Газета Завтра - Газета Завтра 816 (80 2009)

• Название: Газета Завтра 816 (80 2009)
• Автор: Газета Завтра
• Жанр: Публицистика

---

Александр ПРОХАНОВ.

Я думаю, что феноменология святости, также как и феноменология русского чуда - это внеисторические категории. Этими категориями не оперирует историк. Однако они есть в романе. Рассказ об этой святости, специфически изложенный и вплетенный в роман, является внутренним продолжением этой книги. И по существу является её первым, вторым, двенадцатым томом. Крах этой святости, в лице Алексея, только подтверждает, что государство без святости невозможно. История не является одной политтехнологией, история не является только конспирологией, или легитимным подтверждением власти. В истории существует загадочный таинственный элемент святости, в данном случае русской святости. Эта русская святость каждый раз вытаскивает Россию за волосы из кромешной дыры, из безвыходной ситуации. Я думаю, что тот последний абзац в романе, где после победы одного властителя над другим, а также победы политтехнологии над историей, над святостью, является ключевым.

В романе говорится, что из-за горизонта поднимается огромная, тёмная, кромешная волна, в которой крошатся небоскребы, переворачиваются подводные лодки, летят тысячи уничтожаемых людей. Это и есть возмездие за уничтожение праведника. В таком виде, в такой форме русская святость будет возвращена в русскую историю в виде кромешной, страшной волны, после которой, возможно, и наступит светоносное Второе Пришествие Иисуса Христа.

Владимир Винников В КИТАЙСКОМ ЗЕРКАЛЕ

"Говорящий не знает, знающий не говорит", - древняя китайская мудрость лишний раз подчеркивает глубочайшее различие между нашими цивилизациями. Да, китайский мудрец говорит мало или не говорит вообще - он, даже отвечая на почтительные вопросы учеников, расставляет облака на небе, создает жизненные ситуации, в крайнем случае - рисует некий иероглиф, который, помимо своего прямого, "словесного", "понятийного" значения будет нести, как минимум, еще один дополнительный смысл. Дающий - но лишь тому, кто внутренне уже достоин ответа, - тонкий намек на ответ. Скорее - зеркало, чем эхо другого иероглифа. Впрочем, таких "зеркал", отражающих исходные смыслы, может быть и десяток, и более того - на то есть искусство и наука каллиграфии. Разницы между "мертвой буквой" и "живым словом" в китайской традиции просто не существует - хотя бы по причине полного отсутствия самих букв и смыслового пребывания иероглифики исключительно в понятийной и графической, а не в звуковой сфере.

У нас - всё не так. Евангелие от Иоанна: "В начале бh Слово, и Слово бh у Бога, и Слово бh Бог". Слово как "логос" должно быть прежде всего сказанным, произнесенным - "лектос". На Западе, израненном католическим "filioque", это стало "диалогом", "диалектикой" и двоичной системой исчисления, заложенной в компьютеры Apple и IBM… Но и молчание православных исихастов суть внешнее проявление их непрерывной внутренней молитвы к Богу-Троице. Этот колокол звонит всегда - просто мы не все и не всегда способны его услышать. Господь и Спаситель наш Иисус Христос - это Бог именно звучащего Слова. Более того - Он и есть Слово, Бог-Слово, Бог Слова Живаго. Да, он совершает чудеса, животворит и изгоняет бесов. Но главное для Него - в другом. Он поучает народ, Он проповедует, Он говорит притчами. Евангелие от Матфея: "Аз есмь альфа и омега". Альфа и омега - это буквы греческого алфавита, первая и последняя… Но любые буквы, в отличие от иероглифов, передают на письме именно звучащее слово, и передают его почти "позвуково", - они суть отлитые в графику звуки, они вторичны по отношению к речи: "Аз буки веди. Глаголь добро есть…"

Для нас поэзия - прежде всего созвучие, сопряжение звучащих слов и - уже через них - веществ, существ, миров. Китайские поэты достигают той же цели совершенно иным путём - через сопряжение иероглифов, знаков. Именно так Джонатан Свифт изображал мудрецов Лапуты в "Путешествиях Гулливера". Поэтому китайская поэзия принципиально непереводима на семитские или индоарийские языки, в том числе русский. Она - род, скорее, не звукописи, но живописи. Это два совершенно разных искусства, называемые одним и тем же словом "поэзия" лишь по недоразумению, которое стало традицией. Китайские стихи нельзя читать вслух или про себя - их нужно воспринимать как целостную и движущуюся картину мира. По той же причине китайские стихи нужно не переводить, а скорее перерисовывать словами. Традиционные переводы китайской поэзии, даже лучшие из них - это некое подобие засушенной бабочки: форма вроде бы всё та же, те же крылышки, усики, лапки, но изначальной жизни, полёта там уже нет. "Однажды Лао Цзы приснилось, что он - бабочка и порхает среди цветов…" Собственно, всем переводчикам с китайского всегда снится один и тот же сон… Да если бы только переводчикам! Если бы только с китайского!

Читая стихи подавляющего большинства современных наших авторов, трудно избавиться от впечатления, что русский язык, на котором они вроде бы пишут вроде бы стихи, - на самом деле так же далёк и чужд им, как, скажем, язык китайский. Люди мучаются сами, а заодно мучают "великий и могучий", не получая от своих усилий никакой радости творческого бытия в Слове, которая бh - то есть всегда была, есть и будет, - единственным источником настоящей поэзии. Вернее сказать, даже так: пространство жизни и пространство творчества у этих авторов оказываются разделены, отгорожены друг от друга каким-то энергетическим барьером, так что сами они всегда находятся либо по ту, либо по другую сторону этого барьера - либо "там", либо "здесь", третьего не дано. Подобные свойства, в общем-то, присущи объектам даже не классической, а квантовой физики. Поэтому данный барьер, наверное, следует назвать Великой Квантовой стеной современной поэзии. Не знаю, будет ли эта виртуальная стена когда-нибудь названа и признана одной из Великих стен человеческой истории - наряду с Великой Китайской стеной, Стеной Плача, Кремлевской стеной и ныне разрушенной стеной Берлинской, - но убило себя об неё гораздо большее количество стихотворцев, чем обо все перечисленные выше: хоть поодиночке, хоть вместе взятые.

И тем удивительнее на этом фоне выглядит феномен Всеволода Емелина. Похоже, что отметившему в марте своё пятидесятилетие поэту каким-то чудесным образом удалось избавиться от этой стены внутри себя, восстановить - хотя бы на время! - поистине "пушкинскую" нераздельность жизни и творчества. Конечно, прежде всего это - "Баллада о сержанте Глухове" (февраль 2009 г.), насквозь пронизанная литературными и народно-мифологическими реминисценциями "русского Кавказа", переставшего быть и русским, и советским, но оставшегося - даже не в памяти, а в подсознании - чем-то вроде земного рая:

"Та страна, где пряник царит, а не кнут,

Где никто не жмется возле параши,

В той стране не сеют, не пашут, не жнут -

Там снимают кино, пьют вино и пляшут…"

Сержант Глухов у Емелина отправляется в этот рай самостоятельно, не дожидаясь всех остальных, даже достигает его - и находит там не более чем Дисней-ленд. "По-настоящему", оказывается, туда можно вернуться только всем вместе, а не поодиночке. Поэтому -

"Когда русская армия войдет в Тбилиси,

Он первым будет расстрелян".

Заметьте, кстати, немаловажную и можно сказать, знаковую деталь: "русская", а не "российская".

В этом отношении Емелин перестал "играть на понижение", буквально "с кровью" сорвал с себя, казалось, уже приросшую маску самородка-матерщинника с рабочей окраины, озабоченного только своими персональными проблемами, и сделал заявку ни много ни мало - на статус современного национального поэта. Возможность появления которого совсем недавно казалась равной нулю. А сегодня те, кто считает себя интеллектуальной элитой современной России, публично "представляют в лицах" емелинскую пьесу "Кризис. Пир во время сумы", те, кто считает себя олигархами и власть предержащими, в ходе печально знаменитой вечеринки на "Авроре" (думают, она больше стрелять не умеет?) - потешаются, читая емелинское "Пусть сильнее грянет кризис!" (тут же балерина в белой пачке изображает этот самый кризис как традиционного "умирающего лебедя"), а восторженные поклонницы уже начинают называть Всеволодами в его честь новорожденных сыновей…

Не знаю, справится ли с этой славой и этим новым для себя статусом человек Всеволод Емелин, но прочитать когда-нибудь его переводы китайской поэзии было бы крайне интересно. А на китайский его точно переведут. Если уже не сделали это…

Юрий Нерсесов ПРЕДАТЕЛИ И ГЕРОИ

Судя по выступлению заместителя секретаря политсовета ингушского регионального отделения "Единой России" Руслана Албагачиева, депутаты парламента Ингушетии решили временно отвлечься от экономического кризиса и разгула терроризма. Они желают срочно решить проблему с петербуржцем Игорем Пыхаловым, получившим известность благодаря книгам "Великая оболганная война" и "За что Сталин высылал народы?"