Джоан Виндж - Снежная королева

• Название: Снежная королева
• Автор: Джоан Виндж
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Мун? Летит, падает куда-то... Ввод информации...

Глава 30

- Что же я говорила? - спросила она его после.

- Ты рассказывала мне о мерах. - И Нгенет улыбнулся.

Мун повторяла эти слова, бредя по сине-зеленому подводному миру среди гибких водорослей. Вода сопротивлялась ее продвижению вперед, колыхалась, упруго толкая и обтекая вытянутые руки. То был дар Нгенета - за ответ на его невысказанный вопрос, за подтверждение справедливости его верований. Она узнала наконец, что это такое - принадлежать Морю всем своим существом, слиться с ним, а не балансировать вечно на узкой тропке между небом и простором вод, на тонкой бечевке, натянутой между мирами - над пропастью.

Она слушала ритмичный бодрящий шелест вслед за каждым ее вздохом; теплый, чуть спертый воздух питал ее легкие через специальный клапан. Бездонные глубины, простиравшиеся перед ней, были скрыты полупрозрачными занавесями из взвешенных песчинок. А здесь, бродя по мелководью, она могла видеть все достаточно далеко и отчетливо - видеть, как прекрасны в своем движении ее друзья меры и Силки, как красиво обтекает вода их гибкие тела, словно обнимая невидимыми руками.

- Так вот почему вы поете! - Голос Мун долетел до меров в облачке смеха через микрофон, сунутый в рот; голос был почти не искажен, хотя для них он так или иначе значил не больше, чем просто пузырьки воздуха. Потому что вы, не можете удержать в себе свою радость. Между вдохами и выдохами она постоянно слышала пение меров - песни сирен, известные ей прежде только по сказкам: многоголосие пересвистов, стонов, звонов, похожих на колокольчики, вздохов и рыданий, печальных и словно свидетельствующих об одиночестве. Их пение порой продолжалось часами - то были самые настоящие песни, совершенно определенные по форме, которые могли исполняться без конца своими не имеющими возраста создателями и оставались неизменными в веках.

Мун не слишком хорошо умела отличить одну песню от другой из-за их чрезмерной сложности и не знала точно, имеют ли песни меров такое же значение, что и человеческие... Она просто решила считать, что это так.

Вынырнув тогда из Транса, она обнаружила, что Нгенет крепко держит ее за руки и чрезвычайно взволнован. Увидев, что она снова пришла в себя, он поднес ее руки к губам и поцеловал их.

- Я верил... Я всегда верил, надеялся, молился... - голос у него дрожал. Но я никогда бы не осмелился задать тебе такой вопрос. Это правда, Мун. И теперь я не знаю, смеяться мне или плакать!

- Что.., что такое? - Она стряхивала с себя путы Транса.

- Меры, Мун, меры...

...Разумные млекопитающие, использующие для дыхания кислород и обитающие в водной среде. Искусственно созданная форма организма-носителя для вирусоидного фактора долгожительства.., спецкласс IV... Биологические спецификации Старой Империи были бесконечны, но для Мун практически бессмысленны. Однако Нгенет своим вопросом заставил ее выслушать и запомнить все мельчайшие детали, которые теперь были словно выжжены в его памяти; словно каждое произнесенное Мун слово имело острые режущие края...

Разумные млекопитающие.., разумные...

Мун почувствовала, что Силки, обвив ее руки щупальцами, тащит ее куда-то вверх над кувыркающимися, танцующими мерами, застигнув ее, размечтавшуюся, врасплох. Она видела над головой просвеченную солнцем поверхность моря, а внизу - испещренное тенями песчаное дно, по которому ползали морские раки. Вокруг кипела жизнь - отдельные существа или целые их стаи и колонии, знакомые ей и неизвестные, охотники и жертвы... Она свободно странствовала меж ними, всегда сопровождаемая мерами, - это была их законная, доставшаяся им от предков территория, здесь они мало кому были угрозой и сами никого не боялись... Никого и ничего - кроме Охоты.

Потрясенная, она без конца спрашивала Миро, как инопланетяне могут оправдать добычу "живой воды", зная, что меры - не просто животные.

- Они ведь непременно должны знать об этом, раз об этом знают предсказатели!

- Люди слишком часто обращаются друг с другом, как скоты. Ну а если они и в зеркале не могут разглядеть разумное существо, нет ничего удивительного в том, что с негуманоидами они обращаются хуже, чем с людьми. - Нгенет посмотрел на Силки и задумчиво оперся на перила причала, глядя, как набегают и отступают волны. - И даже если бы меры были всего лишь животными, какое право имеют люди убивать их только ради собственного тщеславия? Меры синтезированы генетически. Они, должно быть, предназначались для исключительно сложных специальных экспериментов; однако Старая Империя потерпела крах, не успев, видимо, обобщить и систематизировать данные о возможности "доброкачественного инфицирования", полученные в результате работы с мерами, и создать безупречный способ практически бесконечного удлинения человеческой жизни до практически вечной. Убийство меров ради "живой воды" было порождено тем хаосом, который воцарился вместе с концом Империи, и тех, кто сумел завладеть средством для получения бессмертия, совершенно не заботило, сколькими жизнями это средство оплачено. Правда о мерах скорее всего была похоронена вполне сознательно тысячелетия тому назад, когда Тиамат была открыта как бы вновь и присоединена к Гегемонии. Так что теперь нашим правителям приходится беспокоиться лишь о том, сколько заплатить за конкретную порцию живой воды...

- Но.., зачем Старая Империя вообще сделала меров разумными?

- Не знаю. И ты не знаешь. - Нгенет сокрушенно покачал головой. - Причина несомненно была, но какая? Я знаю только, что разум дан мерам не для того, чтобы их убивали во время Королевской Охоты! - И он рассказал Мун, почему стал пользоваться услугами контрабандистов и помогать им, и как до него точно так же поступал его отец, и отец его отца, и как это стало их семейной традицией, которую установил еще их дальний предок, родившийся не на Тиамат, но возлюбивший меров так сально, как любят только родных детей, и сделавший свои здешние владения убежищем для них. Его потомки, не удовлетворившись пассивной ролью спасателей, начали активную тайную борьбу против охоты на меров, используя и устные предупреждения, и диверсии, и саботаж - пока... - В тот день, когда легавые напали на вас с Элсевиер, в нашей организации была пробита серьезная брешь. - Нгенет хмуро уставился на север.

Но теперь, истерзав за очередные полтораста лет Тиамат, инопланетяне должны были вот-вот покинуть планету; заканчивалась очередная эра несправедливости, с которой Нгенет и его сподвижники не уставали бороться. Почти заканчивалась.., и почти уже вернулось время упадка и невежества, очередная пробуксовка колеса бесконечных тщетных усилий. Но, по крайней мере, островитяне могли обеспечить мерам относительно безопасную жизнь на какой-то период времени, достаточный для увеличения их численности, ибо меры размножались чрезвычайно медленно, словно с трудом исправляли то тайное зло, которое совершили с ними их же собственные создатели.

Однако само по себе время ничего для меров не значило, словно не укладываясь ни в одну концепцию, которую можно было бы применить к их системе мировосприятия. В условиях безопасности меры жили сотни, возможно даже тысячи лет. В их разум была заложена совсем иная система ценностей: жить мгновением, восхищаться каждым сверкающим эфемерным пузырьком воздуха, бесконечно созидать ради бесконечной жизни... У них не было ни нужды, ни причин создавать нетленные артефакты; такими памятниками служили им песня, танец, любое краткое деяние. Так живут цветы, созданные более прекрасными, чем остальная живая природа, именно в силу своей недолговечности. Вещность, осязаемость для меров не имели значения; казалось, сама материя для них значила столь же мало, как и время. По человеческим меркам жизни их были поистине бесконечны, и они относились к жизни гедонистически, отдаваясь чувственным наслаждениям скольжению в глубинах вод, в теплых и холодных струях, подхваченные водоворотом или едва шевелясь в стоячей воде; ошеломляющему воздействию воздушной среды, столь не похожей на водную; текучему жару желания и ласковой тяжести уснувшего на груди малыша...

Мун мало что могла сказать им или спросить у них с помощью слов, если бы даже нашелся переводчик, способный преодолеть барьер этого непонимания. И все же, каждый день погружаясь в море в своем герметичном и теплом костюме для подводного плавания, она постепенно начинала ощущать, как растворяется корка, сковывавшая ее человеческий разум, ее систему ценностей и целей. Она могла теперь порой совершенно забыть о прошлом и ненадежном будущем, позволяя мгновению стать вечностью, а будущему раствориться в пене морской. Она часто видела ту самку, которая некогда стала для нее приемной матерью и теперь всегда радостно плыла ей навстречу; знала их всех - как своих друзей, как своих родных, как свою семью, любимых людей, - и чувствовала, что сама стала частью их не имеющего временных границ мира... Аккуратно, осторожно начала она вплетать и свой голос в гармонию их песен...