Роберт Хайнлайн - Рассказы. Миры Роберта Хайнлайна. Том 25

• Название: Рассказы. Миры Роберта Хайнлайна. Том 25
• Автор: Роберт Хайнлайн
• Издательство: Полярис
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1994
• ISBN: 5-88132-107-3

В данный том собрания сочинений Роберта Хайнлайна, вошли два авторских сборника рассказов:

Robert Anson Heinlein. The Unpleasant Profession of Jonathan Hoag. 1959.

Robert Anson Heinlein. Expanded Universe. 1980.

И сборник «Ящик пандоры», посвященный в основном критике СССР.

---

Морин, сказала я себе, довела ты себя голоданием до галлюцинаций!

Между бензоколонкой и коттеджем стояли два чудных домика. На одном была надпись «Золушкин дом» и там Мэри Все Наоборот поливала огород. Второй ни в каких надписях не нуждался: в окошко выглядывали Три Поросенка, а в трубе застрял Злой Серый Волк.

— Для мелюзги! — буркнул братец и заныл: — Па, мы тут перекусим, а?

— Нет, только наполним бак, — ответил папочка. — Найди камушек посочнее и погрызи. Ваша мамочка объявила голодовку.

Мама молча направилась к коттеджу, и мы потянулись за ней. Едва мы переступили порог, как зазвонил колокол и кто-то объявил звучным приятным контральто!

— Добро пожаловать! Кушать подано!

Внутри коттедж показался вдвое больше, чем снаружи, с прелестнейшим столовым залом, блестевшим новизной и чистотой. Из кухни веяло небесными ароматами. Оттуда вышла владелица контральто и улыбнулась нам. Мы сразу поняли, кто перед нами, потому что на ее переднике было вышито «Госпожа Санта-Клаус». Глядя на нее, я ощутила себя в меру худощавой, но ее полнота только красила. Попытайтесь вообразить тощую госпожу Санта-Клаус.

— Сколько вас? — спросила она.

— Четверо, — ответила мама, — но…

Госпожа Санта-Клаус уже скрылась на кухне. Мама села за столик и взяла меню. Я последовала ее примеру, и у меня потекли слюнки. Вот посудите сами!

Мятно-фруктовые тарталетки

Похлебка по-креольски

Суп-пюре из курицы

Жареная телятина с пряностями

Суфле из ветчины

Жаркое по-новоанглийски

Барашек по-гавайски

Картофель по-лионски

Картофельная соломка

Сладкий картофель по-мэрилендски

Маринованный лук

Спаржа с зеленым горошком

Салат из цикория с сыром рокфор

Артишоки с авокадо

Свекла под майонезом

Сырная соломка

Булочки с корицей

Оладьи

Миндальное мороженое под хересом

Ромовая баба

Пылающие персики по-королевски

Воздушный мятный пирог

Шоколадный торт

Фруктовый торт со взбитыми сливками

Кофе, чай, молоко

(Воду нам привозят за пятнадцать миль. Пожалуйста, помогите нам ее экономить.)

Благодарю вас. Госпожа Санта-Клаус.

У меня просто в глазах зарябило, и я посмотрела в окно. Мы по-прежнему находились в центре самой угрюмой пустыни в мире.

Тогда я принялась подсчитывать калории в этом провокационном документе. Дошла до трех тысяч и сбилась. Потому что перед нами поставили фруктовые тарталетки. Я едва притронулась к одной, как мой желудок подпрыгнул и принялся грызть пищевод,

Вошел папочка, сказал «ну-ну!» и сел. Братец тоже не заставил себя ждать.

— Чарльз, — сказала мама, — в этом меню для тебя практически ничего нет. Пожалуй, я… — Она встала, чтобы пойти на кухню.

Папочка сказал, не отрываясь от меню:

— Погоди, Марта. Будь добра, сядь!

Мама села, и он спросил:

— У меня большой запас носовых платков?

— Конечно, — ответила мама, — но почему…

— Превосходно. Я уже ощущаю начало приступа. Итак, похлебка…

— Чарльз! — сказала мама.

— Затвори уста, женщина! Человечество просуществовало пять миллионов лет, поедая все, что можно разжевать и проглотить…

Тут вернулась госпожа Санта-Клаус, и он заказал и то и се, и еще, и еще, и каждое его слово было как удар ножа в мое сердце.

— А теперь, — заключил он, — если у вас найдется восемь нубийских рабов, чтобы внести все это…

— Мы воспользуемся «джипом», — ответила она и обернулась к маме.

Мама хотела было заказать рубленой травки и витаминный суп, но папочка ее перебил:

— Я заказал на нас двоих. А дети пусть выберут сами.

Мама сглотнула и промолчала. Братец вообще в меню не заглядывает.

— Мне двойной каннибальский бутерброд, — потребовал он. Госпожа Санта-Клаус содрогнулась.

— А что такое, — осведомилась она зловеще, — каннибальский бутерброд?

Братец объяснил, и она воззрилась на него так, словно надеялась, что он уползет под камень, откуда выполз. Потом сказала с трудом:

— Госпожа Санта-Клаус выполняет любые заказы клиентов, но есть его ты будешь на кухне. Тут ведь будут обедать и другие люди.

— Ладненько, — согласился братец.

— А тебе что приглянулось, деточка? — спросила она у меня.

— Все, — ответила я тоскливо, — но у меня диета.

Она сочувственно вздохнула, а потом спросила:

— Но что тебе запрещено есть?

— Особо ничего. Мне запрещена еда вообще. Мне нельзя есть еду.

— Найти тут что-то малокалорийное не так-то просто. К подобным блюдам у меня душа не лежит. Я тебе подам то же, что твоим родителям, а уж ты ешь, что захочешь, и так мало, как захочешь.

— Хорошо, — слабовольно согласилась я.

Нет, правда, я старалась устоять. Считала до десяти между двумя глотками, только вдруг заметила, что считаю очень быстро — для того чтобы успеть съесть это блюдо, пока не подали следующее.

Вскоре мне стало ясно, что я — погибшая женщина, но мне было все равно. Меня окутывал теплый туман калорий. Один раз из-за края тарелки высунулась моя совесть, я обещала завтра вообще проголодать, и она опять уснула под тарелкой.

Из кухни показался братец с физиономией, вымазанной розовым кремом.

— Это что? Крем с каннибальского бутерброда? — спросила я.

— А? Ты бы посмотрела, чего там только нет! Ей бы держать тренировочный стол! — пробурчал он. Много-много времени спустя папочка сказал:

— Пора и в дорогу… Брр!

— Так переночуйте здесь, — предложила госпожа Санта-Клаус. — Место найдется для всех.

Ну, мы и остались. Это было чудесно!

Утром я проснулась с твердым намерением обойтись без двадцати восьми калорий моего томатного сока, но я не учла госпожи Санта-Клаус. И никаких меню! Не успели мы сесть за стол, как нам подали чашечки с кофе и еще всякую всячину — но не разом, а по очереди, а это притупляет бдительность. Как-то: грейпфрут, молоко, овсяные хлопья со сливками, яичницу с колбасой, а еще поджаренный хлеб, сливочное масло, джем, бананы и сливки. А когда казалось, что на кухне больше ничего остаться не могло, появились хрустящие вафли, еще масло, земляничное варенье и кленовый сироп. А с ними еще кофе.

Я съела все, испытывая безнадежное раздвоение личности: одна половина пребывала в чернейшем отчаянии, другая — в блаженном экстазе.

В путь мы отправились, чувствуя себя великолепно.

— Завтрак, — изрек папочка, — следует сделать обязательным, как школьное образование. Я предсказываю, что скоро будет установлена прямая зависимость между современной тенденцией обходиться без завтрака и ростом преступности среди несовершеннолетних.

Я промолчала. Мужчины — моя слабость, вкусная еда — моя погибель, но мне было все равно.

Пообедали мы в Барстоу. Я, правда, осталась в машине и попыталась вздремнуть.

В отеле нас встретил Клифф, и мы с ним попросили нас извинить — он пригласил меня поехать с ним на машине посмотреть университет. Когда мы пришли на автостоянку, он спросил:

— Что с тобой? Лицо такое, словно ты лишилась последнего друга… И ты исхудала, ну словно щепка.

— Ах, Клифф, — сказала я и расплакалась у него на плече.

Потом он вытер мне нос и завел мотор. Мы тронулись, и я рассказала ему все. Он промолчал, но вскоре свернул влево.

— Разве университет там? — спросила я.

— Неважно.

— Клифф, я тебе совсем опротивела?

Вместо ответа он остановил машину перед внушительным зданием, и мы вошли. Оказалось, что это картинная галерея. Все еще не говоря ни слова, Клифф повел меня на выставку старинной живописи и указал на картину.

— Вот, — сообщил он, — мой идеал женской красоты.

Я посмотрела. «Суд Париса» Рубенса.

— И вот, и вот, — продолжал Клифф, кивая на другие полотна Рубенса, чьи натурщицы, честное слово, ни про какие диеты наверняка ничего не слышали.

— Вот что требуется нашей стране! — объявил Клифф. — Побольше пухленьких девушек и побольше ребят вроде меня, способных оценить их.

Я молчала, пока мы не вышли из музея. Мне требовалось переосмыслить все мои представления. Но что-то меня грызло, и я напомнила ему, как он обругал фигуру Клариссы, девушки такого же роста и таких же объемов, что и я.

— А, да! — припомнил он, — Настоящая красавица, просто сногсшибательная…

— Погоди, Клифф, но ты же сказал… Он схватил меня за плечи.