Михаил Грешнов - Обратная связь (с иллюстрациями)

• Название: Обратная связь (с иллюстрациями)
• Автор: Михаил Грешнов
• Издательство: Западно-Сибирское книжное издательство
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1967

СОДЕРЖАНИЕ:

Обратная связь — стр.3-21.

На семьдесят седьмой параллели — стр.22–44.

Мы даем дождь — стр.45–66.

Маша — стр.67–85.

Волшебный колодец — стр.86–99.

---

Итак, настроившись на волну, Виталий слешил передать сообщение, от которого, как он думал, захватит дух у Володьки и у начальника. Чтобы не повторяться и ничего не перепутать, он заранее подготовил записи — добрая привычка радистов: передавать только самое главное.

— В пятистах метрах от лагеря, — радировал он, — опустился перламутровый шар. Из шара вышла девушка, Лиа с Алькарео-Си, — так назвала она планету гаммы Цефея.

— Это что — начало? — спросил по рации Башин.

— Все так и началось, — подтвердил Виталий.

— Начало романа?..

— Слушай, что дальше, — ответил Виталий.

— Ну, ну, — согласился Владимир. — Слушаю.

— Мы шли к лагерю вчетвером: я с Ильей впереди, потом Лиа с Аней. Хотелось оглянуться, все ли это взаправду — шар, незнакомка. Может быть, нам пригрезилось, мираж тундры? Бывают же миражи в пустыне… То же чувство испытывал Илья. Он сказал: «Не оглядываться! И вообще, вести себя, как современники двадцатого века…» Ты знаешь, какие мы современники: замызганные плащи, во всем рабочем… Я так и заметил. «Не разговаривай! — оборвал он. — Подумает, что сговариваемся». — В лагере Аня вынесла из палатки спальным мешок вместо ковра — пригласила гостью садиться. Та села. Аня подала ей плащ — у нее он сохранился лучше, чем у нас с Ильей. Лиа от плаща отказалась.

— Но ведь холодно, — сказала Аня.

— Мне не холодно, — ответила Лиа.

Ответила — не то слово. Просто ответ прозвучал у нас в голове. Губы ее не шевельнулись, но мы услышали:

«Мне не холодно».

— Треп! — оборвал передачу Башин. — Фантастический треп! Надо вас отозвать. От безделья вы становитесь трепачами… Конкретное что-нибудь есть?

Последовала перебранка по рации. Виталий клялся, что отвечает за каждое слово, требовал передать телеграмму Травкину, всем ребятам.

— Чтобы меня засмеяли? — спросил Башин и нажал на ключ, выжимая неодобрительное тире.

Полчаса кончились.

До следующего сеанса, который, увы, не состоится, было четыре дня. Что произошло в это время, рассказано Виталием на страницах тетради.

Записи поданы в форме диалогов. Их четыре.

Диалог первый

Лиа была не одна. Их корабль «Омеа» встал на околосолнечную орбиту между Юпитером и поясом астероидов. Разведочные шары направлены к планетам и на крупные спутники Юпитера. Марс исследует Альва, Венеру — Уго. Лие досталась Земля зелеяая звездочка, мерцавшая то по одну, то по другую сторону Солнца. Маяком для посадки служил отправленный с корабля зонд-робот, поисками которого, оказывается, мы и заяи мались до этого.

— Уго уже достиг Венеры, — сказала Лиа.

— Зачем? — спросил Илья.

— Ищем планету.

Мы не поняли, какую планету они ищут и зачем она им нужна.

— Нам грозит вспышка сверхновой, — сказала Лиа.

— У вас нет поблизости подходящих планет?

— Есть.

— Что же вас заставило… — Аня хотела спросить «…лететь к нашему, Солнцу?», но вопрос показался ей грубым. Пока она подыскивала подходящие слова, Лиа огветила:

— Планеты, которые мы знаем, заселены.

— А если жить вместе?

— Нас много, — ответила Лиа. — И вместе — нельзя.

— Почему?

— Планеты заселены разумной жизнью. Еще не созревшей.

Кажется, Лиа хотела сказать что-то другое, но мы расслышали это слово — «не созревшей».

— Не понимаю, — сказал Илья.

— Нет единой цивилизации, люди разобщены, воюют друг с другом. Самые неудобные планеты.

Опять «неудобные» не то слово. Сказано что-то другое, но такого понятия не было в нашем сознании, и слово получилось обнаженным и резким. В дальнейшем такие вещи будут встречаться часто, и чтобы не делать отступлений, буду приводить так, как мы их слышали.

— Вы имеете связь с кораблем и с другими планетами?

— Имею.

— Как?

— Картинами…

— Можете связаться?..

— Да.

— С Альвой и с Эго? — спросил Илья.

Я подумал, что Илья попросит показать Марс или Венеру. Он уже открыл рот, — несомненно, чтобы выразить эту просьбу. На миг я почувствовал дрожь — какими предстанут эти миры?.. Но тут Лиа обратилась к нам:

— Что вы тут делаете?

— Ищем луч…

— Вы нас обнаружили? — Тревога промелькнула у нее нa лице. До этого ни встреча, ни разговор не волновали ее, сейчас она повторяла: — Это нельзя!..

— Почему?

— Мы не хотели быть обнаруженными!

— Почему?

— Мы не знаем, какая ваша планета…

— Если вы боитесь, так вы не бойтесь, — сказала Аня.

— Не боимся, но у нас — опыт.

— В чем?

— Инопланетные цивилизации очень трудно вступают в контакт.

— Но мы ждем вас давно! — воскликнула Аня.

— Нас?

— Пришельцев с других планет.

— Какими вы их представляете?

— Умными, сильными. Добрыми…

— А какие вы?..

Диалог второй

Вопрос о том, какие мы сами, поставил нас в затруднение. Если мы надеемся, что пришельцы будут умными, добрыми, то все ли умные и добрые на Земле? Чем мы их встретим? Как покажем себя?..

Из лагеря Лиа уходила одна. Шла медленно, точно в раздумье. Необычность ее жестов, движений мы уже отметили про себя. Очевидно, такие все с Алькарео-Си. И, наверно, — красивые. Грация, отточенность форм, подчеркнутые простым покроем одежды, восхищали. Девушка плыла в синеватых отсветах тундры, от нее нельзя было оторвать глаз.

— Удивительная! — сказала Аня. — Мне бы такой наряд, — я бы выглядела жирафой.

Аня несправедлива к себе. По-земному она красивая девушка. Но сейчас никто, даже Илья, не сказал ей этого. Все-таки мы невежи: наверно, обидели подругу…

Илья заговорил о другом:

— Какие у нее фразы — отрывистые, скупые. Почему она так говорит?

— А почему должна говорить иначе?

— Может, они на своей планете бесчувственны, как камни или деревья?

— Кому бы говорить о чувствах, — заметила Аня, — Да не тебе…

Четырнадцать часов без перерыва шар светился радужными огнями — зелеными, голубыми, солнечными. Иногда казалось, что по его бокам скользят контуры деревьев, зданий, плещут морские волны. Что это было? Связь с кораблем? С Алькарео-Си?.. Или шар экранирует земные пейзажи?.. Но вокруг лежала серая тундра. Зашло и опять пвднялось неяркое, размытое туманами солнце. Шар все так же играл красками, тенями, которые непрерывно двигались, наслаивались одна на другую, исчезали, словно тонули в воде.

Мы к шару не подходили.

То, что происходит событие исключительное, было понятно. Но что же делать? Встреча получилась не слишком горячей с обеих сторон. И разговор сердечным не вышел. Случалось читать в фантастических книгах, как у стая а влив алея контакт с пришельцами. Все начиналось с речи — взаимного обучения. Если бы так началось у нас, встреча была бы теплее. Но этого не случилось. Что можем мы сделать? Спрашивать Лию? А если ей надоест? Контакт, действительно, не так-то легко наладить. И совсем просто, наверное, потерять такую возможность. В любой час Лиа может улететь. Вот этого мы боимся. А чего, собственно, нам бояться? Прилетел шар и улетит…

Мы боимся, что ничего не узнаем. И ждем Лию. Не смыкаем глаз почти сутки.

Лиа пришла, когда солнце коснулось тундры и, сплющиваясь от тяжести, медленно уходило в глухую вязкую топь.

Илья разводил костер. В тундре это всегда не просто: сырость. Мы с Аней помогали ему. Слабое пламя вспыхивало от спички и тут же гасло, вытягивая вверх струйку белого дыма. Илья защищал ладонями огонек, но как ни был слаб ветер, костер не разгорался.

Лиа наклонилась к Илье, отвела его руки. Нам показалось, что между ее пальцами и руками Ильи осталось пространство, зазор. Илья тоже это заметил, хотя и почувствовал, как что-то легкое коснулось руки. Лиа приблизила перстень к серому холмику, и костер вспыхнул так, что пришлось еще подбрасывать мох, чтобы не упустить пламя.

— Как вы это сделали? — спросил Илья.

— С помощью энергии.

— Какой?

— Магнитной, гравитационной, нейтриннои — любой.

— Но вот сейчас? — допытывался Илья.

— Магнитной энергией вашей планеты. Любой вид энергии можно превратить в теплоту.

Мы были подавлены школьной истиной. Чтобы переменить разговор, я спросил:

— Откуда вы знаете наш язык?

— Я его не знаю, — сказала Лиа,

— Как же мы понимаем друг друга?

— Я передаю образы.

— Но мы слышим слова.

— Слова приходят к вам сами. Очевидно, ваше мышление неотделимо от слов.

— А чувства? Мы огорчаемся, бываем удивлены…

— Все это у вас в мозгу: зрительный образ вызывает эмоции.

— Вы нас слышите — нашу речь?

— Речь для меня — ничто. Вое равно, что шум ветра или дождя. Я воспринимаю импульсы мозга — нервной энергии…