Ольга Погодина - Князь Лавин

• Название: Князь Лавин
• Автор: Ольга Погодина
• Жанр: Фэнтези

---

Смертный не может убить гхи.

Теперь он больше думал о том, как не упасть. Правая половина тела наливалась свинцовой тяжестью. Ему не выиграть этой схватки. Стоит ли принять смерть в неравном бою – или вернуться, набравшись новых сил и новых знаний об этих чудовищах?

"Я вернусь и убью тебя все равно", – Илуге подумал это про себя, но не сомневался, что чудовище внизу услышит.

Гхи снова расхохотался своим рычащим смехом.

– О да, ты вернешься, варвар. Потому что глупый жрец по прихоти князя пробудил к жизни гулей. Потому что я, Горхон, когда-то глава школы Оман, а теперь предводитель гхи, владею тем куском свитков Желтого Монаха, который вам нужен. Это я забрал их из комнаты твоей матери, опередив ищеек князя, перед тем, как умереть для мира живых. Но, прежде чем ты вернешься, варвар, ты отречешься от трона в пользу моего сына.

– …?!

– Моего сына и твоего брата, варвар. Или я убью тебя еще раньше. Время не имеет значения для мертвецов. Мой сын будет править Ургахом. Это будет достойная плата за мою смерть от руки князя из-за твоей матери. Из-за глупой слабости, которая сделала меня таким.

– Ты убил моего отца. Кем бы ты ни был, я убью тебя или то, что от тебя осталось.

– Смерть может быть не только забвением, варвар. Возвращайся к Ицхаль. Скажи ей. Я или мои гхи убьем тебя, если ты не выполнишь мою волю. Рано или поздно. Скажи ей… что мне не хотелось бы огорчать ее без нужды.

В воздухе хлопнули на ветру белые крылья. Илуге увидел, как вокруг, словно в далекий и пронзительный момент падения Шамдо, появляются, описывая круги, огромные белые птицы. Однако теперь он чувствовал их, – чувствовал их мощь и печаль, чувствовал их наслаждение лежать в ладонях ветра, и темное, незнакомое желание, почуяв смерть, устремиться ей навстречу.

Оставь его, раненый брат, оставь этого мертвеца. Он – не охотник, и не добыча. Он – не пища, и не наслаждение. Зачем тебе этот кусок мертвой плоти, могущий превратить тебя в мертвую плоть? Летим с нами. Мы унесем тебя туда, где солнце горит на вершинах бирюзовым огнем, где солнце венчает Падмаджипал сверкающей короной, где нет ни страстей, ни желаний, ни боли, ни усталости. Где есть только ветер, и забвение, и сияющая пустота.

Илуге почувствовал, что его тело становится все тяжелее, все непослушнее. Он попытался было изменить направление полета, но ветер вдруг смял его, превратил в беспомощный кувыркающийся комок, стремительно летевший вниз. Он еще почувствовал, как его со всех сторон подхватили белые крылья, услышал разочарованный вой гхи и, прежде чем тьма сомкнулась вокруг него, услышал еще:

Я буду ждать тебя.

Глава 16. Императрица

Сегодня Господин Шафрана улыбнулся ей. Снова. От этой улыбки ей становилось липко и холодно. Она знала, что ее незначительное участие в этом деле что-то изменило неуловимо – и значительно. Буквально на следующий день после того памятного дня, когда она, замирая от ужаса, проводила своего мужа в Шафрановый Покой, весь двор пришел в движение. Господин Той, военный министр и судья практически не покидали императорских покоев. Ы-ни третий день наблюдала за длинной вереницей людей, по одному проходивших по прохладным мраморным плитам в хорошо знакомую ей галерею. У всех выходивших был странный и какой-то будто слегка пьяный вид.

На второй день была объявлена беспрецедентная воинская повинность, – каждый второй взрослый мужчина и десятая часть всякой торговой прибыли. И это в ту пору, когда урожай еще не собран с полей!

На третий день отсутствие господина Цао стало очень и очень заметным, по двору поползли слухи один причудливее другого. Говорили, что Цао мертв. Говорили, что он бежал, будучи изобличен в заговоре против Шафранового Господина. Говорили, что он отравлен императрицей-матерью и в беспамятном состоянии увезен в отдаленный горный монастырь. Короче, вечно мутное болото, каким являлся обычно императорский двор, было чем-то или кем-то неожиданно и основательно взбаламучено. Люди, попадавшиеся ей в последнее время, – все, кроме тех, кто заседал сейчас в Шафрановых Покоях, – испускали кислый противный запах страха. Ы-ни ловила себя на том, что сама подавляет приступы беспричинного животного ужаса, хотя, по зрелому размышлению, бояться ей теперь было совершенно нечего. Более того: император теперь оказал ей честь ежедневно присутствовать при его утреннем туалете. И сейчас он улыбался ей.

– Моя маленькая госпожа чем-то расстроена? – мягко спросил он. На какое-то неуловимое мгновение Ы-ни вдруг почувствовала его неожиданное и пугающее сходство с собственным мужем: где-то там, в глубине его красивых глаз цвета корицы.

Она была хорошо воспитана. Она непринужденно засмеялась, очаровательно порозовев.

– Как я могу быть расстроена в тот момент, когда имею великую возможность лицезреть Солнце Срединной?

Два дня назад умерла госпожа У-цы. Слуги нашли ее мертвой, с посиневшим лицом. Дворцовый медик установил, что смерть была внезапной, однако причину так и не назвал и удалился, озабоченно качая головой. Невзирая на то, что Ы-ни не всегда соглашалась с матерью касательно ведения своих дел, он проплакала целый вечер, вспоминая свою простую и приятную жизнь в Нижнем Утуне, под неусыпной заботой любящих родителей. Отец бы не выдал ее замуж за судью, если бы она сама этого не захотела. А она захотела. Захотела попасть в столицу, захотела вращаться при дворе. Захотела находиться при особе императора. Все ее честолюбивые желания исполнились, как по волшебству, – однако отчего же она не испытывает радости? Да и императору разве есть дело до ее матери?

Шуань Ю, утомившись после утреннего приема, изъявил желание посетить свой зверинец. Этот зверинец построил в свое время еще дед Шуань-Ю. Некоторые из его обитателей обитали в нем еще с тех времен.

День выдался жарким, и прикосновение легкого ветерка к лицу было очень приятным. Зверинец занимал значительный кусок земли с северной стороны обширного внутреннего двора. Животные сидели в бронзовых клетках, глядя на посетителей сонными равнодушными глазами. Однако сейчас от их царственного рановдушия не осталось и следа. Весь зверинец буквально взбесился, едва император и его свита приблизились на достаточное расстояние. Львы рычали, слоны пронзительно трубили, а неведомые звери из южных земель ревели оглушительно и странно. Тщетно перепуганные служители пытались унять своих питомцев, – те только приходили в еще большее неистовство. Некоторые из клеток угрожающе скрипели.

Ы-ни очень захотелось уйти прямо сейчас и император, видимо, испытал то же желание, так как сказал:

– Пожалуй, в эту фазу луны животные немного нервны. Нам стоит возвратиться.

Ы-ни вздохнула с облегчением, и попятилась, уступая дорогу Шуань-Ю и пяти-шести особенно приближенным к его особе юношам. Император прошествовал мимо, и Ы-ни начала было поворачиваться следом, как вдруг раздался оглушительный треск.

Обернувшись, Ы-ни от ужаса застыла на месте: у ближайшей к ней клетки под весом бросившегося на решетку огромного снежного барса лопнули угловые скобы.Животное, почуяв свободу, отошло, прыгнуло снова и в следующее мгновение оказалось на свободе, в каких-то десяти шагах от остолбеневшей Ы-Ни. Смотритель, находившйся в это время в противоположном углу зверинца, громко ахнул. В императорской свите кто-то пронзительно закричал. Этот крик словно хлыст, только подстегнул разъяренного зверя и он одним прыжком покрыл отделявшее его от Ы-ни расстояние. Она в ужасе зажмурилась, моля Великую Девятку сохранить ей жизнь.

Когда она осмелилась открыть глаза, барс все еще стоял прямо напротив нее. Однако красноватые огоньки в глазах потухли и хвост, нервно хлеставший по бокам, теперь только чуть подергивался. Огромный зверь подошел к ней, обнюхал безвольно опущенную руку, а потом лизнул ее влажным шершавым языком.

Ы-ни ничего не могла с собой поделать: из ее горла вырвался сдавленный смешок. Огромная кошка как ни в чем ни бывало улеглась у ее ног и широко, с наслаждением зевнула.

Все еще не веря своему счастью, Ы-ни увидела, как подбегает смотритель. Тому стоило немалого труда отогнать гигантскую кошку от Ы-ни и усыпить ее с помощью трубки с крохотными дротиками, намазанными специальным составом. Наконец, движения хищника замедлились, он лег, затем положил на лапы свою красивую белую голову и закрыл глаза. Ы-ни чуть не рассмеялась в голос, когда через какое-то время она услышала громкий размеренный храп, удивительно напоминавший храп ее отца, господина Хаги.

Она зажала рот рукой и тут же отдернула пальцы: рука оказалась в крови. Видимо, она прокусила себе губу в то ужасное мгновение, когда ожидала нападения. Какая неприятность!

Повернувшись, Ы-ни словно вывела всех из оцепенения: десятки людей одновременно бросились к ней, выражая свой восторг ее чудесным спасением. Ы-ни улыбалась, отыскивая глазами императора. После пережитого ужаса пришло облегчение и радость, настолько пронзительная, что Ы-ни задыхалась от счастья, счастья оказаться живой.