Х. Льоренте - История испанской инквизиции. Том I

• Название: История испанской инквизиции. Том I
• Автор: Х. Льоренте
• Жанр: История
• Год: 1817

Книга Х. А. Льоренте «История испанской инквизиции» сразу после первой публикации в Париже (1817) была переведена на несколько языков и выдержала ряд изданий. Причина такого интереса к работе Льоренте, секретаря испанской инквизиции, заключается, несомненно, в обилии подлинного фактического материала, легшего в основу книги. Внимательно изучив архивные документы, церковные летописи и мемуары современников, автор сумел создать полную и правдивую историю святого трибунала со времени его возникновения и до начала XIX века. Эта интереснейшая историческая эпоха всегда привлекала внимание как специалистов, так и широкого круга читателей. На русском языке книга Льоренте была опубликована в 1936 году с изъятием ряда глав. В данном издании текст восстановлен полностью.

---

XII. Лиценциат Антонио де Вилъена, уроженец Альбасете, священник и очень уважаемый при дворе проповедник, появился на аутодафе в рубашке, без шляпы на голове, со свечою в руке. Он произнес отречение от ересей как легко подозреваемый. Его примирили с Церковью; он был приговорен к годичному заключению, без права священнослужения. Он был лишен навсегда права проповедовать, изгнан на два года из Мадрида и обязан был заплатить пятьсот дукатов на издержки святого трибунала. Все его преступление состояло в том, что он дурно говорил об инквизиции и жаловался на главного инквизитора Вальдеса, говоря между прочим, что ни ангелы, ни дьяволы, ни люди не могут его понять; он говорил также, что Вальдес стал его гонителем, но он надеется найти удобный случай пожаловаться на Вальдеса королю. Он имел также несчастье (истинное преступление в глазах инквизиции!) разоблачить систему тюрем святого трибунала, будучи дважды заключен в них за некоторые неблагозвучные выражения. Он сообщил эти подробности и выдал секрет святого трибунала, вопреки данному под присягой обещанию ничего не обнародовать из того, что он узнал. Он утверждал также, что один человек был приговорен к сожжению вследствие показаний лжесвидетелей, что какая-то римская булла, с которой он познакомился, заслуживала только презрения, что испытанные им преследования были делом Вальдеса. Говоря о другом узнике, он рассказывал, что следует торопиться принести от двора хорошие рекомендательные письма для него, без чего его не замедлят отправить на эшафот. Прибавляли, что он ел мясо по пятницам и поддерживал преступные сношения с двумя сестрами.

XIII. Луис д'Ангуло, священник из Алькареса, произнес отречение как сильно подозреваемый в ереси. Ему было пожизненно отказано в священнослужении, и он был заключен на два года в монастырь и присужден к уплате святому трибуналу пятидесяти дукатов. Его обвинили в том, что он обратился для исповеди к иподиакону и указал ему в книге формулу разрешения для произнесения над ним после исповедания, которой тот не знал. Он убедил также женщину, с которой имел соблазнительные сношения, исповедуясь диакону, скрыть от него свою преступную связь.

XIV. Пьер де Монтальбан и Франсуа Саляр, французские священники, пребывавшие в Испании, были лишены сана как еретики-лютеране. Они произнесли отречение как определенные еретики, были лишены своих должностей, приходских бенефиций и церковной одежды. Они были приговорены к годичному заключению в тюрьме Милосердия; после заключения они были навсегда изгнаны из королевства и предупреждены, что в случае возвращения во владения испанского короля они будут арестованы и отправлены на галеры. Если бы ревность, которою инквизиторы, по их словам, были одушевлены в защите веры, была искрения и бескорыстна, то кара изгнания, я убежден, была бы самым частым средством, употреблявшимся инквизиторами против еретиков. На самом деле, разве не устраняет изгнание, как и смерть, бедствия и опасности, от которых инквизиция хочет предохранить Испанию?

XV. Хуан Гаскон, священник из Моратальи, произнес отречение как легко подозреваемый. Он был примирен с Церковью и подвергся шестимесячному заключению в монастыре. Ему было запрещено священнослужение. Его преступление состояло в утверждении, что плотское общение мужчины с родственницей не есть смертный грех, если она незамужняя и отдалась добровольно, и что бесполезно прибегать к льготам для женитьбы на своей племяннице или на своей двоюродной сестре, потому что дети Адама женились на своих сестрах.

XVI. Хуан де Сотомайор, из города Мурсии, еврей по происхождению, появился на аутодафе как кающийся с дроковой веревкой на шее и с кляпом во рту. Он был приговорен к двумстам ударам кнута, пожизненному ношению санбенито и заключению в доме Милосердия, с угрозой самого сурового обращения, если он будет говорить с кем-либо о делах инквизиции. Этот приговор чрезвычайной строгости карает преступление, которое инквизиторы не находят возможным обозначить достаточно ужасными словами. Я хочу сказать, что его постигла эта кара за разоблачение внутренних порядков святого трибунала. Хуан де Сотомайор был уже однажды арестован и приговорен к епитимье как подозреваемый в иудаизме. Когда он оказался на свободе, то рассказал нескольким лицам, что был осужден по показаниям лжесвидетелей, сообщил о сделанном им сознании, сказал, что он не хотел говорить об отступничестве некоторых людей, о чем он хорошо знал, и он не исполнил возложенной на него епитимьи, потому что не считал себя обязанным к этому по совести. Кто не будет возмущен и проникнут ужасом, видя, что разговоры подобного рода наказываются двумястами ударами кнута и пожизненным заключением?

XVII. Хуан Уртало, земледелец из местечка Аванилья, мавританской расы, был приведен на церемонию аутодафе как кающийся. Он получил сто ударов кнута, с угрозой четырех лет галер, если он впадет снова в совершенный им отвратительный грех. Каково было его преступление? Он назвал воровством штраф в двести дукатов, к которому инквизиторы приговорили всех морисков, говоривших по-арабски.

XVIII. Хуан Эрнандес, белец, был наказан двумястами ударами кнута и десятью годами галер за то, что назвался священником и исполнял священнические обязанности.

XIX. Диего де Пара, уроженец Мурсии, бакалавр права и священник-капеллан короля, был передан в руки светской власти как иудействующий. Он совершил побег из тюрьмы святого трибунала со многими другими узниками и имел несчастье попасть в руки лучников инквизиции. Он упорно, даже во время пытки, отрицал часть фактов, возведенных на него в показаниях. Когда он пришел на место публичного аутодафе, инквизиторы велели подвести его от скамьи осужденных к скамье трибунала и горячо увещевали его исповедать свое преступление и раскаяться, потому что есть еще средство примирить его с Церковью и спасти. Эта чрезвычайная готовность со стороны инквизиторов доказывает, что до них дошли веские рекомендательные письма от двора. Однако их усилия остались безуспешны. Диего де Лара объявил, что он всегда говорил правду, что ему нечего больше прибавить, и утверждал, что вместо того, чтобы умертвить его, разум и правосудие обязывают примирить его с Церковью. Но в глазах инквизиторов это было неосуществимой мерой. Они вообразили, что Диего сознался только в части своего преступления, что он неполный сознавшийся (confeso diminuto) и что, следовательно, его раскаяние неискренне. Его задушили, а затем его тело было сожжено. Стало быть, невозможно, чтобы свидетели умышленно хотели навязать кому-нибудь вину, чтобы они были в заблуждении, чтобы их суждение было малодостоверным и чтобы их память могла что-нибудь спутать? Хорошее правосудие!

XX. Лиценциат Педро де Лас Касас, адвокат, сын Диего Эрнандеса д'Алкалы, сборщика пошлин на таможне (сожженного как иудействующий), и лиценциат Агустин д'Айлъон, занимавшийся той же профессией (и отец коего Пабло д'Айльон равным образом был сожжен за то же преступление), погибли на этом аутодафе, подпавши под то же обвинение. Изабелла де Леон, мать Агустина, разделила его участь. На церемонии этого дня сожгли изображение Изабеллы Санчес, матери священника Луиса Переса, примиренного с Церковью, и доктора Франсиско де Санта-Фе, врача из Мурсии. Все эти жертвы происходили от еврейских предков.

Статья вторая ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЕ ПРОЦЕССЫ ДВУХ КУПЦОВ

I. Франсиско Гильен, купец, еврей по происхождению, появился на аутодафе с несколькими осужденными на передачу в руки светской власти в силу окончательного приговора, утвержденного верховным советом. Чтение этого приговора, сопровождавшееся чтением заслуг, то есть пунктов обвинения, должно было состояться во время церемонии. Франсиско заявил, что он намерен дать новые показания. Сейчас же сошел с трибуны дом Херонимо Манрике (сын кардинала Манрике, постепенно дошедший до должности главного инквизитора, как и его отец), снял с Франсиско знаки релаксации, подал ему знаки примиренного с Церковью и в одну минуту изменил участь осужденного. История этого процесса доказывает произвол и беспорядок, в котором судьи святого трибунала вершат и судят дела и приводят в исполнение свои решения. У меня под руками извлечение из этого судопроизводства, писанное рукою инквизитора Мурсии. Дать понятие о его содержании входит в предмет моей книги.

II. Более двадцати свидетелей показали, что Франсиско Гильен присутствовал на собраниях евреев в 1551 и следующих годах. Он был посажен в секретную тюрьму, и приговор о передаче его в руки светской власти был произнесен в декабре 1561 года. Процесс был послан в верховный совет; последний заметил, что два новых свидетеля были заслушаны до конца судопроизводства и показания их не были сообщены осужденному. Вследствие этого совет приказал исполнить эту формальность и затем голосовать сообразно закону. Инквизиторы повиновались, но не были согласны относительно приговора: одни голосовали за релаксацию, другие за то, чтобы процесс был приостановлен и обвиняемый был побужден признать то, что было допущено как истинное в настоящем положении показаний. Последнее решение возобладало: Франсиско, будучи приведен на три заседания, признал новые факты, касающиеся его или относящиеся к другим лицам. 14 апреля 1563 года голосовали вторично окончательный приговор. Франсиско единодушно был объявлен лжекающимся, исповедавшим только часть своего преступления, и приговорен к передаче в руки светской власти. Однако было прибавлено: так как он сознался, что скрывал факты относительно значительных лиц, то побудить его еще раз дать более обширное показание.