Карит Этлар - Предводитель энгов

• Название: Предводитель энгов
• Автор: Карит Этлар
• Жанр: Исторические приключения

В этом увлекательном историко-приключенческом романе вы познакомитесь с событиями, которые произошли в Дании в далеком XVII веке. В ту пору Дания часто подвергалась нападениям со стороны Швеции и ее наемников. Об одном из эпизодов этой борьбы, в которой особенно активное участие принимал Свен — его часто называют датским Робин Гудом — и его отряд энгов, и рассказывает роман классика датской литературы Карита Этлара.

---

— Почему же ты не ждал? — спросила с улыбкой королева София-Амалия. Человек ей понравился: во-первых, он отвечал ей на ее родном языке, во-вторых, в его растерянном и восхищенном взгляде она читала искреннее почтение к своему королевскому сану. — Почему не надеялся, что увидишь свою королеву?

— Потому что я недостоин этого, ваше величество, — ответил Ивер.

— Ты спас мне жизнь. Я должна вознаградить тебя. Чего ты хочешь?

На лице Ивера отразилось смятение. Видно было, что он хочет о чем-то попросить королеву и в то же время не знает, как приступить к делу.

— Ах, — воскликнул он наконец, — уж если я и в самом деле смею просить о награде, есть у меня заветное желание, оно ни днем ни ночью не дает мне покоя, да вот только навряд ли оно сбудется.

— Что же это за желание?

— Не надо мне никаких сокровищ в мире — я хотел бы одного: чтобы с меня сняли бесчестье.

— Сняли бесчестье? — повторила королева с удивлением и вопросительно взглянула на капитана.

— В полку у господина капитана служит один мой земляк, так вот с него недавно сняли бесчестье.

— Да кто же ты такой?

— Я бедняк, а зовут меня люди Ивером.

— Ее величество спрашивает, какого ты сословия и какому обучен ремеслу, — пояснил Кай.

— Сословие мое такое, что гонят меня с места на место, как дикого зверя, потому что я с малолетства рос среди цыган. А что до моего ремесла… В городах я перебиваюсь тем, что изготовляю для рыбной ловли крючки и предсказываю добрым людям счастье и суженых; в лесу выхожу на диких зверей, когда они умышляют зло против вашего величества, а на море я знаю, где водится рыба, и мне случалось заработать несколько грошей, продавая ее господам в больших усадьбах. Но больше всего на свете я хотел бы стать стрелком, в особенности теперь, когда ходят слухи, что пойдет охота на людей.

Королева и ее спутник рассмеялись, услышав ответ Ивера.

— Хорошо, приходи завтра утром в Юнгсховед, — сказала София-Амалия, легко вскочив в седло.

Ивер поклонился чуть не до земли, а когда всадники ускакали, улыбаясь напялил на голову свою красную шапку и долго смотрел вслед королеве, пока изящная, стройная фигура всадницы не скрылась в темной лесной чаще.

Королева и Кай Люкке медленно возвращались к замку. Между тем сгустились сумерки, над вершинами деревьев показалась луна.

Всадники не раз слышали голоса и призывные сигналы охотников, которых рыцарь Кербиц выслал на поиски королевы. Но София-Амалия не желала отвечать на эти призывы. Она точно с умыслом скрывалась от тех, кто ее искал, и, увлеченная беседой с капитаном, по-прежнему держалась уединенной лесной тропинки,

— Поспешим, капитан Люкке, нам надо выбраться из лесу, пока не стало совсем темно, — наконец сказала королева. — А то моя лошадь станет спотыкаться о каждую корягу, которая попадется ей на пути. Датские лошади неловки, как сами датчане, они не чета нашим брауншвейгским коням. А вот под вами отличный жеребец, пожалуй, даже в королевской конюшне такого не сыщешь.

— Я привез его издалека, — ответил Кай. — Куплен он в Испании, и проехал я на нем почти всю Европу.

В эту минуту позади послышался стук копыт. Королева обернулась и увидела Кербица. При свете луны рыцарь наконец заметил всадников и теперь во весь опор гнал своего коня.

— А, это вы, господин фон Кербиц! — весело окликнула его королева. — Вы и впрямь решили поступать, как советует пословица: «Тише едешь — дальше будешь!» Нельзя сказать, чтобы вы очень торопились нас догнать.

— Увы! — ответил Кербиц. — Не моя в том вина. Ваше величество сами изволили видеть, какой злосчастный случай помешал мне сегодня следовать за вашим величеством.

— А теперь счастливый случай помог вам напасть на наш след.

— Если королева пожелает быть справедливой к своему верному слуге, она признает, что не случай, а усердие привело меня сюда. Отделившись от других охотников, я обшарил весь лес, чтобы первым привезти моей государыне весть о прибытии его величества короля в Юнгсховед.

— Ах, вот оно что! В таком случае пришпорим коней, чтобы поскорее добраться до замка. Впрочем, вам, капитан Люкке, лучше придержать своего жеребца, а не то он, пожалуй, унесет вас вперед и лишит нас вашего общества.

С этими словами королева, пустив своего коня рысью, стала спускаться под гору к замку.

Кай прекрасно понимал, к чему клонит королева, настойчиво нахваливая его коня. Несколько лет назад королева так же восхищалась упряжкой великолепных лошадей, принадлежавших государственному советнику Гунде Росенкранцу, и Росенкранц послал упряжку королеве, объявив ей: «Ваше величество вчера соблаговолили похвалить моих лошадей. Отныне они больше не принадлежат мне, ибо подданному не подобает ни в чем превосходить свою королеву».

Королева весьма милостиво отнеслась к этому учтивому поступку. И все-таки Кай промолчал. А несколько минут спустя всадники уже въехали в ворота Юнгсховеда.

Во дворе замка, ярко освещенном факелами, толпились самые почтенные местные крестьяне. Созванные управляющим, они ждали только знака, чтобы выразить свою радость по случаю приезда высокого гостя.

ЧТО ПРОИСХОДИЛО В ЗАМКЕ ВЕЧЕРОМ

Поздоровавшись со своим супругом, королева отправилась к себе, чтобы переодеться, а потом спустилась в рыцарский зал, в конце которого полукругом были расставлены большие кресла. Королева села в одно из кресел. Здесь, в окружении своих дам, она должна была присутствовать на церемонии представления местной знати, которая съехалась в замок, как только разнесся слух о прибытии королевской четы.

Во время церемонии придворные дамы стояли позади кресла королевы, а церемониймейстер объявлял имена посетителей и вводил их по очереди, в зависимости от их знатности и ранга.

Перед дверью с обнаженным мечом в руках стоял капитан Люкке; небольшой отряд его драгун составлял в этот вечер королевскую охрану.

Кай был высок, силен, хорош собой — его красота вошла в пословицу у современников.

Где только не побывал в своей жизни Кай, чего только не испытал! Ему довелось служить при разных королевских дворах Европы. Там он приобрел ловкость и учтивость, которые в ту пору так ценились в молодых дворянах. При каждом из этих дворов сохранилась память о победах Кая над женщинами и о милостях, которые щедро расточали ему прекрасные дамы. Кай был искушен во всех видах любви — он познал любовь жертвенную и эгоистичную, рассудочную и страстную, не изведал он только одной любви — настоящей.

Церемония представления была на редкость однообразной и скоро наскучила королю. Королева отвечала на поклоны знатных гостей небрежным кивком, не прерывая беседы со своими придворными дамами и хозяйкой замка, женой ленсмана Йоргена Редца.

Когда церемониймейстер объявил наконец, что король принял всех, кто просил об аудиенции, и за дверью больше никто не ждет, лицо короля прояснилось. Он с видимым облегчением встал и направился в противоположный конец зала, где подсел к своему секретарю Габелю, который разбирал за столом какие-то бумаги.

Габель был доверенным лицом и другом короля. Впоследствии король назначил его губернатором Копенгагена за ту важную, хотя и тайную роль, какую Габель сыграл в укреплении королевской власти.

— Ну что ты на это скажешь, Габель! — воскликнул король, просмотрев бумаги, которые ему протянул секретарь. — Я вижу здесь одни только неутешительные вести.

— Правда ваша, государь. Но меня печалит не столько то, что шведы хозяйничают на нашей земле, сколько то, что предатель Ульфельд имел дерзость обратиться с посланием к членам ютландского ландстинга5 и предложить им перейти на сторону врага. Впрочем, они с презрением отвергли его гнусное предложение, о чем свидетельствует вот это письмо. Зря Ульфельд понадеялся на своих друзей.

— Друзья! — с горькой улыбкой подхватил король. — Ах, Габель, разве ты не знаешь, что друзья всегда покидают нас в беде. Наш посланец Юль тщетно пытается уговорить нашего союзника, курфюрста Бранденбургского, напасть на шведов с суши. А какой ответ от генеральных штатов в Гааге передал нам посол Хенрик Росенвинге? Все боятся, все отказываются от прежних обещаний, потому что думают лишь о собственной выгоде.

Тем временем София-Амалия беседовала с ленсманом Олуфом Брокенхусом, который по приглашению короля остался в приемном зале. Ленсману Брокенхусу стоило больших усилий поддерживать разговор с королевой, потому что он с трудом изъяснялся по-немецки.

Надо сказать, что и королеве Софии-Амалии общество ленсмана было совсем не по душе. Она любила все красивое, а Брокенхус был невзрачный горбун, к тому же еще хромой и одноглазый. Своим единственным глазом ленсман напряженно всматривался в собеседника, которому становилось не по себе от этого пронзительного взгляда. Щеки и подбородок Брокенхуса заросли колючей рыжевато-седой щетиной.