Владимир Ефимов - Симуляция

• Название: Симуляция
• Автор: Владимир Ефимов
• Жанр: Научная Фантастика

---

[Image001]

????????? Приложение к части I

У нас Лум-Лум известен под названием "Французская военная игра". Правила ее таковы.

Игровое поле состоит из 11 площадок и соединяющих линий. Игрок загонщиков ходит чёрными фишками, другой игрок - красной фишкой. Ходят они по очереди. Фишки передвигаются по линиям, причём за один ход можно передвинуть только одну фишку на соседнюю с ней точку пересечения линий. Две фишки не могут стоять на одном и том же месте. Красную фишку можно двигать в любом направлении, а чёрные фишки - только вверх и вбок. Цель игрока загонщиков - поставить красную фишку в положение, из которого ей некуда ходить. Цель другого игрока - продержаться двадцать ходов. Если ему это удастся, первый игрок считается проигравшим.

Поиграть в эту игру на стороне загонщиков можно по адресу http://mathgames.mccme.ru/play.php?id=89

ТУЗЫ В ДРЕЙФЕ

...Все пробует розги

на чьем-либо мозге

и шлет провожатых ко мне

Б.Г., "Начальник фарфоровой

башни"

Когда я вспоминаю две недели, проведенные с Дио, мне на ум приходят два словосочетания: "адский рай" и "мудовый месяц". После того, как она исчезла, моя келья осталась поверженной в хлам и заляпанной пятнами разнообразных жидкостей, самой невинной из которых было пиво. К тому же все было как-то по-дурацки.

Первые три дня мой неизменный компаньон и настройщик Чирок, с которым мы делили маленькую захламленную квартиру, укоризненно косился, встречая меня на кухне или на пороге ванной, а потом не выдержал бардака и сорвался в тихий запой.

Нет, мы не творили ничего сверхординарного. Мило проводили время в моей комнате, рассматривали в Z-S-овский бинокль окна дома напротив, почему-то читали вслух Мамлеева, иногда выбирались погулять. Ну, прогулки мне не очень нравились. Дио тащила меня в места, где собирались ее друзья - толчея переполненных баров, где глаза щиплет от табачного дыма, площадки замусоренных дворов, неверное тепло подземных коридоров. Вне тусовок она любила демонстрировать свое ведовское искусство на случайных прохожих. Насчет паралича не скажу, но как люди начинали спотыкаться, я видел своими глазами. Я пытался ее сдерживать, однако, когда она чувствовала в себе поднимающуюся силу, ее было не остановить.

Трое суток мы провели за городом, в небольшом домике одного моего приятеля. Там я обнаружил удивительное свойство Дио. Ее тело не имело запаха, несмотря на то, что все это время она не мылась. Я-то мог обходиться холодной водой.

Как-то само собой получилось, что все эти две недели я почти не бывал трезв. Это было неправильно, потому что близость с женщиной для меня до сих пор остается праздником и чудом, и хочется ясно воспринимать и помнить каждый миг и каждую деталь. Я подумал об этом, когда понял, что она не вернется. Она уже несколько раз уходила одна, но каждый раз возвращалась через три - четыре часа. Я говорил себе что, скорее всего, она нуждается в каком-то особом топливе. Но когда она не пришла к утру, стало ясно, что "мудовый месяц" закончился. Не думаю, что у нее было намерение со мной расстаться. Скорее всего, все решила какая-нибудь случайная встреча, внезапная вечеринка или иная затея подобного свойства.

Оно и к лучшему. Лум-Лумовские деньги таяли слишком быстро, да и Чирок пребывал в плачевном состоянии. Пора было восстанавливать привычный ритм, и возвращаться к более осмысленному существованию.

Я помыл тряпку и стер пыль с футляра своей лютни. А потом вплотную занялся Чирком. В каком-то смысле он тоже был моим инструментом.

* * *

Когда выключаешься из работы на месяц, потери почему-то оказываются куда больше месячной выручки. То ли клиенты разбредаются по другим мастерам, то ли общий настрой не тот. В этот раз Лум-Лум спас нас от финансовой ямы. Сначала мы успешно проедали деньги оставшиеся от покупки давно необходимого, потом, когда этого стало не хватать, действительно поступило обещанное приглашение от Александра Филипповича, Большого Босса, продюсера Лум-Лума. Позвонил один из помрежей шоу и предложил мне поработать профилактически с канатными плясунами. С тех пор наши сеансы стали регулярными, я заходил к ним раз в два-три месяца.

Не без волнения я осматривался в павильоне, где мне досталось столько острых ощущений. Рекламные экраны, вводившие плясунов в транс, едва не стоивший кое-кому из них жизни, теперь были развернуты почти горизонтально. Из-за этого с тросов картинка была видна лишь узкой, сильно сжатой полосой. На этот раз меня любезно проводили наверх, на площадку, в сопровождении того же Пабло, который в прошлый раз сталкивал меня на трос. Теперь он, наоборот, меня подстраховывал.

Я просматривал их логи и выставлял мягкие щиты, при новом положении экранов серьезная защита не требовалась. Действовал я без спешки. Та работа, которую я однажды проделал за день, теперь занимала неделю. Правда, плясуны обращались и с личными просьбами, и я не видел причин им отказывать. В первый раз по старой памяти обратился Марч. Попросил помочь бросить курить.

- Дыхалка подсела, - жаловался он, - для выступлений хватает, а вот тренироваться меньше стал. Не дело.

Вторым был Тибул, он заговорил о своих заморочках позже, когда я пришел к ним через два месяца. Оказывается, он регулярно попадал в истории с мордобоем, и пару раз это уже имело неприятные последствия. Его случай оказался таким интересным, что я сам увлекся и провозился несколько дней. Даже жалел потом, что убил столько сил и времени на бесплатную, в сущности, работу. В конце концов, выяснилось, что так проявляется агрессивность, которую он накапливает в себе для выступлений. Иногда эти запасы оставались нерастраченными, и если такая ситуация еще и приходилась на полнолуние, то взрыв происходил почти наверняка. Мне удалось с ним сработать почти идеально. Я не стал ставить ни шунтов, ни блоков. Никакого грубого вмешательства. Всю работу выполняли пара рычагов, которые помогали Тибулу лучше контролировать свой эмоциональный боезапас, и накапливать его в большем количестве. А главным фокусом был хитрый сигнальный звонок, который предупреждал, что система на грани. Теперь в такие моменты ему вспоминалась и начинала звучать в голове некая навязчивая мелодия. Неприятно, конечно, но зато безопасно. Когда блокируешь действия, последствия могут быть разрушительны, а звонок - совсем другое дело. Да и мелодию он выбрал сам.

Грейсом страдал от несчастной любви, но избавляться от нее не хотел, проявляя редкостное благоразумие. Обычно бывает трудно объяснить клиенту, что удалять сильное чувство или давнюю привычку, это совсем не то же самое, что вырвать зуб. В нашем деле никогда точно не знаешь, то ли зуб выскочит, то ли голова оторвется. А в случае с этим благоразумным юношей удалось эмоции подправить весьма деликатно.

Зачем я делал бесплатную работу? Элементарно! Кого бы из плясунов ни спросили об эффекте от моих сеансов, все отзывались с полным восторгом. И зажимы уходят, и тонус поднимается и вообще, Станиславский отдыхает. В компании с Брехтом. Одни были довольны помощью, полученной на халяву, другие хотели сохранить такую возможность на будущее. Верно говорил в свое время мой учитель, что программатор должен не столько уметь программировать, сколько уметь улыбаться.

Естественно, капитан Рупрехт имел со мной приватную беседу и попросил держать его в курсе касательно всех проблем, которые я в ходе работы обнаружу у канатных плясунов. Естественно, я ему это пообещал. И, наверное, выполнил бы обещание, если бы был повод. Но, по счастью, пока никто такого поводов не давал.

Не прошло и полугода, как последовали и более отдаленные результаты моей политики. Один за другим ко мне стали обращаться сотрудники шоу, а за ними и другие представители эфирного племени. Я бы сказал, что это стало модой, если бы не боялся вспугнуть удачу.

* * *

Я так и не научился разбираться в рангах всей этой братии, но когда ко мне обратился человек, лицо которого показалось мне смутно знакомым, и, кажется, как раз по эфиру, я понял, что мы, наконец-то начали выходить на другой уровень клиентуры. Впервые у меня появилась возможность поработать в четыре руки, четыре глаза и четыре уха, проще говоря, пригласить помощника.

Еще раньше я узнал у Джельсамино номер Левы Шишкина, одного из двух программаторов, которых в свое время приглашали присмотреть за мной. Время от времени я подбрасывал ему заказы, чем-либо неудобные для меня, и он платил мне взаимностью. Теперь же я иногда приглашал его подыграть мне второй партией. Надо сказать, Лева был из тех юношей, что выросли с лютней в обнимку, он был виртуозом от Бога. Он шутя использовал такие приемы, о которых я вообще старался не думать. Фактически, он делал большую часть работы, причем нестандартно и без видимого напряжения. Поначалу меня смущал статус эксплуататора, было неловко получать деньги за то, что делал другой. Мне казалось, что Лева отдает мне большую часть гонорара исключительно из уважения, которым он ко мне проникся по неведомым причинам. Но потом я понял, что несмотря на свое техническое мастерство, он действительно не мог толком работать самостоятельно. Во-первых он не умел договариваться с клиентами, а во вторых был совершено не в состоянии поставить задачу. Последнее было для меня полной загадкой. У меня всегда было наоборот - вихрь безумных идей сдерживался только технической импотенцией.