной силы, его полного развития: