Элизабет Джордж - Тайник

• Название: Тайник
• Автор: Элизабет Джордж
• Издательство: «Эксмо»; «Домино»
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2009
• ISBN: ISBN 978-5-699-33970-9 (кн. 1) ; ISBN 978-5-699-33971-6 (кн. 2)

Внезапная смерть Ги Бруара потрясает обитателей острова Гернси, щедрым покровителем и благодетелем которого Бруар был долгие годы. В убийстве обвиняют молодую американку Чайну Ривер, гостившую в доме Бруара. Ее брат ищет помощи у единственного знакомого ему в Англии человека — у Деборы Сент-Джеймс, жены известного эксперта-криминалиста. С ужасом узнав, что ее старинная подруга арестована, Дебора уговаривает своего мужа Саймона поехать вместе с ней на остров, чтобы предотвратить судебную ошибку и найти настоящего преступника.

Элизабет Джордж — выдающийся мастер детективного романа. Ее творчество завоевало признание читателей во всем мире, в том числе и в России. Ее книги издаются миллионными тиражами, становятся основой для телефильмов, получают престижные литературные премии.

Впервые на русском языке!

---

— Почему? Вы в чем-то ее подозревали? Или кого-то другого?

Рут вернула прозрачные занавески на место. Ладонями разгладила тонкую ткань. При этом она говорила:

— Кого-то другого? Нет. Нет. Конечно нет.

То, что она словно обращалась к этим занавескам, заставило Сент-Джеймса задать следующий вопрос.

— Кто еще был тогда в доме, мисс Бруар?

— Ее брат. Я. И Адриан, сын Ги.

— А какие у него были отношения с отцом?

— Хорошие. Замечательные. Они редко встречались. Его мать давным-давно позаботилась об этом. Но они очень любили друг друга, хотя и мало виделись. Разумеется, у них были свои разногласия. А у кого их нет? Но в них не было ничего серьезного, в этих разногласиях. Ничего такого, что нельзя было бы преодолеть.

— Вы в этом уверены?

— Конечно уверена. Адриан… Он хороший мальчик, просто у него была тяжелая жизнь. Его родители ссорились, когда разводились, каждый тянул ребенка в свою сторону. Он-то любил обоих, но его заставили выбирать. После такого люди перестают друг друга понимать. Становятся как чужие. И это нечестно.

Почувствовав дрожь в своем голосе, она сделала глубокий вдох, словно пытаясь унять ее.

— Они любили друг друга так, как могут любить только отец и сын, не имеющие ни малейшего понятия о том, что за человек каждый из них.

— А до чего, по-вашему, может довести такая любовь?

— Не до убийства. Уверяю вас.

— Вы любите вашего племянника, — подытожил Сент-Джеймс.

— Кровные родственники значат для меня больше, чем для многих других людей, — ответила она, — по вполне понятным причинам.

Сент-Джеймс кивнул. Он понимал, что это правда. Понимал он и многое другое, о чем не было смысла говорить с ней сейчас. Он сказал:

— Я хотел бы взглянуть, каким путем ваш брат шел в бухту в то утро, мисс Бруар.

Она ответила:

— Вы найдете тропу к востоку от коттеджа смотрителя. Я позвоню Даффи и предупрежу их о том, что разрешила вам туда прийти.

— Эта бухта — частная собственность?

— Нет, бухта никому не принадлежит. Но если вы появитесь там, Кевин станет интересоваться, что вас туда привело. Он очень заботится о нас. И его жена тоже.

«Плохо заботится», — подумал Сент-Джеймс.

10

Сент-Джеймс повстречался с Деборой, когда та выходила из-под каштанов, стоявших вдоль дорожки. Очень коротко она рассказала ему о том, что случилось в японском саду, жестом показав, что это было к юго-востоку отсюда, в роще. Похоже, ее утреннее раздражение прошло, и Сент-Джеймс порадовался этому, еще раз вспомнив, что сказал ему будущий тесть, когда он решил — в качестве старомодной формальности, как он надеялся, — просить ее руки.

— Деб — рыжая, и это не случайно, парень, — сказал ему тогда Джозеф Коттер. — Она тебе задаст такого жару, какого ты никогда не видывал, но не успеешь и глазом моргнуть, как тут же отойдет.

Как он убедился, с парнем она поработала неплохо. Несмотря на свою сдержанность, она умела жалеть людей, и это давало ей преимущество над Сент-Джеймсом. Это качество помогало ей и в профессии: люди позировали куда охотнее, когда знали, что человек с камерой разделяет их ценности и взгляды на жизнь, — точно так же, как его невозмутимость и аналитический склад ума помогали ему в его профессии. Успех Деборы в разговоре со Стивеном Эбботом лишь подчеркивал тот факт, что в этом деле помимо технических навыков и опыта лабораторной работы нужны были и другие способности.

— Значит, та женщина в огромной шляпе, которая выхватила лопату, — заключила Дебора, — она, похоже, подружка, а не член семьи. Но, судя по всему, надеялась им стать.

— «Вы же видели, что она сделала», — пробормотал Сент-Джеймс- Что, по-твоему, означает эта фраза, дорогая?

— Что она сделала, чтобы казаться привлекательнее, я думаю, — ответила Дебора. — Я действительно заметила… впрочем, трудно не заметить, правда? К тому же здесь это не так часто встретишь, в отличие от Америки, где большая грудь что-то вроде… вроде национальной идеи фикс, по-моему.

— То есть это все, что она «сделала»? — спросил Сент-Джеймс, — А не устранила, предположим, своего любовника, когда тот увлекся другой женщиной?

— Зачем это ей, если она надеялась выйти за него замуж?

— Может быть, ей надо было от него избавиться.

— Почему?

— Одержимость. Ревность. Ненависть, утолить которую можно лишь одним путем. Или еще проще: он ей что-то завещал, она об этом узнала и поспешила убрать его, пока он не переписал завещание в пользу кого-то другого.

— Но ты не принимаешь во внимание проблему, с которой мы столкнулись, — заметила Дебора, — Как женщина сумела протолкнуть камень в глотку Ги Бруара? Любая женщина.

— Придется вернуться к идее поцелуя, предложенной инспектором Ле Галле, — сказал Сент-Джеймс, — какой бы нереалистичной она нам ни казалась.

— Только не Чайна, — заявила Дебора уверенно.

От Сент-Джеймса не укрылась решимость, прозвучавшая в голосе жены.

— Значит, ты настаиваешь.

— Она рассказала мне, что недавно порвала с Мэттом. Они встречались много лет, с тех пор как ей исполнилось семнадцать. Я никак не могу себе представить, чтобы она связалась с другим мужчиной так скоро.

Этот разговор, как было прекрасно известно Сент-Джеймсу, заводил их в неизведанные дебри, где Дебора и Чайна Ривер обитали вдвоем. Не так уж много лет прошло с той поры, когда Дебора, расставшись с ним, завела нового любовника. И хотя они никогда не обсуждали степень ее увлечения Томми Линли, это вовсе не значило, что она не жалела о происшедшем и не каялась внутренне перед самой собой.

— Но разве это не делает ее еще более уязвимой? Разве она не могла слегка пофлиртовать с ним, просто чтобы чуть-чуть приподнять себе настроение, и разве Бруар не мог счесть это за что-то более серьезное? — предположил Сент-Джеймс.

— Вообще-то она не такая.

— Но допустим…

— Хорошо. Допустим. Но она все равно не убивала его, Саймон. Тебе придется признать, что мотива у нее нет.

С этим он согласился. Но все равно считал, что так же вредно безоговорочно верить в чью-либо невиновность, как и в вину. Поэтому, рассказав обо всем, что узнал от Рут Бруар, он осторожно закончил:

— Она действительно искала Чайну по всему дому. Но той нигде не было.

— Так утверждает Рут Бруар, — справедливо заметила Дебора, — Она, может, и лжет.

— Может, и так. Риверы не были единственными гостями в доме. Адриан Бруар тоже был там.

— Зачем ему убивать своего отца?

— Не стоит сбрасывать его со счетов.

— Она его кровная родственница, — сказала Дебора. — Учитывая ее историю — вся семья погибла во время холокоста, — кажется вероятным, что для защиты кого-то из родных она пойдет на все, ты так не думаешь?

— Может быть.

Они шагали по подъездной аллее в направлении дорожки, опоясывавшей парк, откуда Сент-Джеймс свернул в рощу, к тропе, которая, как сказала Рут Бруар, приведет их в бухту, где купался ее брат. По пути они миновали каменный коттедж, запримеченный им ранее, — теперь он увидел, что два его окна выходили на тропу. Здесь живет семья смотрителя, и Даффи, заключил он, вполне могут добавить что-нибудь к тому, что сообщила ему Рут Бруар.

Под деревьями было прохладно и сыро. То ли земля там была такая плодородная, то ли человек постарался, но заросли были впечатляющие, и благодаря им эта часть поместья отличалась от всего остального. Пышно разрослись обступившие тропу рододендроны. Под ними раскинули свои листья папоротники, которых там было с полдюжины разных видов. Почва пружинила под ногами благодаря опавшим листьям, которые никто не убирал, а голые ветви каштанов, переплетавшиеся над их головами, говорили о том, какой зеленый тоннель образуют они летом. Кроме шороха их шагов, других звуков слышно не было.

Но тишина скоро была нарушена. Только Сент-Джеймс протянул руку, чтобы помочь жене переступить через лужу, как вдруг нечесаная собачонка выпрыгнула на них из-за кустов и затявкала.

— Господи! — Дебора вздрогнула и рассмеялась. — Ой, какой миленький, правда? Привет, песик. Мы тебя не обидим.

И она протянула к нему руку. Но тут из-за тех же кустов выскочил паренек в красной куртке и сгреб песика в охапку.

— Извини, — улыбнулся Сент-Джеймс — Кажется, мы напугали твою собаку.

Мальчик ничего не сказал. Он лишь переводил взгляд с Деборы на Сент-Джеймса и обратно, а его собачонка продолжала лаять, точно защищая хозяина.

— Мисс Бруар сказала, что эта дорога ведет к бухте, — снова заговорил Сент-Джеймс — Мы в ту сторону повернули?

Мальчик по-прежнему не отвечал. Вид у него был потрепанный, жирные волосы висели сосульками, лицо в пятнах. В руки, державшие собачонку, въелась грязь, на черных брюках в районе колена расплылось жирное пятно. Он сделал несколько шагов назад.