Теодор Старджон - Рассказы-2

• Название: Рассказы-2
• Автор: Теодор Старджон
• Жанр: Научная Фантастика

Изображения обложек авторских сборников Теодора Старджона.

---

— Это не смех, — прошептала Мириам. Я еще раз прислушался и возразил:

— Смех. Судя по всему, кто-то смеется по такому поводу, по которому следовало бы плакать. Господи, это смех безумца!

Звук был тихий-тихий, едва различимый, но у меня не оставалось сомнений, что некто невидимый веселится от души. Мириам поморщилась, как будто от неприятного запаха. Я вытер мгновенно вспотевшие ладони о брюки. Ради всего святого, где мог Томми раздобыть такую запись?

На цыпочках мы миновали холл второго этажа, и Мириам толкнула ближайшую дверь. От колебания воздуха поднялась пыль, и из темноты поднялся неясный силуэт огромных размеров.

Звон и грохот.

Звон и грохот сзади и нечто невообразимое впереди. Я отпрыгнул вправо, Мириам — влево, и на долю секунды мы увидели пляшущую в лучах фонариков пыль. Мириам, надо отдать ей должное, опомнилась первой. Опомнилась, во всяком случае, настолько, что смогла посветить фонариком туда, откуда раздавался грохот. Всего лишь старая гравюра; она висела в коридоре и свалилась на пол, когда я протопал мимо, потому что гвоздь держался в Прогнившей стене на честном слове. Стекло, конечно, разлетелось вдребезги. Опомнившись, я посветил фонариком в дверной проем и увидел массивный письменный стол, покрытый пыльным белым полотном.

— Тут трудно соскучиться, а, Билл?

Мириам уже стояла рядом со мной.

Я закусил язык, чтобы не было слышно стука зубов, и попытался изобразить улыбку. Надеюсь, мне это удалось — благодаря скудости освещения. Мириам позволила мне войти в ту комнату первым; значит, она решила, что со мной все в порядке.

Ничего особенного мы там не заметили, если не считать двух сломанных стульев и несметного количества пыли. В глубине комнаты обнаружилась другая дверь. Я открыл ее и остановился на пороге, освещая фонариком черное пространство и ничего не видя. Мириам следовала за мной, поэтому я посторонился, чтобы дать ей пройти. Что-то тронуло меня за плечо…

Бам! Ку-ку! Бам! Ку-ку! Бам!

Мириам ахнула и вцепилась в мою руку так, что я выпустил фонарь, который, упав на пол, выкатился из помещения. Мириам же непроизвольно нажала на кнопку своего фонарика, и чернота ударила нас по глазам. Мои колени подогнулись, а моя хладнокровная подруга вцепилась обеими руками в мою голову — первый подвернувшийся ей предмет. И еще она пищала, как вполне взрослый цыпленок, вылупившийся из яйца целых два часа назад. А звуки не умолкали до тех пор, пока пальцы Мириам не оставили в покое мой висок и не нащупали кнопку, включающую фонарь. Тогда и выяснилось, что перед нами старинные часы с кукушкой. И эта самая кукушка лгала нам, будто сейчас одиннадцать часов. Наверное, я в темноте напоролся на маятник и привел механизм в действие.

Глупая деревянная птица уже успокоилась, а Мириам все еще обнимала меня. Черт возьми, я был в неподходящем настроении. Затем Мириам отпустила меня и, вымучив улыбку, произнесла:

— Билл, это же нелепо. Давай посмеемся, а? Я провел сухим языком по влажной от холодного пота верхней губе и отозвался:

— Ха-ха.

Мириам твердо сказала мне:

— Тот смех — это шум воды в трубах. Потом картина упала со стены, мы же все видели. Та… фигура — стол, покрытый пыльной скатертью. А последнее из твоих привидений — часы с кукушкой. Верно?

— Верно.

— Тогда объясни мне, что означает: «Эй, кто здесь?» Мы ведь это услышали, когда вошли.

— Игра воображения, — быстро ответил я. — Хотя могу поклясться, что мне это не пригрезилось.

— Значит, пригрезилось мне, — не сдавалась Мириам. — По-моему, хватит с нас обоих привидений.

На ее кривую улыбку в эту минуту стоило посмотреть.

— Наверное, хватит, — согласился я и поднял фонарь. Пальцы меня не слушались, но каким-то непостижимым образом мне все же удалось отвинтить защитное стекло и заменить лампочку. — Кстати, а там тебе случайно ничего не грезится?

Я указал, где именно. Мириам мгновенно повернулась.

Ей «пригрезилось» очень бледное пятно света на стене. Мгновение назад ее фонарик освещал противоположную стену, в ином случае я бы ничего не разглядел. Я смотрел не дыша на стену; в очертаниях этого пятна угадывалось что-то знакомое.

— Это же… шея, — прошептала Мириам, отшатываясь.

Это в самом деле была шея, бледно-розового телесного цвета, и на ней имелись четкие иссиня-черные следы душивших пальцев. Видение продержалось несколько секунд, после чего пропало.

Я выдохнул:

— Ай, класс!

Мириам осветила фонарем другую стену. Она не говорила ни слова, и луч света немного дрожал.

— Мириам, я хочу потанцевать.

— Музыки нет, — тихо откликнулась она, — придется пойти еще куда-нибудь.

— Угу, — сказал я и икнул. — Значит, договорились?

Ни я, ни она не двигались с места.

В конце концов Мириам решилась заговорить вновь.

— Билл, чего ты ждешь? Идем!

— Танцевать?

— Танцевать! — услышал я ее издевательское контральто. — Мы приехали сюда, чтобы осмотреть дом, так? Ну и пошли!

Мне пришло в голову, что спектакль удался на славу, и очень хорошо, что я наслаждался зрелищем в обществе Мириам, а не другой, более впечатлительной дамы. Этот дом уже начинал действовать мне на нервы. Представить страшно, что моя спутница вдруг потеряла бы голову, упала в обморок, устроила истерику или что-нибудь в этом роде. А если бы она убежала, оставив меня одного?

Я двинулся следом за Мириам.

Мы обошли весь второй этаж, и ничего особенного не случилось. Бодрость Мириам мне здорово помогла. Мы без труда объяснили друг другу, что отдаленные стоны и выстрелы на самом деле вызваны завыванием ветра в трубах, хлопанием ставень и проседанием. Мы бодро проигнорировали тот факт, что ночь выдалась безветренной и что дом, построенный сто двадцать пять лет назад, проседать не должен. Иными словами, мы сочли, что ничто нас не тревожит. И мы были уверены в этом до тех пор, пока не возобновился тот смех, похожий на всхлипывание. Жуть, право слово. Я понял, что Мириам держит меня за руку только тогда, когда ее кости хрустнули, потому что я чересчур сильно сжал ее пальцы. Смех постепенно менял тембр, и у меня мелькнула мысль о безумном пианисте, играющем гаммы на рыдающем инструменте.

— Тебе все еще нравится здесь? — спросил я у Мириам.

— Мне и в школе не нравилось, но я же ее закончила, — последовал ответ.

Чтобы выйти на лестницу и подняться на третий этаж, нужно было открыть дверь. Лестница была узкая, и посредине она сворачивала; в этом месте имелась небольшая квадратная площадка. Я шел впереди, весьма жалея об этом — мне было уже не до рыцарского благородства. Я не дошел до той площадки двух ступенек, когда из стены справа вышла женщина — очень красивая, между прочим, женщина в прозрачном одеянии, — пересекла площадку и скрылась в стене слева. Ее красоту портили два обстоятельства: вытекающая из уха струйка крови и ее абсолютная прозрачность; сквозь нее я отлично видел грязную стену. «Я, конечно же, шагнул назад и наступил на ногу Мириам. Она вскрикнула и ухватилась за перила.

Кусок поручня немедленно отвалился и с грохотом полетел вниз, в черную бездну.

— Ты в порядке? — спросил я, стараясь перекричать шум и поддержать Мириам.

Поддержать ее мне не удалось, я только угодил пальцем ей в глаз. Мириам произнесла несколько слов, которым явно научилась не у мамы, и спросила, зачем мне понадобилось пятиться.

— Ты ее видела? — вырвалось у меня прежде, чем я сообразил, что не должен ничего говорить.

— Кого?

— Девушку… Ой, нет, Мириам, я ничего не говорил. Мне опять что-то пригрезилось. Идем.

Мы миновали лестничную площадку, после чего что-то неизъяснимое заставило нас обернуться. Во всяком случае, когда я оглянулся, то увидел затылок Мириам. А еще я увидел прозрачную даму. Она пересекала площадку в обратном направлении спиной вперед, и кровь не вытекала из ее уха, а втекала обратно. Жуткое было зрелище, и все-таки я слегка успокоился. В первый раз Томми переиграл. Слишком киношный трюк. Значит, он просто прокрутил кинопленку — в нормальном направлении и в обратном. Может, где-то под лестницей спрятан киноаппарат. Теперь понятно, почему девица прозрачна: ее изображение попросту проектируется на стену. Но, черт возьми, как ему удалось добиться такого потрясающего стереоэффекта?

— В это, — упавшим голосом произнесла Мириам, — я отказываюсь верить. Билл, что это задом? Ради всего святого!

— Дом с привидениями, вот что это такое! — весело воскликнул я. Мне стало намного легче после того, как хотя бы один из призраков получил вполне удовлетворительное разъяснение. — Осмотрим его и уедем. Идем скорей!

Я не очень-то хорошо видел ее лицо и фигуру в свете наших фонариков. Но то, что я разглядел, заставило меня почувствовать себя подлецом. Она была почти раздавлена. Нельзя было подвергать замечательную девушку таким кошмарным испытаниям.