Василий Емельяненко - В военном воздухе суровом

• Название: В военном воздухе суровом
• Автор: Василий Емельяненко
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Тогда невольно вспомнили любимое изречение Григория Пантелеевича Кравченко: "Еще немножко, и мы им начнем хребет ломать!" Сбывалось его предсказание, но не так скоро, как предполагали. Три года прошло с тех пор, как наш полк вступил в боевые действия на Березине.

И так уж случилось, что 4-я воздушная армия теперь шла в составе 2-го Белорусского фронта, нацеленного на Березину и Минск, туда, где первыми пролетали Холобаев, Спицын и Филиппов.

Командир эскадрильи капитан Иван Остапенко говорил своим летчикам:

- Вот теперь и нам придется полетать над теми же местами, где полк воевал в первые дни войны. Не миновать бить переправы на той же Березине, а может быть, и на Бобруйский аэродром пошлют...

С тех пор в организации боевых действий Военно-Воздушных Сил произошло много изменений. Вместо малочисленных смешанных авиационных дивизий, распыленных по общевойсковым армиям, теперь каждый фронт имел в своем составе воздушную армию. Усилия ее не рассредоточивались равномерно по всему фронту, а нацеливались туда, где решался успех операции. Более того, предусматривалось взаимодействие между соседними воздушными армиями, руководство которыми осуществляли представители Ставки Главный маршал авиации А. А. Новиков и генерал Ф. Я. Фалалеев.

Задачи авиации были четко определены. В ночь перед наступлением на участках прорыва фронтов планировалось совершить около трех тысяч самолето-вылетов для подавления обороны противника и его резервов. С началом артиллерийской подготовки авиация должна была нанести еще один массированный удар по огневым средствам и опорным пунктам противника.

Все цели, заранее выявленные нашей разведкой, были обозначены на картах у летчиков, время ударов тоже определено.

В войсках были развернуты пункты управления авиацией с радиостанциями. Там находились наши авиационные представители. Девушкам из 46-го гвардейского, кроме бомбежки, поставлена необычная задача: на У-2 они по ночам будут освещать войскам маршруты, по которым намечено наступление.

Чтобы в лесистых районах облегчить летчикам выход к участку прорыва, на высоких деревьях были сооружены вышки для дымовых постов. С началом боя там должны гореть шашки: на каждом посту - свой цвет дыма, спутать невозможно.

...В полк снова прибыло молодое пополнение. Перед наступлением необходимо иметь резерв. Хотя у нас и превосходство в воздухе, легкой войны не жди, потери неизбежны.

Молодых летчиков нужно тренировать, но лесной аэродром около спаленной деревушки демаскировать нельзя. Капитан Юрков полетел на спарке УИЛ-2 подальше в тыл - на аэродром в Сещу. Туда отправили и молодых летчиков.

В ведущих недостатка тогда не было: Остапенко, Карабут, Седненков, Аверьянов, Чернец, Левин, Юрков, Чхеидзе, Горячев...

В ночь на 23 июня 1944 года объявили боевую готовность. В темном небе стоял непрерывный гул: это пошли "на работу" наши "ночники". Вскоре на западе замерцали далекие отблески осветительных бомб, оттуда доносилось глухое громыхание.

Приближался рассвет. Около командного пункта выстроили полк. Замер строй: по случаю начала операции был вынос гвардейского знамени. Оно весь день будет стоять на пригорке на виду у всех.

Подполковник Рябов на коротком митинге сказал:

- Это знамя обагрено кровью наших боевых друзей, сражавшихся в этих местах еще в первые месяцы войны. Теперь в строю гвардейцев стоит их достойная смена. На вашу долю выпала честь разбить гитлеровских оккупантов на белорусской земле, а затем уничтожить в самом фашистском логове. Вперед, к победе!

Экипажи разошлись по самолетам.

Наступал хмурый рассвет. Над белорусскими лесами прокатился протяжный гул - заработала наша артиллерия. Пора бы взлетать и штурмовикам, но туман толстым пластом лег на лесную поляну. Вырулившая на старт группа выключила моторы.

Лишь в середине дня потянул западный ветер, сдул с аэродрома молочную пелену. Затрепетало алое знамя на пригорке около КП, стартовали штурмовики.

Летчики 230-й Кубанской дивизии до самого вечера непрерывно кружили и пикировали за передним краем вражеской обороны. Группа за группой шли на запад к Могилеву, подавляли огонь артиллерийских батарей противника, штурмовали выдвигавшиеся из глубины колонны войск, задерживали их на дорогах, жгли машины и танки, рассеивали пехоту. А с вечера в небе снова загудели наши "ночники".

Перед ужином летчики сгрудились на КП. наносили на свои карты изменения линии фронта. 49-я армия генерала И. Т. Гришина на Могилевском направлении прорвала оборону противника, вклинилась почти на 50 километров и передовыми частями с ходу форсировала Днепр. Наши соседи слева и справа, 1-й и 3-й Белорусские фронты, будто мечами, рассекали на части группировку вражеских войск и тоже продвигались на запад.

26 июня подвижная танковая группа Б. С. Бахарова совершила смелый маневр и заняла в глубине противника единственный мост на Березине у Бобруйска, отрезав тем самым врагу пути отхода. Вскоре там оказались окруженными шесть вражеских дивизий. Они пытались прорваться на запад, но на том берегу Березины были уже наши, а сотни бомбардировщиков и штурмовиков непрерывно бомбили скопившуюся в лесах 40-тысячную группировку войск. Над лесами клубился дым - горели автомашины, танки, взрывались бензозаправщики, гибли тысячи вражеских солдат и офицеров, не желавших сложить оружие.

28 июня Николай Смурыгов пролетал мимо Бобруйска и увидел на крепостной башне красный флаг. Так было и три года назад, когда сводный отряд генерала Поветкина отбивал у противника занятый им 28 июня 1941 года Бобруйск.

В начале июля восточнее Минска, где в первые дни войны с боями отходила к Березине обескровленная 13-я армия генерала П. М. Филатова, - теперь оказалась окруженной 100-тысячная группировка противника. Ее уничтожали два фронта, стремительно продвигавшиеся на запад. 3 июля был освобожден Минск. В столице Белоруссии состоялся парад лучших представителей 370-тысячной армии народных мстителей, помогавших Красной Армии громить врага в тылу. В эти же дни по улицам Москвы под конвоем прошли 57 тысяч пленных фашистских генералов, офицеров и солдат, не добитых в белорусских "котлах" под Бобруйском, Минском и Витебском.

За две недели сражений в Белоруссии были разгромлены основные силы группы армий "Центр". Наши войска продвинулись на 400 километров.

...Стремительно наступали наши соединения, авиация тоже должна была часто менять аэродромы. Всего лишь неделю пришлось летать с Дорогой, а потом перебазировались в Тумановку и оказались на Днепре, севернее Старого Быхова; через несколько дней сели у Гангуты - это уже за Березиной. Потом Мир, Скидель - далеко в тылу остался Минск.

Нашему полку приходилось догонять свои войска, но, приблизившись к линии фронта, он часто бездействовал. Бензиновые баки на штурмовиках по нескольку дней оставались пустыми, не было бомб и снарядов.

- Что же это получается? - горячились некоторые летчики. - Вместо того чтобы бить противника, мы загораем!

- А сколько фрицев на дорогах - бить не перебить!

- Это все тыловики стараются...

Чего греха таить: "тыловик" часто звучало как оскорбительное слово. А как трудна их работа на фронте! Одеть, обуть, накормить людей. Они лечили больных и раненых, готовили для нас аэродромы, рыли землянки, обеспечивали ремонт самолетов, подвозили горючее, боеприпасы.

Война требовала от тыловиков многого. В Белорусской операции они должны были подвезти войскам свыше 500 тысяч тонн продовольствия, почти столько же боеприпасов и около 300 тысяч тонн горючего. Только для перевозки горючего потребовалось более 500 железнодорожных составов, следовавших на фронт из Баку и Грозного. А железные дороги и разрушенные мосты в прифронтовой полосе все еще восстанавливались, перешивались рельсы на нашу колею. Грунтовые дороги были тоже разворочены гусеницами танков, бензовозы двигались по-черепашьи, проделывая огромный путь к далеко ушедшим на запад войскам.

И все же на второй или третий день наши штурмовики заправлялись горючим, снаряжались боеприпасами, - брали курс на запад.

Легкой войны не бывает и в наступлении.

Поначалу вражеских истребителей не видели вообще, а от зениток все же доставалось.

Не пришлось Ивану Остапенко встретиться в Белоруссии с майором Колобом.

И если бы не воздушный стрелок Пименов, то не увидели бы мы больше и самого Ивана Остапенко.

Володя Пименов к концу войны оказался рекордсменом среди воздушных стрелков: на его счету было 137 боевых вылетов. А летать он начал лишь осенью 1943 года.

Перед войной был курсантом Челябинского штурманского авиаучилища, а воевать пришлось в пехоте разведчиком. Его часть в сорок втором отходила с боями от Старобельска до Моздока. Потом с 8-й гвардейской стрелковой бригадой высаживался на "Малую землю" под Новороссийском. Этому десанту нам пришлось в сорок третьем сбрасывать листовки такого содержания: "За вами следит весь фронт. Держитесь! Ваш десант - нож в спину немцев!" И героический десант выстоял.