Вирджиния Эндрюс - Свет в ночи

• Название: Свет в ночи
• Автор: Вирджиния Эндрюс
• Издательство: АО „Издательство «Новости»"
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-7020-0960-6

Чистая, нежная девушка, в младенческом возрасте разлученная с семьей, возвращается к отцу и сестре. Но это, казалось бы, радостное событие приносит ей нелегкие испытания. Отец вскоре умирает, мачеха ненавидит ее, эгоистичная и избалованная сестра тиранит. Но героиня не теряет надежды на счастье и находит в себе силы противостоять судьбе.

---

– Ты очень мило выглядишь.

– Спасибо.

– Я здесь всего три года, – продолжал он, – но впервые везу девушку из «Гринвуда» на ужин в особняк. Ты родственница Клэрборнов?

– Нет, – ответила я и засмеялась.

Когда мы приехали в усадьбу, он торопливо подошел и открыл передо мной дверцу.

– Спасибо, – поблагодарила я.

– Желаю приятно провести время.

Я улыбнулась в ответ и торопливо стала подниматься по ступеням. Дверь открылась прежде, чем я успела подойти к ней. Отис кивнул мне.

– Добрый вечер, мадемуазель, – приветствовал он меня, склоняясь в поклоне еще ниже обычного.

– Добрый вечер.

Я вошла, дворецкий закрыл дверь.

– Прошу сюда, мадемуазель.

Дворецкий повел меня по коридору, потом мы повернули направо, и следующий коридор привел нас в глубь западного крыла – к столовой. В отличие от других частей дома, это крыло было сумрачней. На стенах – темные обои, на окнах – темные занавеси, пол покрывал темный ковер. Картины на стенах представляли собой мрачные изображения сцен на реке и в протоке, затянутой призрачным испанским мхом, покачивавшимся под порывами сумеречного ветра, и Миссисипи в самом широком своем месте, ее вода цвета ржавчины, корабли и лодки влекут за собой собственную тень. Среди портретов, попавшихся мне на глаза, преобладали изображения суровых предков, взирающих на зрителя с выражением неодобрения и осуждения.

Один конец длинного дубового стола накрыли на три персоны. Стол освещали два серебряных канделябра с белыми свечами, трепетали язычки пламени. Люстра над столом чуть светилась. Отис подошел к стулу справа от меня и отодвинул его, показывая мне мое место.

– Благодарю вас, – произнесла я.

– Мадам Клэрборн и месье Клэрборн сейчас будут, – объявил дворецкий и оставил меня сидеть в одиночестве в торжественной комнате. Очень долго царила мертвенная тишина, а затем я услышала знакомое постукивание трости миссис Клэрборн, пока она шла по коридору и поворачивала в столовую.

Она надела длинное, почти до лодыжек, черное платье. Угольный цвет ее наряда лишь больше подчеркивал серебро остановившихся часов, висевших у нее на груди. В ее прическе ничего не изменилось, но хозяйка дома сменила бриллиантовые серьги на жемчужные и надела браслет с жемчугом. Ее пальцы по-прежнему унизывали все ее кольца.

– Добрый вечер, – произнесла миссис Клэрборн, проходя на свое место во главе стола.

– Добрый вечер. – После того как Отис подвинул ей кресло и пожилая женщина села, я добавила: – Благодарю вас за то, что вы пригласили меня на ужин.

– Это не я, – быстро проговорила она. Сейчас я видела ее близко, и ее нос показался мне еще острее. Ее бледная кожа выглядела почти прозрачной. Я могла видеть тоненькие голубые вены на щеках и висках, а полоска усов над верхней губой стала ярче и темнее. Она благоухала жасмином, забивая аромат моего одеколона.

– Я не понимаю, – сказала я.

– На этом настоял мой внук. Как правило, я не приглашаю на ужин девушек из школы. Слишком немногие из них этого заслуживают, – пояснила старуха. – Я не знала, что вы выходили и встречались с ним во время чая.

– Я услышала, как ваш внук играет на рояле, когда ходила в туалетную комнату и…

– Миссис Пенни должна была ясно дать понять, что я…

– Бабушка, ты же не станешь себя плохо вести, правда? – услышали мы. Я обернулась и увидела стоящего на пороге Луи. В отличие от миссис Клэрборн у него не было трости, которая помогала бы ему передвигаться по коридорам и комнатам, и, насколько я поняла, у него не было и провожатого.

Луи выглядел очень красивым в пиджаке и черном галстуке, волосы он зачесал назад.

– Я не веду себя плохо, – пробормотала миссис Клэрборн. Ее внук улыбнулся и подошел точно к своему месту за столом.

– Не стоит удивляться, Руби, – пояснил он, ожидая, пока Отис отодвинет ему стул. – Я так давно хожу по этому дому одной и той же дорогой, что протоптал колею в этих полах, и никому не позволено ничего менять в этих комнатах.

– Вот почему я не разрешаю гостям заходить в эту часть дома, – быстро вставила миссис Клэрборн. – Если кто-то передвинет стул или развернет стол…

– Да зачем же кому-то, особенно Руби, делать это, бабушка? – поинтересовался Луи. Та вздохнула и кивнула дворецкому, который начал ужин с того, что налил каждому по бокалу воды.

– Разве сегодня не подадут вина? – забеспокоился Луи.

– Я не угощаю вином девочек из «Гринвуда», – твердо ответила миссис Клэрборн.

Луи спрятал улыбку.

– Но, бабушка, ведь сегодня у нас особенный ужин?

– К несчастью, да, – отозвалась пожилая женщина и повернулась ко мне. – Луи также настоял на том, чтобы в меню сегодня были акадийские блюда.

– Я сам ей скажу, – пылко заговорил тот. – Мы начнем с ракового супа, затем будет гумбо с уткой. А на десерт я заказал апельсиновое крем-брюле, любимое блюдо в Новом Орлеане.

– Звучит замечательно, – сказала я. Миссис Клэрборн тяжело вздохнула, потом неохотно кивнула, и ужин начался. Хозяйка дома говорила мало. Луи хотел узнать о моих картинах и попросил меня описать ту, что была продана через художественную галерею во Французском квартале. Он никогда не был на протоке и хотел послушать о жизни на болотах. Множество раз, пока мы беседовали, миссис Клэрборн прищелкивала языком и неодобрительно поглядывала на меня, особенно когда я описывала бабушку Катрин и ее знахарство.

– Интересно, смог бы знахарь помочь мне вновь видеть, – громко заметил Луи. Его бабушка в ответ разразилась целой тирадой:

– Я не пущу шарлатанов в этот дом. Вся округа наводнена лжелекарями и бездельниками. К сожалению, река привлекает людей такого сорта с тех пор, как появились первые колонисты. У тебя лучшие доктора.

– Которые мне ничем не помогли, – с горечью заметил Луи.

– Они помогут. Мы должны… – миссис Клэрборн замолчала, не закончив фразы.

Луи медленно повернулся к ней и улыбнулся:

– Верить? Это ты собиралась сказать?

– Нет. Да. Верить в науку, в медицину, а не в мумбо-юмбо. В следующий раз, знаешь ли, мы будем ужинать с человеком, верящим в вуду, – бросила миссис Клэрборн. Я затаила дыхание. На мгновение воцарилась тишина, потом Луи рассмеялся.

– Как ты заметила, у моей бабушки обо всем строгие суждения. Так легче жить, – печально добавил он. – Мне самому и думать не нужно.

– Никто никогда не говорил, что ты не можешь думать сам, Луи. Разве я не согласилась пригласить эту юную леди на ужин?

– Да. Спасибо, бабушка. – Луи повернулся ко мне. – Тебе понравилась еда?

– Это было божественно.

– Так и должно было быть. У меня самый лучший повар в Батон-Руже.

– Тебе хочется послушать, как я играю? – спросил Луи.

– С удовольствием послушаю.

– Хорошо. Ты извинишь нас, бабушка?

– Я приказала школьному шоферу заехать за девушкой ровно в девять. У учениц «Гринвуда» есть домашние задания, и у них строго определенное время для отхода ко сну.

– Я сделала все домашние задания, – быстро вставила я.

– Но тебе все-таки следует вернуться пораньше в твое общежитие, – настаивала миссис Клэрборн.

– Который сейчас час, бабушка? – поинтересовался Луи. – Который час? – требовательно повторил он. Я затаила дыхание. Неужели она скажет: пять минут третьего?

– Отис, который час? – окликнула миссис Клэрборн дворецкого, стоящего в дверях.

– Половина восьмого, мадам.

– Тогда у нас достаточно времени, – констатировал Луи. – Пойдем в музыкальный салон. – Он встал.

Я посмотрела на миссис Клэрборн, сидевшую с очень несчастным видом, и тоже поднялась с места.

– Благодарю вас за превосходный ужин, миссис Клэрборн.

Ее тонкие губы изогнуло гротескное подобие улыбки.

– Да, пожалуйста, – быстро откликнулась она. Луи согнул локоть, и я, обойдя стол, просунула свою руку под его.

– Так, любимые духи бабушки, – заметил он с улыбкой. – Кто-то тебе подсказал, не правда ли?

– Миссис Пенни, наша экономка, – призналась я. Луи засмеялся и повел меня из столовой в свою студию. Он так уверенно шел по дому, словно все видел. Когда мы вошли в комнату, молодой человек без колебаний подошел прямо к роялю.

– Садись рядом, – предложил Луи, давая мне место на своей скамеечке. Я села, и он заиграл что-то нежное и негромкое. Казалось, мелодия перетекала на клавиши из его пальцев. Его тело слегка покачивалось, плечом он касался моего плеча. Я смотрела на его лицо, пока он играл, и заметила легкие движения его губ и век. Луи доиграл пьесу до конца, но его пальцы оставались на клавишах, словно музыка все еще изливалась из него.

– Как красиво, – негромко проговорила я.

– Мой преподаватель музыки… обычно он так серьезен… считает, что моя слепота заставляет меня играть эмоциональнее. Иногда в его голосе почти слышна зависть. Он как-то признался мне, что надевает на глаза повязку, когда играет в одиночестве. Представляешь?