Эрин Пайзи - Водоворот жизни

• Название: Водоворот жизни
• Автор: Эрин Пайзи
• Издательство: Русич
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-88590-142-4

Замужество наивной и чувствительной Рейчел Кавендиш с красавцем-журналистом Чарльзом Хантером показалось девушке воплощением ее мечты. Но однажды утром муж признался ей в супружеской неверности.

Впервые в жизни ей приходится принимать самостоятельные решения. Попадая в светские круги Лондона и путешествуя по всей Европе, она встречается с новыми людьми, находит истинную дружбу, страсть и обещание новой, вечной любви.

---

Элизабет поникла и весь ужин просидела молча, понуро опустив голову.

– Уильям, я хочу, чтобы с завтрашнего дня ты помогал мне учиться водить машину.

Муж был поражен.

– Учиться водить, Юлия? Не нужно тебе этого делать.

– Нет, нужно. Поездом добираться до Эксетера слишком неудобно, а тебе туда ездить не нравится. Поэтому мне нужно учиться водить машину самой, чтобы не упустить Чарльза.

– Он же скоро сам приедет домой. Неужели ты не можешь оставить парня в покое и дать ему возможность проявить самостоятельность? – в голосе Уильяма звучала нотка раздражения. – Не успели мы с ним расстаться всего несколько часов тому назад, ты опять строишь планы, как бы с ним увидеться. Знаешь, Юлия, тебе придется дать мальчику свободу. Ты не сможешь вечно держать его на привязи возле своей юбки.

Юлия, как обычно, сухо сжала губы.

– Мальчик нуждается в своей матери до тех пор, пока не найдется хорошая жена, чтобы присматривала за ним, как следует. – Она встала и вышла из-за стола. – Мне что-то нехорошо, Уильям. Пойду наверх. Вы с Элизабет справитесь с мытьем посуды? – Юлия медленно стала подниматься по лестнице.

Наверху она тихо вошла в опустевшую спальню Чарльза и зажгла маленькую настольную лампу, которую подарила сыну на Рождество. Юлия ощутила жгучую волну боли от разлуки с сыном. Перехватило дыхание, и она присела на кровать. Поболтав немного ногами, она легла и какое-то время лежала совсем без движения. Закрыв глаза, представляла своего сына. Слышала его смех, дразнящий голос: «Ах, мама…» Однако легче ей от этого не становилось: сына здесь не было. Открыв глаза, поднялась с кровати.

«Утром нужно сменить белье», – мысленно отметила она про себя. Вечером, когда муж храпел рядом, Юлия, повернувшись к нему спиной, тихо плакала в подушку. Она никогда раньше не думала, что расставание с сыном принесет ей столько мук и страданий.

Чарльз провел свою первую ночь в Эксетере за разговорами со своим соседом по комнате. Тот тоже был новичком.

– В какой школе ты учился? – спросил он у Чарльза, который страшился этого вопроса.

– Вряд ли ты слышал о ней. Это маленькая частная школа в Дорсете.

– О, а я из Шерборна. – Он с любопытством посмотрел на Чарльза. – Что это ты читаешь?

– Английскую литературу.

– В самом деле? А для чего это тебе?

Чарльз смутился. Он знал о своем будущем предназначении. Его ожидала слава. Витавшие в голове его матери мечты о судьбе сына, связанной с литературной нивой, оказались не столь далеки от истины. Тайно он пробовал писать мелодрамы.

– Ну, я думаю, буду писать.

На Майкла это произвело впечатление.

– А меня мать заставила приехать сюда насильно. Хочет от меня чертовски много. Она просто спит и видит меня архитектором, чтобы я мог проектировать здания и посвящать их ей. А мне самому здесь совершенно не нравится. Три года гнить в такой дыре, как Эксетер.

Чарльз крайне изумился. Во-первых, тем, что Майкл столь непочтительно отзывался о матери, а во-вторых, хотя Эксетер, конечно же, был не Оксфордом и не Кембриджем, Чарльзу все равно интересно учиться в любом университете.

Майкл пришелся Чарльзу по душе. Он быстро понял, что может многому научиться у своего нового приятеля. Для начала Чарльз решил раз и навсегда избавиться от своего дорсетского акцента.

– Пошли, – предложил Майкл. – Давай спустимся в столовую и раздобудем чего-нибудь поесть. А потом проверим пивные в округе.

Несколько часов спустя они устроились за столиком в пивной «Козел и Корона». Чарльз слегка захмелел после пары кружек горького пива. В его семье пили редко, только по праздникам.

– Майкл, чем все-таки ты хочешь заниматься по-настоящему? – спросил он.

Майкл рассмеялся.

– Поволочиться за хорошенькой киской… А если серьезно, то здесь хватает возможностей проявить свой талант. Я проведу три года, осваивая здесь гуманитарные науки, а затем отправлюсь в Лондон изучать архитектуру или поступлю на работу в Министерство иностранных дел. К тому времени я вступлю в наследство по духовному завещанию отца. Он не доверял мне, поэтому, когда внезапно протянул ноги, вся моя добыча уплыла и достанется только после того, как мне исполнится двадцать пять лет. Продувной старый хрыч! Но я, по крайней мере, отвоевал себе автомобиль. А потом, ну, я женюсь на какой-нибудь непорочной ледяной красавице, которая нарожает целый выводок нахлебников, а я буду проводить время в свое удовольствие и подальше от дома. А когда уж им по горло приспичит меня видеть, то это будет происходить в библиотеке перед обедом.

– Романтики в тебе нет ни на грош.

– А это дело никакого отношения к романтике и не имеет, – ухмыльнулся он Чарльзу. – Ты должен четко себе представлять реальную жизненную картину в этом мире… У твоих предков есть деньги?

– Нет, – ответил Чарльз с внезапным чувством гордости. – Я первый в семье поступил в университет. Мой отец работает аптекарем в Бридпорте. А мать рассуждает примерно так же, как и твоя. Она хочет, чтобы я стал богатым и знаменитым, хотя я не представляю, как можно этого добиться, имея скромный бюджет и обыкновенное происхождение.

– Тебе надо найти девицу с деньгами, а красивую биографию сочиним. Об этом не беспокойся. Давай вместе подумаем, как нам получше провести эти три года.

Они выпили за это, потом подняли еще несколько тостов, после чего еле-еле приплелись в свою комнату. В замутненном сознании промелькнул момент, когда его сильно потянуло домой, пока он стоял на коленках на холодном кафельном полу, фонтаном извергая все выпитое в тот вечер пиво. Ах, если бы он только был сейчас дома, то мать, по крайней мере, поддержала бы его голову. Жгучие слезы жалости к себе застилали ему глаза.

Майкл познакомил Чарльза с несколькими ребятами из Шерборна, которые все казались веселой компанией. Они приняли Чарльза, который через несколько месяцев превратился в истинного шерборнца. Он остро осознавал свою ущербность: ему не хватало непринужденной легкости в общении, он не умел, как другие, ездить верхом, стрелять и играть в теннис. В классической школе уделялось мало внимания спорту, футболом Чарльз никогда не увлекался, поэтому решил попытать счастья в университетской газете и познакомиться с редакцией. К великой радости Чарльза, у него обнаружился недюжинный талант к писательскому ремеслу. Отныне он изображал из себя служителя музы, поэтому стал носить яркие рубашки. Девушки говорили, что он обладает тонкой чувствительной натурой, «отличной от всех остальных». Чарльз пристрастился к чтению книг по экзистенциализму.

Он стал одеваться в местном магазине модной мужской одежды, где у него был открыт свой счет. Выбросив весь свой прежний провинциальный хлам, Чарльз с помощью Майкла подобрал подходящую коллекцию достойной его нового положения одежды. Она стоила уйму денег, но он был уверен, что Юлия поймет и оценит все правильно. Вскоре Чарльз, не теряя времени даром, стал брать от жизни все.

Вечеринки среди студентов устраивались довольно часто, и он научился танцевать всю ночь напролет. К рок-н-роллу Юлия всегда относилась как к плебейскому танцу, поэтому запрещала его в своем доме. Посещения танцев в школе тоже не поощрялись.

– На это у тебя еще будет уйма времени, – приговаривала она. Как обычно, мать оказалась абсолютно права.

Первое время, когда Чарльзу удавалось тайком провести девочку в свою комнату, у него иногда возникали проблемы, так как до этого ему приходилось заниматься сексом или на природе, или на заднем сиденье машины, если таковая имелась у его очередной подружки. Секс, в понимании Чарльза, всегда представлялся гимнастическим упражнением, для которого требовалось снять минимум одежды и проявить максимум физических сил, чтобы избежать противной жгучей крапивы или бдительных полицейских.

Теперь, когда в его постели лежала совершенно обнаженная Памелла, Чарльз чувствовал себя почти что девственником.

– Ты ведь не девочка? – с тревогой спросил он.

– Конечно, нет, смеешься, что ли? – ответила она.

– Тогда часто этим занималась?

– Прилично, – воскликнула Памелла. – Чего тянешь? Мне уже тошно. – Она лежала на спине, раздвинув ноги широко в стороны.

– Давай сначала немножко поболтаем, – в отчаянии предложил Чарльз. У него совершенно пропала чувствительность нижней части тела, начиная от талии. Его все время угнетало незримое присутствие Юлии. Он чувствовал, что матери не нравится его поведение. Чарльз попытался обнять Памеллу за плечи и притянуть к себе, надеясь, что объятия помогут ему возбудиться. Но девушка проявляла нетерпение.

– Мне надо успеть вернуться до 11.30. Что с тобой? Не стоит?

Чарльз, устыдившись, кивнул. Он не мог выдавить из себя и слова.

– Вот так, – сказала она, схватив его вялый пенис. – Тебе нужно помочь, – и она принялась неистово тереть его изо всех сил.