Александр Рубан - Сон войны (сборник)

• Название: Сон войны (сборник)
• Автор: Александр Рубан
• Издательство: АСТ, Terra Fantastika
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1996
• ISBN: ISBN 5-7921-0072-1(TF), ISBN 5-88196-705-4(АСТ)

Поезд, застрявший в параллельном мире посреди полигона, где кипит вечный бой между воинами всех эпох и народов. Поиски наследника Российской Империи, затаившегося среди обитателей земной колонии на Марсе. Ветеран-миротворец из нашего ближайшего будущего, видящий незапрограммированные сны. И путешественник по времени, запутавшийся в интригах богов и людей Древней Эллады. Юмор, ирония, сатира. Яркий, образный язык. Увлекательнейшие приключения и тела и духа. Все это — в повестях томского писателя Александра Рубана — «Сон войны», «Русский Марс», «Белый слон», «Феакийские корабли».

---

— Доброе утро, — сказал я. — Меня зовут Андрей Павлович. А тебя?

— Дашка… — ответила она шепотом, подошла ко мне и, ухватив обеими руками одеяло, потянула его на себя и вверх.

— Э! — сказал я и вцепился в одеяло с другой стороны.

— Ой, да тише вы, — прошептала Дашка, одной рукой подобрала подол и полезла ко мне в постель.

— Э! — снова сказал я, потому что на мне, кажется, даже сорочки не было. — Это еще куда? А ну-ка брысь!

Но было уже поздно.

— Вам-то че, а меня-то выпорют… — зашептала она, щекоча ухо и прижимаясь ко мне всем своим длинным прохладным телом (сорочка на мне, оказывается, была, но слишком тонкая). — А Семка Бутиков знаете, как порют? Вы бы его, старого черта, велели в холодную на ночь, а? В одном исподнем, чтобы радикулитом скрутило. Хоть недельку вздохнем…

— Слушай, Дашка, — сказал я, поспешно отодвигаясь. — Скажи мне честно: ты действительно глупа, или притворяешься?

— Глупа, — хихикнула Дашка, скатилась в нагретую ямку и опять оказалась рядом. — А вам не все едино — в постеле-то?

— В постеле-то ладно, — согласился я. — Но у меня, знаешь ли, возникает такое впечатление, что вы все тут либо непроходимо глупы, либо… Слушай, перестань!

Отпихнув назойливую Дашкину руку, я попытался отдернуть свою, но не успел: рука попалась в горячий влажный капкан и не захотела отдергиваться. А потом капкан стал медленно раскрываться…

Нет, перина — это, все-таки, нечто сугубо земное и даже на Земле вряд ли удобное. А на Марсе, если учесть его слабую гравитацию, надо стелить пожестче. К тому же, после всех моих приключений — сначала на Пустоши, потом здесь…

Короче говоря, я оказался не на высоте, хотя Дашка так, по-видимому, не считала. А может, теперь она просто перестала бояться, что ее выпорют. Дрыхла с непритворно счастливым выражением на лице, навалясь теплой грудью на мою правую ладонь и для верности зажав в кулачке большой палец.

В холодную его, старого черта! — подумал я. На ночь, без порток… А почему бы и нет? Велю. Как его там — Санька? Сенька? Нет — Семка. Семка Бутиков… Знакомая фамилия, где-то я ее недавно слышал.

Спать мне уже не хотелось, но и тревожить Дашку не хотелось тоже, а господин Волконогов почему-то медлил возобновлять спектакль. Дождавшись, пока Дашкин кулачок разжался во сне, я осторожно высвободил ладонь, выполз из-под одеяла и на заду съехал с перины, как с мягкой горки. Оправил задравшуюся сорочку и пошел на цыпочках исследовать спальню.

Ничего полезного я в ней не обнаружил, кроме вороха царских одежд, как попало сваленных у изножья. Пошевелив груду ногой, я подцепил тяжелый кафтан с меховой оторочкой и длиннющими рукавами, поморщился и уронил обратно. В этом шутовском наряде далеко не убежишь.

Спальня была односветной, квадратной, обширной и очень пустой. От стены до стены было никак не меньше четырех саженей, а от пола до потолка еще больше. Перина (тоже квадратная — сажень на сажень) стояла под глухой стеной, напротив самого высокого из трех витражных окон.

Слева и справа имелись большие двустворчатые двери. Та, что справа, оказалась запертой (Дашка зачем-то бежала именно к ней — но это, наверное, спросонья). За левой дверью шептались, шаркали и, кажется, таскали что-то тяжелое. Я не стал выглядывать.

В простенках между окнами стояли два громадных неподъемных ларя. Они были ярко размалеваны райскими птицами, цветами и плодами, окованы железом и заперты на висячие замки. На том, что справа, был аккуратно разложен длинный желтый сарафан (Дашкин, конечно). На том, что слева, были: расшитый бисером кокошник, серьги со стекляшками, два браслета (гнутые полоски черненого серебра) и бусы из деревянных на вид полированных шариков, которые при ближайшем рассмотрении оказались силикопластовыми. Обуви не было, нижнего белья тоже.

Зато под кокошником обнаружился могучий кованый ключ. Я немедленно примерил его к замкам на обоих ларях и к запертой двери. Ключ не подошел.

Стекла в витражах были цветными и рифлеными — свет они пропускали, но и только. Я осмотрел оконные рамы и не понял, как они открываются. Скорее всего, никак.

Ниши, кладовки, тайники под картинами, потайные ходы за шкафами отсутствовали. Просто картины и просто шкафы тоже. Глухая стена была до середины высоты завешана коврами. Я попытался заглянуть за ковры, но они были прибиты. Дошечки мозаичного паркета везде были плотно пригнаны, а простукивать я не решился.

Выше ковров, над периной красовалась уже знакомая двухголовая птица, выполненная из белой, почему-то не раскрашенной, лепнины. Головы были хищными. Орленок табака, но в перьях. Из-под Семипалатинска, надо полагать, или с Русского Фобоса. Дашка дрыхла под ним и нисколько его не боялась…

За незапертой дверью стало наконец тихо. Осторожно приотворив и выглянув, я обнаружил там давешнюю трапезную — но не сразу ее узнал. Туда понанесли столов и лавок и расставили буквой «П» вокруг моего, с единственным стулом. Под окнами были кушетки и кресла, в простенках резные шкафы и буфеты. Свечи в люстре были погашены. Камин тоже не горел, но в нем уже были сложены свежие поленья и растопка. На столах было пусто.

Я притворил дверь, подбежал к вороху одежд и напялил-таки на себя кафтан. Рукава пришлось закатать. И все равно в нем было неудобно. Штанов я почему-то не нашел, а сапоги были: мягкие, красные, расшитые бисером и золотой канителью, с замысловатыми застежками на голенищах. Пока я с ними воевал, в трапезной опять зашаркали и зашептались.

Я присел на перину и стал ждать. Дашка дрыхла. Ей было хорошо.

К шарканью и шепоту добавились стеклянный звон и металлическое звяканье посуды. Я понял, что это надолго, и опять подошел к окну. Нет, все-таки оно не открывалось. Никогда.

Можно, конечно, чем-нибудь разбить…ключом, например. Но сейчас это вроде бы ни к чему. (Ключ я все-таки положил в карман кафтана — так, на всякий случай.)

Можно просто выйти в трапезную, потребовать объяснений. Но что мне объяснят шестерки, накрывающие на стол?

Можно, не обращая внимания на шестерок, поискать тузов. Но я не люблю проявлять инициативу, если не знаю, к чему это приведет.

Меня нужно загнать в угол и потыкать чем-нибудь острым, чтобы я стал действовать безоглядно. А в этом углу было просторно, мягко и ничем не тыкали. Постель, женщина, книжка (я взял со стула Дашкину книгу и бездумно полистал)… без картинок. Скоро подадут вино и фрукты. Если попрошу чего-нибудь еще — организуют..

Я забрался на стул, умостился на нем в Дашкиной позе и, положив на колени книгу, открыл наугад.

Бумага была очень хорошая — плотная, белая. Шрифт крупный и четкий… И света вполне хватало, если чуть развернуть страницы к окну. Вот только написано было что-то непонятное, хотя и по-русски:

«…не смотреть, куда Он показал. Но что-то во мне было сильнее, чем я, и оно заставило меня оглянуться. Стена пещеры разжижалась и зернисто текла. Как лягушачья икра, подумал я. Меня затошнило: это Он смотрел моими глазами.

— Грызи, — сказал Он и засмеялся.

Он говорил и смеялся моим голосом.

— Грызи, это вкусно.

Меня подвело к стене, наклонило, и Он стал хватать зернистый текучий гранит моими зубами…»

Очень художественная литература, подумал я. Закрыл книгу и попытался прочесть название на обложке. Оно было выполнено глубоким, но бесцветным тиснением. Я долго наклонял обложку так и сяк, пока не прочел.

Книга называлась «Я червь, я Богъ». Слово «Богъ» было написано с твердым знаком. Различить имя автора оказалось и вовсе невозможно — в конце концов, я нашел его на титульном листе книги.

Автором был Лео Кристоф Саргасса…

Здесь же, на титульном листе, я обнаружил и криптолингвиста из Скандинавии. Внизу, под заглавием, значилось: «Первое полное издание на русском языке с приложением криптолингвистического исследования профессора Маасме Грюндальфссона, доктора филологии (диплом Скандинавской Академии, Осло), магистра эзотерики и чернокнижия».

13

Первая возникшая у меня мысль была панической: не успею прочесть! (Хотя — зачем, собственно?)

Потом я вспомнил белое лицо Колюньчика Стахова и как он шарахнулся от меня вместе с креслом. Странная книга… То ли мне ее подсунули, то ли, напротив, оставили, не углядев… А Дашка почему не шарахалась? Она что умнее прочих? Или безграмотна? Это была вторая мысль.

Третья показалась мне самой здравой: спрятать, пока не отобрали! Но для начала просмотреть хотя бы оглавление.

В книге были четыре части, озаглавленные: «Я царь», «Я рабъ», «Я червь» и «Я Богъ». Предисловия не было, а исследование профессора Грюндальфссона называлось «Опыт некритического прочтения романа Л.К.Саргассы» и начиналось на пятьсот сорок третьей странице.