Питер Джеймс - Возлюбленная

• Название: Возлюбленная
• Автор: Питер Джеймс
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9524-4174-3

Переезд в поместье Элливуд-Милл может стать залогом новой счастливой жизни, решили Чарли и Том Уитни, которые уже почти смирились с мыслью о том, что у них никогда не будет детей. Но не успели они въехать в новый дом, как начало происходить нечто в буквальном смысле слова умопомрачительное. Настоящее и прошлое смешались воедино, извергая из себя образы, которые хорошо знакомы Чарли и в то же время чужды. Она в смятении, потому что осознает, что движется к гибели и сопротивление бессмысленно…

---

«Есть земля, где те, кто любили друг друга, вновь соединятся в любви».

Запах осени в воздухе вполне подходил холодным камням смерти.

«Джон Роув Бэкмастер. Смиренный в жизни и безмятежный в смерти».

«Барбара Джаретт. Ум. 12 августа 1953 г.».

«Элис Маделейн Уэллс».

Чарли остановилась. Шагнула назад и снова прочитала надпись на простеньком могильном камне: «Барбара Джаретт. Ум. 12 августа 1953 г.».

12 августа 53-го… Она родилась в этот день.

Чарли пристально рассматривала этот простой могильный камень, настолько простой, что она едва не пропустила его.

Дорогой Камень, я люблю его. Пожалуйста, верни мне его. Барбара.

Записка в том медальоне. Д. любит Б. Дж.

Б.Дж.

Кто-то подошел и встал позади нее. Это был Хью.

– Мы приглашены на поминки, они устраивают небольшой стол в «Георгии».

– Хорошо.

– Не хотите, чтобы я вас подождал?

– Нет. Идите. Я тут немного побуду.

– С вами все хорошо?

Она кивнула.

– Могу я угостить вас обедом вечерком? Взбодрить вас немножко?

– Только угощаю я, – сказала она решительно, не сводя глаз с могильного камня. – Моя очередь.

Хью посмотрел на камень:

– Кто-то из знакомых?

– Возможно.

Когда он отошел, она вздрогнула. Бессмыслица. Совпадение, только и всего. Она повернулась и внимательно посмотрела, как Хью подстраивается к последнему из скорбящих, гуськом проходивших в покойницкое помещение. Слышались скрежет лопаты и стук земли. Звук как из банки для сбора церковных пожертвований. Мать-природа снова собирала пожертвования.

– Вы знаете, как добраться туда? – прогремел чей-то голос. – Давайте за нами.

Барбара Джаретт. Ум. 12 августа 1953 г.

Перед этим могильным камнем росла трава. Никакой ограды, чтобы не подпускать собак, никаких трогательных надписей, никаких херувимчиков, ни урн, ни цветов. Ни «Люблю и помню…», «Горячо любимой жене от…». Ничего. Только имя и дата.

В другой раз, дорогая. Мы поговорим об этом в другой раз.

Она подумала о том старике в коттеджах шорников, захлопнувшем дверь у нее перед самым носом. Убирайся. Оставь нас в покое. Ты нам здесь не нужна.

Двое стариков. Виола Леттерс заметила что-то на фотографии, а Артур Моррисон – в ее лице.

Камень вдруг посветлел, как будто кто-то осветил его фонарем. Она отшатнулась, а потом почувствовала себя глупо. Это был солнечный луч, отыскавший в туче прогалинку.

У основания ступенек стоял довольно изящный фургончик электромонтера, и Чарли испытала облегчение оттого, что в доме кто-то был. Одна из белых лент, все еще протянутых через пешеходную тропку, отвязалась и развевалась при порывах ветра, словно вымпел. На поминках констебль Тайдимен сказал ей, что именно они отвечают за приведение берега в порядок. Это общественная пешеходная тропка, так что вскоре все должно быть сделано.

Было трудно поверить, что все волнения позади. Она помнила ощущение, что чего-то ей здесь не хватало. Тех конюшен. Если не считать того, что теперь все вернулось на место. Конюшни стояли там, по другую сторону мельничного лотка, где они всегда были, нарядные белые конюшни. И голова гнедой лошади выглядывала из одного из денников. Джемма.

Чарли моргнула.

Конюшни по-прежнему были там.

Она резко повернулась. Ее автомобиль исчез. Фургончик электромонтера исчез тоже. Вместо них стоял черный «триумф» с опущенной крышей, поблескивая краской и хромированными частями. Оконные рамы дома были свежевыкрашены, кирпичная кладка четко прорисовывалась. Снова повернувшись к запруде, она не заметила никаких белых лент, никакого здоровенного куска земли, который бы отваливался от берега.

Ее кровь сочилась по венам, как песок в песочных часах. Чарли закрыла и открыла глаза. В конюшнях радостно заржала лошадь. Песок все еще струился, только стало пошумнее, и она расслышала слабый шипящий звук. Она сообразила, что это ревела запруда, только и всего.

«Попала не в тот дом, – подумала она. – Я приехала не к тому дому, повернула, видно, не в ту сторону…»

Здесь все контролировать пытаюсь я. Если вам становится слишком неудобно или страшно, я могу быстро вытащить вас оттуда. Если же вы начнете путешествовать в прошлое сами по себе, где-нибудь далеко отсюда, и эта фигура в зеркале возьмет контроль в свои руки, то тогда…

А с чего бы такое случилось? Ведь это происходит всего лишь в моей памяти.

Я не знаю, только ли это память.

Она снова моргнула. Черный «триумф» исчез. Исчезли и конюшни. Белые ленты вернулись на место, а половина берега снова пропала. Дом выглядел старым и обшарпанным, и пластиковое покрытие колыхалось над грудой материалов, оставленных строителями. Сбоку к дому были прислонены две длинные лестницы. И внутри лаял Бен. Чтобы успокоиться, Чарли коснулась борта «ситроена». Испуганная тем, что Джиббон не вернул ее оттуда окончательно, она с жадностью хватала губами воздух, словно только что проплыла несколько ярдов под водой в бассейне.

С тобой все в порядке, все замечательно, ты вышла из транса естественным путем. А теперь ты просто устала и шок еще не прошел. У людей часто бывают загадочные галлюцинации, когда они переутомлены.

Она вошла в дом. Подпрыгивая, примчался Бен, и, когда Чарли наклонилась, чтобы потрепать его, она заметила уголком глаза что-то двигающееся, спускающееся по лестнице.

Электрик. Это был электрик, сходивший медленно, до странного медленно, с бледным как полотно лицом и широко открытыми, словно от пережитого потрясения глазами. Этот коротенький подагрический мужчина, обычно такой деятельный, такой энергичный, осторожно ступал по запыленному листовому железу, цепляясь за лестничные перила подобно старику.

– Это вы? – сказал он. – Это вы его включили?

– Простите?..

Он прижал руку ко рту, а когда убрал ее, Чарли разглядела черную отметину, идущую через его ладонь.

– Ток, – сказал он. – Это вы снова включили ток?

– Да я только что вошла.

– И вы не спускались в подвал?

– Нет.

– Значит, это какой-то шутник. Я вырубил главную линию, ведь точно же вырубил, чтобы поменять проводку к розеткам в вашей спальне. А кто-то снова включил его. – Он протянул руку. – Глядите, какой ожог.

– О господи! У меня есть немного бинтов в кухне…

– Да ладно уж.

Его глаза метались вокруг.

– А не сделал ли это кто-то из строителей?

– Их тут сегодня не было. – Он внимательно рассматривал ожог. – Не понимаю, что происходит. Я поменял всю проводку и осмотрел все приборы. – Он пососал свою рану. – Позвольте мне показать вам кое-что, миссис Уитни. – Он немного прошел по коридору и остановился у настенного выключателя. – Посмотрите-ка получше.

На стене вокруг выключателя виднелись отметины ожогов, а его пластиковый корпус частично расплавился.

– И то же самое во всех комнатах. Проводка снова плавится. Как и в прошлый раз. Я-то считал, что по вине того парня. Ну, взял я тогда нового паренька и оставил тут делать основную работу. Я думал, что он, должно быть, пристроил какое-то подключение, но он тут ни при чем.

– В конце недели я оставила несколько лампочек включенными. Я… я уезжала.

– Да это не имеет никакого значения, что вы их оставили.

Электрик открыл дверь в подвал, и сквозь запах угля, сырости и плесени Чарли почувствовала еще один слабый и едкий запашок – пережженных электрических проводов. Он включил свет, и она последовала за ним вниз, на сырой кирпичный пол, и дальше, мимо темного отверстия в стене, к коробке с пробками. Несколько мотков проводов лежало под этой коробкой, а на ней самой, большой и белой, были коричневые отметины ожогов. Слышался низкий гудящий звук.

Электромонтер внимательно озирался. Он перешел через темное отверстие, и она подождала, пока он вернется. А гудящий звук становился все громче и разносился по помещению.

Он слегка похлопал по стеклу счетчика. Внутри крутился плоский металлический диск, причем настолько быстро, что расплывался в глазах. Над ним было несколько циферблатов, как в миниатюрных часах, стрелки одного из них так же быстро вращались.

– Видите, с какой скоростью потребляется здесь ток? – сказал он. – Если бы вы включили в доме весь свет и все приборы, а потом даже еще что-нибудь, то и тогда ваш ток не потреблялся бы на десятую долю этого ритма. А вы ничего и не включали. Только вот холодильник, таймер для парового котла и часы-радио. Оплата счетов может обойтись вам в небольшое состояние, не говоря уж об опасности. – Он протянул руку вверх и толкнул главный выключатель. Послышался щелчок, и подвал погрузился в темноту. Электрик включил фонарик. – Вот так я все здесь и оставил.

– И кто-то включил его? – спросила она дрожащим голосом. – А вы убеждены, что это не могло как-нибудь взять и снова включиться само собой?