Брайан Стэблфорд - Захватчики из Центра

• Название: Захватчики из Центра
• Автор: Брайан Стэблфорд
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1998
• ISBN: 5-237-00738-4

Далекая планета Асгард живет будничной жизнью — межпланетное сообщество ученых ведет неспешные научные разработки, одинокие искатели торят новые пути в неизведанное, галактические гангстеры не забывают о своем куске пирога. Бесшабашный космический старатель Майк Руссо по своей и по чужой воле отправляется к центру планеты — и обнаруживает внезапно, что где-то там, далеко внизу, горит свет еще не известной жизни. А по пятам следует опасность, и она подбирается все ближе и ближе.

---

Глянув на корчащегося на полу Джона Финна, я хладнокровно подумал, что тому, пожалуй, досталось с лихвой, но явно не больше, чем он заслужил. То же относилось и к скаридскому офицеру; слишком велика была его опасная уверенность, что можно получить желаемое посредством простого запугивания людей оружием. Настали времена, когда важно не быть "просто солдатом". Я страстно желал, чтобы на этом печальном примере его начальники выучили урок и их не пришлось ставить на место подобным способом.

Время показало, что урок они действительно усвоили. Они открыли для себя единственно возможный способ защиты против технологически превосходящего вооруженного противника.

Они сдались.

И тогда скариды, тетраксы и Девятка сели за стол переговоров, чтобы попытаться преодолеть все барьеры, стоящие на пути разумных контактов между ними, и чтобы обсудить, какими эти контакты могут быть.

Глава 32

Позже сомнения начали возвращаться. Волшебные моменты всеобщего согласия никогда не длятся долго. Я замечал и раньше — не надо пытаться искать чистое золото полной ясности, надо довольствоваться тем, что есть.

Увы, факт остается фактом: человеку свойственно ошибаться. Никто не знает, что ждет его впереди, не говоря о том, где оно его поджидает.

Впервые с тех пор, как я поставил жирную точку в первом томе своих мемуаров, вокруг воцарились мир и спокойствие. Верховное командование скаридов наконец-таки здраво посмотрело на вещи; Девятка вытащила Мирлина и Тульяра-994 из когтей смерти; а я, как непосредственный участник событий, ощущал, что во Вселенной установились мир и равновесие.

Мне не составило большого труда убедить своего командира, что остаться здесь — в наших интересах. От Девятки можно было много чему поучиться, принеся тем самым бесценную пользу матушке Земле и всему человечеству в целом. Полковник быстро сообразила, что оставить процесс общения с Девяткой исключительно на попечение тетраксов было бы интеллектуальным преступлением. Действительно, не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы видеть: выгоды, которые мы получаем, пребывая здесь, в нужном месте и в нужное время, легко перевешивают мелкую досаду от того, что Мирлин до сих пор жив и здравствует.

Я решил, что со временем он даже сможет ей понравиться, если только она навсегда отбросила мысль убить его. Мне тоже пришлось пойти на некоторые жертвы. К работе пришлось привлечь даже Джона Финна, хотя я прекрасно понимал, что как только он получит малую толику знаний, которые нам приходилось тщательно здесь собирать, то из него опять попрет наружу невыносимое высокомерие.

Теперь я уже жалел, что сломал ему нос. Однако это воспоминание до сих пор меня согревало, так же как и ощущение того, что этим своим действием я внес лепту в сохранение морального равновесия во Вселенной. Правда, теперь мне всегда приходилось помнить: если Финн рядом, не поворачивайся к нему спиной, иначе получишь острый нож между лопаток.

Невзирая на мелкие трудности, очень скоро я возрадовался жизни. В очередной раз я занялся своим любимым делом: бродить по странным местам и встречаться с незнакомыми вещами. И пусть вокруг было множество других людей в главном я оставался один, если не считать собственной любознательности единственной дамы моего сердца.

Это не означает, что мне была совсем неинтересна большая политика. Вдохновляло, что впервые Асгард и Вселенная договорились о сотрудничестве. Это наполняло меня оптимизмом, ибо я знал: Скарида и галактическое сообщество решили для себя, что можно многому друг у друга поучиться и выиграть от обмена возможностями. Тетраксы (разумеется, говоря от имени всего галактического сообщества) пообещали обучить скаридов достижениям галактической технологии; Скарида пообещала пустить тетраксов во все уровни Асгарда, находившиеся под ее контролем. У Девятки ближайшая цель была самовосстановиться, но она согласилась не отгораживаться от всего мира и решила, что пойдет на трехстороннее сотрудничество.

Вернувшись невредимым из галлюцинаторного приключения при контакте с чужеродными сознаниями, я имел все основания быть довольным собой. Так я и делал. Какое-то время я был полон кипучей энергии и огромного чувства гордости, поскольку полагал, что сделал огромный прорыв, оставшись в живых после этой встречи и достойно проведя то, что я считал контактом.

Сам Асгард воззвал ко мне стать его спасителем.

Но когда я спустился с адреналиновых небес на землю, меня вдруг забеспокоило, что же там произошло в действительности и каких дальнейших действий от меня в связи с этим ожидают?

И тогда меня охватили сомнения.

Во-первых, теперь я был гораздо менее уверен, что виденное мной вообще хоть что-то означало. Как я мог быть уверенным, что мой сон не был просто сном, а мое чувство самозначимости не что иное, как обычная мания величия?

С другой стороны, если действительно произошло «нечто», как я могу узнать, что это такое? Даже если я не ошибся, когда ощутил направленный на меня сигнал информации и принял его, то могу ли я ручаться, что правильно его прочитал?

И если только все произошедшее действительно имело место и какое-то существо из глубин макромира, большое, прекрасное и совершенно таинственное, взывало ко мне о помощи… тогда что, черт возьми, может сделать простой человек для существа, настолько от него отличного и настолько превосходящего по своим возможностям?

Действительно, что я мог сделать?

Эту главу своей жизни я открывал с ужасным ощущением непонимания смысла дальнейшего существования, но то было от обычной скуки и обилия возможностей самореализации. Теперь же я встал перед новой неизвестностью — "что я могу?" и "что делать дальше?", — гораздо более неопределенной и ужасной.

Существовала вероятность, что я действительно избран совершить нечто грандиозное, но я не имел ни малейшего понятия, как к этому подступиться.

Я, и только я один, был вместе с Девяткой, когда из глубин Асгарда донесся тот страдальческий зов о помощи, пронесшийся сквозь нас как раскаленный ветер. Мирлин и Тульяр пережили настолько сильный шок на первых стадиях контакта, что их забросило в долину смерти, в чем я очень скоро убедился, когда они выздоровели и заявили, что ничего не помнят из произошедшего с ними. Даже если в их сущности закрались частички чужой души, то они об этом не подозревали.

А тот факт, что я пережил это совершенно по-другому, ничуть не прибавлял мне доверия. Я готов был признать, что ко времени вступления в игру существ, проявлявших себя в моем видении в образе огненных глаз, они научились действовать мягче и осторожнее, поэтому хрупкое и жалкое гуманоидное сознание на сей раз сумело их выдержать.

За разъяснениями я обратился к Девятке, но она не смогла пролить хоть каплю света. Контакт воздействовал на нее так же жестоко, как на Мирлина и Тульяра, а нанесенные ей раны по-своему были даже тяжелее. Она не смогла ни подтвердить, ни отрицать моей интерпретации контакта как зова о помощи. Даже когда я в очередной раз подключился к ней через интерфейс, чтобы предоставить прямой доступ в мои воспоминания и интерпретации пережитого опыта, она не сделала никаких выводов. Ее знания в этом смысле были не более достоверны, чем мои, а скептицизм не менее стойкий.

Вероятно, будь она в полном порядке, ей удалось бы задействовать более мощные ресурсы, чтобы разобраться во всем этом, но сейчас она отдавала все внимание и все силы, за исключением малой части, делу самовосстановления.

Разумеется, мои отношения с Девяткой имели более специфический характер, чем ее отношения с Мирлином или любым другим существом моего типа. У нас имелся общий секрет; обстоятельства связали нас узами, и слово «узы» в данном случае не являлось абсолютной метафорой. Каким-то образом Девятка была во мне… и огненные глаза тоже были во мне, какое бы сознание за ними ни стояло.

Не имело значения, что я только-только начал понимать Девятку. Она естественным образом выбрала мое лицо для последующих визуальных проявлений. Она признала, что каким-то неуловимым, но явным образом мы частично обменялись сущностями, и теперь часть меня жила в ней, а часть ее — во мне. Это взаимное признание было краеугольным камнем, на котором мы могли строить доверие и делать общие дела.

Но она, как и я, понятия не имела, что можно и что должно сделать в ответ на якобы полученный мной призыв.

Томясь в неведении, мы колебались, выжидая, когда произойдет что-нибудь еще. Но мы надеялись не только на третий контакт: Девятка с удовольствием избежала бы очередного столь травмирующего эксперимента. Мы ожидали некоего процесса изменения во мне. Мы ждали и боялись, что мой опыт может иметь непредсказуемые последствия.

В конце концов я действительно ощущал, что здорово изменился по сравнению с тем, каким был раньше, хотя описать словами, на что это походило, было очень трудно.