Сергей Конарев - Балаустион

• Название: Балаустион
• Автор: Сергей Конарев
• Издательство: Константа
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2008
• ISBN: 99965-27-296-4

Первый век до рождения Христа. Греция переживает период мира — выстраданного, постыдного мира, купленного поражениями, кровью и унижением. Македония и Рим, на словах объявив Элладу свободной, бесстыдно грабят древнюю и некогда славную страну, попирают ее законы, наказывают неугодных. Пирр, сын царя Спарты, города суровых воинов, и его друзья — из тех немногих, кто не склонил головы перед могучими врагами и роком. Беспощадная ненависть, страдания и горе ждут тех, кто дерзнул подвигнуть эллинов к новой войне — гибельной? Или священной?

---

— Клянусь тенями, эликсир тебе, стратег, достанется совершенно бесплатно. Если, конечно, не убьешь меня раньше, чем я успею его тебе дать. Это к тому, что я заметил, как напряжены твои мышцы. Уверяю, сам ты не отыщешь нужную бутылочку из коллекции, которую обнаружишь в этих покоях, а если начнешь пробовать все подряд, боюсь, не поможет никакое противоядие.

— Не трать зря слова и время. Полчаса истекают, и я не хочу умереть только потому, что на тебя нашел приступ словоблудия. Итак, каково условие получения мной этой проклятой бутылочки? — Леотихид закипал. Холод и онемение уже поднялись до запястий и щиколоток. Убийца явно не блефовал.

— Ах, я не требую ничего сверхъестественного, — Горгил поднял руки ладонями вперед. — Всего лишь — позволить мне заниматься своими делами. Я даже готов, исключительно из уважения к тебе и твоему брату, взять на себя обязательство сообщать вам обо всех заказах, буде такие поступят в течение моего пребывания в Спарте. Если, разумеется, объектами этих рабочих предложений не будешь ты сам, господин элименарх, либо кто-то из членов вашего клана. Клянусь темными богами, давно я не шел на столь большие уступки!

Леотихид покачал головой, восхищенный наглостью мастера-убийцы.

— А какая гарантия того, что я, выпив противоядие и выйдя отсюда, не вернусь через полчаса с полусотней солдат и не распну тебя на кресте? — поинтересовался он.

— Гарантии, конечно, нет, — вздохнул убийца. — Поэтому хочу напомнить тебе о своем любимом ученике, который в данном случае навестит этот край, чтобы наказать виновных в подобном вероломстве. Надеюсь, ты не считаешь, что я пытаюсь ввести тебя в заблуждение?

— Пожалуй, нет, — выдавил из себя Леотихид. И добавил несколько неразборчивых слов себе под нос.

— Прекрасно. Я не ожидал другого ответа, иначе ты был бы первым, на кого я произвел впечатление человека, бросающего слова на ветер. Итак?

— Я согласен, — Леотихид растянул губы в улыбке, хотя ему хотелось кусать их от унижения. А что ему оставалось делать? — Неси свой поганый эликсир.

Горгил дважды стукнул костяшками пальцев по пюпитру, и на пороге тут же возник согбенный прислужник с блюдом, на котором стояла высокая золотая чаша, инкрустированная изумрудами и янтарем. Леотихид протянул руку, постаравшись сделать это не слишком резко, и принял чашу. В ней плескалась жидкость, алая, как кровь.

— Что это? — подозрительно спросил элименарх. — Надеюсь, не месячные выделения девственниц?

— Ну что ты, — развел руками Горгил. — Обычное вино, а цвет ему придает снадобье. Пей без опаски.

Леотихид поднес чашу к губам, осушил ее содержимое четырьмя основательными глотками. Вино было пряное, душистое, похожее на фессалийский кикеон. И крепкое, ударило в голову сразу же. Или в нем было что-то еще, кроме противоядия?

— Премного благодарен, — произнес молодой стратег, встав на ноги и небрежно уронив чашу на пол. Покатившись по полу, тяжелый сосуд легонько стукнулся о ножку злополучной кушетки. — Было крайне занимательно пообщаться с тобой, Горгил.

— Взаимно, — кивнул убийца. — Надеюсь, ты не в обиде на меня, молодой человек?

— Ну что ты, — в голове шумело, но не более того. В желудке ощущалось приятное тепло, которое начало расползаться по телу, изгоняя из конечностей отвратительный холод. — Удовлетвори мое любопытство, мастер….

— Да?

— Покажи в действии самострел.

— Обычное любопытство или недоверие?

— И то и другое, — пожал плечом Леотихид. Голова кружилась.

— Изволь, — человек за пюпитром сделал едва заметное движение ногой, и из стены за кушеткой звенькнуло, в полумраке комнаты что-то мелькнуло. В противоположную стену с треском воткнулась, дрожа, короткая железная стрела.

— Ты хотел еще раз убедиться, что я не имею привычки лгать? — спросил Горгил.

— Браво! — отвечал Леотихид. — Надеюсь, твои мероприятия против… против известных нам лиц будут столь же смертоносны.

— Не сомневайся, — холодно бросил мастер, поворачиваясь к свету. — Мне уплатили вперед, стало быть, работа будет выполнена.

— И когда же ты начнешь действовать, позволь спросить? — поинтересовался Леотихид.

Пламя светильника на миг отразилось в темных глазницах маски странным красным отблеском. Верь Леотихид в потусторонних существ, он бы мог подумать, что перед ним демон с углями вместо глаз, который, как в старых сказках старухи-кормилицы, одним взглядом замораживает кровь в жилах даже храбрейших из храбрых. Но молодой стратег не верил в сверхъестественное, и не боялся в этом мире никого и ничего. Он ждал ответа.

— Уже начал, — ответил демон, продолжая смотреть на огонь.

Друзья-афиняне возвращались уже глубоко заполночь. После наполненного страстью свидания с веселыми сестричками, тесных объятий и жарких поцелуев холодный зимний ветер пронизывал до костей. Странно — совсем недавно им стало душно в открытой всем ветрам укромной беседке, и они попарно разошлись в разные стороны, охваченные нетерпеливым желанием. Сейчас молодые воины чувствовали удивительные легкость и веселье. Им хотелось петь и хохотать, и они делали то и другое, позабыв о мере и приличии. Они были молоды, и кровь медленно остывала в их жилах после любовного кипенья.

— Великие боги, теперь я понимаю, почему ты, попав в Спарту, не торопишься в родные Афины. Спартанские девушки — вот причина! — восклицал Эвполид. Его хитон имел такой вид, как будто в нем катались по свежей пашне, причем после хорошего дождя.

— И это тоже, — легко согласился Леонтиск. Его одежда тоже была не в лучшем виде. — В этом необыкновенном городе и женщины необыкновенные.

— О, согласен тысячу раз! Софилла! Какие у нее руки, бедра, кожа… А груди — о Эрос! Все такое твердое, свежее, божественно упругое!

— Это потому что девушки в Спарте занимаются атлетическими упражнениями, как и юноши, только не в агеле, а в особых палестрах….

— А попка — как у Афродиты!

— Ха! В Спарте обвислой задницы не встретишь даже у пятидесятилетней матери семейства.

— А дырочка — горячая, нежная, плотная!

— Это точно. И, добавлю, очень умелый язычок.

— Как… Откуда ты знаешь?

— Да так, птички напели. Ласточки.

— Подлец! Ты что, тыркаешь обеих? Сестер?

— Да нет, что ты! Я не настолько аморален… — улыбка Леонтиска говорила об обратном.

— Проклятье! А я-то едва не вознамерился сделать ее царицей своего сердца. По ее поведению… я мог бы подумать, что я у нее первый мужчина, ну или почти первый….

— Увы! — Леонтиск развел руками. — Первым у нее был я. Софилла явилась однажды на свиданье вместо Корониды — сказать, что сестра приболела. А там — слово за слово, поцелуйчик за поцелуйчиком… Славный свежий персик, но по мне — старшая лучше.

— Негодяй! — Эвполид все еще пытался держаться в границах шутки, но на его щеках расцвели овальные красные кляксы. Похоже, откровенность Леонтиска задела его за живое.

— Этот случай со мной ничего не значит, — поспешил оправдаться тот, уже жалея, что проболтался. — Софилла — девица чистая и бесхитростная, почти еще дитя. Так что если тебе действительно нужна, как ты выразился, царица сердца, лучшей кандидатуры не сыскать.

Эвполид облизал губы, поморщился, затем махнул рукой.

— Клянусь морским Владыкой, это мое железное правило — иметь добрую подружку в каждом городе, где мне приходится бывать более или менее часто. Не вижу причины, чтобы делать для Спарты исключение. Чистая и бесхитростная, говоришь… Поистине редкие качества — при ее-то красоте… Что ж, с удовольствием украшу свою коллекцию таким сокровищем. Но чтоб больше к ней — ни-ни, ясно? Мое — это мое.

— Владей, — улыбнулся Леонтиск. — Только держи язык за зубами — Коронида до сих пор ничего не знает, иначе открутила бы мне яйца.

Эвполид покачал головой, с чувством посмотрел на товарища.

— Ох, и мерзкий же ты тип! Таким примитивным самцам место только среди отсталых народов. Каковым и являются дорийцы.

— Смотри, не ляпни это при ком-нибудь из спартанцев, — хихикнул Леонтиск. — Не хотелось бы стать очевидцем того, как тебе отобьют различные места, в том числе и самые нежные… Они от этого могут огрубеть и стать совершенно бесчувственными.

— Хм… Нет, пусть лучше остаются нежными. Они мне еще не раз, думаю, пригодятся. Мы с Софиллой договорились встретиться еще через пару дней. А как вы?

— Нет, с меня довольно, — Леонтиск осторожно почесал бок, поморщился. — Мое ребро весьма критически отнеслось к тем акробатическим трюкам, которые мне пришлось проделывать. Эта Коронида такая выдумщица! Один раз, когда она билась в экстазе, я чуть не потерял сознание — так она в меня вцепилась. Так что, друг Эвполид, я пока воздержусь, иначе мне и за месяц не выздороветь. Развлекайся сам, дружок.