Андрей Донцов - Комплекс Ромео

• Название: Комплекс Ромео
• Автор: Андрей Донцов
• Жанр: Современная проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-052360-3, 978-5-9725-1138-9

Find – Fuck – Forget. Удобный принцип, по которому живет весь мир. Те, кто не могут забыть, приговорены к жалкому ничтожному существованию. Можно, вырвавшись из питерской театральной атмосферы, опуститься на криминальное дно московской лимиты (убить или сыграть – вот в чем вопрос). Можно, хлебнув сексапильной мудрости Таиланда, обрести уединение в Китае. Но где найти в себе силы отменить этот приговор…

Замешанная на популярных киноцитатах, блестящая литературная импровизация. Скандальная исповедь современного Ромео, не потерявшего способность любить.

---

Александра Корчагина. Тоже Сашка.

Она будет называться в этой истории Джульеттой. Вот так вот запросто, без всяких там кавычек. Моя любимая Джульетта. Сколько едкой умиротворяющей иронии будет в каждом моем обращении.

Спасительные лужи иронии и сарказма. Среди них и проводят остаток своих дней бедненькие Ромео. Я избежал этой участи. Выбрался к морю, которое называется Действие. Нет, нет, я не простил. Упаси боже! Я и не думал прощать – такое не прощают. Я не думал забывать – такое не забывается. Я не думал заменять – такую не заменить. И од—но, и другое, и третье в моем случае нереально. Вернее, в таких случаях, как мой, – нереально. Ибо мой случай не является из ряда вон эксклюзивным.

«Вместо выбывшей из игры Александры Корчагиной в игру вступает скандальная китайская журналистка Ли Мэй Чан».

Это все не для нас. Не для Ромео.

В главной роли: Александра Корчагина, Светлана Кочергина, Любовь Костерина.

Поставьте галочку напротив фамилии актрисы, которая играет эту роль сегодня.

Поставьте галочку карандашом, кто сегодня получает в вашей постели в какой—либо незатейливой позе бурные аплодисменты по спине перед очередным оргазмом.

Это все не для нас. Не для Ромео.

Мое Действие должно быть логичным и внутренне оправданным.

Я не Вахтанг, не Тимур, не Малхаз, не Гиви. Я вообще – не южных кровей, где бурная родословная ограничивает широту истинно христианских реакций на самую пустяковую обиду и уж тем более не дает повода не мстить за обиду непустяковую.

Просто меня учили, что на сцене главное – Действие. Пять лет мне вдалбливали это в голову. А жизнь – это ведь большая сцена, так?

Действие. Страдать и наматывать сопли на кулак на авансцене долго нельзя. Действие. Хотя бы двигаться для начала. Действие. Я шел к нему долго. Это не было ответным рвотным порывом мести брошенного джигита.

Беги, Ромео, беги.

Это скорее ответвление буддизма. Брошенный Ромео, бегущий по странам и материкам планеты. Абсолютно новое направление религии.

Еще один шаг к самосовершенствованию Духа. Встретишь бодисаттву – убей бодисаттву, встретишь Будду – убей Будду, встретишь Бывшую Бабу – убей Бывшую Бабу, встретишь Киркорова, Укупника, Ковтуна или кого—то там еще… У каждого должен быть свой список людей, тормозящих и двигающих назад в его собственных глазах культурное и духовное развитие окружающего мира. Ничто не должно мешать продвижению тебя к Себе. Но мне мешает. Уже давно и безжалостно.

Киркорова, Укупника и Ковтуна я ни в Китае, ни в Камбодже не встретил. Хотя наверняка кто—то из них где—то и был. И уж наверняка все они были в Таиланде. Ну да бог с ними – зато и эта книга не про них. Тем более, вполне возможно, они отдыхали там с семьями.

Главное другое – я не мог встретить там ее. Героиню этой книги, если бы это была книга.

Если бы это была книга, то это была бы книга про мою любимую Джульетту.

Нет повести печальнее на свете…

Но надо признаться сразу – эта повесть гораздо печальнее.

Потому что в этой части всемирной любовной истории она – Джульетта – еще жива и только еще должна умереть.

Такая Джульетта, какая она есть в этой части.

Продавшая за ступеньку хит—парада все главные строки в своей роли. Предавшая режиссера, соединившего в этом спектакле два гениальных в своем искреннем порыве страсти сердца.

Как любой, кто предает такое. Предает то, чего и так не осталось.

И это главный и единственно верный расклад этих путевых—непутевых записок.

4

Я убежал на заброшенный склад, залез на крышу и стал танцевать от радости, рискуя свалиться и переломать себе руки и ноги. «Большая черная машина! Большая черная машина!» – пел я, обезумевший во время своей пляски. Пот летней духоты ручьями стекал с меня. Этот визит был первым событием, которое не вело меня в сторону беспросветного тупика. Знал бы я, сколько еще пота прольется с меня в ближайшие полтора года благодаря визиту этой большой черной машины…

«Ниссан патрол». Он был взят Братом покататься у московского партнера, владельца оптовой фирмы по производству и распространению спортивной одежды в России. Братом, которого я уже не чаял увидеть снова. Братом, которого, как я считал, у меня уже очень давно нет. Именно так я и буду называть его в этих записках по старой детской привычке – Брат—Которого—У—Меня—Нет.

Именно его визит и стал причиной начала ведения моего дневника. Отправной точкой.

У меня появился читатель—муза—критик—участник—свидетель в одном лице. Или, другими словами, – просто мудак, которому почему—то немного интересно то, что происходит в моей жизни. Интересно вспоминать то, что происходило в моей жизни. Хотя бы на уровне «почитать и посмеяться». О другом уровне я и не прошу.

Питер

Ей не преграда каменные стены.

Уильям Шекспир. «Шняга о Ромео»

1

Ты думаешь, что сможешь ее когда—нибудь трахнуть, свою мечту? Сможешь трахнуть свою мечту, правда? Не лги себе… Лгать себе – всегда чревато…

Любовь – это вечный зазор между желанием и возможностью.

Это тот необходимый Energy в твоих яйцах, который не дает тебе возможности уснуть на рекламном блоке одного сериала и проснуться на рекламном блоке другого. Он не дает тебе уснуть в принципе…

Естественно, здесь речь идет о настоящих мужчинах. О тех, которых почти не осталось. О романтиках с большой буквы этого редкого слова. Не о тех, которые выбирают между «попить пивка с друзьями» и «пойти в клуб снять деффку», «такую хорошую деффку, чтобы быть с ней истинно жестким и гордым арийцем».

Не о тех фальшивых романтиках, в жизни которых присутствует постоянный выбор. Выбор между Женщиной и Другой Женщиной. А между ними – еще какой—нибудь выбор: кокаин или героин, НТВ—футбол или НТВ—теннис, мексиканская кухня или итальянская кухня и даже иллюзия семьи с двумя любовницами.

Это про тех романтиков, у которых нет выбора.

Это не тот фальшивый романтизм советских турслетов, когда разнополые туристы тайно мечтали друг о друге у костра и, проснувшись однажды в одной палатке, становились на первое время очень мобильной с точки зрения передвижения семьей. Семьей с пожизненным псевдоромантическим налетом из строчек Визбора и Окуджавы, языков пламени на фоне сосен и разговоров про Большую и Малую Медведицу как единственно подходящую перед сексом тему для обсуждения, не опошляющую то святое, что за этим вот—вот последует.

И это есть счастье. Легкое отсутствие повседневной гармонии при полной невозможности достичь гармонии как таковой в принципе.

И это было счастье. Потому что начавшийся двадцать первый век уже породил нечто страшное на самой заре своего существования. Создал страшный гибрид феминизма и шовинизма – Настоящую Суку. Красивую, образованную, спортивную и талантливую.

Создателю стало скучно глядеть, как тихо и вяло проживают свой век настоящие романтики. Как научились они все—таки получать удовольствие от легкого отсутствия гармонии. И он вылепил для них принципиально другую породу женщин – Суки Настоящие.

Чтоб все полетело в их жизни в тартарары, с места в карьер, на всю катушку по газам к чертовой матери и чертям собачим, то есть, если в двух словах, – все стало динамично и ритмично, в духе времени, только вниз и только по прямой.

Пронаблюдайте: пройдет немного времени, и Настоящие Суки все приберут к своим рукам. Никто не будет знать, за счет чего им это удается, но это произойдет.

Никакого спокойствия наше будущее нам не обещает. Ибо Господь уже создал Настоящую Суку.

Спасибо ему, Создателю, а то я уж начал волноваться в свои двадцать восемь лет, что проживу долго и счастливо.

2

Это ж надо, что меня угораздило встретить свою Настоящую Суку уже в двадцать три года. Правда, стоит заметить, что тогда я искренне считал, что встретил Настоящую Любовь.

Именно в двадцать три года я и поступил наконец—то в театральный институт. Он уже назывался Академией театрального искусства.

Точнее будет сказать – когда я встретил ее, для себя еще не решил, буду ли туда поступать. Я лишь искал повод, существенный или не очень, для принятия этого решения.

Она сидела в харизматичном дворике рядом с приемной комиссией в окружении шести юных бандеросов. В руках двоих из них были гитары, на шеях платки, конские хвосты на затылках, прямо пик популярности фильма «Отчаянный», не иначе.

Я же в ту пору представлял собой скорее героя триллера «Семь» Брэда Питта, у которого обезглавили не одну, а четырех жен за год. По одной в каждый квартал.

Моя постоянная скорбь была вызвана полным сумбуром в желаниях и мыслях относительно планов на ближайшие пятьдесят—шестьдесят лет, апатией, сексуальным и спортивным переутомлением и усталостью от жизни в подвале театра—студии на Петроградской стороне города Санкт—Петербурга. Дело в том, что дома, сразу после того, как я бросил исторический факультет, промучившись там полтора года, изучив хаотичные и безответственные сексуальные связи первобытнообщинного строя и застряв на эпохе феодализма, меня пасла постсоветская армия в виде постоянных визитов добродушных омоновцев с повестками в руках.