Дмитрий Емец - Иван Калита

• Название: Иван Калита
• Автор: Дмитрий Емец
• Жанр: Научная Фантастика

---

Приняв владыку, Михаил согласился "отворить ворота" для обозов и вновь послал своих наместников в Новгород, взяв с него за мир 1500 гривен серебра. Разумеется, тверские наместники не стали после этого случая великодушнее, и подати, которыми они облагали новгородские земли, не уменьшились.

Тем временем, не веря заключенному с Михаилом Тверским миру, Юрий торопливо укреплял Москву, одновременно усиливая всеми возможными средствами свое княжество. Всего за два года ему удалось присоединить к своему уделу Коломну, воспользовавшись смертью у него в плену рязанского князя, некогда плененного отцом его.

Мир с Тверью был недолгим. Через два года Михаил вновь подошел к Москве, бился под ее стенами, вновь сжег пригороды, но ушел, так и не взяв города.

* * *

В 1313 году в Орде умер старый хан Тохта, и новым ханом стал племянник его Узбек. Узнав о смерти Тохты, Михаил Тверской вновь заспешил с богатыми дарами в Орду, желая получить ярлык на великое княжение и от Узбека.

Отсутствием Михаила решились воспользоваться новгородцы, чтобы с помощью московского князя избавиться от притеснений тверского.

"Хотим тебя на княжение", - послали сказать они Юрию.

Получив от новгородцев приглашение, Юрий сначала послал в Новгород Федора Ржевского, который схватил всех тверских наместников, а затем и сам приехал вместе с братом Афанасием. Пишет летописец: "Рады были новгородцы своему хотению."

Узнав о произошедшем, Михаил впал в ярость. Вскоре многими дарами он убедил Узбека продлить ему ярлык на великое княжение, сам же, взяв с собой татар, отправился наказывать Новгород за изгнание его наместников.

Самого же князя Юрия Узбек по наущению Михаила велел звать в Орду на суд: "Коли добром не явишься, князь Гюргий, пошлю войско разорять земли твои".

Многим плачем провожали новгородцы Юрия, когда уезжал он в Орду. Не чаяли, что вернется он назад живым. Вскоре после отъезда Юрия в новгородские земли прибыл с татарскими ратями Михаил Тверской. Новгородцы вышли со своими полками к Торжку, но были совершенно разбиты и принуждены были просить Михаила о пощаде.

Не желая идти на штурм города, ибо тогда он был бы совершенно разграблен татарами, а ему самому бы ничего не досталось, тверской князь согласился на мир, стребовав с Господина Великого Новгорода чудовищный откуп в 50 тысяч гривен серебра. Кроме того он до основания разрушил кремль в Торжке, который был для Новгорода исключительно важным приграничным укреплением.

Казалось, теперь, получив ярлык на великое княжение и собирая дань со всех земель, князь Михаил окончательно получил первенство на Руси.

- Быть Твери главным городом, а Москве ей вовек кланяться.

- Ничего - покланяется, шея-то не дерево сухое - от поклонов не сломается. Ну, а коли не похотят кланяться, возьмем Москву на щит и сроем ее, как Торжок, - рассуждали тверские бояре.

Московские бояре отмалчивались, с беспокойством ожидая известий от Орды. И известия эти вскоре последовали, да еще какие - которых и никто предугадать не мог...

* * *

Провожая князя своего Юрия Даниловича в Орду, в Москве уверены были, что суждено ему сгинуть там без следа, головой заплатив за самоуправство в Новгороде. Однако Юрий недаром был внуком Александра Невского и сыном премудрого и острожного Даниила Московского. Ставить на нем крест было еще рано.

Оказавшись в Орде и представ перед Узбеком, Юрий сумел не только отвести от себя все обвинения, но и завоевать симпатию хана своим спокойным мужеством. Проведя в Орде более года и часто выезжая с Узбеком на охоту, Юрий вскоре так полюбился хану, что тот выдал за него сестру свою Кончаку, которую Юрий крестил с именем Агафьи. Породнившись с ханом, Юрий получил от него ярлык на великое княжение и отбыл на Русь со своей молодой женой и ордынским начальником Ковгадыем, посланным проводить его.

Узнав о возвращении Юрия, Михаил Тверской вышел ему навстречу со своими полками. Рати встретились в 40 верстах от Твери, вблизи села Бортенева. Здесь произошла злая сеча, в которой Юрий, не ожидавший отпора, был разбит наголову и едва сумел бежать с небольшой дружиной в Новгород. В плену у тверичей оказалась молодая княгиня Кончака, брат Юрия Борис и множество других знатных пленных.

Хитрый Ковгадый, видя победу тверского князя, понял, что ему и его татарам несдобровать, если они вступят в битву. Тогда он велел орде своей бросить стяги и отступить, а на другой день послал к Михаилу с миром и поехал к нему в Тверь. Михаил принял его, и Ковгадый стал говорить ему:

- Мы с этих пор твои, да и приходили мы на тебя с князем Юрием без ханского приказа, виноваты и боимся от хана опалы, что такое дело сделали и много крови пролили.

Татарин говорил столь убедительно, что Михаил поверил ему. Получив от тверского князя богатые дары, Ковгадый отбыл в Орду и там стал клеветать на Михаила, обвиняя его во всевозможных преступлениях против Узбека.

Тем временем, сойдясь еще раз для битвы, Михаил и Юрий не стали биться, а заключили между собой перемирие.

"Не станем, брат и отец, проливать кровь православную, пойдем в Орду и там пусть рассудит нас хан", - сказал Юрий Данилович.

"Да будет по мысли твоей", - отвечал Михаил.

Соглашаясь идти в Орду, тверской князь не ведал, что против него в Орде уже составился заговор. Коварный Ковгадый, уверивший Михаила в своей искренней дружбе, оклеветал его и настроил против него Узбека. Узбек вначале колебался, не веря Ковгадыю, но тут случилось так, что любимая сестра Узбека - Кончака, внезапно скончалась в плену у Михаила, а Ковгадый, оповещенный об этом, уверял, что она отравлена тверским князем. Это окончательно предрешило судьбу Михаила.

- Вызвать его в Орду на суд! Если же не приедет, пусть пеняет на себя, велел Узбек.

* * *

Уже по дороге в Орду Михаил убедился, что оклеветан перед ханом. Когда он был во Владимире, к нему явился посол из Орды по имени Ахмыл и сказал ему:

- Хан призывает тебя! Если не поспеешь в месяц, уже назначена рать на города твои: Ковгадый обнес тебя перед ханом, сказав, что не бывать тебе в Орде.

Испугавшись за отца, сыновья Михаила Дмитрий и Александр стали говорить ему:

- Отец! Не езди в Орду сам, но пошли кого-нибудь из нас. Сам видишь ныне, что хану тебя оклеветали.

Михаил же, помолившись, твердо отвечал им:

- Хан зовет не вас и никого другого, а моей головы хочет. Если не поеду, вотчина моя вся будет опустошена и множество христиан избито; после когда-нибудь надобно же умирать, так лучше теперь положу душу мою за многие души. Без воли же Божьей и волос не упадет...

Уже предчувствуя беду, Михаил разделил между сыновьями удел свой и, написав духовное завещание, под плач княгини, сыновей и бояр отправился в Орду.

Найдя Узбека при устье Дона, Михаил одарил всех князей ордынских, всех ханских жен и самого хана и стал ждать решения своей участи.

Неустанно подстрекаемый Ковгадыем, Узбек вызвал к себе обоих русских князей и сказал своим вельможам:

- Сотворите суд князьям этим. Правого - одарю, виноватого - казню. Судьей же и обвинителем назначаю слугу своего Ковгадыя.

Этим выбором судьи решение было уже, по сути, предопределено. Да и разве может праведный судья, быть одновременно и обвинителем?

Услышав, что судить его будет недруг его Ковгадый, Михаил упал духом; Юрий же, напротив, ободрился.

Вскоре Михаила привели в собрание вельмож ордынских, где Ковгадый зачитал ему обвинение:

"Ты был горд и непокорлив хану нашему, ты позорил посла ханского, бился с ним и татар его побил, дани ханские брал себе, хотел бежать к немцам с казною и казну в Рим к папе отпустил, княгиню Юрьеву отравил".

Всё это было явной ложью. Михаил защищался, но тщетно. Его связали, отобрали у него платье, отогнали бояр, слуг и духовника, и, наложив на шею тяжелую колоду, повели за ханом Узбеком. Узбек же, почти забыв уже о Михаиле, направлялся тогда на грандиозную охоту, подобную тем, что устраивал некогда покоритель Вселенной Чингиз-хан. Одних загонщиков, которые, в угоду Узбеку и его вельможам, должны были сгонять зверей с Кавказских хребтов, было собрано несколько сотен тысяч - со всех покоренных монголами народов.

Так в последние дни земного своего пути Михаил мог видеть лишь величие татар и скорбеть о своей судьбе и судьбе народа своего.

* * *

Днем, кроме стражи, тверского князя сопровождал лишь один отрок, данный ему в услужение. Ночью же руки и шею Михаила забивали в колодки, и князь, которому колодки не давали лечь, читал псалтирь. Отрок же сидел перед своим закованным господином и переворачивал страницы. Порой отрок засыпал, и Михаил, не желая тревожить его, перечитывал многократно одни и те же строки, вникая в глубокий их смысл...

Многие прежние грехи простились Михаилу за эти часы страданий...

Однажды днем, когда руки князя были раскованы, к нему подъехал незнакомый татарин и негромко, чтобы не слышала стража, сказал, что поможет Михаилу бежать, если тот одарит его.