Мэри Дэвидсон - Проклятие Дерика

• Название: Проклятие Дерика
• Автор: Мэри Дэвидсон
• Издательство: АСТ, Харвест
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-041499-4, 978-985-16-5996-4

Жизнь волка-оборотня трудна, а порою полна и вполне реальных опасностей. Охотники, силы Света, экзорцисты разного уровня…

Впрочем, к этому-то обычный вервольф уже кое-как привык. Научился справляться помаленьку.

А вот с высокой миссией, внезапно рухнувшей на его плечи, справиться будет не так просто.

Найти и уничтожить реинкарнацию самой феи Морганы, дабы предотвратить тем самым грядущую гибель мира… легко ли?

Дерик в жизни не убивал женщин.

Он их даже не кусал!

И теперь он отправляется на поиски нового воплощения злокозненной царицы тьмы, совершенно не настроенный на кровавую бойню.

Нет. Настоящий современный вервольф действует цивилизованно…

---

– Мы не закончили! Мы не закончили!

– Дайте мне сказать, – громко проговорила она, опуская руки – для чего их было прижимать к ушам? – Это дурно.

– АнаМорг! АнаМорг!

Дерик стоял, стряхивая с рубашки осколки и кровь.

– Что это значит, черт побери? АнаМорг? И куда вы все спешите, парни?

Вместе с ними в этом пузыре находилось еще что-то. Это было так неожиданно… только что билось стекло, царил полный хаос и слышались вопли, и вдруг Сара ощутила себя такой тяжелой, что ей стало трудно дышать. Воздух сделался гуще, или – звучит глупо, но все же – тяжелее стал ее дух. Что-то появилось, что-то откликнулось на призыв крови, отчаяния и безумной надежды, что-то, от чего «Избранники» пыталась сбежать, но все они оказались в зеленом пузыре, как в ловушке.

Этот АнаМорг выглядел как демон, скрещенный с вязом. У него было что-то вроде лица, глаза и руки, и он был ужасен, весь ужасен – у Сары даже не находилось подходящих слов, чтобы описать его. Он обхватывал «Избранников» своими – руками? ветвями? – и швырял их оземь, отрывал руки и ноги, как ее мать вырывала ножки у курицы, и как ни смешно, но происходило это почти с таким же звуком – звуком раздираемых и отделяемых от мяса хрящей… Сара согнулась и уставилась на зеленый пол, изо всех сил сдерживая рвоту.

В наступившей панике ее разделили с Дериком, но теперь мертвый взгляд АнаМорга упал на нее, и он двинулся к ней с нечеловеческой, змеиной быстротой. Сара пятилась, насколько позволял пузырь, и вдруг увидела…

…она увидела…

Она увидела, что «Избранники Артура» все убиты, повсюду лежат трупы, словно тряпичные куклы. Она увидела Дерика – мертвого. Увидела, что АнаМорг протянул к ней руки, а потом ей поразительно, немыслимо повезло – пузырь взорвался, и освобожденный АнаМорг на радостях забыл о ней и бросился в мир.

АнаМорг убил всех в округе Бостона, от самого старого обитателя дома престарелых и до грудной малышки, родившейся сорок минут назад. На это у демона ушло примерно два с половиной часа. Через день он покончил с Массачусетсом; через неделю – с Восточным побережьем. Чем больше он уничтожал, тем становился сильнее – больше не существовало волшебного зеленого пузыря, который удерживал его, – и через месяц в Северной Америке не осталось ни одного человека.

Кроме нее. Везучая, везучая Сара, которую спасло от АнаМорга то, что он отвлекся в нужный момент.

Еще через тридцать дней она осталась совсем одна – одна во всем мире. Она этого не хотела, но все были мертвы, а АнаМорг по-прежнему был голоден… на сей раз фея Моргана восторжествовала, и наградой ей был мертвый мир.

Сара сморгнула – и пузырь снова оказался на месте. Плохие парни все еще бегали в своих одеяниях – хотя многие уже были мертвы. Дерик бился о пузырь, пытаясь выбраться наружу. Все было зеленым.

Она огляделась, нашла то, что ей нужно, прыгнула. Пустой шприц среди разбитого стекла и крови. Сара нажала на поршенек и потянула его обратно. Прямо в сердце. Мгновенная закупорка кровеносного сосуда. Больше никакого везения. АнаМорг останется в заточении. «Прощай, жестокий мир! Ах, Дерик, ты никогда не узнаешь, какая я храбрая!»

«Закупорка сосуда – это больно?»

Нет времени выяснять. Она воткнула иглу, стиснула зубы и тут…

– Ой!

Рука Дерика, защищая, легла ей на грудь. Проклятие! Иногда эта жуткая быстрота оборотней может стать настоящей занозой в заднице.

– Дерик, кретин! – закричала она. – Я должна!

Он вырвал у нее шприц и отшвырнул прочь.

– Черта с два! – тоже закричал он. – Никуда, никуда, никуда, никуда не годный план. Никуда не годная Сара! Пожалуйста, сегодня без самоубийств. Если этот хренов колдовской зеленый шар когда-нибудь лопнет, ты побежишь отсюда сломя голову, Сара. – И он крепко поцеловал ее, а потом толкнул. – Беги!

Ей хотелось закричать, но не хватало дыхания – дыхание вышибла из нее представшая ее глазам картина. Дерик мчался прямо к АнаМоргу, сбивая с дороги «Избранников», как кегли.

– Считается, что мы должны испугаться какого-то дуба-мутанта? – завопил он и прыгнул к демону, который схватил его и потряс словно куклу.

Потряс словно куклу? Ее Дерика? Ее Дерика?

– А ну убери от него свои ветки-грабалки! – заорала Сара, наступая на демона. – Ах ты говнюк! Кошмар-переросток из киношки Тима Бертона! Лиственный ублюдок! Отпусти его, или я убью тебя, клянусь, клянусь!

Она шагала по битым мензуркам, едва замечая, что осколки врезаются в кроссовки, в носки, в кожу ступней.

– Сию же минуту! Не завтра, не через час, а сию же минуту!

Демон навис над ней, и Дерик болтался, обмякнув, в его ужасной хватке. Ей было страшно, но превыше страха был гнев – настоящий темный гнев. Кто-то, что-то смеет так обращаться с ее любимым! АнаМорг отшвырнул Дерика в сторону, как пустой пакет из-под молока, и Сара пришла в ярость. В самую настоящую ярость. А чудище тянулось к ней, и она поняла, что ей с ним не справиться, что оно убьет ее – «Но это и хорошо, потому что Дерик похоже, тоже мертв – так какая разница?» – и единственное, что она смогла сделать, когда оно к ней наклонилось, – пнуть его ногой.

Чудище испустило вопль – страшный, жуткий, кошмарный вопль – и отступило. Это вдохновляло, хотя и пугало. Оно кричало, и кричало, и дрожало, и спотыкалось о тех, что в красном, и носилось вокруг, точно злое покрытое листьями торнадо, а потом упало, извиваясь, словно его режут на куски бензопилой, съежилось и исчезло.

Пузырь с шумом лопнул, и только тут Сара поняла, что у нее страшно болит нога, и к тому же сильно кровоточит.

– Наплевать, – пробормотала она, подбегая к Дерику, который лежал в углу, весь избитый.

Она опустилась на колени рядом с ним, помешкала: «Я могу… я могу… я могу навредить ему еще больше, если пошевелю его…» а потом перевернула. Он оказался в ее руках, обмякший и бескостный, и это испугало ее больше, чем дерево-демон.

– Дерик, – тихо сказала она и заплакала, глядя на его дорогое, избитое лицо, на то, как его голова слишком легко откинулась назад – сломанная шея, конечно, а может быть, и первый шейный позвонок, – и кровь, сплошная кровь. Глаза у него были открыты, но он не видел ее. Она поискала пульс и не нашла. Ничего.

– Дерик, осел, тупица… ты не должен был умереть. Я – ладно, и остальной мир – пусть так. Но не ты. Ни в коем случае.

«Это только клиническая смерть, тупица! У тебя что, нет опыта? За работу!»

Но шея… шея у него…

За работу!

Правильно. Она уложила его на цементный пол и начала делать закрытый массаж грудной клетки.

Раз, два, три, четыре. Раз, два, три, четыре.

«Ох, не умирай. Не умирай».

Раз, два, три, четыре.

«Ох, не смей покидать меня. Не смей. Как я смогу после этого жить с обычным человеком? Не смей».

И опять раз, два, три…

– Сара…

– Я теперь одна, – задыхалась она. Два, три, четыре. – Одна, и множество людей в мире, и где я найду такого, как ты?

– Сара…

– Что? – всхлипнула она, прекратила массаж и положила его себе на колени. – Что, идиотина?

– Где плохой парень? – Белки глаз у него были кроваво-красные, и кровь текла даже из левого глаза, как темные слезы.

– Я дала ему пинка, и он сдох, – всхлипнула она.

– Хороший способ заставить… заставить парня почувствовать… себя полезным, – сказал Дерик, задыхаясь, и крови стало еще больше, о боже, как будто ее до того было мало.

– Тебе больно? – воскликнула она.

Наверное, нет, она как медик понимала – шок частично подавляет боль.

– Вообще-то довольно неприятно, – признался он.

– Да? О боже, Дерик, мне так жаль, дай я сниму с этих мертвых дураков пару одежек, ты же, наверное, замерз.

– Мне бы глоток чего-нибудь, – простонал он. – Может, десяток глотков. Помоги мне встать.

Она чуть было снова не расплакалась – он даже не понимает, как он изранен, не понимает, что жить ему осталось самое большее несколько минут. Что он уже умер, а она только вернула его обратно с помощью своего везения и грубым умением. Раны, которые на виду, очень серьезны – а что случилось у него внутри, нельзя даже вообразить. Смятая печень. Разорванные легкие – удивительно, что у него вообще хватает дыхания, чтобы говорить.

«Ах, Дерик!»

– Ты… ты просто лежи, не двигайся, а «скорая» приедет.

– Сара, здесь такая вонища, у меня был плохой день, и мне на самом деле очень хотелось бы встать с этого мерзкого пола, – залпом проговорил он. – Помоги мне.

– Лежи и не двигайся, Дерик, – уговаривала она.

Дерик раздраженно повертел шеей, как человек, старающийся вправить вывих. Она услышала треск – воздух выскочил из костей, а потом Дерик снова закашлялся, скривившись, стер кровь с подбородка и выпрямился у нее на руках. Его левый глаз все еще был налит кровью. Правый был совершенно нормален.

– Как здесь сыро, – сказал он с отвращением, оглядывая хаос мертвых тел, подпаленных одеяний, разбитого стекла, перевернутых столов. – Ну и денек! Давай мотать отсюда. Перестань, мне щекотно.