Иван Стрельцов - Пикирующий глиссер

• Название: Пикирующий глиссер
• Автор: Иван Стрельцов
• Жанр: Боевик

Олигарх Малочинский, чувствуя угрозу для своей жизни, завещает крупный пакет облигаций своему компаньону Магомеду Кимбаеву, чтобы в случае несчастья тот мог использовать средства для отмщения. Однако Магомед решает распорядиться деньгами в личных целях. Вдобавок на них кладет глаз главарь банды чеченских боевиков и милиционеров-оборотней. Украв облигации, бандиты подкупают морского старшину и с его помощью захватывают уникальный боевой глиссер «Ихтиандр», чтобы уйти от преследования Кимбаева. Но злоумышленники не учли, что к «Ихтиандру» был негласно прикомандирован морской спецназовец Виктор Савченко, который внес свои коррективы в планы преступников…

---

Магамед рухнул на стул напротив дивана, посмотрел на бутылки и спросил:

– Пить будешь?

– За две прошедших войны я так и не успел стать правоверным мусульманином, – пробормотал боевик.

Салман подошел к высокому стеклянному шкафу, задумчиво оглянулся на шефа и извлек наружу два небольших стакана конусной формы и тарелку, на которой лежали початый лимон, разломанный на части гранат и толстая плитка черного шоколада.

Не сводя взгляда с Гильядова, Кимбаев сообразил, что тот время от времени и сам коротает время за рюмкой. Вдвоем они еще ни разу не пили.

Салман поставил посуду на стол, потом молча взял ближайшую к нему бутылку и привычным движением свернул пробку. Наполнив стаканы наполовину густым, вишневого цвета напитком, он усмехнулся, по цвету дорогой ром напоминал дешевую бормотуху, которую ему доводилось пить в студенческом общежитии в те времена, когда страна еще не поделилась на федералов и вайнахов.

– За что будем пить? – подняв стакан, спросил нукер.

– За взаимопонимание, – ответил Магамед, прикладываясь к своему стакану.

– Я так и думал, – хмыкнул Салман, одним глотком проглотив ром. Наскреб в ладонь рубиновых зерен граната и забросил в рот. Бизнесмен же после выпитого, пытаясь подавить внезапно подступившую тошноту, схватил лимон и яростно впился в него крепкими зубами. Сок брызнул во все стороны.

Салман снова наполнил стаканы, потом отломал кусочек шоколада и стал медленно жевать, ожидая новой команды шефа. Но Кимбаев не торопился, он неподвижно сидел, низко опустив голову. То ли уснул, то ли о чем-то глубоко задумался.

В небольшом пространстве комнаты был слышен лишь хруст перемалываемого челюстями шоколада, почему-то не желавшего таять.

Неожиданно Кимбаев резко поднял голову и, посмотрев на нукера, мазнул мутным взглядом по скромной обстановке комнаты.

– Тебе нравится жить в такой конуре?

– Бывало и похуже, – безразлично произнес чеченец, отламывая очередной кусок шоколада.

– Ну да, ты же воин, и твой удел кочевая жизнь, походы и сражения, – искривился в пьяной усмешке Кимбаев, – а вот я купец, или, точнее, коммерсант. Мое дело жить в роскоши и крутить большими деньгами. Ты это понимаешь?

– Понимаю, – ответ был бесстрастным и тихим, как само собой разумеющийся.

– Ни черта ты не понимаешь! Бизнес требует роста, а рост, как прожорливая скотина, хочет «зелени». Сто миллионов – это то, о чем я даже мечтать не мог. С такими деньгами можно было бы расти, как на анаболиках. Или ты считаешь, что, как завещал этот подонок Эдик, все бабки нужно вбухать в войну с властью?

Слушая рассуждения шефа, Салман не сводил с него взгляда. К своему большому удивлению, он обнаружил, что глаза Магамеда совершенно трезвые, вот только чрезмерно плещется в них животный страх. Если старший нукер окажется фанатиком, то в следующее мгновение он без колебаний перережет ему горло. Но Салман молчал.

– Война никому не нужна. Ну, разве жалкой кучке абреков, которые мечутся по лесам и как дикие звери прячутся в пещерах. Все остальные уже нашли свои хлебные места и успокоились.

– Я знаю, – невозмутимым тоном произнес Гильядов. – Мне совсем недавно об этом же говорил один очень умный человек, к сожалению, уже покойный. Кстати, от завещания Малочинского он мне предложил ровно половину.

Магамед Кимбаев дернул головой, будто получил удар током, но вовремя взял себя в руки и нарочито громко засмеялся.

– Ты, парень, не только воин, ты еще и отменный дипломат. Я тебе предложу не только половину завещания, но и равную долю в бизнесе. Как только ты вернешься из Комсомольска, уже на второй день будешь моим партнером. У меня уже давно созрела идея нового дела, – похвастался бизнесмен и схватил бутылку с ромом…

Утро следующего дня прошло в борьбе с тяжелым похмельем. Магамед уехал в столицу, чтобы вернуться ближе к вечеру. Тем временем старший нукер, мысленно чертыхаясь, принял несколько таблеток «алка-зельтцера» и поплелся наблюдать за тренировкой боевиков. Перед ним стояла сложная задача выбрать людей для предстоящей поездки к морю.

«Личная гвардия» тренировалась в подвале особняка, оборудованного под настоящий бойцовский спортзал. Бывшие моджахеды, облаченные вместо кимоно в более привычные для них маскировочные костюмы, вяло изображали отработку приемов.

Салман, как обычно появившийся в зале бесшумно, стоял в дверном проеме. Несколько минут он наблюдал за вошканьем подчиненных, а когда это жалкое зрелище ему окончательно надоело, он громко хлопнул в ладоши.

– Что вы возитесь, как навозные жуки! Если и в бою проявите подобную прыть, то ваши уши достанутся первому попавшемуся гоблину.

При упоминании о гоблине вайнахи оскалились, как загнанные волки. В Чечне фантастическими персонажами называли бойцов спецназа внутренних войск за их крутой нрав. Впрочем, нелюбовь была обоюдной, и никто из противоборствующих сторон по своей воле сдаваться не собирался, в бою оставляя для себя последний патрон, последнюю гранату.

Заметив в глазах своих подчиненных неистово злобный блеск, Салман сообразил, что они уже готовы для настоящего спарринга.

– Ну, что же, не хотите тренироваться между собой, будете махаться со мной, – негромко произнес Гильядов. Окинув тяжелым взглядом почти два десятка боевиков, он уже определился, кого возьмет с собой в Комсомольск. – Ильяс, Удав, Казим, вы будете первой тройкой. Барс, Разведчик и Испанец – вторая. – В отличие от боевиков, еще совсем недавно в основной массе безграмотных сельских пацанов, которые в своем арсенале имели лишь природную силу и выносливость, а также минимум специальной подготовки, его, бывшего мастера спорта по фехтованию, учили опытные специалисты, офицеры разведки Турции и Пакистана, все до одного имеющие серьезный боевой опыт. То есть силы были явно не равны. Салман с легкостью мог покалечить всех троих, но каждый из них нужен ему для выполнения предстоящей операции. – Наденьте защитные доспехи и шлемы, – приказал он. Первая обозначенная тройка бросилась в раздевалку.

Бойцы вернулись через несколько минут, их головы были под защитой толстых шлемов, сквозь узкие щели которых поблескивали темные, как агаты, глаза. Тела прикрывали поролоновые доспехи, на руках были узкие перчатки, в которых можно было как боксировать, так и производить захваты.

– Начали, – скомандовал Салман, он не стал дожидаться, когда его кто-нибудь первым ударит, а нанес удар сам. Сделав шаг вперед, он тут же выбросил ногу вверх. Пятка по самой кратчайшей траектории врезалась в подбородок ближайшего боевика. Было слышно, как клацнули зубы жертвы, взмахнув руками, будто в отчаянии, чеченец кубарем покатился по татами.

Двое других боевиков не одновременно с двух сторон бросились на Гильядова. Старший нукер будто ждал подобных действий, он легко разорвал дистанцию, чтобы не барахтаться в клинче. Потом сделал шаг в сторону, выстраивая нападающих в линию, причем один из вайнахов оказался за спиной своего напарника.

Обманный финт кулаком Ильяс попытался блокировать и следом получил ощутимый удар под колено, затем в грудь потерявшего на мгновение равновесие чеченца врезалось ребро ладони.

Казим, вынырнувший из-за стоящего на коленях Ильяса, целясь ногой в пах Салмана, попытался нанести удар, но тот с легкостью перехватил его ногу и рванул на себя с разворота, нанося удар локтем в затылок…

Поединок со второй тройкой занял примерно столько же времени. И не будь у боевиков защитных доспехов, все они были бы серьезно травмированы или даже убиты. Настоящие боевые искусства тем и отличаются от спорта, здесь нет «показухи» – красоты исполнения, все построено на рациональном принципе войны «Убей или будешь убитым».

Двухминутная схватка потребовала от старшего нукера максимального выброса энергии, его спортивный костюм буквально насквозь пропитался зловонным потом, выгоняя из организма остатки алкогольных шлаков.

– Ну, что, есть желающие со мной поспарринговать? – разминая пальцы, спросил Салман. Четверо из шести поединщиков сидели на краю борцовского ковра, потирая места ушибов, а двое неподвижно распластались, как шкуры убитых зверей, не в силах даже шевельнуться. Остальные боевики, безучастно наблюдавшие за расправой над товарищами, не спешили напрашиваться на экзекуцию.

– Это было мое последнее предупреждение, – смахивая со лба крупные капли пота, заговорил Салман, обводя «гвардейцев» тяжелым взглядом. – Еще один раз попытаетесь филонить, устрою гладиаторские бои. Один мой знакомый держит клуб для боев без правил, вот с его головорезами и будете спарринговать в полном контакте. Кто выиграет – останется, а проиграет… – Гильядов сделал многозначительную паузу и жестко добавил: – Зароем, места в усадьбе хватит.

Ни один из нукеров не издал ни звука и даже не посмел поднять на старшего глаза. Все хорошо знали: этот человек никогда пустых угроз не произносит.