М Емцев - Фермент М

• Название: Фермент М
• Автор: М Емцев
• Жанр: Научная Фантастика

---

Больше всего меня смущало появление двойника в институте. Что он там побывал, я не сомневался. Иначе откуда бы на меня посыпались все эти неприятности? Однако расшифровать его деяния было довольно трудно. С кем он встречался и о чем говорил, неизвестно. Очевидно все же, он отделывался "да" и "нет", как поступил бы любой в его положении. А может, и созорничал, ляпнул что-либо меня компрометирующее. От него всего можно было ожидать. Так или иначе, он сказал "да" Аделаиде на ее вопрос о том, кто сочинил стишок про Тукина. Он сказал "нет" моему шефу, и тот залепил мне выговор. А вот что он сказал Таньке?!

У меня состоялся малоприятный разговор с Татьяной. Я поймал ее в тот момент, когда в комнате Тукина никого, кроме нее, не было. Танька уже не краснела при встречах со мной, но ее напряженный взгляд говорил, что не все ладно.

- И что ты хочешь мне сообщить? - судя по тону, она уже обрела свою форму. Я помолчал, обдумывая, как бы не попасть в неловкое положение.

- А что, собственно, произошло? - я раскрыл глаза возможно шире, решив прикинуться дурачком.

- Ты не знаешь?

- Да нет, не то чтобы не знаю, но... понимаешь...

- Я-то понимаю, а вот ты?

- Видишь ли, на меня иногда находит, и тогда я все забываю, не то чтобы забываю, но...

- Я рассматриваю это как месть с твоей стороны. Довольно некрасиво. Ты все же мужчина, если, конечно, судить по твоим брюкам. И бороде.

- Что я сделал?!!

- Слушай, не будь идиотом. У тебя это получается здорово похоже. Можно подумать, что и вправду...

- Таня! Ради бога! Прими мои самые искренние извинения, но пойми, я иногда делаю такие вещи совершенно бессознательно. Как во сне. А потом не помню. Расскажи мне, ради бога, что же такое я натворил? Чем навлек твою немилость?

- Прекратим этот разговор. Ни к чему он. Я тоже человек и некоторых поступков не прощаю.

Мне показалось, что в глазах у нее блеснули слезы. У Таньки-то? Вот это да! Она захлопнула сумочку и вышла из лаборатории. Я остался один в полной растерянности. Не бежать же мне за ней в самом деле. Очень глупо получилось. Никчемный разговор. Никчемная затея. Ничего нельзя понять. В то же время я испытывал некоторое злорадство. Мой двойник расквитался за меня. Чтоб довести Таньку до такого состояния, надо обладать недюжинными способностями. Эту девочку нелегко пронять. И как ему удалось нащупать ее слабое место? Получилось ли это случайно? Вероятнее всего так. На больные мозоли всегда наступают случайно.

Я лежал на своей роскошной тахте вконец расстроенный.

Состояние такое, хоть вешайся.

Зачем он все это делает? Картой в этом смысл? К чему мышиная возня?

Месть мне? За что?

И кто я такой, чтобы мне мстили? Я, может, ненароком... нет, нет, я один из безобиднейших людей земного шара. Я пальцем никогда никого не тронул. Нет, мстить мне не за что. А впрочем, в прошлом... ведь не все запоминаешь... и как-нибудь задел случайно, как говорят, локтем и не заметил, а потом все и обнаружилось... Да нет, что я! Все чушь, блажь, я наговариваю сам па себя... Мысли мои разбегались, но было в их движении некое начало, отправная точка, концентрированное выражение всех обид. Таким фокусирующим свойством обладал один вопрос.

Почему именно я?

Я, конечно, понимал, что это вопрос всех неудачников, попадающих в очередную жизненную передрягу. Но я уже потерял контроль над мыслями.

Затем у меня стали появляться совсем уж дикие предположения. Например, такие: а что, если этот предполагаемый двойник получил специальное задание свести меня с ума?

И ей-богу, он этого добьется! Я уже сейчас не в себе. Он очень легко сделает меня сумасшедшим. Судя по изощренности его поступков, это натура исключительно сложная и коварная. С примесью издевательства, даже садизма.

Повезло мне. Даже в роли двойника я не смог завести себе приличного человека!

Задребезжал телефон. Он у нас стоит в передней. Стук в двери - значит, меня.

Голос Димы спокойный и далекий, будто он говорит из другого города.

- Слушай, чертушка, притащи, пожалуйста, палеонтологический атлас завтра в институт.

- У меня его нет.

- Да брось ты!

- Да что бросать-то? Я его не брал. Он мне не нужен: я этими вещами не интересуюсь, сам знаешь. У меня профиль другой.

- Да ладно тебе. Ты просто забыл. В фондовой библиотеке он значится в твоей карточке.

- В моей?

- Ну конечно, я проверил. Может, брал шефу своему или кому другому и забыл. Посмотри дома.

- У меня дома ничего нет.

- Ну, так, значит, в институте. Где-то он должен быть, раз ты его взял.

- Ладно. Проверю. Как твои дела?

- Неплохо. Загляни завтра к Тукину часам к двенадцати. Есть кое-что интересное.

Палеонтологический атлас я нашел в одном из ящиков письменного стола и на другой день принес его Диме. Вырванные из атласа страницы пришлось вклеить обратно. У меня на стене остался только один эстамп - бледные медузы в красной воде.

- Ты болен? - спросил меня Дима.

- Нет, просто устал. Много работы и... устал.

- А-а, - сказал Дима. - Так вот, сейчас пойдем к Тукину, и ты познакомишься с кое-какими интересными вещами. Это тебя развеселит.

- Пойдем, - сказал я.

Мне было совершенно все равно. Идти. Смотреть. Стоять. Лежать. Бежать.

Я был подавлен.

Тукин сиял. Голубенькие глазки весело поблескивали за толстыми стеклами очков.

- Необыкновенно, - твердил он, - необыкновенно.

- Что, собственно, необыкновенно? - Мне действовало на нервы его веселье.

- Он не понимает? - Тукин удивленно посмотрел на Диму.

- Он не знает, - сказал Дима, - он отстал, и ему нужно объяснить. Он был болен. Он устал. Ему скучно.

- Мне не скучно, - сказал я.

- Ну, так грустно.

- И не грустно.

- Тем более тебе нужно выслушать все об ископаемом ферменте.

Они сели передо мной и запели. Они здорово спелись за то время, пока я маялся с двойником. Как говорится, нашли общий язык.

Заметив, что теоретические рассуждения до меня не доходят, они смолкли и потащили меня смотреть какую-то мышь. Я удивлялся, отчего они со мной так цацкались и носились, пока Дима мне все не объяснил. Он сказал, что я считаюсь инициатором данной работы и буду их соавтором. Я заметил, что кроме меня у них будет еще один соавтор, но они не поняли, а объяснять мне не хотелось.

Они показали свою мышь. Более скучного создания я уже давно не видел. Она даже хвостом не шевелила.

- По-моему, она уже перешла в лучший мир. Туда, где опыты с мышами не ставят, - заметил я.

- Эх ты! Она находится под действием фермента. У нее разобщены вторая и первая сигнальные системы.

- Да? Мне кажется, подобная разобщенность ей не на пользу.

Они сказали, что я ничего не понимаю, и потащили меня прочь от своей полусдохшей мыши. По дороге они сообщили, что у них есть еще несколько кроликов, кошка и собака. Это они называли своей экспериментальной базой, которую им удалось организовать в последнее время. Я заявил им, что если тонус их базы такой же, как у мыши, то мне лучше не смотреть. Здесь мнения моих учителей разделились. Тукин полагал, что я должен посмотреть на собаку, если не на кошку. В этом случае, заметил он, до меня быстрее дойдут объяснения. Дима же считал достаточным устное сообщение. Он выразил ту точку зрения, что до меня вряд ли дойдут любые объяснения и посему не стоит тратить время на дополнительные усилия.

Они вернули меня в кабинет, где и продолжили свои пространные объяснения. Многое из того, что они говорили, я уже знал, но сейчас все выглядело стройнее и эффектнее. Они создали свою теорию и в эту теорию втискивали все известное им о земле и жизци, невзирая на то что многим фактам при этом приходилось буквально сворачивать шею. О эти увлеченные барды науки!

Оказывается, наша земная кора представляет собой музей, где находятся памятники отдельных этапов эволюции.

Я сказал им, что я слышал об этом, и спросил, можно ли скелет рассматривать как памятник мертвецу.

- Не валяй дурака, - заметил Тукин, - слушай дальше.

Но Дима согласился, что поставленный мной вопрос правомерен, хотя содержащиеся в нем вульгаризация и упрощенчество заставляют отмести его как провокационный и неуместный.

Рассеянное органическое вещество, сказали они дальше, представляет собой преобразованные остатки когда-то живших на земле микро- и макроорганизмов. Это как бы химическое письмо, посланное в будущее. Оно (это письмо) содержит информацию о функциях и особенностях организма, благоденствовавшего миллионы лет назад.

Я заметил, что некоторые письма из-за плохого почерка прочесть невозможно. Они обычно остаются загадкой для адресата.

- Все это так. Но при определенном искусстве прочесть письмо из прошлого все же можно. Этим искусством в совершенстве владеют палеонтологи, палеоклиматологи и... судебные эксперты, - сказал Дима. - Особое внимание обычно обращают на вещества, которые являются главными в жизнедеятельности организмов. Такие вещества служат визитными карточками для их владельцев.