Кристина Хойновская-Лискевич - Первая вокруг света

• Название: Первая вокруг света
• Автор: Кристина Хойновская-Лискевич
• Издательство: Судостроение
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1983

Автор книги — польская яхтсменка и инженер-судостроитель Кристина Хойновская-Лискевич — первая в мире женщина, которая совершила кругосветное плавание в одиночку на небольшой яхте «Мазурка». Плавание длилось два года, его и описывает в своей книге автор живо, увлекательно, с мягким юмором.

Книга адресована в первую очередь специалистам, занимающимся проектированием и постройкой яхт, и яхтсменам. Однако ее с удовольствием прочтут многочисленные читатели, которых привлекают море и удивительный мир парусов.

---

К. Хойновская-Лискевич ПЕРВАЯ ВОКРУГ СВЕТА

© Krystyna Chojnowska-Liskiewicz Gdansk 1979

Перевод с польского M. Н. Алексеевой

Ленинград · «Судостроение» · 1983

Аннотация с обложки

В 1978 г. сенсацией мирового яхтенного плавания стало окончание одиночного женского рейса вокруг света. Героиней его была польская яхтсменка Кристина Хойновская-Лискевич, инженер-судостроитель из Гданьска. Большое плавание Кристины началось 28 марта 1976 г. На яхте «Мазурка». Через Атлантику и Панамский канал яхта вышла в Тихий океан, достигла Австралии, затем через Индийский океан, обогнув мыс Доброй Надежды, вышла снова в Атлантику, где в марте 1978 г. замкнула кругосветную «петлю».

За время одиночного плавания яхтсменка прошла более 31 тысячи морских миль, побывала в экзотических уголках пяти континентов, преодолела Большой Барьерный риф, пережила не одно драматическое и радостное событие. Но больше всего ей запомнились многочисленные на трассе плавания встречи с людьми, всегда готовыми прийти на помощь, дружелюбными и миролюбивыми. В книге яхтсменка описывает свой большой рейс. Она очень наблюдательна и рассказывает о наиболее характерных явлениях окружающего мира и своих переживаниях красочно, метко и с большим юмором. Любители яхтенного плавания найдут в книге много ценных наблюдений и советов, однако чтение ее доставит большое удовольствие не только яхтсменам, но и всем любителям морских путешествий и приключений.

Ее имя будет «Мазурка»

Моему мужу и всем людям моря

В январе 1975 г. я составляла план посещения польских портов на яхте «Мохнатик», а в конце июня узнала, что должна выйти в одиночное кругосветное плавание. Таково было решение Польского союза парусного спорта. Союз финансировал рейс, но при одном условии: я должна была начать его на стыке 1975–1976 гг.[1] и плыть так, чтобы меня не опередила ни одна женщина.

Одиночные плавания яхтсменок становились популярными. В любой момент могла появиться та первая, которой окажется по плечу и «кругосветка». Так что спешить нужно было в самом деле.

В моем доме незамедлительно был создан штаб по подготовке мероприятия. Работу штаба определяли три элемента: судно — трасса — человек. Связывать их воедино научил нас с мужем опыт яхтсменов и инженеров. Возможностям и умению человека должно соответствовать определенное судно. Трассу следовало продумывать так, чтобы она обеспечивала судну необходимую автономность плавания, а человеку гарантировала выполнение основной задачи и была одновременно приятной. Плавание под парусом в виде скучной обязанности меня никак не привлекало.

Осталось только осуществить планы и намерения — все за шесть месяцев. Помимо Союза к делу активно подключились еще две организации: Объединение судостроительной промышленности и внешнеторговое предприятие «Навимор». Тройка меценатов и оргкомитет в лице моего мужа обеспечивали четкое выполнение нулевого этапа. Я твердо знала, что мою яхту будут строить знающие люди и что она будет оборудована всем необходимым.

Гданьская яхтенная верфь им. Конрада Коженевского согласилась, несмотря на полный портфель заказов, построить судно за полгода — наш первый маленький успех. Я была частичкой коллектива этой верфи и верила, что здесь построят хорошую яхту, что наше сотрудничество будет успешным. Следующий этап — выбор типа судна и трассы с учётом возможностей гданьских судостроителей и капитана, т. е. меня.

Для той трассы, что была составлена предварительно, очень подходил «Конрад 32» — его предложила верфь. Капитан признал предварительную трассу оптимальной, оставалось выяснить, годится ли капитану «Конрад 32». И тут у меня не было колебаний: ведь прототип «Конрада 32» назывался «Изумруд»![2]

Коллектив конструкторского бюро верфи приступил к работе. Он обладал всеми качествами, которые необходимы для получения хороших результатов, — профессиональными знаниями, большим яхтенным опытом и огромным энтузиазмом. Работой руководил муж. Я не помогала: считала, что в вопросах проектирования таких своеобразных судов, как яхты, они разбираются лучше. По моему мнению, вмешательство дилетантов в процесс конструкторских и технологических разработок лишь задерживает дело. Но мне предстояло эксплуатировать «Конрада 32», поэтому свое присутствие при создании проекта я рассматривала как необходимое ознакомление с судном.

Все мои пожелания, если они были разумны и не ставили с ног на голову принятый проект, учитывались. Мне надлежало также составить перечень необходимого в плавании оснащения. Это был титанический труд: в каждом разделе перечня насчитывалось от десятка до нескольких сотен позиций. Временами я сама думала, что завышаю количество заказываемых инструментов, запчастей и материалов. Но мне казалось, что все может пригодиться. Я уже хорошо знала, что в море независимость яхты и экипажа в этих вопросах должна быть стопроцентной, и потому старательно заполняла бланки заказов. Будущее показало, что я была права.

Одновременно я прорабатывала трассу рейса и готовила необходимые навигационные приборы. Все было одинаково срочно, все нужно было делать незамедлительно — время бежало неумолимо.

На верфи тоже не тратили напрасно ценные дни. Уже в августе был готов корпус яхты, начался монтаж устройств. Стало быстро прибывать заказанное оборудование, и для него выделили специальное помещение. Воодушевление строителей было огромным. Иногда казалось, что верфь строит только мой «Конрад 32». Конечно, строились и другие яхты, но я видела только эту и была убеждена, что все вертится вокруг нее.

С середины октября я уже постоянно находилась на верфи в качестве представителя заказчика. Работы вошли в важную стадию монтажа установок и оборудования. На этом этапе постройки я могла узнать о своей яхте многое. Мои требования к судну были, может быть, минимальными, но я считала, что, во-первых, оно должно пройти вокруг света и, во-вторых, быть таким, чтобы на нем хорошо работалось и (ах, эти удобства!) хорошо жилось. В глубине души мне еще хотелось, чтобы яхта была красивой.

В подготовку рейса включалось все больше людей. В «Навиморе» милые сотрудницы творили чудеса, чтобы заказать и четко организовать доставку оборудования — верфь не ждала с монтажом. Я познакомилась с Гдыней-Радио, вместе мы выбрали частоты для связи в рейсе. Сотрудники гдыньской береговой радиостанции провели также испытания и наладку радиотелефона. Подключились родственники и друзья. Врачи — коллеги-яхтсмены — составили список необходимых лекарств и медицинских инструментов, учитывая все возможные болезни, спартанские условия на яхте и ничтожные знания капитана в этой области. Меня пытались даже обучить элементарным хирургическим приемам — на всякий случай.

Симпатичные женщины из картографического отдела Морского управления комплектовали навигационные приборы, поступающие из Англии в почти черепашьем темпе. Может быть, англичане уже тогда предвидели, что не следует баловать соперницу? Друзья сортировали и упаковывали карты и книги в соответствии с подробной схемой трассы. Так получилось, что к подготовке подключились все, с кем мы когда-то с мужем плавали. Мы начинали работу в семь утра и заканчивали часто в семь вечера.

Гданьский Академический морской клуб предоставил мне для тренировок зал и бассейн. Капитан Бересневич, ветеран парусного спорта, дважды в неделю пытался повышать специальными упражнениями мою физическую подготовку. Напряженно работая по 12 часов на верфи, я временами так уставала, что валилась с ног. Тренеру наивно объясняла, что на яхте у меня будет множество устройств, облегчающих физический труд. Капитан Бересневич терпеливо втолковывал мне, что устройства могут выйти из строя, а человек — не должен. Это тоже подтвердилось.

В общих чертах я составила перечень продуктов, скорее наметки для заказов. Этот вопрос не вызывал у меня особого благоговения — королевой кулинарии я никогда не была и могла погрузить на яхту еды сразу на три месяца. Без особой надежды написала многим предприятиям письма с просьбой продать нужные товары. Требования у меня были небольшие: продукты должны быть самые свежие и в мелкой упаковке. Известно, что в тропиках открытую банку консервов нужно сразу же пускать в дело, а остатки выбрасывать. Мне не хотелось зря тратить продукты и занимать ими лишнее место на яхте.

Почти все маленькие предприятия откликнулись незамедлительно. Присылали пробы изделий с милыми письмами. К верфи подъезжали грузовики с ящиками заказанных товаров. «Магнаты» пищевой промышленности молчали либо отделывались уклончивыми ответами. Очевидно, маленький клиент представлял интерес только для маленьких предприятий.