Кристина Ролофсон - Созданы друг для друга

• Название: Созданы друг для друга
• Автор: Кристина Ролофсон
• Издательство: Радуга
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-05-004443-Х

Забавный эпизод в церкви, куда Ари попала по ошибке, решает ее судьбу. Прекрасный незнакомец похитил ее, решив, будто она способна подпортить жениху и невесте праздник! Украл, точно пират! А Макс не мог поверить в свою удачу – вот женщина, которая ему нужна. Подобно своим предкам – морским пиратам, капитан не из тех, кто отступает, и, чтобы завоевать любовь очаровательной упрямицы, готов на все.

---

– Ари, яичницу с беконом хочешь? Просто сделай знак головой – да или нет.

– Ну, я не настолько уж не в форме, – запротестовала она, оборачиваясь к нему: как он хорош – волосы еще не просохли после душа, уже знакомые ей джинсы и футболка с надписью «Небраска» обтягивают мощную, стройную фигуру. Вот только голоден страшно.

– Настолько, настолько.

– Ну, тогда «нет» – по поводу завтрака. Поем попозже, во время работы.

Он кивнул и закрыл дверь, оставив ее в тишине и покое раннего утра Наррагансетта. Она смотрела на курсировавшие внизу машины, на мигающие огни светофора; трусят по тротуару упорные любители бега; трое соседей Макса прогуливают собак. Откинулась назад, допила кофе и, прикрыв глаза, лениво размышляла, стоит или нет встать и налить себе еще.

Из кухни теперь не доносится ни звука. «… Тебе никогда не приходило в голову расспросить меня о моей семье…» «… Потому что не желаешь со мной сближаться, узнавать меня, становиться частью моей жизни». Что же, Макс был справедлив вчера, когда высказал все это? Попытаемся ответить объективно. Что она знает о нем? Любит плотные завтраки и непрожаренный бифштекс, кофе пьет со сливками; водит грузовик. Успешно руководит «Коул продакт», владеет несколькими рыболовными лодками, живет в доме с видом на океан. Вечно этот океан… В школе играл в футбол и… и великолепен в постели. Еще – щедр, заботлив, настойчив. Бескомпромиссен и страстен.

Ари вздохнула; каков сегодня Максимилиан Коул, она знает, но как он стал тем, кто есть, из чего складывалась раньше его жизнь – о том ей ничего не известно. Какие сложные мысли… Слишком сложные для легкого летнего романа.

Звук открываемой двери, шаги по дощатому полу… Макс!

– Вот… – Он нежно улыбнулся и показал ей на кофейник. – Вспомнил, тебе, как правило, надо чашек девять-десять.

– Три, – возразила она и протянула ему чашку. – Три чашки гарантируют появление очень милого человека.

– Ночью ты была очень милой. – Он наполнил чашку, не пролив ни капли, и осторожно вернул ей.

– Ты тоже.

– Две ночи подряд. Это могло бы войти в привычку.

– Могло бы, – согласилась она, любуясь веселыми морщинками в уголках его глаз. Ну почему он так далеко, что до него нельзя дотронуться? – Но ведь завтра ты выходишь на «Миллион» в море?

– Ага. Сегодня у меня будет нелегкий день.

– Может, лучше тебе приняться за дела?

– Может, лучше мне утащить тебя обратно в постель?

Ари притворилась, что обдумывает его слова, взглянула на часы, поставила чашку, улыбнулась.

– У тебя есть на это время?

– Я быстро справлюсь.

Она расхохоталась.

– Тогда лучше не надо.

– Могу и потянуть подольше. У тебя не останется сил, даже чтобы удержать в руках нож для чистки картошки.

– Ну и пусть. – Ари откинула плед и встала – футболка Макса доставала ей до колен. Дощатый пол холодил босые ступни, хотя солнышко в битве с туманом уже одерживало победу. – Рискну.

Ари плавала каждый вечер в шесть. Надевала один и тот же купальник, ставила машину в одном и том же углу стоянки, произносила одни и те же молитвы воде, обнимающей ее тело: «– Сохрани его! Пожалуйста, сохрани его!» – Мольба эта рождалась у нее в душе всякий раз, когда она устремляла взгляд к горизонту: где теперь Макс, как он, все ли у них там в порядке?

Она ненавидела эту молитву, проклинала свою тревогу и тошнотворное ощущение внизу живота. Невыносимо просыпаться с беспокойством в сердце и ложиться в постель, прислушиваясь к сводкам погоды по радио. Ненавидела себя, – вот трусливая дура!

– Пойди, Ари, а? Повеселишься.

– Ты как заигранная пластинка, ма.

Ари твердо решила – не буду обращать внимания, и все. Пег повторяет одно и то же последние девятьсот восемьдесят семь картофелин. Или последние пять дней – смотря в каких единицах вести счет. Но Пегги не унималась:

– А теперь пластинок уже выпускать не будут, я слышала по телевизору. Вот жалость-то!

– Ты слишком увлекаешься телевизором.

– Что мне делать со старыми альбомами, которые вы свалили в кладовке? – Я их продала, забудь о них.

– Не представляю, как бы я без тебя справилась этим летом, девочка. И все равно, понятия не имею – куда там уместятся все наши вещи, в этом крошечном домике…

– Мне казалось, дом тебе нравится.

– Нравится, да, но еще столько работы…

Ари нахмурилась, не отводя глаз от картофелины в руке.

– Когда Расс покупает дом?

– Осенью. Отец говорит, мальчики помогут, когда придет время переезжать. Но мне что-то не верится.

У Ари тоже были определенные сомнения, но она о них умолчала. Все, что сумела, она вычистила, но из Боузмена ей уж ничем не помочь родителям. Пегги вздохнула.

– Как бы мне хотелось, чтобы ты была поближе.

– Ты это каждый день повторяешь. – Ари подмигнула Руфи.

– Я за тебя волнуюсь. Ты милая девочка, Ари, но иногда ты не…

Ари взглядом заставила мать умолкнуть на полуслове.

– Что – «не»?

Пегги многозначительно показала глазами на изуродованную картофелину в руке дочери.

– Не умеешь картошку чистить.

– Не умею! – Ари швырнула картофелину на стол. – Меня уже тошнит от картошки!

– Вот как? Тебя никто не заставляет здесь сидеть. Отправляйся домой и готовься к вечеру встречи.

Ари представила себе, как будет напрягать мозги, припоминая имена бывших одноклассников, которых не видела пятнадцать лет.

– Не хочу.

Руфи медлительной походкой прошла к холодильнику.

– А хочешь, пойдем с нами в кино – со мной и Коем.

– Нет, спасибо. Вам нужно побыть вдвоем, пока еще есть такая возможность.

– Мы ждем малышей не раньше чем через шесть недель. – Руфи потерла поясницу. – Хотя иногда мне кажется, что они торопятся на свет Божий.

Пегги встревожено нахмурилась, очень она переживала за невестку.

– Тебе нужно бы остаться дома и отдыхать.

– Я и здесь могу отдохнуть. А дома одной оставаться – терпеть не могу. Кой с Кевином в море, пора бы им уже вернуться с уловом. Он рассчитывает получить работу на строительстве нового банка, так что вечером непременно вернется.

Ари вспомнила, как ее старший брат построил невероятно изысканный, сложный скворечник.

– Он всегда чувствовал себя увереннее с молотком и гвоздями.

– Не все мужчины созданы для моря, – заметила Пегги. – В этом нет ничего плохого.

– А иные считают – ничем больше в жизни заниматься невозможно, – пробормотала Ари.

– И их уже не изменишь. Боль приходит от жизни без них, доченька.

– Эдди погиб, – тихо ответила Ари и поднялась, уставившись в проем двери на доки. – Вот где боль, мам.

– Я с этим и не спорю. – Голос Пегги был полон нежности и сострадания. – Но тебе пора уже справиться с той болью, пересилить ее.

– Думала – мне это удалось.

– Нет! – решительно заявила Пегги, качая головой и поглаживая дочь по плечу. – Неужели сама не понимаешь, дорогая? Ты только пытаешься от нее убежать.

Немного погодя Ари стояла у окна своей спальни и прислушивалась к словам матери, эхом звучавшим в ее сердце: «… пытаешься от нее убежать»… Неужели это правда? Она сбросила одежду, в которой работала на кухне, и схватила халат. Вечер встречи начинается через час. Значит, убегаю, да? Есть только один способ выяснить, правда ли это.

Собравшиеся выглядели довольно обычно, ничего выдающегося. И не все выпускники семьдесят пятого года чувствовали себя уютно в шумном коктейль-зале популярного «Гэнсетт-клуба». Встреча неофициальная – ни табличек с именами, ни шариков, ни классных списков. Кое у кого Ари заметила школьные альбомы, – жаль, не взяла свой. Не из сентиментальных соображений, просто с альбомом легче распознать однокашников в незнакомых, солидных людях, расхаживающих по залу с бокалами в руках.

– Эй, Саймон!

Ари услышала это, когда прокладывала путь сквозь толпу. Последние полчаса она провела, вежливо улыбаясь людям, которые вежливо улыбались ей в ответ, и время от времени встречая друзей раннего детства – из тех, кто помнил еще, как она набивала рот грязью, сидя в песочнице. Ей протягивал руку радостно улыбавшийся мужчина:

– Ариана? Помнишь меня?

– Джонни Кеньон! Конечно!

Ари сразу перестала нервничать: наконец она кого-то вспомнила. Да и вообще, как получилось, что за два часа встречи выпускников она превратилась в полнейшую идиотку? Держись, Саймон!

– Ты классно выглядишь. Нисколько не изменилась.

– Ты тоже, – соврала она.

– Чем занимаешься?

– Преподаю в Монтане.

Джонни присвистнул.

– А вид у тебя не преподавательский. Семья, дети?

– Пока нет. – «Пока нет»? Ну ладно, будем считать, что я оптимистка. Где-нибудь на Западе наверняка найдется еще один подходящий фермер, который вовсе не жаждет ловить в океане рыбу.

– Я изредка вижу твоих братьев в городе.

– Они по-прежнему живут в Наррагансетте! – Ари пыталась перекричать «Роллинг Стоунз» – песня рвалась из ближайшей колонки, кто-то включил на полную громкость.