Линда Ховард - Все краски ночи

• Название: Все краски ночи
• Автор: Линда Ховард
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-058563-2, 978-5-403-01167-9

Кейт Найтингейл, хозяйка маленькой провинциальной гостиницы, вполне довольна жизнью.

У нее есть сыновья-близнецы, нагаженный бизнес и верные друзья-соседи.

Но однажды бесследно исчезает постоялец гостиницы, а через несколько дней размеренная, уютная жизнь Кейт превращается в кошмар.

Пропавшего мужчину разыскивают вооруженные люди, и теперь угроза нависла не только над Кейт с детьми, но и над жителями всего маленького городка.

Зашиты искать негде. Однако у Кейт находится тайный поклонник, готовый за нее умереть.

Келвин Харрис не задумываясь решается пойти на огромный риск и с оружием в руках берется защищать любимую.

---

– Простите, я велела им не трогать ваши инструменты, но… – Она пожала плечами в знак своего бессилия и протянула Харрису кофе.

– Не беда, – сказал он, принимая кофе, его грубые, в мазуте пальцы сжали стакан. – Мне нравится их компания, – кивнув, добавил он.

– А им ваша, – сухо заметила Кейт. – Пойду наверх проверю, как они там. Спасибо вам еще раз, мистер Харрис.

– Еще не прошло пятнадцати минут, – сказала Шерри, глядя на часы.

Кейт усмехнулась:

– Я знаю. Но они не умеют определять время по часам, так что несколько минут погоды не сделают. Ты не присмотришь за кассой? В столовой все вроде идет нормально, кофе никому не требуется.

– Хорошо, – сказала Шерри.

Кейт вышла из кухни в коридор и начала подниматься по длинной крутой лестнице.

Она выбрала две спальни над парадным входом для себя и близнецов, оставив комнаты с самым лучшим видом для гостей отеля. Лестница и коридор были покрыты достаточно толстым ковром. Ковер глушил звук шагов, Это было удобно во всех отношениях: гостей не беспокоил шум, а мальчишки не могли заранее узнать о приближении матери. Дверь в комнату близнецов была открыта, Кейт видела, что дети там, но не слышала детских голосов, Кейт улыбнулась. Молодцы.

Стоя в дверях, она с минуту понаблюдала за ними. Такер сидел на стуле в углу с опущенной головой и обиженно выпяченной нижней губой. Таннер сидел на полу, катая игрушечную машинку взад-вперед по наклонной плоскости, которую соорудил, приставив к ноге одну из своих книжек с картинками. Он тихо гудел, изображая шум мотора.

Сердце Кейт сжалось от нахлынувших воспоминаний. В тот первый день рождения, близнецов, случившийся через несколько месяцев после смерти Дерека, мальчиков завалили подарками. Она никогда не играла с ними в машинки, никогда не изображала, как гудит машина. Тогда они еще только учились ходить, и игрушки у них были либо мягкими, плюшевыми, либо гремящими, либо обучающими, с помощью которых Кейт учила их координации движений. Когда Дерека не стало, мальчики были еще слишком малы, чтобы он играл с ними в машинки, и отец Кейт тоже с ними в машинки не играл – она точно знала. Брат Кейт, который мог бы научить их этой игре, жил в Сакраменто, и она виделась с ним всего лишь раз со дня смерти Дерека. Но тогда близнецы почему-то сразу схватили по новой пузатой, ярко раскрашенной пластиковой машине и принялись их катать, сопровождая катание вполне реалистичными звуками. Им даже удалось передать звучание машины при переключении передачи, И вот тогда с поразительной отчетливостью Кейт впервые осознала, что они появились на свет уже с заложенной в них программой, со своим характером, со своим «я». Она, возможно, могла отрегулировать в лучшую сторону то, что в них заложено; но сформировать их личности было не в ее власти. Они были тем, кем они были, и она любила своих сыновей до беспамятства: Любила их такими, какими они были.

– Пора меняться местами, – сказала она, и Такер с выражением глубочайшего облегчения спрыгнул со стула.

Таннер уронил маленькую машину и низко-низко опустил голову. Воплощенное уныние. Он нехотя поплелся к стулу так, словно к ногам его были привязаны невидимые пудовые гири. Но наконец он дотащился до угла, опустился на стул и сгорбился.

– Десять минут, – строго сказала Кейт, вновь подавив в себе желание рассмеяться. Таннер явно считал себя обреченным. Язык его тела не говорил, а кричал о том, что у него нет надежды сойти с этого стула до самой смерти.

– Я хорошо себя вел, – сказал Такер, обнимая Кейт за ноги. – Я вообще не разговаривал.

– Ты молодец, – сказала Кейт, взъерошив его темные волосы. – Ты принял наказание как настоящий мужчина.

Такер поднял голову и широко, распахнул голубые глаза.

– Правда?

– Правда. Я горжусь тобой.

Он расправил свои детские узенькие плечики и сочувственно взглянул на Таннера, который всем своим видом показывал, что вот-вот исчезнет с лица земли.

– Я хлаблее Таннела?

– Храбрее, – с ударением на «р» сказала Кейт.

– Хрррабррее.

– Молодец. Таннер.

– Танерррр, – повторил он.

– Не торопись, и все у тебя получится.

– Получится зашибись!

– Такер! – Кейт в ужасе застыла с открытым ртом. – Где ты услышал это слово?

– Ты сама так сказала, мама. Ты сказала «получится».

– Но я не говорила «зашибись»!

Такер нахмурился:

– Не говорила?

– Ладно. Не важно. – Может, не стоит обращать на это внимания? Может, он забудет это слово? А может, возьмет и выпалит что-то подобное и опозорит ее перед матерью. – Сядь и поиграй, пока Таннер посидит в углу, – сказала Кейт, похлопав Такера по плечу. – Я вернусь через десять минут.

– Через восемь, – сказал Таннер. Он успел вернуться к жизни настолько, чтобы испытывать возмущение. И сейчас сердито смотрел на нее.

Кейт взглянула на часы. Черт, действительно до истечения срока его наказания осталось восемь минут.

Да, иногда дети здорово ее удивляли. Ставили в тупик. Каждый из них умел считать до двадцати, но она уж точно ничего не рассказывала им о вычитании, а их концепция времени определялась двумя понятиями: «прямо сейчас» или «ждать еще очень-очень долго». Но выходит, что Таннер, наблюдая и думая вместо того, чтобы болтать, кое-чему научился из математики.

Возможно, улыбнувшись про себя, подумала Кейт, на следующий год он будет считать ее налоговые отчисления.

Взгляд ее упал на табличку с цифрой «3», привинченную к двери напротив. Мистер Лейтон! Как она могла о нем забыть? За неприятностью с раковиной на кухне и непослушанием детей она совсем забыла принести ему наверх поднос с завтраком.

Кейт быстро подошла к двери.

– Мистер Лейтон, это Кейт Найтингейл. Вы хотите, чтобы я принесла вам завтрак в номер?

Кейт помолчала, но ответа так и не дождалась. Может, мистер Лейтон вышел из своего номера и спустился вниз, пока она общалась с сыновьями?

– Мистер Лейтон!

По-прежнему нет ответа. Кейт распахнула дверь, и она жалобно заскрипела.

Постель была в беспорядке, дверь шкафа открыта, внутри на вешалках висела кое-какая одежда. Дверь в ванную была распахнута. Маленький кожаный чемодан лежал на складном стеллаже для багажа. Крышка чемодана была открыта и упиралась в стену. Должно быть, Лейтон все же спустился вниз, пока Кейт разговаривала с мальчиками, и она просто не услышала скрипа двери.

Кейт уже собиралась выйти из номера: ей не хотелось, чтобы постоялец, вернувшись в свой номер, решил, что она шпионит за ним, но тут заметила, что окно открыто и жалюзи висят как-то вкось. Озадаченная, Кейт подошла к окну и поправила жалюзи. Задвижка на окне была отодвинута. Может, мальчики тут играли и попытались выбраться из окна? Кейт похолодела от этой мысли и, высунувшись из окна, посмотрела на навес крыльца, располагавшийся как раз под окном. Если бы они упали с такой высоты, то кости бы переломали, а может, убились бы насмерть.

Страх застил, ей мозги настолько, что она не сразу увидела, что парковка опустела. Машины мистера Лейтона там не было. Либо он вообще не поднимался к себе в номер, либо выбрался из окна, спрыгнул на навес над крыльцом, а оттуда – на землю и уехал. Идиотское предположение! И все же приятнее думать, что все обстояло именно так, чем то, что это ее малыши пытались спрыгнуть на навес.

Кейт вы шла из номера «3» и вернулась в комнату близнецов. Танкер все еще сидел в углу с таким видом, будто вот-вот умрет. Такер рисовал мелком на доске.

– Мальчики, кто-нибудь из вас открывал окна?

– Нет, мама, – ответил Такер, не отрываясь от творчества. Таннер поднял голову и решительно мотнул головой. Они говорили правду. Когда близнецы врали, глаза у них становились большими и круглыми и смотрели на нее так, словно она была коброй, способной покачиванием головы ввести их в транс.

Итак, оставалось единственное объяснение открытому окну: мистер Лейтон действительно вылез из него и уехал.

С чего бы ему совершать такой странный поступок?

И, если бы он упал, сочла бы ее страховая компания своим долгом покрыть расходы на лечение?

Глава 2

Кейт поспешила вниз, надеясь, что на Шерри за эта время не навалился неожиданный поток посетителей. У двери на кухню она услышала голос Шерри, чуть хрипловатый от смеха.

– Мне было интересно, сколько еще ты собирался прятать голову под раковиной.

– Я боялся, что если шевельнусь, она и меня отшлепает.

Кейт резко остановилась. От удивления она распахнула глаза. Это мистер Харрис такое сказал? Мистер Харрис?! И кому – Шерри? Она могла представить, что он говорит нечто подобное другому мужчине, но, разговаривая с женщиной, он и двух слов не мог связать, не краснея от смущения. И еще ее поразила та свобода и легкость, с какой он говорил. Она никогда не слышала, чтобы он так непринужденно общался. Кейт решила было, что ей просто послышалось.

Мистер Харрис… и Шерри? Может, она чего-то не понимает? Такого просто не могло быть. Эти двое не могли быть вместе, сама мысль об этом казалась дикостью. Ну… Все равно что Мона Лиза сошлась бы с Майклом Джексоном.