Дженнифер Блейк - Черная маска

• Название: Черная маска
• Автор: Дженнифер Блейк
• Жанр: Исторические любовные романы

Летти Мейсон, молодая учительница с Севера, приехала на Юг, чтобы выяснить правду о гибели своего брата. В первую же ночь в ее комнате, спасаясь от погони, появился незнакомец в маске и смутил ее душу пылким поцелуем. Так началось бурное знакомство девушки с местным Робин Гудом по прозвищу Шип, с человеком, которого она считала убийцей брата. Но кто скрывается под маской? Летти готова подозревать кого угодно, но только не «повредившегося головой» племянника своей хозяйки, милого, доброго Рэнни Тайлера.

---

— ВТ0430Э2, - вслух прочитала она.

— Что-что? — резко спросила Салли Энн. Летти прочла опять — и внезапно ее осенило. Широко раскрыв глаза, она посмотрела на Салли Энн:

— Деньги для армии. Вспомни, что говорил Томас: их отправляют во вторник в четыре тридцать утра с эскортом из двух сопровождающих. Здесь зашифрованы именно эти сведения.

— Значит, связной — Мартин?

— Но если связной он, — нерешительно начала тетушка Эм, — он и…

— …убил Джонни, — закончила за нее Летти.

Она уже ни в чем не сомневалась. Значит, это Мартин организовал ловушку ее брату у ручья в заросшем мхом лесу. Может быть, эти новенькие монеты были из той самой сумки?.. Тетушка Эм оказалась права. И если бы Летти не уверила себя с самого начала в вине Шипа, она могла бы понять все раньше, и тогда многое было бы сейчас по-другому.

— Слава богу! — воскликнула Салли Энн, закрывая лицо руками. — Слава богу!

— Господи, что ты? — Тетушка Эм, дотронулась до ее плеча. — Чему ты радуешься? Тому, что один из друзей Рэнни оказался предателем?

Салли Энн всхлипнула и вытерла глаза.

— Для меня это означает, что Томас невиновен.

— Томас?

Салли Энн еле заметно улыбнулась:

— Если бы вы знали, как я мучилась! Ведь у него в первую очередь был доступ ко всем сведениям. К тому же он такой… сдержанный, в нем нет нашей южной пылкости. Я не могла ничего понять и страшно боялась.

— Господи, Салли Энн! Если мужчина не затаскивает тебя в угол при первом удобном случае — это еще не значит, что он не способен любить и тем более, что он — убийца.

— Я знаю, знаю. Но вместе со всем прочим все как-то очень уж сходилось…

Летти были понятны опасения Салли Энн, но сейчас нужно думать о другом.

— Что делать? Мне кажется, мы немедленно должны представить вещественные доказательства Томасу. Иначе Мартин может уйти от возмездия.

— Да, если этим смогут и захотят заняться федеральные войска, заметила Салли Энн.

— Ты все еще не доверяешь Томасу?

— Я доверяю ему, но есть еще шериф. Они с Мартином большие друзья.

— Боже мой.

— Может, будет лучше, если в это вмешаются Рыцари?

— Пожалуй, — задумчиво сказала тетушка Эм.

— Но почему они? — спросила Летти с раздражением. Она чувствовала, что время уходит, а они все сидят и ничего не предпринимают.

— Рыцари вершат суд не только из-за политики, — настаивала Салли Энн.

— Возможно, но раз здесь замешан конвой с деньгами для армии — это дело военных. Я считаю, мы должны поехать к Томасу. Немедленно.

Салли Энн кивнула:

— Ну, хорошо, вы с тетушкой Эм поезжайте, а я должна поговорить с папой… то есть, я хочу сказать, мне нужно домой. Он… он будет беспокоиться.

Летти в упор посмотрела на нее. Насколько ей было известно, Сэмюэл Тайлер не знал о ночных приключениях дочери и думал, что она ночует у тетки. Однако времени выяснять и спорить не было. Летти поднялась:

— Как хотите. Мы поедем, тетушка Эм?

— Вы… вы ведь не передадите Томасу, что я о нем говорила? — спросила Салли Энн.

Улыбаясь, Летти надела шляпку и заколола булавку.

— Зачем мне это делать?

— Незачем, конечно.

— Потому что я тоже хладнокровная янки?

— Вы можете решить, что он имеет право знать.

Неужели она и в самом деле производила впечатление такой чопорной и всегда уверенной в своей правоте особы? Летти решила не думать об этом. Тем более что через несколько дней это уже не будет иметь никакого значения.

— Скажете ему сами, когда придет время, — негромко произнесла она. — А лучше не говорите вообще. Меня это не касается. Я никому не судья.

19

— Не понимаю, почему вы не можете дождаться Рэнни. Он будет здесь не позже, чем через час.

Летти положила щетку для волос в чемодан и закрыла крышку.

— А может, только завтра, тетушка Эм, и вы это знаете. Томас ведь ничего не обещал. Он только сказал, что постарается это сделать сегодня, если успеют заполнить все бумаги.

— Только бы Мартину не удалось уйти! Я боюсь, полковник будет держать Рэнни до тех пор, пока ему не найдется замена в лице другого заключенного.

— Да нет же. Это все только из-за бюрократических формальностей. Сейчас, похоже, никто не уполномочен принимать решения, все чиновники боятся взять на себя ответственность и поэтому очень осторожны.

— Но все это неважно. Главное — Рэнни скоро будет дома, и он очень расстроится, когда увидит, что вы уехали, не попрощавшись с ним.

Летти изо всех сил старалась сохранять спокойствие:

— Мне очень жаль, но я уже говорила, что и так слишком долго злоупотребляла вашим гостеприимством. И к тому же причинила вам много неприятностей. Теперь, наконец, я все знаю о брате, и душа моя успокоилась. Пора ехать домой.

Конечно, не все дело было только в этом. Просто Летти совсем не хотелось встретиться с Рэнсомом Тайлером. Она любила Рэнни, ей было хорошо с ним, но Рэнни больше не существовало, его вытеснил Рэнсом. На самом деле Рэнни никогда не было — его создали богатое воображение и актерское мастерство. Так же было и с Шипом. Настоящий Рэнсом мог оказаться вовсе не таким привлекательным, великодушным и сильным. Да ей и не хотелось знать, какой он на самом деле. Если она его не увидит, в душе ее будут жить воспоминания о двух мужчинах, каждый из которых был ей близок по-своему. И эти воспоминания могут остаться чистыми и приятными.

— Не понимаю, зачем вообще уезжать, — настаивала тетушка Эм. — У вас есть школа, вы можете работать. Все было так хорошо. Я думала, вам у нас понравилось…

— Мне здесь очень нравится.

Это было еще слабо сказано. Она полюбила эту землю и этих людей. Ей были дороги прохладные, умытые росой утренние часы, наполненные дремотой жаркие дни, нескончаемые сине-лиловые вечера и черные бархатные ночи, полные пульсирующей жизни. Летти знала, что ей будет недоставать сердечности этих людей, она будет скучать по большому старому гостеприимному дому, где двери всегда открыты и для ночной прохлады, и для одиноких путников. Ей будет не хватать этого смеха и этой музыки, простого и естественного восприятия любви, жизни и смерти. Холодными зимними вечерами в Бостоне она будет думать о них, вспоминать ослепительное солнце, щедрость и радость…

Летти сознавала, что научилась понимать этих людей и на многие вещи стала смотреть их глазами. Теперь она уже никогда не будет прежней, никогда не будет так поспешно кого-то судить и обвинять, никогда не отвернется демонстративно от улыбки, прикосновения, поцелуя. Где-то в глубине души она теперь южанка. Как сказал Томас, на некоторых Юг действует именно так.

— Но если вам здесь нравится, не уезжайте! — воскликнула тетушка Эм.

Летти невольно улыбнулась: так проста и неопровержима была эта логика.

— Мне нужно ехать, действительно, необходимо.

Она надела шляпу, перчатки и в последний раз оглядела свою комнату. Вещи ее уже были в коляске. Все здесь выглядело теперь чужим и безразличным, как будто Летти никогда и не жила в этой комнате. Она повернулась к тетушке Эм и раскрыла объятия:

— Спасибо за все. Вы были так ко мне добры. У меня нет слов, чтобы выразить, как я благодарна!

— Фи! — только и могла сказать тетушка Эм, крепко обнимая девушку. — Все, что я хочу услышать, — это когда вы снова приедете к нам.

— Не знаю. Может быть, когда-нибудь…

— Как можно скорее. А то, клянусь, пошлю за вами Рэнни и Лайонела!

Летти улыбнулась, чувствуя, как к глазам подступают слезы. Быстро поцеловав тетушку Эм в щеку, она вышла в коридор. Там ждали Мама Тэсс и Лайонел. Для них были приготовлены подарки: серьги с камеей — для поварихи и книжка о средневековых рыцарях — для ее внука. Летти пожала руку Маме Тэсс и обняла Лайонела, потрепав его жесткую шевелюру. Он улыбнулся ей во весь рот.

У коляски Летти ждал племянник Мамы Тэсс, чтобы отвезти ее в город. Он помог ей забраться на сиденье, сам устроился рядом, и Летти еще долго махала рукой троим, стоявшим на веранде.

— Скорее возвращайтесь, слышите? Приезжайте к нам! Возвращайтесь!

По мере удаления коляски крики становились тише, и вскоре фигуры провожающих растворились вдали в дымке пыли и слез, заполнивших ей глаза.

«Скорее возвращайтесь…»

Летти знала, что не вернется сюда никогда, но было радостно ощущать себя желанной, нужной этим людям. Сердечность прощания смягчила ощущение холодной опустошенности в душе, но ничто уже не могло излечить ее полностью… Летти поправила шляпку и решила, что больше не будет оглядываться. Нужно смотреть вперед.

«Скорее возвращайтесь». Этот крик стоял у Летти в ушах, когда она высадилась у станции, а коляска покатилась назад в сторону Гранд-Экора, и когда большой, громыхающий и подпрыгивающий на рессорах экипаж выехал из Накитоша в Колфакс, на вокзал. Неужели всегда теперь при воспоминании о нем слезы будут наворачиваться ей на глаза? Какой же она стала сентиментальной! Ей нужно быть начеку, чтобы такие люди, как ее сестра и зять, не удивлялись подобной чувствительности. Впрочем, ей было все равно. Пусть думают, что хотят.