Анна Клименко - Сказочник

• Название: Сказочник
• Автор: Анна Клименко
• Жанр: Фэнтези

Эртинойс изменился.

Была допущена роковая ошибка,и  война опустошила северные земли. Старые хозяева мира пали под натиском чужаков.

Есть ли у покоренного мира шанс быть прежним? Смогут ли самые отчаянные  добыть загадочный ключ и открыть врата в прошлое? Есть ли право на жизнь у любви, оплаченной кровью друга? И, наконец, правду ли говорят о том, что под небесами Эртинойса бродит Сказочник, покинувший своего Бога?..

---

И, пока над маленьким лагерем сгустилась тишина, он пытался понять... В конце концов, осмыслить случившееся.

А произошло вот что: командир отряда умудрился пренебречь опасностью из-за какой-то старой книжки, и это сильно походило на помешательство. – «Или на действие упыриного яда?»

Все-таки упырь был старый, наверняка много отравы нагулял в топях. Вот вам и результат: из-за ерундовой царапины чуть не стал обедом болотной твари...

Шеверт оттолкнул воду и оглядел свою не очень дружную, но все же команду. Топотун угрюмо сидел на бревне и подбрасывал в костер ветки. Миль стоял, уперев руки в бока, и молча хмурился. Андоли – та просто вертелась рядом, преданно заглядывая в глаза.

– Сказочник, – устало поинтересовался Хитрец, – ты хоть осознаешь, что едва не стал упыриным обедом?

Шеверт кивнул и вымученно улыбнулся.

– Спасибо... Что успели, ребята.

– Да уж, всегда пожалуйста, – голос Миля чуть потеплел, – снимай куртку, посмотрим, как тебя разукрасил болотный гад.

Андоли вдруг хлопнула себя по лбу.

– Ой, какая же я дура!

– Ты думаешь поразить нас этой новостью?

– Не язви, Миль, – тонкие руки элеаны порхали над мешком, – я совершенно забыла, что брала с собой противоядие... Вот, Шеверт, глотни.

– Но прижигание это не отменяет, – Хитрец, похоже, обрадовался.

А Шеверт вцепился в округлый бок фляжки, с наслаждением вдыхая знакомый уже горький запах отвара. Эльда, милая Эльда... Она знала, как бороться с напастью под названием упыри, и чем могла, помогала своему народу.

Он, не морщась, отхлебнул зелья. Затем еще. И еще. Долой заразу из крови! Останется только прижечь рану, чтобы не прихватить какой гадости в топях – и все, все...

– Ну-у, ты нам оставь, – Андоли со смешком отобрала фляжку.

Их пальцы на мгновение соприкоснулись, и Шеверт подумал, что руки у элеаны ну просто ледяные на ощупь.

– Да ты горишь, – нахмурилась она, сдувая упавшую на глаза надоедливую прядь, – ничего, теперь уже не страшно.

А в аметистовых глазах мелькнул теплый огонек – который тут же исчез, как только Андоли повернулась к Хитрецу.

– Готовь железо, Топотун, – скомандовал Миль, – сейчас и покончим с отравой. Нам, в конце концов, еще топать и топать.

Шеверт только поежился, мысленно величая себя слабаком и недоумком. Неживое лицо утонувшего ийлура все еще стояло перед глазами, а за ним – толпились жрецы серкт, и воины серкт, и сама Царица, вся в белом, точно золотая куколка...

«Отец-покровитель, не видеть бы всего этого», – он крепко зажмурился, стараясь изгнать призраков прошлого. Зубы выстукивали дробь, руки тряслись как в лихорадке.

– Подержи его, Топотун, – донесся уверенный голос Хитреца, – и ты, Андоли, тоже.

* * *

...К утру Шеверту стало только хуже, несмотря на все принятые меры. Он привалился спиной к корявому стволику ели и судорожно кутался в плащ, а когда открывал глаза – все вокруг казалось блеклым и расплывчатым, как будто моросящий дождь смывал в топь и деревья, и небо, и самого Шеверта. Именно поэтому отряд не двинулся с места. Топотун с Андоли ушли за хворостом, а Миль остался сидеть рядом, что-то рисуя прутиком на мокрой земле.

Шеверт поймал себя на том, что продолжает прижимать к боку найденную книгу легенд. Это, конечно, было сумасшествием – но ему казалось, что от маленькой и ко всему прочему грязной книжонки исходит спокойное, благодатное тепло...

Кэльчу закрыл глаза: от созерцания смываемого дождем пейзажа начинала кружиться голова, а желудок мигом скукоживался печеным яблоком, грозя выплеснуть наружу то немногое, что в нем оставалось.

– Миль, – тихо позвал Шеверт, даже не надеясь быть услышанным. Однако Хитрец услышал и молча пересел ближе.

– Что, совсем плохо?

В голосе кэльчу Шеверту послышалась усмешка, он даже приоткрыл глаза и взглянул на кружащегося и оплывающего восковой свечой Хитреца – но тот, похоже, был абсолютно серьезен.

– Осталось сходить туда... в последний раз,  – тихо сказал Шеверт, – чтобы все закончилось. Я хочу, чтобы ты повел наших. Не я, а ты.

– Не мели чепухи, – в тон ему прошептал Хитрец, – придешь в чувство и будешь как новенький. В конце концов, никто лучше тебя не знает Лабиринта...

– Ты не понял, – Шеверт качнул головой, отчего весь мир опасно накренился, – я тоже пойду, я ведь... не отказываюсь. Но после вчерашнего я уже себе не доверяю... Сам не знаю, это было как наваждение.

– Наваждение из-за упыриного яда, – добродушно поправил Хитрец, – успокойся ты, ради Покровителей!

Шеверт хмыкнул. Конечно, хотелось все свалить на действие отравы, но... Он крепче прижал к себе теплый замшевый переплет. Только сумасшедший бросится спасать книгу из грязи перед лицом такой опасности. И, разумеется, только сумасшедший будет хвататься за книжку как утопающий за соломинку. Шеверт так и не решил до сих пор – кто, собственно, не в себе: то ли он сам медленно и неуклонно сползал в яму безумия, то ли... то ли книжонка попалась особая, с секретом.

– Обещай, что поведешь наших в Лабиринт, – попросил кэльчу.

– Хорошо, поведу, – покорно согласился Миль, понимая, что сейчас спорить с Шевертом бесполезно, – а ты отдыхай, отдыхай... Может быть, хоть к вечеру двинемся дальше.

Шеверт вновь прикрыл глаза и начал проваливаться в неспокойную дрему. И снова, как раньше, воспоминания возвращали его к началу, которое для Шеверта началось с кромешной темноты в подземелье Царицы.

Там... он был совершенно один. Голова раскалывалась от острой пульсирующей боли, на затылке огнем горела шишка, и – никаких воспоминаний о том, что было раньше.

В подземелье, где не видно ничего, даже собственных рук, холод казался особенно пронзительным, почти живым существом, отнимающим саму жизнь. И там, среди ватной тишины, Шеверт впервые услышал старческий дребезжащий голос, который обещал скорое освобождение.

"Хе-хе, Сказочник, скоро все начнется..."

Шеверт вскинулся и тут же, не рассчитав собственных сил, свалился в мокрую траву.

– Нет, ну вы только посмотрите! – над ним склонился Миль, – Чего ты дергаешься? Еще есть время, поспи.

– Что начнется?!! – Шеверт вцепился в скользкий от моросящего дождя воротник кэльчу, – что ты имел в виду, Хитрец?

На незмеримо короткий миг лицо Миля окаменело, темные глазки впились в Шеверта словно пиявки...

– Андоли, нам бы еще твоего зелья, – устало объявил Хитрец, – давай сюда флягу.

– Что начнется? что? Это ведь ты?.. – и Шеверт вдруг осекся.

Скрипучее «хе-хе», старческий голос в сознании – они просто не могли принадлежать Милю. Так что...

– Приснилось, – помертвевшими губами выговорил Шеверт, – прости, Миль.

– Да ничего, – тот пожал плечами и резким движением высвободил ворот из хватки Шеверта.

– Погано как все получается, а? – Топотун хмуро качал большой головой, – Сказочник, ты идти-то сможешь?

– Смогу... наверное.

Ему и вправду полегчало. А когда по горлу горячими шариками прокатилось зелье из фляжки Андоли, и вовсе стало хорошо – словно и не было никогда упыриного яда в крови.

...Время перевалило за полдень. Все также моросил мелкий дождик, дымил в лицо костер, выжимая слезы из глаз.

Андоли продолжала кокетничать то с Милем, то с Топотуном – но, как показалось Шеверту, Миль выходил безусловным победителем.

«А, пусть себе что хотят, то и делают», – раздраженно подумал кэльчу.

Он придвинулся к костру и осторожно достал из-под куртки книгу. Погладил ее замшевый бочок, испачканный болотной жижей, провел подушечкой пальца по корешку – на душе потеплело, даже костер затрещал увереннее, пожирая сырые ветки.

Шеверт повертел головой и, убедившись, что на него не смотрят, снова раскрыл книгу. Там, где была вложена история про Сказочника.

Бумага оказалась на удивление сухой и совершенно не пострадала от падения в грязь. Шеверт осторожно развернул листок – и вдруг явственно ощутил, как зашевелились на затылке костяные чешуйки.

Легенды про Сказочника, побери ее Шейнира, больше не было. С абсолютно чистого, нового листа бумаги на Шеверта игриво поглядывала коротенькая фраза:

«Ну и что ты об этом думаешь, Сказочник?».

– Покровители, – выдохнул кэльчу.

Все, буквально все указывало на то, что он окончательно спятил. Хорош командир!

Он торопливо захлопнул книгу, хотел швырнуть ее в костер – но отчего-то пальцы свело судорогой. Книга снова шлепнулась в грязь, Шеверт от души выругался, хотел было схватить зловредный том и теперь уже действительно предать его огню, но...

– Можно, я посмотрю? – тонкие пальчики элеаны нерешительно коснулись грязной замши.

– Смотри, – буркнул Шеверт и отвернулся.

Это было невероятно. Странно.

Но в тот миг, когда Андоли прикоснулась к зловредной книге, Шеверту очень захотелось вцепиться хрупкой элеане в горло – до тех пор, пока не отдаст принадлежащее ему.

«Точно, спятил» – таков был вердикт, безжалостно вынесенный самому себе.